– Андрей, – он не успел далеко уйти, замер и медленно развернулся, склоняя голову на бок. – Удали. Чертово. Видео.

Не отрывала взгляд от его лица, прожигая в нем дыру.

– Знаешь, – наблюдала, как он медленно ко мне подходит, гипнотизируя синевой тяжелого взгляда. Остановился рядом, глядя сверху вниз, и спокойно произнес: – Если бы ты попросила меня, я, возможно, прислушался бы. Но ты с ходу начала на меня выезжать. И орать. Я этого не люблю.

Замолчал, и я подумала, что он закончил, но его голос снова зазвучал, заставляя меня в который раз ощутить холодок вдоль позвоночника.

– И еще я не люблю, когда берут мои вещи без спроса.

Сглотнула, признавая, что отчасти он прав, я поступила гадко.

– Поэтому теперь тебе придется очень постараться, чтобы уговорить меня удалить видео.

Не понравился тон, которым он произнес последнюю фразу. В ней отчетливо ощущался двойной подтекст, а вестись на них у меня не было никакого желания.

Но как теперь быть, ведь видос-то по-прежнему у него?

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – мои слова заставили Андрея на секунду замереть. В глубине глаз мелькнул азарт, но тьма тут же поглотила эту искру, не позволяя прочесть, что скрывается в его голове.

Покосилась на воду, где резвились мои подруги в окружении его парней.

Господи, угораздило же меня вляпаться!

Готовясь к тому, что этот мудила сейчас заставит меня унижаться и умолять в лучшем случае, а в худшем предложит отсосать у него по-быстрому, я продолжала стоять, не скрывая отвращения. Ну надо же. Первое впечатление не обмануло. Мудак мудаком!

– Скажи честно… – заговорил. Вскинула голову, сбитая с толку переменой в его настроении. – Ты реально ничего не помнишь?

Кровь прилила к лицу, когда я поняла, что он раскусил меня. Опустила взгляд и выдохнула, обреченно мотая головой.

Перед глазами возник телефон, Андрей протянул его мне, устало вздыхая.

– Двадцать четыре ноль семь, – его голос изменился и теперь звучал без угроз. Казалось, со мной разговаривает учитель, до ужаса разочарованный в своей ученице. – Надеюсь, в сообщения и соцсети не полезешь? Шерлок.

Отступил и, развернувшись, зашагал к своей машине, а я молча хлопала глазками и не верила, что он вот так запросто поставил меня на место.

Ненавидеть его не могла. Только не теперь, после того, как он удивил меня, не пытаясь разводить на секс. Возможно, поведи он себя по-свински, я бы с радостью оттянулась, играя на его нервах, но сейчас я чувствовала себя проигравшей, и это удручало.

И ненавидеть его не получалось, но и симпатии были сейчас ни к чему, поэтому я, запихнув подальше свои эмоции, поплелась к костру, у которого стояла уже порядком остывшая чашка кофе.

Удалю видео и верну телефон.

А потом можно будет спокойно уехать домой.

Села на полено у костра и, подцепив уже остывший кофе, провела по экрану телефона. Привычным жестом открыла галерею и собралась удалить, но любопытство пересилило, и я оглядела лагерь в поисках Андрея. Его нигде не было видно, и я снова воспроизвела видео, убавив звук, чтобы никто кроме меня не слышал происходящее.

Начало было мне знакомым, и я перемотала чуть дальше, вглядываясь в экран. Но на нем по-прежнему была темнота.

– Ты же не станешь…? – мой голос с экрана звучал возмущенно, и я напряглась, прислушиваясь к звукам на заднем плане. Треск ткани, и я охнула, а потом залилась диким хохотом, который не удавалось унять, даже когда Андрей меня поцеловал. По крайней мере, мне показалось, что он сделал именно это. – Ты псих!

Смех стал тише, а потом и вовсе прекратился, и я смогла расслышать его ответ.

– Я предупредил тебя…

– Нет, только не…! – новый треск, и я осталась без купальника. Теперь я точно могла выставить Андрею за него счет!

– Я сожгу твои трусы на костре, и можешь их даже не снимать! – обиженно произнесла я, и снова глухо застонала. – И твой телефон.

Тьма на экране сменилась сумраком, и в поле зрения оказалась широкая спина. Может, я подняла телефон, но ракурс снова съехал, и я увидела потолок палатки.

– Позже, детка, – Андрей учащенно дышал, и голос звучал глухо. – Сделаешь это позже…

Видео замерло и я, решив, что телефон глюкнул, ткнула на экран, но на нем мелькнуло оповещение о входящем, и пошли секунды.

Сука.

«Таня. Не брать трубку»

– Андрей? Ты слышишь меня? – женский голос в трубке звучал так громко, что от волнения я не сразу нашла кнопку убавить. – Почему ты не отвечаешь, я звоню десятый раз!

Разговаривать с несчастной не хотелось, но раз уж я приняла вызов, придется искать этого дамского угодника, чтобы ответил. Встала, и, заметив Андрея около Гелика, двинулась в его сторону.

– Тебя… – протянула телефон, стараясь не пялиться на его голую грудь, от которой постоянно пересыхало в горле.

– Кто? – механически потянулся к телефону, но услышав моё тихое «Таня», прострелил меня тяжелым взглядом, в котором без труда читался вопрос. Нет, утверждение.

Ты охренела.

– Да, детка, – жизнерадостный голос никак не вязался с убийственным выражением лица, и я едва не улыбнулась, видя такую реакцию. – Извини, закрутился…

Он ненадолго затих, выслушивая длинный монолог своей спутницы, при этом не сводя с меня убийственного взгляда.

– Да, обязательно маякну, когда вернусь.

Мне бы уйти, но я ведь еще не удалила видео, поэтому терпеливо дожидалась, когда он закончит.

– Не могу говорить, извини, запара. До связи, – отключился, и, перепроверив, что звонок закончен, приступил к делу. – Какого хрена?

– Верни телефон.

– Не могу после того, что ты натворила, – он сунул мобилу в карман шорт, и захлопнул переднюю пассажирскую.

Отошел к задней и, открыв её, заглянул в салон.

– Эй, я не успела удалить, верни! – потянулась к карману, но Андрей в секунду перехватил запястье и резко дернул меня на себя, заводя руку за спину. – Хватит вести себя как последний скот!

На лице напротив отразилось удивление, и засранец толкнул меня в салон, заваливая на заднее.

– Как последний скот? – придавил сверху, вышибая воздух из легких своим весом. – Я верно расслышал?

Он издевался. Сверлил меня взглядом, но заметил, когда я дернула рукой, целясь в его лицо. Пощечина не состоялась, Андрей сжал мое запястье, перехватив второе, и придавил к сиденью.

– Отпусти, – пока еще ровным голосом, подчеркивая, что его понты на меня не влияют. Как будто бы.

– Ты знаешь, как ведут себя настоящие скоты? – он приподнялся и свободной рукой сдвинул треугольник моего купальника, оголяя затвердевший сосок. Повторил со второй чашкой, не обращая внимания на мои попытки скинуть его с себя. – Знаешь?

– Пусти, заору! – пульс участился от проникающей под кожу ненависти, дыхание не попадало в легкие, и старания выбраться закончились крахом. – Руки убери!

Снова заерзала, но он не обратил внимания. Опустил руку, и дернув за шнурок, развязал низ купальника.

– Вот так ведут себя последние скоты, Света, – второй шнурок развязался, и резинка ослабла. – Скоты не слушают как ты выпендриваешься, они берут, что хотят.

Вскрикнула, когда он грубовато смял нежную кожу и проник в меня двумя пальцами. Дернулась, выгибая спину, и он снова толкнулся внутрь, зажимая мне рот второй рукой.

Выпустил мои запястья, и я обеими руками вцепилась в его кисть, пальцы которой были во мне. Попыталась отшвырнуть его, но он снова толкнулся внутрь, зля до трясучки и одновременно заставляя ощутить разряд кайфа. Его пальцы коснулись чувствительной точки, и я безотчетно закрыла глаза, но тут же взяла себя в руки.

– Нравится? – заметил он мимолетную реакцию, и моё лицо загорелось, а он, не теряя ни секунды, снова толкнул пальцы внутрь, продолжив трахать меня ими. – Вот так ведут себя последние скоты…

Его голос должен был звучать торжествующе, но вместо этого сорвался на хрип. Андрей облизал губы, с упоением следя за тем, как я дурею от его грубых прикосновений, и опустившись к моей груди, сжал губами сосок.

Касание получилось удивительно нежным, и я непроизвольно выгнулась и выпустила его кисть из хватки. Руки взметнулись к его голове, и я зарылась в черные волосы, притягивая его ближе.

Понял без слов, и, убрав руку с моих губ, впился в них, не прекращая сводить с ума жесткими толчками.

Инстинктивно раздвинула ноги, и он вклинился между ними, упираясь стояком в мое бедро.

– Могла предупредить, чтобы я был грубее ночью, – слова проникли в мозг, заставляя отрезветь, и я укусила его губу, срывая злость. Зашипел, отстранился и вынул пальцы, оборвав подступающий оргазм. – Любишь жестче?

Вцепилась в его шею ногтями, мечтая расцарапать кожу, но Андрей лишь стиснул зубы, и одним мощным толчком вставил член, грубо врываясь внутрь.

– Скотина! – едва удержалась, чтобы не прикрыть глаза от раздирающего кайфа.

– Теперь да, – толкнулся снова, разводя мои ноги шире, чтобы глубже проникнуть. Моя оголенная грудь вздрогнула в такт толчку, и Андрей склонился к ней, не отрывая взгляда от моего лица, и показательно лизнул сосок. – И я чувствую, как ты течешь…

Сорвалась. Прикрыла глаза, позволяя оргазму проникнуть в каждую клеточку, чтобы взорвать её ударной волной кайфа. Моя спина выгнулась, и острые соски кольнули мощный торс Андрея, обжигаясь его жаром. Ощутила его зубы на своей шее, и, сходя с ума от переполнявшего тело счастья, выдохнула его имя, чувствуя мощную пульсацию внутри.

Мир словно раскололся подо мной, и я летела в пропасть, чувствуя, как дыхание перехватывает от неконтролируемого падения.

Оргазм еще не сошел, и я ощутила, как Андрей отстранился, и вынув член, дернул его правой рукой, покрывая мой живот спермой.

Горячие капли опалили кожу под грудью, стекали по талии, пачкали пирсинг, и я опустила взгляд на блестевший от капель член.

Андрей склонился ко мне, сжимая подбородок, и выдохнул в губы:

– Вот теперь я скот. И я не стану удалять видос, потому что мне понравилось быть скотом с тобой.

Взмахнула ресницами, понимая, что не в силах отвести взгляд от глаз цвета голубого пламени. Андрей на секунду залип, как и я, не дыша, а потом чей-то голос вывел обоих из транса.

– Андрюх, ты тут?

Так быстро я не одевалась никогда.

Андрей кинул мне неизвестно откуда взявшуюся футболку, а сам, быстро поправив шорты, вышел навстречу Славке.

Не слушала, о чем переговаривались парни, но как только голоса затихли, вышла из машины.

– Ты её надела? – удивленный голос заставил резко обернуться, и я выдохнула, заметив Андрея.

– Наблюдательно, – сарказм пропитал мой голос, и засранец ухмыльнулся, делая шаг ко мне.

– Я думал, ты вытрешься ей, но ты натянула её на перепачканное тело, и я не знаю, что заводит меня больше – мысль, что мы все еще в сперме, или мысль, что ты в моей футболке, – провел по моей талии, и ткань прилипла, а его глаза загорелись каким-то диким развратом. – Твою же мать, Свет, что ты творишь со мной, а?

– Светаааа! – голос Лики заставил меня стряхнуть оцепенение от последней фразы Андрея, и я обрадовалась, что появилась возможность сбежать. – Жанке батя звонил, говорит, к ним родня приехала, надо домой её везти.

Лика равнодушно осмотрела мой наряд и подытожила:

– А вчера выпендривалась весь вечер. Сразу надо было с ним мутить.

Да что с вами такое?

Никак не отреагировала на её слова и двинулась к костру, размышляя, что лучше: встать в него или потушить перед отъездом, и придя к выводу, что лучше бросить в него это дьявольское отродье, которое так и не удалило видос, улыбнулась собственным мыслям.

Хотя нет. Огонь его наверняка не возьмет, да и сжигать этого козлика пока рано. Внутри отчетливо маячила мысль, что мы обязательно пересечемся снова.

И это грело кровь, наполняя её предвкушением. Прежде чем убивать, его нужно снова вывести из себя, чтобы он опять так…в таком темпе…с таким диким…

– Свет, папа звонил.

– Я слышала, – посмотрела на Жанну, радуясь, что она не стала ничего говорить по поводу моей одежды. – Давай собираться, я тоже уже хочу домой.