Глава 2

Сосновый бор скрипел стволами вековых деревьев. Под ногами хрустели пожелтевшие иголки и сухие веточки. Шла, ни о чем не думая, и просто наслаждалась этим чувством одиночества.

Откуда-то сбоку доносилась музыка, запах сосен смешался с запахом жареного мяса и летнего вечера, и я поняла, что никогда раньше не чувствовала себя так хорошо.

Если не брать в расчет неприятное соседство.

Не знаю, сколько времени я гуляла, но замерла, выйдя на пустынный пляж. Он был совсем крошечным и местами заросшим травой, но вода здесь такая же чистая, и нет совершенно никого.

Улыбнулась своей находке и, скинув сланцы, аккуратно вошла в прозрачную воду, чувствуя, как гладкая поверхность облизывает кожу.

Вода скрывала тело до самой шеи, и я с удивлением заметила, что сквозь толщу могу разглядеть цвет гель-лака на ногтях ног. Обалдеть тут круто!

Нырнула и, кувыркнувшись в воде, вынырнула, стряхивая с лица воду.

– Следишь за мной?

Вздрогнула, когда бархатный голос проник под кожу. Обернулась, замечая, что уже не одна.

Водитель гелика стоял в метре от меня там, где было гораздо глубже, и голубые глаза, не отрываясь, прожигали в моей башке дыру.

– Ты не в моем вкусе, – ложь сорвалась с языка так гладко, что я сама поразилась. Развернулась, намереваясь выйти, но талию дернули, и меня уволокли на глубину, туда, где ноги уже не чувствовали дна. – Ты что творишь!?

Нахал улыбнулся и шагнул со мной еще глубже, туда, где его скрывало по подбородок. Значит, меня тут скроет с макушкой. Гадство!

Попыталась отстраниться и отплыть, но мои запястья сжали и завели за спину, лишая возможности удержаться на воде.

Притянул к своему мощному телу, впечатывая в торс, и перехватил удобнее, не давая мне тонуть.

– Надеюсь, ты понимаешь, что я спокойно могу ударить тебя ногой? – повела коленом, упираясь в его пах, и, к своему стыду, ощутила там довольно большой бугор. – Так что лучше отпусти, и не рискуй в следующий раз распускать руки.

Хватка на запястьях ослабла, и, выпустив руки, парень коснулся ладонями моих ягодиц и рывком дернул меня на себя, разводя мои колени в стороны.

Ударила, дыхание перехватило, а щека, покрытая легкой щетиной, заалела. Ладонь покалывало, и я опустила руку в воду, не отрывая взгляда от голубых глаз, в глубине которых начинала зарождаться буря.

– Я закричу, если не отпустишь, – руки на бедрах сжались, поднимая меня выше и притягивая ближе, и я ухватилась за широкие плечи парня, чтобы не потерять равновесия. Теперь я была выше его, и не упустила возможности бросить заносчивый взгляд, но упустила момент, когда наши губы оказались слишком близко.

– Мне нравится, когда девушки кричат подо мной, – издевательская улыбка тронула его черты, и я толкнула нахала в грудь, тут же уходя под воду. Он отпустил меня, и я, коснувшись ногами дна, выпрыгнула на поверхность и поплыла к пляжу, не оборачиваясь.

Козлина!

Что на меня нашло?

Он унизил меня. А я как последняя идиотка повелась на эту блядскую улыбку и потеряла контроль.

Вышла на пляж и, схватив шлепки, промаршировала к нашему месту.

Совсем мозгов лишилась! Позволила ему себя лапать. И даже, на минуточку, поймала кайф от грубости этих лап. Дура!

Всю дорогу ругала себя на чем свет стоит, и даже собиралась наплевать на выпитую ноль-пяшку пива и переехать на другой берег, но, выйдя на наш пляж, буквально остолбенела.

Девочки уже довольно мило стояли в обнимку с парнями и попивали пиво, которым те их угощали. На нашем мангале жарился чужой шашлык, а на капоте моей приорки валялись чужие полотенца.

Гадство!

Глава 3

Пляжная вечеринка продолжалась до глубокой ночи, и я старалась запихнуть поглубже обиду, делала вид, что меня все утраивает и я тоже веселюсь.

Купались, играли в водный волейбол. Парни охренительно высоко подбрасывали нас, и мне в принципе постепенно стало реально по кайфу отрываться вместе.

Вот только загвоздка была в одном раздражающем покер-фейсе, которое постоянно мелькало рядом.

Он не разговаривал со мной, не делал попыток вторгаться в личное пространство, но его присутствие остро ощущалось, и мне даже не надо было смотреть в его сторону, я и так знала: он рядом. И это бесило.

Хотелось расслабиться, но присутствие этого урода заставляло быть начеку: а вдруг он снова начнет распускать свои лапы?

Но, если не брать в расчет его рожу, то вечер прошел весьма мирно, и я даже начала строить глазки одному из парней, тому, кто остался без пары.

Лёшка симпатичный смуглый брюнет, вот только нерешительный какой-то. Ему быть отсыпать наглости этой самоуверенной сволочи, и получился бы прекрасный экземпляр.

После купания мы перебрались на берег и расселись на большом покрывале. Лика предложила сыграть в бутылочку, и все ее поддержали. И я зачем-то согласилась, видимо, надеясь растолкать нерешительного Лёшку.

Дура.

– Ооо… Иди сюда, зайка, – Жанка покрутила бутылку, и горлышко указало на меня. Приподнялась на колени, и, перегнувшись через наш импровизированный стол, чмокнула подругу в губы. Со всех сторон донеслись возмущенные возгласы: мол, что это за халтура, и нам пришлось повторить поцелуй, только теперь медленнее.

Алкоголь сделал свое дело, и мы довольно смело бахнулись в засос, а одобрительные взгляды парней только подстрекнули сделать это демонстративно.

Когда я села на место рядом с Лёшей, парень уже смелее улыбнулся мне, но резко стушевался под прямым немигающим взглядом этой сволочи, сидящей наискосок от нас.

Сердито сощурилась, и ощутила тычок в бок.

– Крути давай уже, – Лика, забравшая свой верх от купальника у парней, метнула многозначительный взгляд на бутылку в центре, и я, вздохнув, раскрутила.

Глава 4

Утро встретило головной болью и тошнотворным привкусом перегара во рту. Открыла глаза и попыталась осмотреться, но даже малейшее движение – и молоточки в мозгу застучали с новой силой.

Зажмурилась, слегка постанывая, и хотела улечься на спину, но тело уперлось во что-то, и я замерла.

Глаза сами собой распахнулись, когда сбоку донеслось недовольное сопение, и рука невольно поползла вправо, чтобы изучить преграду.

Тело. Мускулистое мужское голое тело. Чьё?

В глубине души тлела надежда, что это Лёшка, но противный голосок в мозгу шептал, что Лёшка не такой накачанный, и руки у него поменьше.

Отдернула ладонь, мечтая только об одном – поскорее свалить, пока тот, кто лежал рядом, не проснулся.

Приподнялась и медленно, чтобы не спровоцировать тошноту, повернулась с закрытыми глазами, и, досчитав до трех, открыла.

Гадство! Гадство! Гадство!

Водитель гелика откинулся на спину и преспокойно спал во всей своей обнаженной красе: мощный торс, сильные руки, рельефный пресс и…

Господи, и как это поместилось внутри?

Закрыла глаза и досадливо помотала головой.

Соберись и свали! Молча. А потом можно будет сослаться на алкоголь.

Осмотрелась и чертыхнулась, когда заметила в углу палатки свой купальник. Он казался целым, но при ближайшем рассмотрении я поняла, что завязки к чертям порваны. Во что этот изверг превратил мою одежду?

Других шмоток в палатке не было, и я, схватив полотенце и обмотавшись им, взяла остатки купальника, аккуратно выбралась из домика и только когда застегнула импровизированную дверцу, смогла выдохнуть с облегчением. Сланцев моих нигде не было видно, и я, наплевав на обувь, пошла к воде, попутно оглядываясь.

Судя по розоватым бликам на горизонте, сейчас часов пять утра, а значит, ребята во всю спят, и я смогу спокойно привести себя в порядок.

Голова уже не так болела, и я спустилась к берегу, и, убедившись, что никого из живых вокруг нет, завязала порванный купальник и надела его, собирая все известные мне маты.

Порылась в мозгу, но память никак не хотела подкидывать ответы, что же произошло вчера, но может, нужно немного взбодриться, и мне удастся вспомнить.

Последней перед глазами стояла сцена, как я крутила бутылочку, а дальше провал.

Закинув полотенце на ветку куста, аккуратно вошла в воду с твердым намерением купаться, пока мозг не заработает.

Ступила в воду и вздрогнула. Разгоряченное после сна и похмелья тело обожгла прохлада, и кожа покрылась мурашками. Опустила взгляд, рассматривая кристальную воду, и он машинально скользнул по бедрам, и там же застыл.

Это еще что за…

Низ живота и внутренняя поверхность бедер была отмечена темно-бордовыми засосами.

Черт, надо было осмотреть полумертвое тело в палатке. Вдруг у него тоже такие есть…

Разозлившись на себя за такой откровенный разврат, резко ушла под воду, окунаясь в обволакивающую прохладу. В мозгах по-прежнему было пусто, и я решила, что неплохо будет размяться и сплавать до соседнего берега, тем более похмелье отступило.

Противоположный берег казался слишком далеким, и я выплыла на середину и двинулась параллельно нашему, периодически отдыхая, лежа на спине.

Оглядела окрестности и присмотрелась. На соседнем берегу лежало нечто, напоминавшее мои сланцы, и я поплыла туда, надеясь, что это именно они. Но откуда там?

Догадки подтвердились, когда я доплыла до того самого пляжа, что обнаружила вчера.

Шлепки валялись у самой кромки воды, там же стояла недопитая бутылка пива и (о Боги!) валялся использованный презик. Два.

Твою мать!

Наверное, надо радоваться, что они тут есть, потому что было бы реально хуже без них. Мало ли, что это за тип… Но я все равно не могла заставить себя почувствовать облегчение, потому что это подтверждало мои страшные догадки – мы точно переспали.

Бесит! Почему тогда я не помню? Не то, чтобы мне хотелось сохранить в памяти эти чудные мгновенья, скорее хотелось понять, что мной двигало?

Как я могла сделать это с этим вот придурком, у которого мозгов не больше, чем у тостера, а самомнение раздуто сильнее земного шара?

Сердито схватила сланцы и, подцепив мусор, направилась к нашему лагерю.

Ранним утром воздух в бору был чуть влажным, с горьковатым привкусом костров, но от этого не менее вкусным. Прогулка немного подняла настроение, и когда я дошагала до нашего лагеря, уже не чувствовала себя такой расстроенной по поводу прошедшей ночи, но стоило ступить на песчаный пляж, мандраж вернулся. А все потому, что водитель гелика (как там его зовут?), стоял на берегу и вглядывался в прозрачную воду.

Дьявол!

Бросила сланцы на землю, и этот звук привлек незнакомца. Он обернулся, и широкие плечи едва заметно расслабились.

– Думал, утонула.

– Я не доставлю тебе такой радости, – придурок. Развернулась и сунула мусор в мусорный пакет.

Вокруг царила тишина. Видимо, ребята еще спали, и я решила поискать свою одежду, ну или хотя бы шорты. Начала оглядываться, но вздрогнула, когда мою талию сгребли, и нахал прижал меня к своему горячему торсу.

– Снова кусаешься… – голос проник под кожу, дразня нервы своим бархатом, и мне понадобилась лишняя секунда, чтобы взять себя в руки. – Ночью ты не была такой стервой.

Застыла, осознав, что он-то, скорее всего, все помнит, но спросить его о прошлой ночи меня можно было заставить только под дулом пистолета, поэтому аккуратно высвободилась из хватки и, отходя на приличное расстояние, равнодушно бросила:

– Тебе лучше поскорее забыть о том, что произошло вчера, потому что повторения не будет.

А мне лучше поскорее вспомнить, но как?

На лице незнакомца мелькнула едва уловимая растерянность, сменившаяся хмурым выражением лица, и он впился в меня прямым взглядом, заставившим пульс ускориться.

– Не так просто забыть твой горловой, – он стебал, но холодок вдоль позвоночника подтвердил худшие догадки: я шлюхенция.

– Я не делала тебе минет, – огрызнулась я, и, развернувшись, зашагала к машине. Там где-то валялась джинсовая юбка.

– Оооо, погоди, стоп-стоп! – дернул он меня за запястье, не пытаясь лапать. Видимо боялся, что отошью снова. – Ты что, ничего не помнишь? Совсем?

Отвела глаза, тем самым себя выдавая, но решила продолжить блефовать.

– Я помню достаточно, чтобы решить, что не стоит тратить на тебя свое время.

Даже меня немного повело от такого хамства, а вот этому придурку хоть бы хны, он лишь нагло ухмыльнулся и все-таки притянул сопротивляющуюся меня ближе.

– Хорошая попытка соскочить, но у тебя не получится, – наглая лапища поползла вниз, и пальцы проникли под резинку трусиков, но я тут же отвела бедра, не давая ему обнаглеть окончательно. – Мы договорились повторить, как только вернёмся в город.

– Очень рада за вас, но не надо меня в это впутывать, окей? – оттолкнула, радуясь легкой растерянности на лице этого муд… человека. Как-бишь его там зовут? – Кстати, – обернулась, изображая жутко деловой вид, – как там тебя…?

– Андрей, – стиснул челюсть до заигравших желваков, раздражаясь моей надменности.

– Андрюш, руки не распускай и перестань за мной бегать. Я просто… – скользнула взглядом по мощному торсу, к паху, – не люблю парней с маленьким … ну ты понял.

Развернулась, едва не хохоча от перекошенного удивлением лица, и, улыбнувшись своим мыслям, нашла джинсовую юбку, радостно натягивая поверх мокрого купальника.

– А может, ты так злишься, потому что не помнишь, что вчера произошло? Как просила меня не останавливаться, м?

– Заткнись! – разозлилась я, даже не успев натянуть юбку. – Сказано же!

– Ты очень шумно себя вела, и мне пришлось закрыть твой рот…

– За-мол-чи! – ткнула в него пальцем, чувствуя легкую дрожь из-за его близости. – Просто смирись с мыслью, что я тебя отшила, и вали.

Мои слова должны были его разозлить, обидеть, но вместо этого он победно улыбнулся и, насвистывая себе под нос, развернулся и зашагал к машине.

А у меня помимо жуткого облегчения, что забыли-проехали, появилось легкое разочарование, которое я тут же подавила. Еще чего? Хватит заморачиваться. Нужно поставить на костерок чайник и вскипятить, а там и девочки очнутся.

Аккуратно, пока не промокла юбка, я стянула мокрый купальник и, поискав футболку, натянула её, чувствуя приятное тепло после ледяной ткани купальника. Чайник валялся в багажнике, и, достав оттуда же пятилитровку воды, я отнесла все это к костру и впервые подумала, что не задумалась о том, чтобы его зажечь.

Черт!

Вчерашние угли мы разожгли как нефиг делать при помощи жидкости для розжига, только вот сегодня её уже не осталось, и я досадливо закусила губу.

Рядом валялись пара хлипеньких веток и береста, и я решила попытать счастья. Нашла автогенку и подожгла веточки, но, естественно, это не сухие дрова, и они не разгорелись.

Бесит!

После десятой попытки я психанула и, швырнув зажигалку на землю, решила, что не так уж и хочу чаю. Сложила руки на груди, боковым зрением замечая мужские ноги сбоку. Да ты ж гадство!

– Не получилось разжечь? – насмешливые нотки выбесили окончательно, и я, резко поднявшись, едва не налетела на мощную грудь.

– Не твое дело! – обошла препятствие и пошла к машине, но заметила проснувшуюся Лику.

– Доброе утречко, – подруга выползла из чужой палатки в спортивных штанах и мастерке и, приветливо нам улыбнувшись, продолжила. – Давно встали? Надеюсь, я вам не помешала?

Она что, издевается?

Зарычала и двинулась к воде, игнорируя вопросительный взгляд Лики и насмешливый засранца. Спустилась на берег и, сев у самой кромки воды на какую-то картонку, вытянула ноги.

Почему я не помню, что произошло вчера? Раньше со мной никогда этого не случалось. Да, бывали случаи, когда я напивалась, но я всегда все помнила, в чем тогда дело?

– С тобой что с утра? Шуток не понимаешь? – Лика присела рядом со мной на корточки и вгляделась вдаль.

Не хотелось признаваться, и я вздохнула, выбрав полуправду.

– Не смогла костер разжечь, бесит.

– Так попроси Андрея… – Лика говорила как бы между прочим, но эта фраза так меня взбесила, что я не выдержала.

– Да пошёл он!

Лика ошарашенно на меня посмотрела и нахмурилась.

– Вчера вы очень мило общались, не понимаю, что…

– Ой, хватит, Лик, – встала и, бросив на подругу давящий взгляд, двинулась к нашему лагерю. Подожду, пока кто-нибудь из парней не проснется, и попрошу их помочь.