Цитаты из книги «Из плейбоев в идеальные мужья»

– Я надеюсь, ты не устала, – выдохнул он. – Я готов заниматься с тобой сексом всю ночь. Они снова помирились. Аполлон убеждал себя, будто именно это было его конечной целью, хотя уже знал, что он сильнее всего жаждал овладеть Пикси. После близости он, скрипя зубами, заставил себя обнять Пикси. – Женщины любят обниматься, – говорил ему Вито, словно делясь с ним сокровенной тайной. Аполлон не любил обнимать женщин, но полагал, что может притвориться, будто это ему приятно. Однако с Пикси все было иначе. Аполлон недооценил ее. Он думал, что она устроит ему в клубе сцену ревности, и почти обиделся, когда она этого не сделала. Но он не повторит свою ошибку. Нет, он будет слушать, наблюдать и учиться, чтобы их брак стал гораздо цивилизованнее, и они оба получили то, что хотели. Он считал, что это рационально и обеспечит им обоим наиболее желаемый результат

– Я не буду спать здесь с тобой, – сказала она. Аполлон закрыл дверь и уставился на Пикси: – Ты будешь спать именно здесь. – У тебя десять гостевых кают. Что с тобой?! – злобно воскликнула Пикси. – Чего ты хочешь от меня? Аполлон оглядывал ее с головы до ног, с трудом понимая, почему потерял терпение в клубе. – Ты будешь мне отвечать? – нетерпеливо спросила Пикси, упершись рукой в бедро и нахально постукивая ногой по полу. Он просто хотел ее. Любой ценой. Аполлон расстегнул рубашку. Раздался стук в дверь, и он открыл ее. В каюту ворвался Гектор. Заметив Аполлона, он в ужасе забился под кровать. Аполлон снова запер дверь. – Ты моя жена, – сказал он ей наконец, считая, что этого объяснения достаточно. Пикси озадаченно ответила: – Но я не настоящая жена… – Мы в законном браке, мы занимаемся сексом, и я стараюсь, чтобы ты забеременела. Разве ты не настоящая жена? – спросил Аполлон. – Я чувствую себя настоящим мужем. Она выгнула ухоженную бровь, ее серые глаза возмущенно сверкнули. – Ну если сегодня ты вел себя как женатый мужчина, то мне не хотелось бы знать, как ты вел себя холостяком. – Признаться, я не ожидал от тебя ответного удара, – резко признался он и усмехнулся. – Умный ход, куколка моя. Умелый способ раздразнить такого парня, как я. Ее грудь напряглась и уперлась в ткань корсета. Она глубоко вдохнула. – По-твоему, я старалась привлечь твое внимание? – крикнула она в недоумении. – У тебя это получилось, – сухо заметил Аполлон. – Ты же делала это нарочно. – Нет, это было не нарочно! – Пикси схватила туфлю и в бешенстве швырнула ее в Аполлона. – Как ты смеешь так думать? – На этот раз я тебя простил, – ласково сказал он. – Но если ты еще раз позволишь другому мужчине лапать тебя, ты пожалеешь. – Ты мне угрожаешь? – Пикси взяла вторую туфлю, держа ее в руке как оружие. – Нет, ты угрожаешь мне сильнее. Ты уже ударила меня, а теперь бросаешься в меня вещами, – невозмутимо заметил Аполлон. Пикси швырнула в него вторую туфлю, но он ловко увернулся от нее. Гектор заскулил под кроватью. – Я могу позволить тебе многое, чего никогда не позволял другим женщинам, куколка моя, – нараспев произнес он и шагнул вперед. – Но я не разрешу тебе пугать собаку! Обняв Пикси, Аполлон уселся с ней на кровать. – Успокойся, – приказал он и крепче прижал ее к себе, чтобы она не вертелась. – Ты привлекла мое внимание. – А теперь я его не хочу! – заорала Пикси и чуть не расплакалась от неспособности двигаться. Он обхватил ее лицо руками: – Я хочу тебя. – Нет! – Пикси старалась высвободиться из его рук. – Ты тоже меня хочешь, просто ты в этом не признаешься. – Ты только послушай себя! У тебя жуткая мания величия! Его красивые губы коснулись ее рта в палящем поцелуе, и Пикси затрепетала. Она просунула руки под его распахнутую рубашку и почувствовала под пальцами его теплую загорелую кожу. Он скользнул языком ей в рот, и она запустила пальцы в его густые черные волосы. Когда она привстала над ним, он потянул вверх ее юбку, а потом усадил Пикси на себя верхом. Она сразу же почувствовала его сильное возбуждение. Она затаила дыхание, ее грудь отяжелела, а соски напряглись. Расстегнув молнию ее корсета, Аполлон снял его с нее и бросил в сторону, а потом обхватил губами ее напряженный сосок. Она приглушенно простонала. – Я с тобой не разговариваю! – испуганно воскликнула Пикси. – А с каких пор нам надо говорить? – Аполлон простонал, разорвал ее тонкие кружевные трусики и запустил пальцы у нее между ног. – Аполлон! – яростно произнесла Пикси, чувствуя себя беспомощной в тисках невероятных ощущений. Он встретил ее удивленный взгляд и внезапно радостно улыбнулся. – Я хочу тебя гораздо сильнее любой другой женщины, – хрипло выдохнул он.

Покраснев, Пикси неохотно произнесла: – Прости. Я должна была тебя предупредить. – Но вместо того, чтобы предупредить меня, ты мне соврала! – решительно осудил ее Аполлон. Девственность Пикси – неожиданность, но едва ли преступление. То, что она солгала, раздражало его больше, потому что, по иронии судьбы, она была первой женщиной, которой он хотел верить. – Я же попросила у тебя прощения. Я больше ничего не смогу сделать. – Пикси заговорила немного громче, начиная сердиться. – Чего ты от меня хочешь: крови? – Я уже ее получил, – язвительно ответил Аполлон. Его слова оказались последней каплей для Пикси, она потеряла терпение. Вонзив ногти в ладони, она сжала кулаки и с омерзением посмотрела на Аполлона. – Ты напомнил мне, почему я не люблю мужчин и почему я тебя не предупредила, – прерывисто выпалила она: эмоции, которые она старательно сдерживала, вырывались наружу. – Это почему же? – Аполлон выключил воду, взял полотенце и вышел из душа. – Потому что ты шантажист, эгоист и ничтожество! В детстве я часто встречала таких мужчин! – закричала она. – Эти мужчины старались застукать меня голышом в ванной комнате или спальне. Они норовили прикоснуться ко мне, говорили мне гадости… Казалось, Аполлон прирос к месту. – Какие мужчины? – Персонал из детских приютов, приемные отцы. Иногда старшие мальчики в приемных семьях, – ответила она дрожащим голосом, погружаясь в пугающие воспоминания о том, что пережила за многие годы, пока не нашла безопасный дом Сильвии, а потом не стала независимой. – Так что не удивляйся тому, что я осталась девственницей! Секс всегда казался мне чем-то грязным. Не каждый одержим сексом, как ты! Слушая Пикси, Аполлон побледнел. – Тебя изнасиловали, – почти прошептал он. – Не совсем, – оправдывалась Пикси. – Я научилась защищаться. Я понимала, что те мужчины вели себя плохо. Они вызвали у меня отвращение к сексу. – Не сомневаюсь. – Аполлон прерывисто дышал, взгляд его зеленых глаз потемнел от злости. – Возвращайся в постель и постарайся уснуть. Я не буду тебя беспокоить. Ошеломленная, Пикси уставилась на его лицо, выражение которого напоминало маску. – Прости, что я причинил тебе боль. – Боль была недолгой. Я просто ее не ожидала, – неуверенно пробормотала Пикси.

– Я пойду сама. – Я не хочу, чтобы ты упала и сломала ногу. – Конечно, ведь это помешает нашему проекту, – ответила Пикси. – Я не настолько бесчувственный. – Внезапно Аполлон хрипло рассмеялся, глядя на нее сверху вниз поразительными, сверкающими зелеными глазами. – Ты моя жена, и я хочу тебя. Пикси не верила ему, поэтому запаниковала. – Я не слишком опытная, – резко сказала она. Аполлон чувственно ей улыбнулся: – Сколько у тебя было парней? – Несколько, – поспешно солгала она и покраснела, опустив глаза. Аполлону понравилось, что она сказала ему об этом. Однако ему вдруг стало неприятно, что у Пикси, ставшей его женой, до брака были другие мужчины. Эта реакция застала его врасплох. Его начинало беспокоить, что Пикси провоцирует в нем такие нехарактерные для него эмоции. Пикси никогда не вышла бы за него замуж, если бы он не спас Патрика от головорезов. Это было своевременное напоминание о том, что они заключили сделку. Но ему вдруг расхотелось думать о плохом, и он, посмотрев в сверкающие серые глаза Пикси, прочел в них желание

– Пока ты моя жена, я имею полное право вмешиваться в твои дела и дела твоего брата, – сказал он. – Неправда! – практически выплюнула разъяренная Пикси. – Уже слишком поздно жаловаться, куколка моя. Кольцо на твоем пальце говорит об обратном, – ответил Аполлон без колебаний, повернулся, шагнул к Вито и рассмеялся над тем, что сказал его друг. – О боже. – Холли взяла Пикси за локоть. – Вы уже ссоритесь. Пикси была так разъярена, что едва дышала и с трудом произнесла: – По-видимому, он считает обручальное кольцо на пальце женщины чем-то вроде рабских кандалов. Холли захихикала: – Пусть помечтает!

Но, как только он увидел Пикси, из его головы вылетели все мысли. На ней было короткое платье ярко-розового цвета. Она походила на маленькую и утонченную фарфоровую куклу в туфлях на высоких каблуках. Он затаил дыхание, уставившись на ее нежное лицо. Несмотря на невысокий рост, Пикси выглядела по-королевски даже с распущенными волосами, ее кожа сияла, серебристо-серые глаза были яркими и широко раскрытыми, а губы были накрашены ярко-розовой помадой под цвет платья. Всего через несколько минут Пикси станет его женой, размышлял Аполлон с внезапным глубоким удовлетворением. Странная реакция. Ведь на ошибках своего отца он научился, что у богачей Метраксисов совершенных жен быть не может. Но все-таки Аполлон не мог отвести глаз от своей невесты. Пикси посмотрела в изумрудно-зеленые глаза Аполлона, которые сверкали, как драгоценные камни, и увидела в них желание. На секунду у нее закружилась голова при мысли о том, что она так влияет на Аполлона – известного бабника, привыкшего к более красивым женщинам. Она так старалась не сравнивать себя с его любовницами, но все было безрезультатно. Она лишь сильнее волновалась о том, что разочарует его в постели. На ее щеках выступил румянец, когда она подумала о первой брачной ночи с Аполлоном. Возможно, она пройдет успешно, а может быть, ее неопытность и его эмоциональная сдержанность все испортят. Подойдя к Аполлону, она смутилась, потому что поняла, что дрожит. Всего за несколько секунд она превратилась в комок нервов. Священник начал церемонию, и Пикси подняла глаза и увидела испытующий взгляд улыбающегося Вито. Она опустила глаза, ее сердце забилось чаще, когда Аполлон надел кольцо ей на палец. Она приказала себе не забывать, что они заключили сделку. Она помнила об этом, по крайней мере до тех пор, пока Аполлон не обхватил ее за талию и не поцеловал в губы, жадно и собственнически. Своим поцелуем он словно заявлял свои права на Пикси на глазах у всех, и это ее шокировало. Приподняв Пикси над полом до своего уровня, он страстно впился в ее губы. У нее перехватило дыхание, ее сердце колотилось, как отбойный молоток, и она поняла, что не сможет контролировать ни себя, ни Аполлона. Она ощущала его сексуальный голод, который проник в ее тело, словно ракета. Это было дико и эротично, но Пикси испугалась, почувствовав себя неуправляемой и бездумной. На секунду, когда Аполлон стал опускать ее на дрожащие ноги, ей захотелось вцепиться в его широкие плечи. Но потом она медленно сползла по его большому мускулистому телу, его сильное возбуждение не скрыл даже пиджак. Как только потрясенная Пикси встала, Аполлон обнял ее гибкое тело. Теперь она полностью принадлежала ему, нравилось ей это или нет. Аполлон ослепительно улыбнулся и слегка выгнул бровь, глядя на своего друга, Вито, словно спрашивая его оценки, и на Холли, которая смотрела на него с явным скептицизмом. Пикси теперь его жена, и то, что произойдет между ними, никого, кроме них, не касается.

– То есть, – выдавила Пикси, – я буду материально наказана, если изменю Аполлону. А ему разрешается мне изменять? Разве это справедливо? Я протестую. Аполлон обрадовался тому, что Пикси восприняла его совет слишком буквально. Она обратила внимание на то, на что не замечала ни одна из жен его отца. Мало того что Аполлон недооценил ее ум, он также упустил из виду моральную сторону супружеской неверности. Он приуныл, потому что не планировал заниматься сексом только с Пикси. – Верность в браке не обсуждается, – настаивала она. Юристы уставились на Пикси, словно на ангела возмездия. – Если Аполлон мне изменит, он должен за это ответить, – подытожила Пикси, удивляясь, почему Аполлону не понравилось ее справедливое замечание. Поджав чувственные губы, Аполлон оглядел юристов за столом. Предполагалось, что миллиардеры, женившиеся на нищенках, не обязаны перед ними отчитываться. Тем более финансово. Вероятно, сейчас Пикси старается увеличить размер своего содержания в случае развода. Но, посмотрев на Пикси, он понял, что вопрос о фактической верности в браке не связан с деньгами. Глубоко вдохнув, он предложил сделать перерыв в совещании и выпить кофе. Пройдя с Пикси в пустой кабинет, он властно заявил: – Я не планировал быть тебе верным, – откровенно признался он. – Тогда я не подпишу брачный контракт. Я не хочу заниматься сексом с мужчиной, который одновременно спит с другими женщинами! – сердито и почти брезгливо сказала Пикси. – У нас деловое соглашение. – Деловые соглашения не подразумевают секс! – парировала Пикси. Скульптурные скулы Аполлона слегка порозовели. – У нас необычное соглашение. – Но ты не можешь спать со мной и другими женщинами! – упорствовала Пикси. – Это аморально, и я отказываюсь в этом участвовать. Ситуация зашла в тупик. Аполлон очень редко оказывался перед подобной дилеммой. Он стиснул зубы. – Я постараюсь быть тебе верным, – проворчал он. Но Пикси серьезно разочаровалась в Аполлоне. Она ненавидела измены и женатых мужчин, которые гуляли налево. Пусть Аполлон не любит ее и она не любит его, но она вправе требовать, чтобы он относился к ней с уважением. – Мы не будем выглядеть настоящими супругами, если ты останешься самым отъявленным распутником Европы! – бросила ему Пикси и заметила, как зеленые глаза Аполлона вспыхнули. Он ничего ей не ответил. Вероятно, потому, что она сказала ему правду. В конце концов, они подписали брачный контракт с дополнением, в котором говорилось, что жених будет «стараться хранить верность своей супруге». Аполлон облегченно вздохнул, зная, что должен улететь в Афины в тот же вечер. Он неохотно вспомнил, как Вито предупредил его, что Пикси бывает вспыльчивой и упрямой, и задался вопросом, только ли из-за поспешности он упустил из виду этот ее недостаток. Как она может быть настолько наивной и неразумной, чтобы требовать от него верности? Аполлон отлично знает свои потребности. Но, как ни странно, настойчивость Пикси заставила его уважать ее. У нее есть принципы, которые ему не удастся поколебать

Он расхохотался и насмешливо на нее посмотрел: – Упрямая и гордая. Я тоже чертовки упрямый и гордый. Обычно я не терплю, когда женщина со мной пререкается, но для тебя я готов сделать исключение, дорогая. Я с удовольствием заставлю тебя отказаться от неповиновения.

Линн Грэхем Из плейбоев в идеальные мужья Lynne Graham