Пока сержант Карри вез их по Лонг-Айлендской скоростной автомагистрали, д’Агоста развернул номер «Пост», купленный сегодня утром, и снова взглянул на кричащий заголовок. Синглтон отчитал его сегодня утром за то, что он не поговорил с Изольдой Озмиан прежде Гарримана и не предостерег ее от разговоров с прессой. Статейка была выстроена весьма умело, для того чтобы привлечь внимание публики, повысить уровень истерии и обеспечить Гарриману в будущем постоянный поток «эксклюзивных» историй. Утром она погрузила д’Агосту в свирепое настроение, которое с течением времени только ухудшалось. Он убеждал себя, что ничего не может с этим поделать, что должен двигаться дальше и как можно быстрее размотать дело. Его люди уже отыскали отца погибшего мальчика: он обосновался в Пирмонте, штат Нью-Йорк, и работал там барменом. После того как они закончат беседу на Лонг-Айленде, Пирмонт станет следующим пунктом назначения д’Агосты.

Когда они подъехали к полупустому моллу в Джерико, где находился офис компании «Шарпс энд Гунд», д’Агоста удивился тому, что столь серьезное предприятие, специализирующееся на охранном бизнесе, имеет штаб-квартиру в подобном месте. Судя по всему, на этом участке в дальнем конце молла прежде размещался самый привлекательный магазин торгового центра, и на опустевшей наружной стене можно было даже разглядеть полустертую надпись «Сирс». Ничто не свидетельствовало о том, что это пространство вообще занято, кроме ряда машин – очень неплохих машин – на зарезервированной парковке. Похоже, компания «Шарпс энд Гунд» не просто не стремилась привлекать к себе внимание, а старалась быть практически невидимой.

Сержант Карри припарковался на месте для гостей, и они выбрались из машины. День стоял холодный, серый, и, пока они шли к двойным стеклянным дверям, резкий ветер гонял перед ними по тротуару старый пластиковый пакет. Здесь наконец обнаружился небольшой логотип «Шарпс энд Гунд». Скромный, но сделанный со вкусом.

Двери не были заперты. Д’Агоста прошел внутрь, Пендергаст и Карри последовали за ним и оказались в элегантном строгом холле, отделанном полированной древесиной твердых пород. За приемной стойкой длиной в двадцать футов сидели три секретаря, которые ничего не делали, а просто ждали, сложив руки.

– Нью-йоркская полиция и ФБР к Джонатану Ингмару, – сказал д’Агоста, наклоняясь над стойкой и показывая свой жетон. – У нас назначена встреча.

– Конечно, джентльмены, – откликнулась одна из секретарей. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Д’Агоста остался стоять, Пендергаст и Карри тоже. Они ждали у стойки, пока секретарь разговаривала по телефону.

– Сейчас кто-нибудь выйдет, – сказала она с ярко-красной помадной улыбкой. – Всего через несколько минут.

Услышав это, Пендергаст направился в зону ожидания, сел, положив ногу на ногу, взял журнал и принялся листать. Его невозмутимость почему-то вызвала у д’Агосты раздражение. Он немного потоптался у стойки, потом все-таки пошел и сел напротив агента:

– Пожалуй, он еще заставит нас ждать.

– Именно это он и сделает. Мой прогноз – минимум тридцать минут.

– Чушь собачья. В таком случае я просто пойду туда.

– Вы не пройдете через баррикады запертых дверей и натасканных, как питбули, помощников.

– Тогда мы пришлем ему повестку, и он как миленький притащится к нам давать показания.

– У таких людей, как исполнительный директор «Шарпс энд Гунд», есть адвокаты, которые будут максимально тянуть резину и ставить вам препоны.

Пендергаст перевернул еще одну страницу единственного журнала в зоне ожидания. Д’Агоста отметил, что это «Пипл» и что внимание агента привлекла статья о Кардашьянах.

Д’Агоста вздохнул, свернул номер «Пост» и засунул в карман, скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Сержант Карри остался стоять с непроницаемым лицом.

Прошло не полчаса, а добрых сорок пять минут. Наконец за ними явился невысокий тощий человек с бородкой, в хипстерской шляпе и черной шелковой рубашке. Они проследовали сквозь череду еще более элегантных строгих кабинетов, прежде чем предстали перед Джонатаном Ингмаром. В его белом, почти пустом кабинете не было никаких электронных приборов, если не считать старомодного телефона на столе площадью с добрый гектар. Ингмар оказался худощавым человеком лет пятидесяти, с мальчишеским лицом и копной непокорных светлых волос. У него на лице было написано оскорбительно веселое выражение.

К этому времени д’Агоста был уже на грани безумия и прикладывал серьезные усилия, чтобы не сорваться. Его бесило, что столь длительное ожидание ничуть не взволновало и не озаботило Пендергаста.

– Мои извинения, джентльмены, – сказал исполнительный директор «Шарпс энд Гунд», помахав идеально наманикюренной рукой, – но день выдался напряженный. – Он посмотрел на часы. – Могу уделить вам пять минут.

Д’Агоста включил портативный диктофон, поставил его на стол, потом достал блокнот и раскрыл его:

– Нам нужен список всех бывших и нынешних работников, которые работали с Кантуччи или имели доступ к его аппаратуре.

– К сожалению, лейтенант, наши персональные сведения конфиденциальны.

– Тогда мы получим судебный ордер.

Ингмар развел руками:

– Если вы сможете получить такой ордер, мы, естественно, подчинимся закону.

– Послушайте, мистер Ингмар, очевидно, что убийство Кантуччи – дело рук кого-то из своих, оно спланировано и осуществлено человеком, который работал на вашу компанию и имел доступ к вашему программному коду. Мы будем очень недовольны, если вы станете препятствовать следствию.

– Это чистые домыслы, лейтенант. У меня тут строжайшая дисциплина. Мои работники проходят такую же проверку, как рекруты ЦРУ, если не более серьезную. Могу вас заверить, что вы идете по ложному следу. Вы, конечно, понимаете, что компания, занимающаяся вопросами безопасности, должна быть осторожной относительно информации о своих служащих?

Д’Агосте очень не понравился тон этого человека.

– Значит, не хотите по-доброму, Ингмар? Если вы не начнете сотрудничать с нами прямо сейчас, мы получим судебный ордер и затребуем анкетные данные ваших работников со времен Джорджа Вашингтона – и вам придется таскать вашу задницу на допросы в Уан-Полис-Плаза.

Он замолчал, тяжело дыша. Ингмар посмотрел на него ледяным взглядом:

– Милости прошу. Ваши пять минут истекли, джентльмены. Мистер Блаунт проводит вас.

Снова появился энергичный хипстер, но тут Пендергаст, который до тех пор не произнес ни слова и не выказывал никакого интереса к разговору, неожиданно обратился к д’Агосте:

– Вы позволите взглянуть на этот номер «Пост»?

Д’Агоста передал ему газету, недоумевая, зачем она понадобилась Пендергасту. Агент ФБР развернул газету перед Ингмаром и поднес к его лицу:

– Вы, конечно, читали сегодняшний номер «Пост»?

Ингмар с отвращением схватил газету, посмотрел на нее и отшвырнул в сторону.

– Но вы не прочли статью Брайса Гарримана на первой странице!

– Меня это не интересует. Блаунт, проводите их.

– А вам следовало бы поинтересоваться, потому что завтра на первой странице будет статья про вашу компанию и про вас.

Наступила гробовая тишина. Через несколько секунд Ингмар заговорил:

– Вы угрожаете сливом информации в прессу?

– Сливом? Вовсе нет. В данном случае правильное слово – «информирование». Публика требует информации об убийстве Кантуччи. Мэр Делилло озабочен. Правоохранительные службы обязаны держать общество в курсе того, как продвигается расследование. Вы и ваша компания будете показательным примером нашего продвижения.

– Что вы имеете в виду?

– Согласно основной версии следствия, убийца работал в вашей компании. В вашей компании. Таким образом, вы сами становитесь заинтересованным лицом. Вам нравится выражение «заинтересованное лицо»? Оно так богато скрытыми смыслами, содержит столько неясных намеков, ничего на самом деле не утверждая.

К удовлетворению д’Агосты, лицо Джонатана Ингмара переменилось весьма примечательно: надменная самоуверенность исчезла под набухшими венами и покрасневшей кожей.

– Это чистейшая клевета. Я вас засужу – пожалеете, что на свет родились.

– Это было бы клеветой, если бы не было правдой. А это правда: в данном деле вы действительно заинтересованное лицо, особенно после вашего дерзкого отказа сотрудничать с нами. Я уже не говорю о том, что вы заставили нас прождать в холле сорок пять минут в компании с Кардашьянами.

– Вы мне угрожаете?

Пендергаст издал пренебрежительный смешок:

– И как это вы сообразили?

– Я вызываю моего адвоката.

Но прежде, чем Ингмар сделал что-нибудь, Пендергаст достал сотовый и набрал номер:

– Отдел городских новостей? Пожалуйста, свяжите меня с мистером Гарриманом.

– Постойте! Хватит. Отключите телефон.

Пендергаст нажал кнопку на телефоне:

– А теперь, мистер Ингмар, не могли бы вы уделить нам еще несколько минут, а может быть, и часов вашего драгоценного времени? Давайте начнем с тех, кто устанавливал систему у Кантуччи. Я очень рад, что процесс отбора служащих в вашей компании сравним с ЦРУ. Пожалуйста, принесите досье на этих людей. Кстати, ваше досье нам тоже понадобится.

– Я подниму страшный шум. Помяните мои слова.

Тут заговорил д’Агоста. Его мрачное настроение начало улетучиваться.

– Посмотрим, Ингмар, посмотрим. Как вы только что сказали? «Милости прошу»? Спасибо, вы очень любезны. Так что несите эти досье, и побыстрее.