– Ну, чего стоишь? Заходи в свой новый дом, – подала голос Оля, смотря на Костю с улыбкой.

Мальчик неуверенно зашёл. Начал осматриваться. У его новых дяди и тёти – роскошная квартира. Такой свежий ремонт. Натяжные потолки. Охристые цвета согласуются друг с другом. Необычная планировка. Прихожая маленькая, безо всяких коридоров, а дальше сразу внушительная гостиная с белым диваном. А если посмотреть налево, то открывается зонированная (декоративной стенкой) кухня. На противоположной стороне две спальни. Первая, которая справа, комната Андрея и Оли. А та, что слева, теперь Костина. Мальчик вроде был в восторге, но вёл себя достаточно сдержанно, изредка делая комплименты по поводу интерьерных решений.

Андрей улыбался, с радостью рассказывая, что да как было сделано. Костя ему уж очень нравился. Очень приятное, такое необычное чувство – иметь (хоть и не родного) сына. «Умный мальчишка, а если ещё и вложить в него силы… далеко пойдёт», – думал про себя Андрей, рассказывая, как пользоваться индукционной плитой.

Костя раскладывает свои вещи. Костя первый раз обедает в новом доме. Костя спит в новой кровати. Костя ходит в школу. Костя приносит хорошие оценки. Костя заводит хомяка. Костя хоронит хомяка. Костя просит книжные полки. Костя много читает. Костя едет с отцом на рыбалку. Костя отмечает своё восемнадцатилетие. Костя оканчивает школу. Костя напивается у друзей. Костя наказан, за него переживали. Костя поступает на скульптора. Костя отращивает волосы. Костя декламирует стихи Бодлера. Костя летом подрабатывает в продуктовом магазине. Костя курит в комнате запрещённые вещества. Костя оканчивает первый курс. Костя сдаёт на права. Костя получает машину на двадцатилетие. Костя приводит домой девушек каждую неделю. Костя готовит вкусное харчо. Костя едет отдыхать с Олей и Андреем в Турцию. Костя ломает руку в драке с хулиганами. Костя записывается в спортивный зал. Костя оканчивает третий курс. Костя работает подмастерьем у известного художника. Костя пишет портрет Оли. Костя пишет портрет Андрея. Костя празднует свой двадцать третий день рождения. Костя оканчивает учёбу. Костя лепит голову Оли на манер Венеры Милосской. Костя рассказывает, что скульптор, вероятно, ваял её с проститутки. Костя пишет стихи. Костя декламирует свои стихи. Костя проводит последнее лето в беззаботной скуке.

6

Вечер. В доме прохладно. Работают кондиционеры. Дверь в комнату Кости приоткрыта.

Оля успела поужинать и помыть посуду. Ей становится скучно, хочется поговорить. Андрей вернётся из командировки только послезавтра. Звонить ему нет смысла, да и не особо хочется, если честно.

Она видит приоткрытую дверь. «Значит, можно войти». Тихо прокрадывается, заглядывая в тонкую щель.

На кровати лежит Костя. Кроме домашних шорт, на нём ничего нет. Он лежит на спине, а его взгляд устремлён в потолок. Длинные волосы закрывают щёки и часть губ. Мускулистые руки сцеплены в замок над головой.

– Не помешаю? – тихо спрашивает Оля.

– Нет. – Костя словно ждал её появления.

– На меня тут скука набросилась, не против поболтать? Ну, или можем просто молча посидеть.

– Не против, даже за.

– Как у тебя дела? Выглядишь квёлым. Извини, если личное.

– Ты сама прекрасно знаешь, всё идёт своим чередом. А тоска… она у всех, в той или иной степени.

– И что тебя мучает?

– Я сам себя мучаю. И ты мучаешь себя.

– Интересное заявление. А я-то себя чем мучаю?

– Я не хочу говорить такое вслух.

– Раз начал, то говори. К тому же, раз ты знаешь мою тоску, дай и мне её узнать.

– Ты правда хочешь?

– Сказала же, что хочу, выкладывай.

– Не знаю… Но мне кажется, что Андрей не для тебя. Ты устала.

– В смысле? Он ведь мой муж, твой дядя. Как я могу устать от него?

– Да я глупость сморозил, проехали.

– Нет, не проехали. Начал – заканчивай.

– Ладно. Ты избегаешь с ним близости, это слышно и видно по Андрею. А когда он тебя целует, ты немного, еле так заметно, кривишь рот. Непроизвольно, разумеется. Андрей хороший человек, один из лучших, кого я встречал, да и ты согласишься со мной, но он не для тебя. Ты с ним, как комнатное растение. Вы разные. И я говорю это только потому, что ты попросила.

– Да с чего ты!.. С чего ты взял, что у нас нет близости?

– По мужчине видно.

– Костя, ты несёшь бред. Ты это понимаешь?!

– Пусть будет так. Прости, если обидел.

– Ты! Ты… меня не обидел, просто ошарашил.

– Прости.

– Проехали. Знаешь, скажу тебе честно, ты отчасти прав, наверное. Андрей хороший мужчина, заботливый муж, но чувство всегда такое, будто он далеко. Будто я… Да, будто комнатное… наверное…

Оля обмякла на стуле, что стоял у изголовья Костиной кровати. «Действительно, мальчишка-то прав…» – повторял внутренний боязливый голосок.

– Не расстраивайся, всё наладится, – подал голос Костя, обняв Олю за плечи.

– Как-то просто неожиданно ты сказал то, что я боялась сказать сама себе столько лет.

– Так и бывает. Вроде взгляда со стороны.

– Раз мы выяснили мою тоску. Может, для честности, скажешь теперь про свою?

– Я не думаю, что ты захочешь это услышать.

– Но всё же я хочу.

– Настаиваешь?

– Да, настаиваю.

– Уверена?

– Уверена!

– Точно?

– Да, точно! Костя, блин!..

Костя резко вскочил на колени, поцеловав женщину в губы.

– Я люблю тебя. Это и есть моя тоска.

Оля со звериным взглядом оттолкнула Костю.

– Блядь, Костя, какого чёрта? Ты же ребёнок! Я ведь тебе мать приёмная, чтоб тебя!

– Мне двадцать четыре. И ты сама попросила, сама захотела! У нас разница в шесть с половиной лет, и я тебе сразу сказал, что ты мне не мать и никогда ею не будешь!

– Ты на моих глазах взрослел!

– Ты тоже взрослела на моих глазах.

– Короче, Костя… Я пошла, а ты подумай над своей детской выходкой.

Оля было направилась к выходу, но Костя схватил её за руку. От такой наглости она влепила ему увесистую пощёчину, но он только крепче сжал женщину в объятиях. Он начал лизать ей шею, начал раздевать её, пока она вяло пыталась отбиваться. В какой-то момент рука скользнула Оле в промежность, и взаимность желания стала очевидна. Да. Она хочет его, уже давно, но это неправильно. Грязно! Так не должно быть. У неё есть муж. Она не шлюха какая-то. Да и, в конце концов, Костя – усыновлённый сын. И это самый главный факт, который её коробит.

Её сопротивление окончательно сошло на нет. Полуобморочная Оля окончательно сдалась, отдавшись своим подавляемым чувствам. Она начала отвечать на поцелуи. И вот уже женская энергия раздевает объект желания, облизывая его с ног до головы. Их обнажённые тела танцуют на полу. От наслаждения Оля задыхается, а когда всё заканчивается, быстро собирает свои вещи и выбегает из комнаты, всё повторяя: «Это неправильно, это неправильно. Больше такое не повторится».

7

Андрей вернулся, и всё стало как прежде. Оля кинулась мужу на грудь, поцеловав в щёку. Костя пожал приёмному отцу руку. Семейство село обедать. Только один секрет связывал Костю и Олю невидимой нитью. Они поклялись никогда не рассказывать о своей связи ни одной живой душе. И хоть Костю такой вариант не устраивал, но деваться ему было некуда.

Этой ночью он слышал её стоны. Фантазия рисовала болезненные образы обнажённого тела в руках человека, к которому он испытывал тёплые и благородные чувства.

Костя всё чаще стал ночевать у друзей, реже попадаясь на глаза супругам. А в редкие часы, когда Андрея не было дома – он очень искренне любил Олю.

Лето подходило к концу. Ясные дни становились всё короче. Осень вот-вот должна была вступить в свои законные права.

Вечер. Ужин. Три фигуры за столом.

– Послезавтра я уезжаю, – сказал Костя между делом.

– Отдохнуть куда? – поинтересовался Андрей.

– Нет, насовсем. Мне один знакомый написал. У его отца своя дизайнерская студия. Мне предложили работу. Деньги приличные, не могу отказаться.

– А где студия находится, далеко? – спокойным голосом спросила Оля, с повисшим над головою волнением.

– Далеко.

– Так где именно?

– Пока секрет. Как буду на месте – напишу вам. Но можете не переживать, буду навещать по возможности.

– Как-то всё это неожиданно… – нашлась Оля, уткнув взгляд в свою тарелку.

– Да, знаю. Но что поделать?

– Я горжусь тобой, Костя, – искренне сказал Андрей, сжав руку парня.

– Спасибо. Правда, спасибо вам двоим. Вы мне стали очень близкими людьми. Я думаю, без вас у меня ничего бы не вышло. А так, вы стали моим стартом и моим тёплым домом.

Андрей горделиво улыбнулся. До конца ужина больше никто не проронил ни слова.

Ночь. Андрей и Оля лежат в своей постели и тихо разговаривают:

– Как быстро бежит время. Не правда ли, дорогая?

– Да, очень…

– Я горжусь Костей. Хоть и не родной сын, а чувство, будто… будто свой, чего душой кривить? Не знаю, как выразить. Надеюсь, у него всё получится.

– Я тоже надеюсь…

– Оль…

– Да.

– Как думаешь, вот скажи мне…

– ?

– Может, нам ещё раз попробовать? Я про ребёночка. Я очень хочу ребёночка, Оль…

– Ох, Андрюш… я не знаю. Я тоже много думала об этом.

– Правда?!

– Не кричи… Правда.

– И что ты!.. Прости… И что ты надумала? Только честно, без загадок. – Оживился Андрей.

– Я думаю, что хотела бы попробовать ещё раз…

– Так это замечательно!

– Да знаю, знаю. Тише, не горлань, Костю разбудишь.

– Хорошо… Добрых снов, Оль.

– Добрых снов.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже, – ответила Оля.

«Я хочу ребёночка, но не от тебя», – произнесла она уже про себя, а затем, сделав вид, что спит, погрузилась в свои мысли, которые пугали, раздирая сердце на куски.

8

День. Оля проснулась поздно. Сколько сейчас? Полвторого. Пора позавтракать, а затем серьёзно поговорить с обезумевшим Костей. Тяжело поверить, что так спокойно он может взять и уехать.

Она вышла из комнаты. Большая спортивная сумка стояла в коридоре. Одетый Костя сидел за столом и ел оливки прямо из банки, цепляя их пальцами.

– Доброе утро… день, – поприветствовал он Олю и снова уставился на банку.

– Костя, какого чёрта?!

– В смысле?

– Вот всё то, что ты вчера сказал.

– Я сказал правду.

– А как же я?

– ?..

– Ты бросаешь меня. Зачем говорить, что любишь, а затем бежать?

– А сама ты не догадываешься?

– Нет, объяснись.

Костя резко поднялся с места, ударив кулаком по столу.

– А разве так тяжело догадаться? Мне мучительно слышать, как он тебя трахает! Для тебя моя любовь – явление временное, параллельное. А я понял, что хочу тебя всю навсегда, либо никак не хочу, ясно?!

– Ясно. Ведь нет никакой студии, да?

– Нету, но это неважно, мне просто нужно раствориться.

– Костя, пожалуйста. – Оля сделала два шага в его сторону.

– Слушай, не надо меня мучить. Моё самое большое желание – взять тебя с собой, но ты ни за что не поедешь! Ты слишком привыкла к этому дому, привыкла к Андрею. Ну а что ты хочешь от меня? Я не собираюсь всю жизнь любить тебя урывками.

– Ты даже не спросил меня…

– Вот сейчас спрашиваю: ты со мной?

– Костя…

– Ты со мной?!

– Я… я не знаю, послушай…

– Значит, так. Знай: ты самое дорогое, что у меня было. Я люблю тебя вне зависимости от твоего решения.

– Костя…

– НО! Остаться я никак не могу. Давай поступим так. Я буду ждать тебя в машине двадцать минут. Если ты решишься, то бери, что успеешь, и мы уедем с тобой далеко и навсегда. Если нет, то будь просто счастлива. Хотя бы попытайся.

– Я не могу, вот так…

– Я всё сказал.

На этом Костя обулся, взял свою сумку и исчез за дверью.

9

Вечер. Андрей вернулся с работы. Позвал Костю, позвал Олю. Никого. Неужели спят или вышли прогуляться? На обеденном столе белый квадратик. Похоже, записка, но зачем? Можно было и эсэмэской.

Андрей берёт записку. Читает. Ещё раз читает. И ещё, и ещё, и ещё. Он перечитывает её, оглядываясь по сторонам, затем снова перечитывает.

Дрожащими руками он набирает Олин номер, но в ответ незнакомый голос вторит: «Абонент недоступен, оставьте сообщение после сигнала или перезвоните позднее…»

Голова Андрея повисает. В груди горит. Мышцы сокращаются от безутешных всхлипов. В красивой квартире стонет мужчина, и нет покоя ему. Ну как так?