Глава 8

– Красиво, – восхищенно прошептала я, стоя на балконе двадцать пятого этажа в новой квартире Леса. Глубоко вдохнула воздух, пропитанный выхлопными газами и спертый из-за надвигающейся на Нью-Йорк грозы. Но Центральный парк был превосходен в искусственном освещении, как и весь город.

– Да, я здесь часто сижу, – улыбнулся Лес и показал на небольшой столик с двумя креслами. – Думаю о вечном…

– О, да прекращай, старик, – протянула я.

– Я ощущаю себя сейчас как в старшей школе, словно меня изгнали из компании крутых ребят, – выдал он свою глубокую мысль, из-за которой я опешила.

– Лес, ты взрослый мужчина. Нет никакой школы, никого университета. Ты хорошо устроился, так наслаждайся жизнью. Я с тобой, а еще Тео, – напомнила я о брате, а друг горько усмехнулся.

– Знаешь, я весь ужин, пока мы ели мою подгорелую курицу, думал, что ты всегда готова поддержать меня, а я вечно тебе плачусь. Но ты никогда не говорила о той ночи.

– А о чем говорить? – Я судорожно вздохнула и пожала плечами.

– Ты его еще любишь, – утвердительно сказал он, на что я зло сжала губы.

– Лив, мне кажется, это никогда не пройдет. У тебя не пройдет, потому что ты уже его простила, ты уже мечтаешь о нем. И это самое ужасное. Я даже не могу тебе передать, насколько мне он противен за это все. Он так просто живет, ходит на вечеринки, смеется, трахается с Амандой. – Я удивленно посмотрела на него. – Да, я знаю о его новой превосходной жизни. Коул рассказал после того, как я ему позвонил. Это была середина сентября, и я почувствовал себя одиноким. Мы встретились в баре, я спросил о нем. И Коул нехотя рассказал, что у него все хорошо, что он скучает по мне и часто вспоминает. Но… ни одного слова о тебе. Он просто забыл, как и тогда. Знаешь, почему никто не узнал, что он трахнул тебя, лишил девственности? Потому что я нашел Гранда первым на твоей постели и со спущенными брюками, которые были в запекшейся крови. Я убрал все. Ты бы не вытерпела такого унижения. И я надеялся, что он, когда очнется, вспомнит. Но нет. Ничего. Так и сейчас. Он разрушил тебя… и забыл. Но я хочу, чтобы ты действительно делала то, что говоришь. Жила. А сейчас посмотри на себя. Зачем эти изменения? Зачем испортила свои волосы? Нет, тебе идет, но он не вернется. Зачем ты куришь? Травишь себя? Не делай этого, чтобы досадить ему. Он не оценит, как обычно бывает. Он просто мудак.

Я стояла в шоке от его слов. Стыд за прошлое накатил с такой сокрушительной силой, что я застонала и зажмурилась. Захотелось выпрыгнуть с балкона и разбиться. Умереть и больше не мучиться.

– О-о-о, – снова простонала я, ноги дрогнули.

– Говори, Лив. Теперь твоя очередь, девочка. – Лес обнял меня и поглаживал по спине.

– Я так его люблю, Лес, так люблю… Больше не страшно называть его имя, больше нет кричащих букв в голове. Только боль. Тупая. Невыносимая. Надоедливая. Я больше не принадлежу себе, я пуста. Как он мог так со мной поступить? Ведь он писал… он обещал любить меня. Он разрушил все. И эта отвратительная, грязная смесь, которая во мне, не дает двигаться. Я застыла, умерла в тот день. Я хочу к нему, хочу, чтобы он пришел и сказал, что рядом. Что он ошибся, что он… любит… простил меня. Я обманула его, предала. Но и он предал меня. Мы квиты, только… Гранд навсегда изменил меня, сломал…

Вот так горят души в одиночестве. Вот так люди сходят с ума. Вот так я сбросила свою маску. И стало так нестерпимо душно внутри, что крик вырвался из груди и потерялся в прохладной ночи, развеяв мою боль над городом. И небо ответило мне раскатом грома и яркой молнией, а затем сильным непрерывающимся ливнем.

Лес подхватил меня на руки и донес до постели, опустив на прохладные простыни, шепча что-то неразборчивое. Он гладил меня, целовал волосы и щеки. Так я и заснула под убаюкивающие ласки Леса, в его руках, в его тепле, которым он щедро делился со мной.

– Оливия, ты сегодня спишь. – На мои колени упала папка с анамнезом больного, и я подняла глаза на нейрохирурга Шермана Бэйтса.

– Простите, – промямлила я.

– В четыре часа двадцать минут у меня операция. Останешься? – Доктор достал из кармана халата карамельку и закинул в рот.

– С удовольствием, – улыбнулась я.

– Тогда читай, – усмехнулся он и пошел по коридору, оставляя меня на четвертом этаже в маленьком холле между палатами интенсивной терапии.

А мне хотелось домой, к маме. Свернуться рядом с ней калачиком, как в детстве, когда не было проблем и переживаний, а только веселье и глупости вокруг.

Я открыла папку и углубилась в чтение. На самом деле я пряталась тут от Лайлы, которая пыталась заговорить со мной, за что-то извиниться, передать сообщения от Коула. Когда в ее сбивчивой речи промелькнуло имя Гранд, я сорвалась на бег, и вот я здесь. Нет, я не была на нее обижена, просто не желала слушать.

Все знают это ощущение отстраненности, когда нет желания тратить свою жизненную энергию ни на что, даже на движения. Но я не могла позволить своему прошлому перечеркнуть возможное будущее и свою карьеру, поэтому взяла себя в руки и завела моторчик в попе, чтобы совершить последний рывок перед выходными, которые нам подарили в этом городе. И они пройдут снова с Лесом: мы, два тихих одиночества, напьемся как в клубе, потом отдадим содержимое наших желудков «белому другу», а наутро будем стонать от похмелья. Но рядом с ним жить было проще и веселее.

– Готова, каракатица? – спросил Лес, когда я вышла из дома на высокой шпильке и в коротком белом платье.

– Что за приветствие, бабуин? – удивилась я.

– Ты так смешно в них ходишь. Как цапля. – Он указал на мои модные серебристые туфельки.

– Сам ты цапля, я грациозная лань, – обиженно ответила я.

– Ладно, мир животных, садись. Такси не будет ждать вечно, – рассмеялся Лес и открыл мне дверцу автомобиля.

– А ты сегодня мальчик-гей? – критически осмотрела его обтягивающие голубые джинсы и розовое поло, на что получила болезненный щипок в бок, тут же ответив подзатыльником.

– Все, бои без правил давай оставим, – примирительно сказал Лес.

– Эх, а я только встала в стойку, – протянула я и пихнула его в плечо.

– Оттачивать свои удары будешь на похотливых уродах, которые станут лезть тебе под юбку. Я на сегодня нянькой не нанимался. У меня в планах великий трах, – высокопарно заявил он.

Шофер такси фыркнул, а я рассмеялась.

– Куда едем-то? – спросила я, осматривая окрестности.

– В клуб Pacha, там у моего знакомого вип-столик. Познакомлю тебя с сыном босса, отличный парень. Ему двадцать четыре года, высокий, любит себя, растрачивает свою жизнь на тела и не курит, только бухает. То есть я три года назад, но я был помягче, чем он. Этот напористый, и если приметил кого-то, то лучше сразу сдаться, – ответил будничным тоном Лес.

– Это предложение его трахнуть тихо и мирно, без сопротивления с его стороны? – усмехнулась я.

– Ну, это все от тебя зависит. Хотя не сломай ему член, если все-таки решишься. – Лес получил от меня новую оплеуху и заржал на весь салон.

Наше такси остановилось напротив центрального входа клуба. Расплатившись, друг подал мне руку, и я ухватилась за нее, на ходу одергивая платье, готовое вот-вот показать всем мои белые стринги.

У клуба толпилось огромное количество людей. Лес уверенно провел меня ко второму входу и назвал фамилию. На нас надели белые браслетики, и мы вошли в огромное помещение, оглушившее нас басами.

Столик нашли мы быстро. За ним оказалось больше народа, чем я предполагала. Полтора десятка ребят, и Лес знал каждого. У меня в руках появился бокал с каким-то мутным напитком, а рядом со мной возник высокий парень с ослепительной улыбкой.

– Привет, я Тоби. А ты? – прокричал он мне на ухо.

– Лив, – улыбнулась я.

Так, рослый, светловолосый, подкачанный, самовлюбленный голубоглазый кобель. Бинго, сын босса Леса.

– Пейтон раньше никого не приводил в нашу компанию, но я слышал о тебе. А теперь не верю глазам, что сама богиня снизошла до грязного Нью-Йорка, – еще шире улыбнулся он.

– Тогда лучше закрой свои глазки, котик, и не смотри, – посоветовала я.

Парень от такой наглости опешил, но ситуацию спас вернувшийся Лес. Он забрал из моих рук бокал и вложил новый, уже с шампанским.

– Тоби, ты уже познакомился с моей красоткой? – Лес поднес свой бокал к моему и чокнулся.

– Да, имел несчастье, – усмехнулся парень.

– Не обижай ее, парень, у нее тяжелая рука и меткий глаз. Но в основном Лив просто душка. – Лес звонко чмокнул меня в щеку. – Все, я на охоту. Если что, буду у бара. Без меня не уходить.

С этими словами он залпом выпил содержимое своего бокала и удалился.

– Тогда буду держать руки при себе… или на тебе. – Горячий шепот обжег мое ухо, из-за чего я сделала шаг в сторону.

Не готова. Не могу позволить себе развлекаться, только напиться. Когда-то мне такое обращение нравилось, а сейчас всю передернуло.

Я подняла бокал и отпила из него. Ребята вокруг меня веселились, знакомились со мной, пытались вытащить танцевать, а я заливала свое одиночество шампанским. Опьянение разлилось по телу, и я невольно начала подмахивать ногой в такт. Потом, немного шатаясь, встала из-за стола.

– Потанцуем? – подошла к Тоби, стоящему возле перил и осматривающему танцующих со второго этажа, и потянула его за руку.

На его лице промелькнуло удивление, а затем он схватил меня за талию, и я получила поцелуй в губы, сладкий от коктейля, который он пил. Не успела выругаться, как парень просто практически понес меня за собой вниз. Черт, а силу-то я не рассчитала.

Не знаю, каким чудом удалось Тоби пролезть в толпу, но он это сделал. И теперь я была прижата к нему, а его руки были на моей спине.

– А я все думал, когда ее величество обратит на меня внимание?.. – сказал он мне на ухо.

– Котик, не мурчи, а то оглохну, – язвительно ответила я, а парень громко расхохотался.

– Ты мне нравишься. Я не трахну тебя, – сквозь смех сообщил он.

– Где купил такие утонченные манеры? – продолжала я в своем алкогольном репертуаре.

– Я тебя свожу, и тебе такие же приобретем, Лив. Я даже запомнил твое имя, детка. – Его руки опустились ниже, и он сжал мои ягодицы.

– Если хочешь в будущем когда-нибудь иметь детей, то убери свои щупальца. Я пригласила тебя на танец, а не на прелюдию к браку. – Я уверенно посмотрела в голубые глаза.

Парень настойчиво продолжал меня лапать. Ладно, ведь мы отдыхаем. Одна песня, вторая. Я плыла в ритмах и басах, иногда вспоминая, что рядом со мной парень. Голову уже повело сильнее, а на губах играла глупая улыбка. Поцелуй в ложбинку на шее заставил открыть глаза и увидеть довольного кота. Эти брачные игры я уже не вытерпела и, вывернувшись из его рук, стала протискиваться прочь сквозь толпу.

– Лив! Да ладно! – услышала крик Тоби и, обернувшись, показала ему средний палец.

Так я и шла, а мой неудачливый кавалер, смеясь, пробирался следом за мной и пытался меня остановить.

Да, такая игра мне уже понравилась, и к пальцу присоединился мой язык. А Тоби медленно наступал сзади. Хотя нас разделяло метра два, но уже никто из нас не спешил. Мы дурачились глупо и без каких-либо подтекстов.

И вот моя тонкая шпилька наступила на чью-то ногу в толпе, я споткнулась, и кто-то тут же ухватил меня за талию, прижимая к себе. Я, будучи в пьяном угаре и пытаясь устоять, сделала шаг в сторону, цепляясь за чужие руки, и окончательно потеряла равновесие. Даже вскрикнуть не успела, как рухнула на пол. Больно не было, потому что я приземлилась на кого-то сверху.

– Черт! – прорычала я.

Потолок начал кружиться перед глазами, пока пыталась скатиться с какого-то мужчины. Но он резко перевернулся, и я оказалась под ним. И все это со стороны наверняка выглядело так, будто мы решили прямо тут заняться сексом. Я возмущалась, но, кажется, как-то неправильно, потому что этот камикадзе меня не понял. А мой мозг уже выстроил план убийства.

Волосы закрывали мне видимость. Незнакомец был очень тяжелым, и мне было трудно дышать. Я хватала воздух ртом, яростно смахивая с лица пряди, пока не уткнулась в испепеляющий меня взгляд знакомых глаз.

Черт, хочу умереть. Сейчас! Пусть рухнет потолок! Пожалуйста! Это самая неожиданная и нежеланная, идиотская и унизительная встреча с призраком из прошлого. Даже голый Коул по сравнению с этим – просто детская шутка. И почему жизнь ко мне так несправедлива? В чем я провинилась, Господи?!

– Давно не виделись, малышка Ливи. Скучала?