Цитаты из книг автора «Линор Горалик»

Сами геи относятся к Барби вполне лояльно. Я не нашла никаких свидетельств тому, что Барби является особой иконой или идолом в гей-cреде, но, например, известный гей-курорт «Farma de Amuedo» его обитатели и завсегдатаи называют «Barbieland», поясняя, что словом «Барби» называют обеспеченного, стройного и ухоженного мужчину (любопытно, что здесь фактически переносят на другой пол основные элементы имиджа Барби как обеспеченной, стройной и ухоженной женщины).

результате GI Joe остается идеальным стереотипом мaскулинности, а Барби — идеальным стереотипом фемининности. Реклама как товаров, связанных с Барби, так и самих кукол демонстрирует, как мне видится, абсолютную приверженность компании «Маттел» самым косным представлениям о женственности. Розовый цвет, мягкая музыка, игры, в ходе которых все участники пребывают в состоянии полного согласия друг с другом, упор на внешние атрибуты игрушек и разнообразие аксессуаров — словом, «женский мир» в формате кружка шитья для вдов и сирот. В то время как в рекламах GI Joe звуковое сопровождение оказывается агрессивным, визуальный ряд — жестким, и основная ставка делается не на вид, а на характер персонажей: их мужество, армейские навыки и исключительный патриотизм.

Как ни крути, а существует по крайней мере одна установка, которую Барби пропагандирует уже сорок шесть лет и которая остается совершенно актуальной при любых социальных и политических обстоятельствах: «Если приложить достаточно усилий, жизнь твоя может стать вполне прекрасной». Мне кажется, такой подход в воспитании дорогого стоит, даже если некоторые аспекты этого воспитания вызывают нескончаемые яростные споры, только усиливающиеся с выходом каждой новой более или менее значимой модели куклы.

Вещи для жизни, а не жизнь для вещей. При всех обвинениях Барби в излишнем консюмеризме можно заметить, что она никогда не приобретает ничего бесполезного. Барби не покупает стеклянных зверушек и при всей своей любви к красивой жизни не набивает «Дом мечты» предметами, которые нельзя использовать по назначению. У нее две сотни сумок, но каждую она носила хотя бы по разу.

Образ Барби давно вышел из под контроля «Маттел»; сейчас он задается не столько усилиями производителя, сколько тем, что вчитываем в эту куклу мы сами.

в поздние 60-е и в 70-е годы, когда масс-культура, ориентированная на подростков, уже процветала, Барби представляла собой альтернативу реальным подросткам, курившим грасс, тусовавшимся на Вудстоке, убегавшим из дому, сжигавшим лифчики на площадях и занимавшихся, не приведи господь, сексом. По большому счету, родители в те годы должны были молиться на чистенькую, аккуратную Барби, столь далекую от всех этих реалий и предпочитающую хорошему косяку вечер с сестричками, поход на танцы в приличный клуб и крайне умеренную музыку. Единственная «Барби-Хиппи» появилась в конце 70-х, когда представляемая ей культура фактически отмирала.

Интересно, что в самом начале существования Барби — на излете 1950-х и в ранних 1960-х — была для многих маленьких девочек едва ли не единственным медийным окном в жизнь подростков.

de facto Барби демонстрируют девочке не то, какой она должна быть, когда вырастет (об этом у компании «Маттел», как и у всех прочих смертных, нет ни малейшего представления). Барби, скорее, является примером для немедленного подражания. А уж экстраполяция этого примера по шкале внешних ценностей позволяет девочке воображать себе будущее, точно так же, как это происходит, когда девочка говорит: «Когда я вырасту, я хочу быть как мама». Вот один из серьезных плюсов Барби: что бы ни говорила компания «Маттел», Барби на самом деле ориентирует девочку не так на будущее, как на настоящее. Барби, как и маме, необходимо подражать немедленно, в том числе во всех ее положительных чертах: ассертивности, терпимости, готовности к обучению, карьерной ориентированности.

возникает интересная проблема. Девочка играет с Барби в пять, шесть, восемь лет; эта Барби воплощает текущий «идеал женщины» по меркам социума. Но к моменту, когда девочка, собственно, входит в возраст пятнадцати-шестнадцати лет, этот идеал оказывается абсолютно иным, а старые ценности зачастую неуместны. Вот самый простой пример: те, кому в 1959 году было 16 лет, т.е. те «благовоспитанные юные леди», которых хотело видеть общество и которым со временем предстояло стать первыми десятилетними обладательницами Барби, были последним поколением «благовоспитанных юных леди» в США. Самим же первым потребительницам Барби суждено было достигнуть возраста 16 лет в 1964 году: холодная война, убийство Кеннеди, посттравматическая Америка — никаких платьев на воздушной подушке и никакой «влюбленности в любовь», столь модной в конце 1950-х, на излете Эры Американской Мечты.

на каждом этапе времени «Маттел» старалась гарантировать, что Барби будет способствовать превращению девочки в благовоспитанную или неблаговоспитанную, но именно ту юную леди, которую в данный момент хочет видеть социум.