Глава 4

Переживания после ночных приключений Джесс вызвали сильную головную боль. Желудок свело от голода, тело затекло после сна в кресле, в котором я умостился в спальне сестры. Здесь хотя бы не было слышно происходящего – когда мое терпение лопнуло окончательно, я с грохотом закрыл дверь и поплелся сюда. Обидно, что со мной не считаются. На работе уважают, а здесь как в сумасшедшем доме.

Настроение еще мрачнее, чем раньше: я зол настолько, что мне плевать, как выгляжу; тело ломит, голову разрывает, кислота на языке и неодолимое желание рвать и метать.

Спускаясь по лестнице, слышу девичий смех. Хмурясь, прохожу на кухню, где помимо моей мучительницы вижу еще двоих – невысокую блондинку с пышными формами и высокую, довольно смазливую девицу с волосами ядовито-розового цвета.

– Что здесь происходит? – грубо спрашиваю, привлекая внимание щебечущих девушек. Они поворачиваются в мою сторону, и я смотрю в насмешливые глаза Джесс.

– Джи, ты не упоминала, что завела старичка, – хихикает блондинка.

– А неплох. Привет, красавчик, – подмигивает розововолосая.

Они все одеты, словно раздеты – в коротких шортах, кедах и каких-то обтягивающих топиках. Так модно?

– Чего надо, Флинт? – недовольно спрашивает Джесс.

– Сейчас покажу чего…

– О, тот самый? – встревает блондинка, уже с большим интересом оглядывая мои спортивные штаны и мятую футболку.

– Да, тот самый придурок. Ты мешаешь, мы планируем вечеринку, – кивает Джесс.

– Юная леди, помой язык с мылом, и не только язык. Какая, к черту, вечеринка? Я запрещаю тебе. Я… – Осекаюсь, когда мой взгляд проходит по стройным ногам Джесс и останавливается на розовых трусиках, ничего не скрывающих, как и короткая футболка. Минутное молчание, прерываемое шепотом девушек, вводит меня в ступор. Дерьмо. Я заливаюсь краской и резко поднимаю лицо к потолку.

– Прикройся хоть, – недовольно бурчу.

– Это мой дом. Как хочу, так и хожу. Если что не нравится, выход знаешь где. Ты точно знаешь, – ехидно отвечает Джесс.

После подобной отповеди мне уже плевать, как она выглядит, опускаю взгляд и тут же натыкаюсь на оттопыренную задницу – ее обладательница что-то ищет в холодильнике.

– Так ты будешь на вечеринке, Флинт? – спрашивает меня блондинка.

– Нет. И вы живо отправляйтесь по домам. Вечеринка…

– Будет. – Джесс выпрямляется с баночками лимонада в руках. – Она будет самой запоминающейся. Алкоголь. Музыка. Танцы и веселье. Не так ли, девочки?

– А то! Мы планируем ее больше месяца, – с готовностью кивает розовая.

– Джасмин, на минуту, – указываю взглядом на гостиную, кипя от праведного гнева.

– Мне надо с ним разобраться, а вы пока составьте список. Бармен у нас есть, музыка… Хотя и это есть.

– Джасмин, живо! – повышаю голос.

Девушка цокает языком и демонстративно закатывает глаза.

Выхожу в другую комнату и терпеливо (вру, ни черта не терпеливо) жду. Как только она появляется, хватаю за локоть и тащу к дальней стене.

– Это грубо, Флинт, – нагло заявляет она и вырывает руку из моей хватки.

– А теперь слушай меня, девочка, никакой вечеринки, никакого алкоголя…

– А теперь слушай меня, придурок, ты закроешь свой рот и спрячешься, чтобы я тебя не видела и не слышала. Понял? – со злостью цедит она каждое слово. Стерва.

– Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь? – Ее грубость еще больше распаляет ярость внутри.

– Прекрасно. С уродом, который все портит.

– Прекрати меня обзывать, а то рот вымою самой едкой химией, ясно? Никакой вечеринки в этом доме, иначе позвоню твоим родителям, испорчу им отдых, и они прилетят сюда, чтобы надрать тебе задницу, – угрожаю. А ей хоть бы хны. Стоит, улыбается. Наглая девица, сам готов ее отлупить. Да еще «помогают» воспоминания о ночи. Перевожу взгляд на ее губы. Фу, отвратительно, если она…

– Вперед! Мама с папой знают о вечеринке и дали добро. Поэтому мне откровенно насрать на твои слова. Только тронь меня, я тебе вибратор в задницу засуну. – Ядовитая речь заканчивается таким же смехом. Еще немного, и мне крышу сорвет.

– Нет, я сказал, – хватаю ее за локти и встряхиваю, – мне по горло хватило того, что ты устроила ночью. Надеюсь, у тебя все болит и тебе так же хреново, как и мне.

– Не дождешься. Мне нравится, когда болит. Съел, Флинт? – Отталкивает меня и выкручивается из рук. – И еще. Ты меня раздражаешь. Попробуешь сорвать вечеринку – вытащу на свет твое грязное белье, в интернете его достаточно. Твои жены обожают обсуждать тебя и твою неспособность их удовлетворить. Такой здоровый и красивый мужик, а член не вырос. Жалко. – Джесс издевательски выпячивает нижнюю губу.

Меня окатывает ледяной волной унижения. Да ни черта она обо мне не знает!

– Понятно, почему ты здесь. Сбежал от женщин, которые тебя бросили. Неприятно, а? Хоть понял наконец, что такое быть брошенным? Хорошего дня, дядя. – Подмигивает и возвращается на кухню, сверкая оголенными ягодицами, разделенными тонкой полоской трусиков.

Такого предательства я не ожидал, словно удар под дых. Знаю, что обо мне слухи распускают, но не думал, что они скажутся на мне. Было наплевать, пока сам не услышал. Теперь и Джесс знает, что я неудачник. И с членом у меня все хорошо. Нормальный размер. Прекрасный размер. Обидно. Снова девчонка уколола в больное место. Хотел бы подлатать раны, но сейчас сложно.

Не вижу другого выбора, как только, быстро приняв душ и переодевшись, смыться из дома, прихватив ключи от машины Скотта. Следовало бы вернуться и настучать Джесс по дурной голове, но я бегу. Бегу от слов, что она может наговорить. Бегу, потому что мучительно слышать от той, кто когда-то была для меня ангелом, нелицеприятные речи. Все разбилось, ничего из прошлого не осталось. Это тоже моя вина. Джесс меня ненавидит, бесполезно даже думать о налаживании отношений. Их больше нет. Ничего нет, и меня нет.

Думал, приеду в Саванну, найду ответы, и сразу все улучшится. Ерунда. Наоборот, я везде лишний, и понимать это убийственно. У меня никаких достижений, кроме денег и статуса самого глупого мужчины Нью-Йорка, теперь еще и племянницей униженного. Не знаю, что делать, как справиться со всем навалившимся на меня. Вот так живешь, наслаждаешься каждой минутой, которую тут же забываешь, а потом раз – и встречаешь одиночество.

Неприятно бродить по родному городу, так все поменялось. Старый дом сестры снесли, на его месте какое-то кафе. Родители свое жилье продали, чтобы купить мне квартиру на окраине Нью-Йорка, с которой я расстался и приобрел пентхаус. Стыдно было, разбогатев, жить в однокомнатной квартире.

Когда-то мне представлялось, что в жизни всем правят деньги. Они у меня есть, а самой жизни нет. Да, я неразборчив в женщинах. Да, слишком сильно ими увлекаюсь. Мой грех, но я не виноват, что так вышло. Я хотел семью, хотел счастья и искал его с каждой, верил в него, жаждал доказать Зои, что у меня все получится и я стану прекрасным мужем, а моя семья – крепкой. Ни черта.

Не чувствую ничего, кроме разочарования. Мне тридцать, и я никто. Эти мысли рвут душу. Я не вижу красок, только выгоду. Больше не знаю, что такое любовь и есть ли она вообще. Для меня есть ли? Выдали мне это чувство? И кто их выдает, тоже не знаю. Мне плохо. Тошно, и света впереди я не вижу. Но разве кому-то это интересно? Нет. Даже мне самому уже не хочется копаться в себе. Лучше уехать и снова жить как прежде, но отчего-то уверен: как прежде уже не получится.

Специально слоняюсь по городу до самой ночи, тяну время, чтобы не видеть, что происходит в доме. Вряд ли Джесс одумается и не станет воплощать свои идеи. Она сводит меня с ума. За несколько встреч превратилась в незнакомку, которая меня пугает, много знает обо мне и с лету определяет болезненные точки. И она сильно изменилась внешне, став чертовски привлекательной. Если бы я не был ее дядей, точно бы уже попробовал затащить в постель. Хотя это, видимо, не так сложно, раз она позволяет себе такие ночи, как прошлая. Снова вспомнились стоны, крики, и это еще больше травит меня. Только представлю, как ее губы обхватывают член, как меня пронзает током. Нельзя думать об этом. И противно, и возбуждает. Противоестественно видеть в ней не девочку, а женщину с притягательными формами, глазами и губами.

– Хватит уже, – мотаю головой, подходя к старенькому «Форду». А у меня новый «Мерседес», стоивший кучу денег, сейчас на нем катается бывшая жена. Хотя в гараже загородного дома еще две машины. Очередное напоминание о моем эгоизме. Я должен помочь сестре и Скотту, тихо перевести им деньги или еще как-то. Есть, конечно, человек, который знает как, но вряд ли согласится поддержать и посоветовать. Джесс откровенно ненавидит меня. Прекрасно. Все мог предположить, но не такие ядовитые чувства. За что? Да причин достаточно… Но все же я здесь и готов ответить, готов быть нужным, а для нее я лишний. Эти-то мысли и не дают нормально дышать.

Скоро полночь. Надеюсь, вечеринка подошла к концу. Ну да, как же. Уже на подъезде к дому слышны крики, шум, громкая музыка. Припаркованные машины мешают подобраться к воротам. Фасад переливается от гирлянд, и я ошарашенно смотрю на вакханалию света. Бросаю авто на улице. Мимо проходят пьяные ребята – кто домой, а кто, наоборот, только появился в затемненном помещении – бывшей гостиной, сейчас представляющей собой клуб. Не протолкнуться, вокруг незнакомые лица, никто не обращает на меня внимания. Я в шоке. Все кричат, улюлюкают. Царство разврата. Кто-то целуется возле стен, кто-то облюбовал диван. Не вечеринка, а оргия какая-то!

Это меня сейчас по заднице шлепнули? Оборачиваюсь. Мне подмигивает какая-то девица и тут же теряется в толпе.

– Привет, не хочешь составить компанию наверху? – Притягивает к себе другая незнакомка, удушая едким перегаром.

– Нет. Вон отсюда. – Отшвыриваю ее от себя и пытаюсь пробраться наверх, медленно обходя пары, валяющиеся на ступеньках. На втором этаже еще хуже – открыты все комнаты. Забегаю в свою спальню, чтобы спрятаться и прийти в себя, но не тут-то было.

– Какого черта? – ору, заметив в темноте две пары, трахающиеся на моей кровати. Уму непостижимо! Просто слов нет! Только рвать и метать остается! – А ну пошли отсюда! – Но их мое появление не смущает, продолжают заниматься сексом, словно меня нет. А мне настолько гадко и тошно, что хватаю голую девушку и стаскиваю ее с парня.

– Эй, бро, иди выпей…

– Вон! Живо все вон отсюда! – Включаю свет, слышу визг и мат, но меня это мало волнует. А ведь Джесс тоже где-то здесь. Наблюдаю, как ребята впопыхах натягивают одежду, зло поглядывая на меня, и гурьбой покидают спальню. Захлопываю дверь и действительно оказываюсь в аду. Грохот музыки, перемежающийся с криками молодежи и автомобильными клаксонами. Не понимаю, как это терпят соседи, почему никто не вызвал полицию? Ну, Джесс! Ну, стерва, держись!

Решительно залетаю в ее комнату, но здесь никого, хотя дверь открыта. Выходит, они выбрали для секса только мою спальню? Просто прекрасно!

Отталкивая гостей, сбегаю на первый этаж и пытаюсь найти Джесс, но людей слишком много. Диджей что-то кричит в микрофон, накатывает новая волна шума, тут и там взлетают пластиковые стаканчики, воздух пропитан алкоголем. Я в аду. Не помню, чтобы я так развлекался. Да, алкоголь был, и вечеринки тоже. Но не дома, в клубе.

– Эй, где Джесс? – Хватаю какую-то девушку за руку.

– Джесс? – пьяно переспрашивает она.

– Да, Джасмин! Это ее дом и ее вечеринка! – Дергаю девицу, она шатается, непонимающе хлопая накрашенными ресницами.

– Не знаю, кто такая… Я с парнем пришла…

Отшвыриваю ее и выхожу на кухню. Здесь не лучше. Голова кипит от ярости и безумства, которые несут меня на задний двор. Тут хотя бы людей не так много. Видно, все сосредоточились в доме и в моей спальне.

Потираю переносицу, готовый взорвать здесь все к чертям. Сворачиваю к пристройке с приоткрытой дверью. Оттуда слышен кажущийся знакомым стон. Очень знакомым. По наитию распахиваю створку и в тусклом свете мастерской Скотта вижу девушку, лежащую на столе с раскинутыми ногами.

– Ох, черт, глубже… давай, – долетает до меня шепот Джесс. Незнакомый парень орудует языком под ее коротенькой юбкой в складку, она сжимает его голову и стонет. Кусает губы, выгибается, длинные волосы свисают со столешницы, а стройные ноги раздвигаются еще шире.

– Боже, я сейчас кончу… не останавливайся, – молит Джесс, сжимая груди, слава богу, спрятанные под короткой кофточкой.