Глава 6

Сергей

Не люблю шлюх.

Губы эти надутые, жопы откляченные, бутафорские сиськи, вшитые в туловище. Но главное – взгляд. Пустой, усталый и – алчный. На фоне приклеенной искусственной улыбки.

Жизни там нет. Мертвые куклы.

А я хочу что-то живое!

– Повернись, – командую одной.

И она с готовностью демонстрирует свои накаченные ягодицы, подчеркнутые тонкой талией. Да, фигура зачетная, наработанная часами, проведенными в спортзале. И губы высший сорт, и сиськи нормальные. Вульгарщины тут нет.

Это не какие-то дешевые девки. Это люксовый сегмент. Такие, как правило, зовут себя моделями. Общество обтекаемо называет их экскортницами. Но по сути они все равно шлюхи. И никакой налет лакшери этого не скроет.

А я еще хожу, разглядываю их со всех сторон, оцениваю, как куски мяса на рынке. Что, Серый, может, еще зубы проверишь и под хвост заглянешь?

Тошно от всего этого, аж блевать тянет.

– Не, – говорю я Хасану. – Не то.

И иду к выходу.

– Север, что не так? – подрывается он.

– Не хочу шлюх.

– У меня мулатки есть, – с придыханием шепчет он. – И близняшки. Скажи, чего хочешь. Все найду.

Чего я хочу… Нет у тебя этого. И быть не может.

– Не. Давай, пока. Я сам.

Что я, не мужик, что ли?

Сам снять телку не могу?

Да и вообще… Сначала дела – потом телки.

Не могу расслабиться, пока не сделаю то, о чем мечтал два месяца в камере!

* * *

Еду к одному человечку, которого мне посоветовали авторитетные братки. Заношу ему налик в количествах. И – он соглашается на то, от чего все его коллеги отказались, зассав при звуке имени Варлама Елизарова. Или Волчары… Волка позорного!

Все. Ему конец.

А меня немного отпустило.

Теперь можно и личной жизнью заняться.

* * *

Я просто прогуливаюсь по бульвару. Вдыхаю теплый летний воздух, таращусь на травку и цветочки. И на синее чистое небо. Свобода! Все эти люди, спешащие по своим скучным делам, ни хрена ее не ценят.

А я теперь очень даже ценю. Просто возможность дышать воздухом. И пялиться на красивых телок.

Вот эта ничего такая. Лет двадцать, серьезная, без косметики, но – стильная и с офигенной фигурой. Стоит у кофейного ларька, выбирает себе напиток.

– Привет. Купить тебе кофе?

Оборачивается на меня – и ее лицо искажается смесью страха и… что это? Неприязнь? Отвращение?

– Н-нет, спасибо…

Она испуганно жмется к ларьку, пытаясь максимально от меня отодвинуться. Я ей не нравлюсь. Вообще.

– Понял, – говорю я.

И отваливаю.

Гуляю дальше.

– Привет, я Сергей. Поболтаем? – пристаю еще к одной студентке.

Но и эта от меня шарахается.

– Девчонки, как дела? – подваливаю к целой стайке.

Толпой они смелые. Хихикают, остроумно отвечают на мои незамысловатые подкаты. Но каждая старается держаться от меня подальше.

Неприятно, бля!

Забредаю в кофейню, захожу в туалет помыть руки. Смотрю в зеркало над раковиной. И вдруг понимаю: я пиздец страшный. Заросший, небритый, угрюмый.

Моя радость от ощущения свободы на морде никак не отражается. Я по жизни такой. Сыч на болоте. Это все знают…

Я, конечно, могу побриться и подстричься. А с угрюмым еблом что делать? У меня строение черепа такое. Как морда зубра. Или его жопа…

Глаза глубоко посажены, брови нависают, подбородок квадратный. Приходится признать: я не красавчик.

Пытаюсь улыбнуться – выходит совсем страшно. Волчий оскал.

Не, ну в принципе я понимаю девчонок. Я бы сам себя боялся. Особенно, если бы был юной неиспорченной нимфеткой.

Как та, вчера, в лифте…

Мля, я же выбросил ее из головы! И вообще не из-за нее кидаюсь на студенток…

Какого хера я к ним лезу?

А к ней зачем полез?

Я же эту белокожую снежинку из лифта до смерти напугал! Сейчас, когда меня попустило, я могу трезво оценить ситуацию и представить себя на ее месте.

Здоровый заросший бугай с мрачным ебалом бурчит: “Хочешь я насажу тебя на свой член?” Капец вообще…

Девчонка еще хорошо держалась! Не визжала, не плакала.

Наверное, потом разрыдалась. Когда ступор от шока прошел. Я видел, как она сползла по стеночке, выйдя из лифта.

Жалко даже ее.

Я по природе не насильник. Мне не надо, чтобы девка подо мной тряслась от страха или, хуже того, рыдала.

Чтобы деньги считала, полируя мой член, тоже не надо.

Мне нужна горячая штучка. Живая. Настоящая. Страстная.

И чтобы хотела меня.

Мля… что-то дохуя у тебя требований, Серый. Ты же когда по тюремному двору гулял, готов был в любую дырку сунуть. У тебя на беличье дупло стоял!

А теперь, при таком изобилии, пиздец какой разборчивый стал…

Отвали от студенток. Склей кого-нибудь постарше и поопытнее. И будет тебе счастье.

* * *

Я сходил в парикмахерскую, привел себя в порядок. Но так никого и не трахнул. Ничего, вечер только начинается.

Прогулялся по клубу. Изучил контингент.

Тут много сговорчивых. И не только из-за алкоголя. Просто сюда пугливые студентки не ходят.

Чую, сегодня мне перепадет…

Забредаю на пункт охраны, смотрю на мониторы. О. А это что за оторва на барную стойку залезла?

Что удивительно, она вовсе не в какой-нибудь короткой юбчонке, а в широких штанах и толстовке. Но двигается очень даже… У меня встал!

Кстати, она похожа на ту снежинку из лифта. Не она, конечно, но типаж тот же.

– Приведи ее ко мне, – командую одному из охранников, указывая на экран.

Серый, ты опять?

Ну давай. Доведи ее до слез и заикания.

Я дохожу до своего кабинета и уже думаю отменить распоряжение. Но дверь распахивается. И на пороге появляется…

Ахуеть. Она. Моя снежинка.

Смотрит на меня. В глазах – как будто бы узнавание.

– Привет!

– Помнишь меня?

– Все время о тебе думаю! – радостно восклицает она.

Ахуеть…

Глава 7

Сергей

– Свободны, – говорю охранникам, которые маячат за спиной девчонки.

Дверь закрывается. Она оглядывается на нее…. Испугалась?

Я делаю шаг назад, чтобы не нависать над ней и не пугать. Стараюсь выглядеть максимально дружелюбно. Подумываю даже улыбнуться…

Не, наверное, не стоит. Хрупкая нежная Снежинка не переживет такого треша.

– Ты здесь начальник охраны? – спрашивает она.

– Типа того. Извини, если парни были с тобой грубы.

– Да нет, все нормально, они делали свою работу. Это я что-то разошлась. Вообще не знаю, с чего меня на барную стойку потянуло.

Я отхожу еще дальше, чтобы Снежинка не чувствовала угрозы.

Она озирается по сторонам, разглядывает мой кабинет. Но недолго. Ее взгляд сосредоточивается на мне. Я радуюсь, что успел подстричься и побриться.

– А ты ничего такой, – раздается ее голос. – Симпатичный.

Что, мля?

Я не верю своим ушам. И глазам.

Она смело подходит ко мне, привстает на цыпочки и заглядывает в глаза. Меня как будто молнией шарахает.

И я задерживаю дыхание, заглотив порцию ее нежно-снежного аромата. Чем она пахнет? Не пойму…

Но крышу сносит с лету.

Снежинка отступает, внимательно изучает мое лицо. Ее взгляд опускается ниже. Скользит по шее, рукам, забирается в вырез моей расстегнутой рубахи… Физически чувствую это.

– Повернись! – внезапно командует она.

И я послушно поворачиваюсь.

– Вау! Ты нереально мощный. Просто гора мышц. Но все очень гармонично, – одобрительно кивает она.

И только после этого до меня доходит… Она мной командует! Она меня разглядывает и оценивает, как я оценивал шлюх! Может, сейчас еще по заднице шлепнет?

А, самое шокирующее – я ей почему-то подчиняюсь!

Да просто я… охерел слегонца. Мягко говоря.

А я если не мягко – я в полном ахуе!

– Ты меня не боишься? – спрашиваю, разворачиваясь обратно.

– А надо?

– Все боятся.

– Почему? – Снежинка удивленно распахивает глазки. – Ты же такой… хорошенький.

И треплет меня по щеке, как какого-нибудь щеночка.

Оху… Еба… Мой ахуй достиг размеров вселенского пиздеца.

Моя челюсть буквально валяется на полу.

Я переживал, что выгляжу угрожающе. Боялся ее напугать. А она…

Так. Подождите…

Все ясно! Девчонка под чем-то. Это единственное разумное объяснение такого неадекватно смелого поведения.

Я вглядываюсь в ее глаза. Серо-голубые радужки почти не видно – зрачки расширены. И кожа бледная. Впрочем, она и в прошлый раз такой была.

В целом, не похожа она на наркоманку. У них либо вялые лица и заторможенные реакции, либо перевозбуждение и лихорадочная активность. А эта существует в нормальном ритме и выдает хоть и странные, но живые реакции.

– Что принимала? – спрашиваю на всякий случай.

– В смысле?

– Нюхала, кололась, таблетки глотала?

– Я не употребляю наркотики, – спокойно отвечает она. – Никогда не пробовала и не собираюсь. А! Я пила чай.

– Чай?

– С настойкой. Да, это ерунда! Там всего пара капель была. К тому же настойка эта древняя, давно выдохлась.

Настойка, значит… звучит, как какая-то фигня.

– Говоришь, думала обо мне? – вспоминаю ее первые слова.

– Да.

– Что думала?

Она пожимает плечами.

– Ты просто торчишь у меня в голове, как гвоздь. Никак тебя оттуда на вытащить.

Капец… И у меня так же! Только наоборот. Ну, вы поняли.

– И я постоянно представляю всякое… Это очень странно! И совсем на меня не похоже.

– Что представляешь?

Она не отвечает, она просто… проводит своим тонким пальчиком по моим губам.

Пиздец… От ее прикосновения я трясусь, как сучка.

– Может, я в тебя влюбилась? – продолжает эта охамевшая писюха добивать меня.

А у самой губы подрагивают. И чуть раскрываются. Мелькает маленький розовый язычок.

Я хочу, чтобы этот язык был на моем члене! Это нормальное желание.

А еще я дико хочу поцеловать ее. Нежно обхватить губами ее рот и проникнуть в него. Поиграть с этим розовым язычком, почувствовать мягкость ее губ…

Понять, наконец, чем она пахнет. И никуда не торопиться…

А вот это уже треш!

– У меня в животе что-то такое… порхает. Наверное, это бабочки, – заявляет Снежинка.

Ее руки расстегивают пуговицы моей рубашки. Распахивают ее. Легонько касаются моей груди. Вернее, татухи. У меня там волк и вороны, очень стильно и круто сделано.

Снежинка разглядывает рисунок. Трогает. Обводит…

А я… просто стою, как парализованная цапля на болоте.

Пиздец…

И я стою, и хуй стоит, и мозг забуксовал и встал. Просто не знает, как на такое реагировать!

Глава 8

Сергей

– А ты? – требовательно спрашивает она, толкая меня в плечо.

– Что – я?

Отмираю, наконец-то.

– Я тебе нравлюсь?

– Пиздец как, – срывается с моих губ.

Она удовлетворенно улыбается.

– А что тебе во мне нравится?

– Все!

– Нет, ты подробно расскажи. Мне очень интересно.

Да, бля! Мне что, уже мозг выносят?

На хер. Я на бабскую шелуху не ведусь. И сам шуршать языком впустую не буду.

Разве только…

Беру ее за талию. Сажаю на свой рабочий стол. Фиксирую шею захватом правой руки. И – обхватываю своими губами ее губы. Мягкие, сладкие, раскрытые мне навстречу. Нежные просто пиздец… Ныряю в эту негу с головой.

Чувствую, как Снежинка дрожит и тает.

– М-м-м….

Она стонет, прижимается ко мне, запутывается пальцами в моей шевелюре. И – задыхается. Чувствую, что ей не хватает дыхания.

– Дыши! – говорю, отстранившись.

– А, да? Можно?

Она шумно вдыхает. Растерянно хлопает ресницами и снова тянется к моим губам. Понравилось…

И откуда только такое чудо взялось на мою голову?

– Так приятно… – шепчет она. – Это просто космос!

Что самое странное – у меня такие же ощущения.

Сто лет не целовался. Мой обычный трах не включает в себя такие нежности. Обычно я просто вхожу и долблюсь до искр из глаз. У обоих участников. А тут…

Вот теперь она дышит. Быстро и часто. Снова задыхается, но уже по другому поводу.

Мои руки пробрались под ее толстовку.

Вот они. Мои маленькие сладкие сосочки. Затвердевшие, как бусинки. Ласкаю их сначала через ткань, потом задираю майку и касаюсь обнаженнной кожи. Пальцы немеют от кайфа..

– Боже, боже…

Ее дыхание срывается. Она обхватывает меня за ногами за талию. Трется об меня. Изгибается.

Просто выпрашивает… Пиздец как хочет, чтобы я насадил ее на член!

А у меня огненная лава в яйцах и железный стояк, искрящий электрическими разрядами.

– Что же это такое? – прислушиваюсь к ее шепоту. – Почему это так… так…

Я расстегиваю ее широкие джинсы. Беру ее подмышки, приподнимаю – и просто вытряхиваю из них.

Вижу розовенькие трусики. Миленько… пиздец заводит!

Глаза Снежинки закрыты, волосы растрепаны, руки лихорадочно шарят по моему телу… В этот момент я думаю: она точно под чем-то.

Да похрен! Я сам под лютым адреналином и адским тестостероном.

– Я хочу, хочу… – как в бреду шепчет она.

– Сейчас все будет, малышка.

Я тянусь к своему ремню, но она перехватывает мою руку и – кладет ее на трусики.

Гладкая розовая ткань. Под ней – гладкая розовая плоть. Сочащаяся сладким соком…

– Ой! – пищит она. – Мамочки…

Она сама трется о мои пальцы! Пытается насаживаться на них. Прижимается и раздвигает ноги.

Я даже трусы с нее снять не успел! Только отодвинуть.

Теплая нежная снежинка тает на моей руке…

Я хочу, чтобы там были не пальцы! Но она не отпускает мою руку, она требует, чтобы я ласкал ее вибрирующую горошину.

– Да, боже, да! Вот так… так… А-а-ах.

Ладно. Пусть будет так. Для начала.

– У тебя прекрасно получается, – бормочет она. – У меня никогда…