Поставив жирную точку в своих размышлениях, он перевернул страницу альбома и снова взялся за рисование.

Теперь из-под его ручки выходил портрет принца Сэлдома, их с Сурованом кузена, сына брата короля Фарготта. Высокий лоб, длинные пепельного цвета волосы. Лицо Сэлдома, как и почти всегда в жизни, хранило печать некоторой суровости. Улыбка освещала это лицо лишь изредка, но зато была доброй и искренней. Глубоко посаженные глаза даже с альбомного листа смотрели изучающе-пристально. Многие в королевстве побаивались этого острого, пронизывающего насквозь взгляда.

Одевался Сэлдом всегда очень просто и строго, украшений не признавал.

Желание двоюродного брата участвовать в мятеже явилось тогда для Дэрэлла полной неожиданностью. Случилось это незадолго до восстания. Явившись в Вермиген под покровом ночи, Сэлдом начал с места в карьер:

– Я знаю, что ты заключил союз с Востоком и собираешься с их помощью захватить трон.

– С чего ты взял? – возмущенную оторопь Дэрэлл сыграл безупречно.

– Не нужно, – Сэлдом покачал головой. – Если бы я не был уверен в сведениях, то не приехал бы сюда.

Да, на Востоке у этого покровителя угнетенных полно друзей – очевидно, информация просочилась к нему именно оттуда. Дэрэллу ситуация откровенно не нравилась. Но запираться уже не имело смысла.

– Допустим. Собираешься заложить нас Суровану?! – Дэрэлл недобро блеснул глазами.

– Нет, я приехал не за тем, чтобы предупредить тебя о таких своих намерениях. Я хочу присоединиться к вам и помочь свергнуть Сурована.

Дэрэлл аж вздрогнул от неожиданности.

– ТЫ хочешь помочь мне захватить трон?! – медленно произнес он.

– Да. Я долго пытался убедить Сурована, что устройство нашего государства слишком несправедливо. Что он должен заботиться обо всех своих подданных. Что нужно дать права и свободы жителям Восточного континента тоже – ведь они живут в ужасных условиях. Но король остается глух ко всем моим доводам. А раз так, надеяться технарям остается только на тебя.

– Вот уж никогда бы не подумал, что ты можешь стать сторонником силового метода… – Дэрэлл все еще не верил.

– Да, я не был сторонником силовых решений. – Сэлдом тяжело вздохнул. – Но теперь пришел к мысли, что, как это ни печально, революция – единственный выход из ситуации.

– Революция?! – Дэрэлл выкатил глаза. – По-моему, ты все-таки немного не в курсе. Я планирую лишь переворот, а не революцию. – Он был настолько поражен словами о революции, что на мгновение забыл и об осторожности, и о том, что ему нужны союзники, тем более такие, как его двоюродный брат. Однако он тут же опомнился: – Конечно, я собираюсь дать жителям Востока максимум свобод и прав… – «…до той степени, в какой это не будет угрожать магическому правлению на Валлее», – закончил он фразу про себя. – Но полностью отдавать власть в руки технарей я никак не планировал.

– Ну пусть не революция, – согласился Сэлдом. – Главное, что ты собираешься кардинально изменить ситуацию для жителей Востока, остальное не так уж важно.

– Значит, договорились – я с радостью приму твою помощь.

«Итак, что мы здесь имеем? – приступил Дэрэлл к рассуждениям. – Братец почти патологически честен, порядочен, и, в принципе, – на предательство не способен. Но… если Сурован пообещал ему существенные послабления для жителей Востока, пожалуй, он мог согласиться на роль лазутчика – ради того, чтобы остановить грядущее кровопролитие и достичь цели мирным путем.

Жаль, Сэлдом в упор не видит, что творится здесь, на Западе. Поначалу мишенью был только я. Но сейчас заговор стремительно разрастается…

Но вернемся к Востоку. Предположим, Сурован действительно что-то обещал и Сэлдом стал на него шпионить. Но тут сразу возникает вопрос, почему о готовящемся нападении он сообщил Суровану лишь в самый последний момент – чем, собственно, и спровоцировал такие большие потери именно со стороны технарей… А ведь он до последнего дня жил во дворце и имел возможность предотвратить трагедию. Нет, не стыкуется у нас тут… При том, как Сэлдом любит восточников, он сделал бы все возможное, чтобы избежать жертв среди них. А значит, предатель не он».

«Ладно, идем дальше», – Дэрэлл снова расположил перед собой чистый альбомный лист.

На нем появилось мужское лицо с острыми скулами, заостренным носом, изломленными бровями и чувственными губами. Его обрамляла густая грива длинных черных волос. Синие глаза смотрели с характерным прищуром.

Зар, высшего уровня магистр Королевского ордена.

Маг тщательно следил за своей внешностью и всегда одевался изысканно, одежды из кожи он не признавал, считая ее грубой и слишком простой. На портрете Дэрэлл изобразил его таким, каким видел сегодня: в расшитой золотом куртке поверх просторной белой рубашки, ворот и манжеты которой были оторочены тончайшим кружевом.

Зар не был вспыльчив, напротив, прекрасно владел собой, однако обид не прощал. Ранее он был близок и к Суровану, и к Дэрэллу, хотя между собой король и принц никогда не были особо дружны.

Заветной мечтой Зара было занять пост верховного магистра Королевского ордена. Но когда после смерти короля Фарготта предыдущий магистр пожелал удалиться на покой, Сурован назначил на эту должность Мэрригана.

С тех самых пор и начались трения Зара с Мэрриганом. Конфликт нарастал как снежный ком. И в итоге все обернулось публичной стычкой, которая закончилась магическим поединком. Разнимать дуэлянтов пришлось самому Суровану. Как результат – на десять суток король заточил Зара в тюрьму, а по истечении срока заключения отослал его на год в фамильный замок – подумать над своим поведением и научиться почтению к главе ордена.

В своем замке Зар пробыл лишь сутки, после чего явился к Дэрэллу. Однако приехал он отнюдь не с целью посетовать на тиранию короля.

– Абигора что-то затевает, – начал Зар, убедившись, что никто не может их подслушать. – Ты ведь тоже это видел? – он испытующе посмотрел Дэрэллу в глаза. – И не из желания снова осаждать Эльвену ты вернулся с Востока, не завершив порученное тебе дело?

Дэрэлл кивнул. Однако говорить что-либо не спешил. Он был бы рад заполучить в союзники одного из самых сильных магов Валлеи. Но сначала неплохо бы понять, чем именно дышит Зар.

– А Сурован, похоже, ничего не замечает, – продолжал тот. – Поговори с братом, пока не стало поздно. Я, к сожалению, окончательно разругался с Мэрриганом. Дернул Рор⁵!..

Дэрэлл снова кивнул. Об их стычке он уже слышал – Зару ни к чему тратить время на пересказ.

– Но на меня, как ты знаешь, Сурован тоже зол, – произнес принц.

Зар прищурился:

– Далась тебе эта Эльвена!..

По губам принца скользнула тень улыбки:

– Вовсе не далась. К твоему сведению, я оставил Эльвену и вспоминать о ней не собирался. Но тут Сурован не на шутку разозлил меня. Я неоднократно просил его принять Кила в Королевский орден. Но он мне упорно отказывал – мол, Кил слишком низкого происхождения. А в последний раз заявил, что Килу не место не только в ордене, но и вообще при дворе.

– Значит, это была месть, – улыбнулся Зар. – Так признайся Суровану, что обхаживал его жену лишь из желания досадить ему самому. Дэрэлл, ситуация слишком серьезная, чтобы дальше играть в игрушки. Абигора собирает вокруг себя мощную клику. И есть у меня подозрения, что затевают они не простой переворот – боюсь, у них в планах переустройство государства.

– Проникновение денег во власть, – мрачно уточнил Дэрэлл. Судя по составу заговорщиков, дела обстояли именно так. Абигора привлекала не самых сильных магов, зато у них наблюдалась явная страсть к стяжательству, и им давно надоело платить непомерные налоги на роскошь. А Абигора наверняка обещала не только снизить налоги, но и отменить запрет на любые сделки с земельными владениями и недвижимостью. Ради спасения собственной шкуры она готова разрушить все, что было выверено тысячелетиями, и поставить под угрозу саму власть магии на Валлее.

– Поговори с братом, – повторил Зар. – Он не ждет от матери удара в спину. И никому, кроме тебя, по ее поводу не позволит даже рта раскрыть…

– Если бы все было так просто, – вздохнул Дэрэлл. – Но я вовсе не уверен, что Сурован слеп…

В ответ на удивленный взгляд Зара Дэрэлл решил рассказать ему, с чего все началось.

На протяжении пяти лет все считали, что король Фарготт покончил с собой. Правда, он не оставил предсмертной записки. И довольно странным казался тот факт, что яд был замедленного действия, а принял его король в сочетании с вином и сонным зельем. Но было проведено тщательное расследование с тотальными магическими допросами. И ничьего злого умысла не выявили.

В итоге пришли к выводу, что на самоубийство короля толкнули семейные проблемы – его жены постоянно ссорились. А вместе яд и большую дозу снотворного он выпил, чтобы сработало наверняка – чтобы инстинкт самосохранения не взял верх и не заставил бороться с действием яда. На этом все и успокоились.

Но однажды Дэрэлл с Килом решили устроить пирушку. Для разнообразия они отправились в Вермиген. Заодно Дэрэлл хотел наконец осмотреть подаренный отцом замок. И он нашел там дневник отца. К сожалению, новая тетрадь была начата лишь за пару дней до последней записи. Предыдущих частей дневника он так и не отыскал. Но того, что прочел, ему вполне хватило, чтобы понять: у отца и в мыслях не было сводить счеты с жизнью.

Напротив, он собирался устранить все проблемы в личной жизнь – то есть развестись с Абигорой, в ближайшее же время. Правда, его терзали сомнения по поводу наследника. С одной стороны, он хотел изменить свое решение и назначить преемником сына любимой супруги. Но с другой, считал, что это будет нечестно по отношению к Суровану. Тем более что о его предыдущем выборе знала вся Валлея.

В дневнике этот вопрос так и остался открытым. Но, вернувшись в Адэлор, Фарготт наверняка объявил Абигоре о разводе и, скорее всего, о новом наследнике тоже. И умер той же ночью.

Рамире он ничего не успел сказать, они были в ссоре уже несколько дней. Дэрэлл хорошо помнил, что отец тогда еще с вечера пил у себя в кабинете – очевидно, решение о смене преемника далось ему нелегко… Тут-то нетрезвому королю и подсунули бутылку с отравленным вином.

– И кто же убил Фарготта – Абигора или Сурован?! – Зар зло прищурился.

– Абигора. Но Сурован, даже если непричастен к убийству напрямую, наверняка знает о том, что сделала мать.

Зар не стал спрашивать, откуда взялась уверенность принца в виновности именно Абигоры. Все было ясно без слов. Да, по возвращении во дворец Дэрэлл просканировал мачеху. Правда, ничего больше прочесть в ее голове не успел. Появились стражники, и чтобы его не уличили в самовольном чтении мыслей, за которое полагалась смертная казнь, Дэрэллу пришлось спешно ретироваться.

Если бы он не подозревал Сурована в пособничестве убийце, то вместо запрещенного сканирования просто обнародовал бы дневник отца и потребовал нового расследования. Однако в ходе прошлого дознания магическим допросам подверглись чуть ли не все жители Западного континента – за исключением членов королевской семьи…

Понятное дело, что Абигора не стала выдвигать против пасынка обвинений. Но и на его вечное молчание не полагалась, а сразу начала действовать. Поначалу Дэрэлл думал, что заговор плетется лишь против него. Но вскоре осознал, что все гораздо хуже.

И он решил сыграть на опережение – то есть захватить трон, пока Абигора и ее пособники еще не готовы к активным действиям. А там уж и с убийцами разобраться, и с заговорщиками.

Говорить об этом Зару Дэрэлл тогда повременил. Но тот, обдумав все услышанное, предложил ему точно такой же выход.

«Так мог ли Сурован перевербовать Зара? Тут есть лишь один более-менее реальный вариант – если только Сурован вдруг предложил ему должность верховного магистра. Но скорее он мог пообещать Зару луну с неба, поскольку Мэрригана не сместит никогда. Значит, кандидатуру Зара тоже можно смело откидывать».

Правда, что касается самого Сурована… Чем дольше Дэрэлл наблюдал за братом, тем меньше верил в его причастность к смерти отца. Похоже, Сурован пребывал в счастливом неведении относительно всех деяний матери.

Впрочем, к его словам брат тоже не прислушался. Конечно, свою роль здесь сыграли и злосчастная вражда из-за Эльвены, и тот факт, что Дэрэлл вроде бы вовсе никогда не интересовался политикой. Да, какой образ сам себе создал, такой и получил результат. Но раньше ему было удобно именно так…

«Кто у нас дальше?» – Дэрэлл еще раз перевернул альбомный лист.

И изобразил копну непослушных соломенно-рыжих волос. Любой из придворных, сумей он сейчас заглянуть в альбом, сразу бы догадался, что теперь принц рисует Вентора. Тот был невысок ростом и худощав. Грубоватые черты лица нисколько не затеняли его открытую, добрую и отзывчивую натуру.

Еще с давних пор Вентор был значительно ближе к Дэрэллу, чем к Суровану. У него было много друзей, и они всегда могли рассчитывать на его поддержку и помощь.

А вот у женщин Вентор не пользовался ни популярностью, ни уважением. И лишь покровительство принца защищало его от извечных нападок со стороны представительниц прекрасного пола. Дэрэлл, в защиту друга, всегда умел ответить резким и остроумным выпадом любой красавице, после чего у той начисто исчезало желание задевать Вентора.

Почти каждый день Вентор приезжал к Дэрэллу в Вермиген, старался не давать ему скучать. А как только узнал, что принц намерен поднять мятеж – пообещал, что будет с ним до конца

Таков был Вентор. И предатель из него никак не получался. «Во-первых, Вентор всегда был открыт как на ладони. Во-вторых, карьеризм ему неведом, а значит, у Сурована не было шансов приманить его обещанием какой-либо должности. В-третьих, Веда, его возлюбленная – в случае провала мятежа орден Стражи казнил бы ее. Хотя, стоп – именно Веда! Пожалуй, единственное, чем Сурован мог бы купить Вентора, это обещанием полного прощения для нее, а также возможности выхода из ордена. Только на деле брат никогда не пойдет против законов ордена Стражи. А честь для него, между прочим, не пустой звук.

Но Эльвена… она, пожалуй, не постеснялась бы наобещать Вентору с три короба. Правда, давать обещания могла опять же только от имени Сурована – сама она над Стражами власти не имеет. А значит, это снова ставит под угрозу честь короля… Впрочем, один вариант, как не запятнать честь Сурована, у нее есть – убить Вентора до того, как обман раскроется.

Версия, конечно, так себе, но все же…

Итак, ради Веды Вентор мог пойти на предательство».

«Однако не будем забывать и о других. Кто там у нас остался? Ах да – Аррил!» – Женщин Дэрэлл решил приберечь напоследок.

Принц снова взялся за рисование. Аррил был очень высок ростом, лишь чуть ниже Кила, так что Дэрэлл размахнул его силуэт на всю высоту листа. Каре с небрежной челкой на черных волосах до ключиц. Голубые глаза. Удлиненное лицо. Его выражение, как и всегда в жизни, было задумчивым, с легким оттенком грусти.

По натуре он был человеком спокойным и неразговорчивым. Что творится у него в душе, не ведал вообще никто. Его редко видели в обществе, гораздо чаще он проводил время на природе и мог, забравшись в какое-нибудь уединенное место, часами сидеть, задумчиво глядя вдаль. Аррил одинаково относился ко всем – спокойно и благосклонно, никогда не принимал участия в каких-либо конфликтах и спорах. Он обладал колоссальным магическим потенциалом, однако его умения, на данном этапе, были далеки от совершенства – магическую науку он еще только постигал. Дэрэлл разглядел способности Аррила уже давно и возлагал на него большие надежды. Правда, не дремал и Сурован. Тоже распознав в нем потенциально великого мага, он предложил Аррилу один из высоких постов в своем ордене – так сказать, авансом. Говорят, тот отказался… но как знать?..

После разговора с Сурованом Аррил и приехал в Вермиген. И попросил Дэрэлла взять его в ученики. О предложении Сурована тоже рассказал:

– Но меня возможность занять высокий пост в ордене мало интересует – не мое это. Да и жизнь при дворе не особо нравится, а у тебя здесь тихо, спокойно. Занятия магией я бы очень хотел продолжить, но не во имя службы королю, а ради познания – познания природы вещей, нашего мира… Так что ты ответишь на мою просьбу?

Дэрэлл ответил согласием. Он получал истинное удовольствие от обучения столь способного ученика. Правда, привлечь Аррила к мятежу, при его-то нелюбви к конфликтам, принц не слишком надеялся. Но тот, как только узнал о заговоре Абигоры и готовящихся контрмерах, сам выразил желание присоединиться к мятежникам.

В принципе, уже сам факт, что Аррил решил участвовать в восстании, можно счесть весьма странным, хотя тогда Дэрэлл верил ему.