Как только купол пал все понеслись к девчонке на арене, кто бежал, кто левитировал. Я же решил, что лучше помочь адептам, чем быть одним из сотни ненужных ей свидетелей, я не член ее семьи, не целитель, зачем я там. Здесь, на арене, кучка спасенных ею адептов, на трибунах пострадавшие от отзеркаливших заклинаний и глупости магов и стражей, пытавшихся пробить купол им нужно к целителям, и я телепортировал их, пока все неслись к девчонке.

Я не видел развернувшейся за моей спиной целой истории. Ни бегства этой девчонки от несущейся на нее толпы в образе птички, ни ее обращения в тигрицу прямо над моей головой, я заметил изумленные взгляды адептов куда-то вверх надо мной и за секунды до падения белой тигрицы мне на голову сманеврировал ловя ее. Нет, конечно я осознавал, что кошка приземлиться на лапы, но она смотрела вниз округлившимися от страха глазами и как собака поскуливала. А поймав это недоразумение услышал рык переходящие в испуганные, истеричные всхлипы и дрожь.

Я держал ее в своих руках и не понимал ничего. Всего пару минут назад на арене была ледяная леди, бесстрашная, расчетливая и неуязвимая. Она в доли секунд принимала единственно верные решения, выложилась на весь внутренний запас магии. Она вела себя как опытный воин и выдержала все. Меня конечно смущало ее временная потеря сознания, из ее груди вылетел огонек, тусклый и слабый, но такой похожий на душу, а потом теряя сознания в нее пару минут спустя влетел яркий полный сил огонь и это точно была душа…, наверное, почудилось. Но сейчас в моих руках нежный цветочек, она тряслась от страха и холода, цеплялась за меня царапая и прижимаясь, как будто я самый родной и желанный человек на всей земле. Лия дэ Маги никогда не была хрупкой и маленькой, даже ребенком источала силу, волю и решимость, никогда не боялась. Всегда шла до конца, умела проигрывать, но всегда достойно играла. Но сейчас я чувствовал ее именно такой, маленькой и хрупкой. Это сбивало с толку и как-то совсем не вязалось с тем зверем в которого только что оборачивалась это чудо на арене. Меня наполнили не известные мне до этого мгновения чувства, я хотел защитить ее от всего и всех сразу. Я призвал свою родную стихию огня и укрыл ее, нечего голым задом сверкать. Да и замерзла она что ли, вся дрожит и всхлипывает. Что это за сырость у меня на шеи? Слезы? Она плачет? Вот поистине девчонка! Разревелась, чудо испуганное, чудовище бесстрашное! В сердце сжалось и на лице сама по себе возникла улыбка. Вот никому ее не отдам, ни стражам, ни брату, ни отцу, хотя последние как-то до странного легко сдались и не сильно настаивали. Сам отнес ее к целителям: крепче прижал ее к себе, открыл телепортационный портал и не убирая из ее цепких ручек своих рук просидел с ней до того, как она уснула, и сама не выпустила меня из своего плена уносясь в мир духов и снов.

Лия дэ Маги

Теперь я Лия, Лия дэ Маги из мира трех королевств. Моя новая семья, слишком шумная в моей голове, по дороге к целителям объясняли мне что произошло с их дочерью, а теперь уже со мной. Отец показывал картинки от которых я приходила в ужас, начинала всхлипывать сильнее вжиматься в… свое транспортное средство, цепляться за него. Он был таким теплым и надежным, реальным и безопасным, в отличии от тех картинок которые показывал отец и того ужаса о котором рассказывала мама. Мой страх меня перенасытил, и я уткнувшись в шею этого сильного и такого надежного мужчины начала тихонько плакать. Я считала себя сильной, смогла пережить не удачный брак, ужасный развод, смирилась с одиночеством, разбитым сердцем и воспитанием сына без помощи сильного и надежного мужчины… Но нет, сильная Лия, она как скала! То, что она пережила, с какой опасностью столкнулась и победила ценой своей жизни, сколько вытерпела, с какой заботой спасала адептов, а вдруг я бы сказала нет… Это приводило меня в такой ужас, что я с еще большим страхом и усердием впивалась в своего незнакомца, окуналась в его тепло и кажется таяла в нем, даже придя к целителям я не могла его отпустить, вцепилась в него впиваясь когтями, когда меня пытались забрать и уложить на больничную койку целители.

Я все еще слышала голос родителей и не смотря на тревогу и заботу, звучавшую в нем, я только сильнее утопала в боли и печали Лии и собственном страхе. И уже у целителей расплакалась как девчонка, я жалела себя ревя в подушку, какая я была глупая, теперь я плачу за всех, за родителей потерявших дочь, за их дочь, справившуюся со зверем ценой своей жизни, за себя такую какая я есть глупая и плаксивая, напуганная девчонка, попавшая в другой мир, но спасшая свою магическую близняшку. А в руках этого мага было тепло и спокойно, надежно и безопасно.

Я слышала смешки целителей мельком улавливала их удивленные взгляды на нас, а потом в моей голове зазвучал хохот брата и отца и смеющийся голос матушки:

– В руках самого сдержанного и сухого на эмоции мага трех королевств ледяная леди, не менее сдержанная, растаяла пробив оборону железного лорда. – Я лежала на больничной койке, лорд полусидел рядом. Одной рукой он крепко обнимал меня за плечи и поглаживал, а другую я нагло обнимала как дети обнимают любимую игрушку, цепляясь за нее как за спасительный круг утопающий, я нагло лежала головой на нем. Сквозь слезы я посмотрела на голубоглазого брюнета чья магия до сих пор меня грела, а руки обнимали, и он совсем не показался мне бесчувственным и сухим. Да, он не сказал ни слова, но я тоже светских бесед не вела. Но его глаза были наполнены тревогой и заботой, а он сам был рядом пока я не уснула, я чувствовала его самого, его запах и тепло его тела и магии…

Тэм ма Гивис

Такого не бывает. Не бывает, что бы человек – вот так в считаные минуты так поменялся, я не понимаю, не верю. Я задержался у уже спящей красавицы, не смог уйти сразу. Провел по ее шелковистым волосам, часть их длины она потеряла на арене, они были спутанные и грязные, она вся была такой… но я залюбовался ею, такой настоящей, такой реальной, близкой. Я поймал себя на этой мысли, резко одернул, встал и направился к выходу. За дверями меня ждал сюрприз. За дверями все ее адепты и не ее с арены, пробивали себе путь в ее палату споря с целителями. Некоторые что-то кричали о лорде Николасе и его вине в случившемся, я хотел уже вмешаться в этот балаган. Но со стороны окна дальше по коридору под пологом тишины мое внимание привлекли царские особы спорящие с родителями Лии. Маги казалось не слушали их явно гневные тирады и нагло отмахивались от их речей, как от детского лепета. Матушка увидела меня, одернула отца, и они не прощаясь с венценосными развернулись пошли ко мне. Полог тишины разорвало сразу как они переступили его границы и весь коридор наполнили крики и рыки царственных особ совсем не воспитанно перебивавшим друг друга:

– Эта девчонка наша!

– Она наших кровей!

– Вы не можете лишать ее законных прав!

– Вы лишаете ее семьи!

– Да, что вы можете ей дать и чему научить?

– Да, как вы смеете уходить от разговора?!

– Мы не простолюдины чтобы к нам поворачиваться спиной во время разговора!

Уже около меня матушка Маги грациозно развернулась и тихим спокойным голосом подытожила:

– Мы в своем праве. Лиичка наша дочь, а вы, уважаемые – матушка пренебрежительно выделила это слово – королевские роды, потеряли право указывать ей, нашей дочери и нам, ее родителям, в тот день, когда принесли магическую клятву отречения. А насчет нашего воспитания и обучения, думаю эффектное выступление на арене нашей дочери показало не только уровень владения стихиями и магиями, но и наши скромные родительские таланты. – Матушка повернулась ко мне и продолжила уже глядя за мою спину притворно ласковым тоном:

– Деточки, милые мои, наша Лиичка что, зря вас из цепких рук нежити выдергивала? Может вы, заботливые мои, пока она отоспится, в себя придет, теорию подтяните, анализ использованных чар и плетений к ее выздоровлению подготовите с формулами и базовыми жестами, на тысячу слов не меньше…?

– Но матушка, лорд Николас, он в коридоре напал на профессора Лию в перерыве! Это он все подстроил на арене, точно он… – матушка лживо ласково улыбнулась и продолжила более холодно:

– Вы правы адепт, на две тысячи слов доклад, в одну тысячу все не уложить.

О, я спиной чувствовал страх этих деточек, не удержался и обернулся и увидев рассмеялся, искренне и от души. Женщины Маги полны сюрпризов. Вот и эта не высокая женщина своим ложно ласковым тоном, ввела адептов в такой ужас, что они бежали, спотыкались, падали и отползали не успевая подняться как можно дальше от дверей в палату ее дочери в сторону бокового выхода. Даже я такого эффекта у своих адептов не производил. Вдоволь отсмеявшись я повернулся к родителям Лии и увидел озорство в глазах матушки, вот клянусь богами, она при всей своей внешней строгости буквально святилась ребячеством и проказами словно дитя. А потом, поймав мой взгляд, все исчезло, и она тоном не терпящем спора и оговорок совершенно серьезным тоном обратилась уже ко мне:

– Лиичка выгорела, но мы сохранили искру, вам ректор Тэм Ма Гивис, предстоит ее разжечь, раз вы так успешно справляетесь со стихией огня оборачивая девушек и ловя их на лету в момент слабости.

Я почувствовал себя нашкодившим ребенком пойманным матушкой на горячем. Вот как этой милой и добродушной женщине за несколько минут удалось отчитать всех: адептов, меня – магистра магии и ректора, да что там, она даже королевские семьи поставила на место которое сама же им и определила.

Лия дэ Маги

Теперь я Лия дэ Маги.

Не знаю сколько я проспала, но царапин, синяков и ран на теле уже не было, я была расчесана и на мне была одета легкая длинная сорочка. Я сама и вся палата пахли травами. Все это время Лия, нет, Лида навещала меня во снах и просто иногда возникала в моей голове, оказывается ее связь с семьей и со мной сохранилась, и она свободно могла возникнуть в голове любого. Лида вводила меня в дела, показывала, что видела на арене, какие были плетения черной магии. Иногда показывала мне сына и родителей. Научила меня призывать воспоминания и пользоваться ее памятью, чем –то напоминало поисковую систему в интернете, но точнее и подробнее с примерами применения. И уже перед самым пробуждением показала события на арене полностью. Это был ужас и восторг одновременно. Как она справлялась с плетьми из лиан, с какой заботой и нежностью оберегала студентов и как боролась со зверем. Она отгрызала одну за другой головы зверю своими с той же стихией, гася противостоящей стихией его атаки. Успевала плести заклинания руками, нанося повреждения и отбиваясь от самых яростных атак хвостом, щупальцами, лапами и клешнями. При этом давала команды плетьям и отвлекая другие головы от своей шеи пока она впивается в шею зверя… Я видела и чувствовала тоже что и моя сестра во время боя, когда смотрела это реальное кино. А когда сердце проткнула стрела я чувствовала, как умирала и слышала, как со мной, точнее с ней прощались родители… Я пережила все то что было на арене и разделила все чувства Лиды на пополам. Лида призналась, что теперь ей стало легче, и мы обе расплакались, так я и проснулась, всхлипывая и заливаясь слезами… А рядом был он, ректор техномагической академии, железный лорд. Только вел он себя совсем не как железный, он гладил мои волосы шептал мне и успокаивал вытирая слезы, а потом отворачивался что бы во все горло позвать целителей и опять весь возвращался ко мне.

Тэм ма Гивис

Я навещал ее обычно в обед, когда целителей не было, и никто мне не мешал. Я просто сидел молча рядом не касаясь ее, сидел и смотрел за ее беспокойным сном. Иногда, когда она скручивалась явно замерзая я посылал ей частичку своей стихии согревая ее. Вот и сейчас я вошел навестить спящую красавицу перед отъездом, ведь игры отменили адептов отослали и у меня не было причин задерживаться. Но когда я вошел в палату я увидел ее… Я гладил ее волосы, вытирал слезы и кричал в сторону двери зовя целителей, как разъярённый вепрь. Где эти чертовы целители, когда нужны?! Со дня игр прошло три дня, и она не просыпалась. Три дня я находил причины задержаться ожидая ее пробуждения. Три дня я занимал себя лишь бы не думать, лишь бы не вспоминать, но сейчас она плачет и все навалилось разом. Да, на арене ее работа впечатляла, но покорила меня не та ледяная леди. А тот нежный цветочек в моих руках, зарождающаяся звезда из маленькой искорки. Все эти три дня я убеждал себя, что это была минутная слабость, результат выгорания и привыкания к собственной магии вновь наполняющей ее. К той искорке, которую заботливые и бдительные родители запечатали в маленьком колечке. Том самом которое она сорвала в последний, решающий момент с себя не давая угаснуть. Кажется, именно разрыв прямой связи с артефактом помог не уйти душе и магии под власть хозяину стрелы с запретной магией, посланной в сердце этой девчонке. Правда меня смущало, то что я видел, как слабый огонек души покидал тело, но вернулся яркий и полный сил, мне казалось, это видел только я …, и ее семья… Да, она сильная, но в моих руках она была другой, нежной и беззащитной. Вот и сейчас она заливается слезами во сне и опять в моих руках, как тогда.

Лия дэ Маги

Я помню, теперь я Лия дэ Маги. Я проснулась всхлипывая и заливаясь слезами и увидела голубые озера глаз над собой, я начала тонуть в них. Предательски громко всхлипнула и почувствовала его нежные касания рук к моим щекам, он стирал мои слезы и что-то шептал, а потом отвернулся и заорал… Я испугалась. А что бывает, когда я пугаюсь помнят все на арене. Да. Я обратилась в мелочь, только в этот раз хоть не летающую… а в котенка. Я прямо-таки видела себя со стороны, маленькая, пушистая и с огромными испуганными глазами. Ох, стыд та какой!

Тэм ма Гивис

Я вытирал ее слезы, нежно едва касаясь, шептал что-то успокаивающее, приглаживал ее волосы и посылал успокаивающие волны моей магии. Она открыла глаза, свои красные от слез и припухшие, но не менее прекрасные каре-зеленые глаза, посмотрела на меня, и я замер, кажется сердце пропустило удар от ее взгляда. Но когда она громко всхлипнула я совершил ошибку, я так волновался за это чудо, что отвернувшись заорал зовя целителей и напугал ее, как иначе объяснить то, что она обернулась… котенком. Да она издевается что ли? На арене она была убивающей взглядом горгоной, перегрызающим глотки врагу зверем, даже когда попала ко мне в руки она была огромной белой тигрицей! А сейчас обернулась испуганным котенком шоколадного цвета в тон своим волосам и смотрела на меня своими огромными каре-зелеными глазами.