6

На следующий день, в четыре часа пополудни, начальник следственного отдела лейтенант Винсент д’Агоста сидел в просмотровой комнате Б205 в здании Уан-Полис-Плаза^[5], прихлебывал из чашки пережженный, мутный, холодный как лед кофе и просматривал нечеткую видеозапись с камеры наблюдения, которая выходила на промышленную часть Куинса, где было найдено тело. За просмотром записей последней из трех паршивых камер наблюдения он провел два часа без всяких результатов. Он мог бы поручить это занятие кому-нибудь из подчиненных, но какая-то его часть противилась тому, чтобы загружать своих людей такой нудной работой.

Услышав, как кто-то постучал по открытой двери, д’Агоста повернулся и увидел высокую атлетическую фигуру своего начальника капитана Синглтона, облаченного в моднейший синий костюм; очертания его слегка оттопыренных ушей вырисовывались в тусклом свете из коридора. В руках Синглтон держал две банки пива.

– Винни, на кого ты собираешься произвести впечатление? – спросил он, входя.

Д’Агоста остановил прокрутку, откинулся на спинку стула и потер руками лицо.

Синглтон уселся рядом с д’Агостой и поставил перед лейтенантом одну из банок пива:

– Этот кофе следует арестовать и обыскать. Попробуй-ка пиво вместо него.

Д’Агоста схватил ледяную банку, вскрыл и, когда та издала дружелюбное шипение, приподнял ее:

– Спасибо от всей души, капитан.

Он с благодарностью присосался к банке.

Синглтон открыл свою банку:

– Ну, так что у тебя есть?

– Что касается записей с камер наблюдения, то ничего. Между тремя этими камерами огромные мертвые зоны, и я уверен, что все действие происходило именно там.

– А записи по прилегающей территории?

– В том-то и дело. Это в основном жилой район, ближайший магазин – в добром квартале оттуда.

Синглтон кивнул:

– Никаких связей с убийством прошлой ночи? Этого юриста гангстеров, Кантуччи?

– Кроме обезглавливания – ничего. Методы совершения преступления абсолютно различные. Разное оружие, разные способы проникновения и отхода. Жертвы никак не связаны. К тому же в случае с Озмиан обезглавливание произошло сутки спустя после убийства, а голову Кантуччи отрезали сразу же после смерти жертвы.

– Значит, ты считаешь, что связи между ними нет?

– Возможно, что и нет, но два обезглавливания одно за другим – довольно странное совпадение. Я ничего не исключаю.

– А что с записями камер наблюдения в доме Кантуччи?

– Ничего. Их даже не стерли – просто забрали жесткие диски. Кто-то заранее вывел из строя камеры перед домом на обоих углах Третьей авеню. Парень, который прикончил Кантуччи, был профессионалом.

– Профессионал с луком и стрелами?

– Да. Может, это удар мафии, означающий некое послание. Кантуччи был настоящий сукин сын. Он уничтожил одну из семей, будучи прокурором, а потом пошел служить их врагам. Он грязнее тех умников, которых защищал, в два раза богаче и в три раза умнее. Врагов у него выше крыши. Мы над этим работаем.

– А девица Озмиан?

– Трудный ребенок. Наши криминалисты на всякий случай обыскали ее комнату в доме отца – ничего существенного. А еще мы проверяем ее друзей, тоже живущих на широкую ногу, но до сих пор не нашли никаких ниточек. Мы пока еще только зондируем.

Синглтон хмыкнул.

– Вскрытие подтвердило, что она была убита выстрелом сзади, потом она достаточно долго оставалась в неизвестном месте, где тело потеряло всю кровь, а оттуда ее перевезли в гараж, где спустя приблизительно сутки тело обезглавили. У нас куча волосков, тканей и непроявленных отпечатков, с которыми мы работаем, но у меня предчувствие, что ничего из этого не получится.

– А отец?

– Суперхитрожопый. Мстительный. Абсолютный говнюк. У него бешеный темперамент: вопли, крики, крушит что ни попадя, потом вдруг резко стихает – жуть.

Когда днем ранее Озмиан пришел на опознание тела (опознал дочь по родинке на левой руке), он вел себя так тихо, что у д’Агосты от страха мурашки бегали по спине.

– Готов поспорить, что он дал своим людям команду потихоньку искать убийцу. Очень надеюсь, что мы найдем его первыми. Если люди Озмиана найдут его прежде, чем мы, боюсь, что преступник исчезнет без следа, а нам никогда не удастся закрыть дело.

– Он что, не скорбит?

– Скорбит, да еще как. Если его личная жизнь хоть немного похожа на профессиональную, то мне кажется, что его способ скорбеть будет состоять в том, чтобы отыскать преступника, помучить его хорошенько живого, потом сделать петельку из его кишок и повесить на ней.

Синглтон поморщился, сделал еще глоток:

– Миллиардер-линчеватель. Упаси нас бог. – Он посмотрел на д’Агосту. – Какие-нибудь связи с деловыми интересами отца? Ну, ты понимаешь: убить дочь, чтобы отомстить отцу.

– Мы рассматриваем и такие варианты. Озмиан участвовал в множестве судебных разбирательств, получал немало угроз. Эти люди из интернет-компаний – сущие викинги.

Синглтон крякнул, и несколько секунд они просидели в молчании. Такова была манера Синглтона курировать расследования: присесть вечерком, когда все уже разошлись, и почесать языком. Именно поэтому он был таким хорошим копом и замечательным коллегой. Наконец он зашевелился на стуле:

– Знаешь этого типа из «Пост», Гарримана, который тут все вынюхивает, задает вопросы, преследует моих ребят? От него есть какой-нибудь прок?

– Он сукин сын, но историю состряпать может.

– Очень плохо. Потому что история и без того громкая, а может стать просто вопиющей.

– Да.

– А ФБР? У них какая повестка? И почему они решили, что это дело федерального значения?

– Я с ними могу работать, не волнуйтесь.

– Рад слышать. – Синглтон поднялся. – Винни, ты прекрасно поработал. Продолжай в том же духе. Если понадобится какая-нибудь поддержка с моей стороны – скажем, пнуть кого-нибудь под зад для ускорения дела, – сообщи мне.

– Конечно, капитан.

Синглтон ушел. Д’Агоста кинул пустую банку в корзинку для мусора и вернулся к своему бесконечно нудному видео.

7

Лейтенант д’Агоста припарковал служебную машину в огороженном лентой пространстве перед таунхаусом. Он вышел из машины, с другой стороны вышел его помощник сержант Карри. Д’Агоста несколько секунд разглядывал таунхаус, сооруженный из розового гранита в центре тихого квартала между Второй и Третьей авеню и обсаженный голыми деревьями гинкго. Убитый Кантуччи был худшим представителем гангстерских адвокатов, скользким как угорь. В течение двух десятилетий полиция держала его в перекрестье прицела, несколько раз его дело слушалось на заседании большого жюри, но им так и не удалось лишить его лицензии на адвокатскую деятельность. Он принадлежал к неприкосновенным.

Зато теперь к нему прикоснулись – капитально прикоснулись. И д’Агоста не мог понять, каким образом киллер преодолел сложнейшую охранную систему таунхауса.

Он покачал головой и направился к входу сквозь темноту декабрьского вечера. Карри придержал для него дверь, д’Агоста вошел в холл и огляделся. Дом был серьезный, заполненный старинными редкостями, картинами и персидскими коврами. Д’Агоста уловил слабый запах разных химикалий и растворителей, которыми пользовались криминалисты. Но их работа была уже завершена, так что ему не понадобилось надевать обычные в подобных случаях бахилы, шапочку и халат, и д’Агоста был благодарен за это, вдыхая спертый воздух, поскольку рольставни таунхауса все еще оставались опущены.

– Готовы для прогулки, сэр? – спросил Карри.

– А где консультант по системам безопасности? Он должен был ждать меня здесь.

Из тени появился человек – афроамериканец, невысокий, седоволосый, в синем костюме, державший себя с мрачным достоинством. Говорили, что он один из лучших специалистов в городе по электронным системам безопасности, и д’Агоста удивился, увидев, что этому человеку под семьдесят.

Он протянул холодную руку:

– Джек Марвин. – Голос у него был глубокий, как у проповедника.

– Лейтенант д’Агоста. Скажите мне, мистер Марвин, каким образом этот сукин сын прошел через систему безопасности стоимостью в миллион долларов?

Марвин жутковато хохотнул:

– Очень искусно. Не хотите пройтись по дому?

– Да, конечно.

Марвин резво двинулся вперед по центральному коридору, д’Агоста и Карри поспешили за ним. Д’Агоста не мог понять, почему Пендергаст не появился здесь, хотя он и просил агента об этом. Такое дело ему наверняка понравилось бы, а в свете соперничества между полицией города и ФБР д’Агоста полагал, что оказывает агенту услугу, приглашая его сюда. Впрочем, Пендергаст пока не проявлял особого интереса к этому делу – вспомнить хотя бы, с каким трудом его удалось вытащить к Озмиану.

– Здесь, – заговорил Марвин, сопровождая свою речь непрекращающейся жестикуляцией, – установлена система охранной сигнализации «Шарпс энд Гунд». Эта фирма обгоняет время в своей отрасли, лучше их нет никого. Именно ее предпочитают нефтяные магнаты Персидского залива и русские олигархи. – Он помолчал. – В доме в общем и целом двадцать пять камер. Одна здесь, – он показал на камеру в верхнем углу, – другие там, там и там. – Он быстро тыкал пальцем в разные стороны. – Каждый квадратный дюйм под наблюдением.

Марвин остановился и повернулся, взмахивая руками то в одну, то в другую сторону, как экскурсовод в каком-нибудь историческом особняке.

– А здесь у нас инфракрасный щит с детекторами движения по углам, тут и тут.

Он показал на дверь лифта и нажал кнопку:

– Сердце системы – на чердаке, в специальном стальном шкафу.

Дверь кабины, изрешеченная пулями, открылась, и они вошли внутрь.

Кабина, тихонько гудя, поднялась на пятый этаж, и здесь они вышли. Марвин продолжил:

– Камера здесь, здесь и здесь. Еще инфракрасные щиты, детекторы движения, детекторы давления. Спальня за этой дверью.

Он повернулся вокруг себя:

– Датчики на двери и на всех окнах, а после захода солнца окна забираются стальными ставнями. Система имеет множественные резервы. Обычно она питается от домашней электросети и имеет два независимых дополнительных источника питания: генератор и ряд морских аккумуляторов глубокого разряда. Система предусматривает три независимых метода оповещения живого оператора: по городскому телефону, то же самое по сотовому и то же самое по спутниковому. Даже если ничего не происходит, система каждый час подает сигнал «все в порядке».

Д’Агоста тихонько присвистнул. Он просто жаждал услышать, как эта система была побеждена.

– Система сообщает обо всех аномалиях. Если заряд аккумулятора низок, система дает оповещение. Если вырубается электричество, система дает сигнал. Помехи в сотовой сети – оповещение. Удар молнии, скачок напряжения, паук сплел паутину на инфракрасном датчике – оповещение. У «Шарпс энд Гунд» собственные команды реагирования, которые отправляются на сигнал, если полиция не торопится или если все патрульные машины на вызовах.

– Система кажется неуязвимой.

– Теперь уже не кажется, верно? Как и любая вещь, созданная человеком, эта тоже имеет свою ахиллесову пяту.

Д’Агосте надоело стоять в темном коридоре. Его манила элегантная гостиная с удобными стульями в конце коридора, ведь он провел на ногах почти весь день после всего лишь полуторачасового сна.

– Присядем? – предложил он, махнув рукой в сторону гостиной.

– Я собирался показать вам чердак. Вот лестница.

Д’Агоста и Карри последовали за проворным консультантом к узкому лестничному пролету, который вел на низкий чердак. Когда Марвин включил свет, д’Агоста увидел пространство, наполненное пылью и пахнущее плесенью. Воздух здесь стоял спертый, к тому же им приходилось пригибаться.

– Нам сюда, – сказал Марвин, показывая на большой новенький металлический шкаф с открытой дверью. – Здесь центральный пульт управления системой. По существу, это большой сейф. Открыть невозможно, если вы не знаете кода, а у нашего преступника кода не было.

– Что же помогло ему проникнуть в дом?

– Троянский конь.

– В каком смысле?

– Система «Шарпс энд Гунд» знаменита своей неуязвимостью – хакеры против нее бессильны. Это обеспечивается путем частичной изоляции каждой системы безопасности от Интернета. Ни при каких обстоятельствах вы не можете внедрить в систему свои команды. Даже главный офис «Шарпс энд Гунд» не может передать какие-либо данные в систему безопасности, которая создана таким образом, что передача данных происходит строго в одностороннем порядке – из нее. Хакеры не могут проникнуть в нее удаленно.

– А если требуется сделать обновление или перезагрузку системы?

– Техник должен физически присутствовать на месте, открыть сейф с помощью кода, которого нет даже у владельца и даже у техника, – код создается генератором случайных чисел в центральном офисе и устно передается технарю, когда он прибывает на место, после чего он может загрузить в систему обновление при непосредственном к ней подсоединении.

Д’Агоста переступил с ноги на ногу, стараясь не удариться головой о потолок. Он увидел пару крысиных глаз, горящих в темноте и устремленных на пришельцев. Даже в доме стоимостью в двадцать миллионов водятся крысы. Лейтенант мысленно взмолился, чтобы Марвин поскорее приступил к делу.

– Хорошо, но как же преступнику удалось все это провернуть?

– Первую вещь он сделал несколько дней назад. На улице перед домом он использовал блокирующее устройство, чтобы приостановить ежечасную отправку сообщений о нормальной работе системы. Он мог сделать это из машины довольно простым генератором электромагнитных помех. Было послано несколько произвольных вспышек, которые несколько раз блокировали передачу сигнала по сотовой сети. «Шарпс энд Гунд» таким образом была введена в заблуждение, там решили, что система дает сбой и ее нужно заменить. И тогда они прислали двух человек – всегда двух человек – с новой установкой. Обычно они паркуются во втором ряду, и один остается в фургоне. Но ваш преступник воспользовался двумя дорожными конусами, чтобы заранее занять удобное парковочное место. Чуть подальше по улице. Очень привлекательно. И вот они паркуются там и оба идут к дому, оставив фургон без присмотра приблизительно на три минуты.

– И вы все это проработали?

– Конечно.

Д’Агоста кивнул, впечатленный.

– Ваш незваный гость пробирается в машину, берет сотовое устройство, заменяет карту памяти на другую, с вирусом, кладет устройство на место. Ремонтники возвращаются, забирают свои вещи, идут в дом, кодом, присланным им из офиса, открывают стопроцентно надежный сейф, устанавливают новое сотовое устройство и уходят. После чего вирус пробирается в систему и захватывает ее. Полностью. Этот вирус открыл киллеру входную дверь, потом закрыл за ним. Он отключил все телефоны. Он отрубил инфракрасный щит, детекторы движения и давления, но оставил камеры наблюдения. Вирус даже отпер сейф, чтобы преступник, уходя, мог забрать жесткие диски.

– Откуда этот неизвестный преступник мог узнать о работе системы столько, что сумел создать вирус? – спросил д’Агоста.

– Ниоткуда.

– Вы хотите сказать, это дело рук кого-то из своих?