– Давай, отметим это событие в ресторане семьей, – говорила мать. – Или дома накроем стол…

– И пригласим Мари? – перебила Карина мать. – Мне, мам, ее видеть не хочется, а я должна разделить с ней свой успех?

– Успокойся. Мы посидим втроем, – обняв дочь, сказала мать. – Я купила вчера торт. Будем пить чай?

– Сделай лучше кофе, – успокоившись, попросила Карина. – Прости за резкость. Я не хотела тебя обидеть. – Пап, путевок на ближайшее время нет, хотя я была только в одном агентстве.

– Карина, поезжай в гости к Беловым. Сменишь обстановку, климат, повидаешь родственников. Хочешь, я позвоню Дмитрию?

– Дочка, а это выход. Погостишь у Беловых. Парни активные, скучать не дадут. Можешь поехать к Симоновым и повидаться с Антоном. Две недели у Беловых, две недели в Москве, так месяц и пролетит. Сидеть в четырех стенах не выход. Таня позвонит брату, а я Аркадию. Согласна?

– Звоните, но с условием сохранения тайны. Я не хочу, чтобы мой приезд обсуждали, жалели или утешали, – согласилась Карина, разрезая торт. – Просто скажите, что у меня появилось свободное время.

Татьяна Юрьевна дозвонилась до брата и сообщила:

– Илья и Степан ждут тебя в гости. Если поторопишься, через пять дней они возьмут тебя с собой на молодежный фестиваль. Он будет проходить в Подмосковье. Подробности узнаешь, когда сама позвонишь, – сказала мать, довольная тем, что смогла хоть чем-то помочь одной дочери, которую обидела вторая, но любимая.

Карина вспомнила своих двоюродных братьев. Илья был на год младше нее, Степан на два. Разница в возрасте братьев была год, но выглядели они как близнецы. Пока были живы родители мамы Карины, мальчишек каждый год привозил их отец на лето. Крайний раз они виделись на похоронах старших Беловых. Прошло четыре года. Связи они не теряли, но и не виделись. Илье Белову оставалось учиться в университете год, Степану – два. Отношения между братьями были действительно братскими.

Карина собрала свой нехитрый багаж и вылетела в Москву. Двадцатого июня она встретилась в Подмосковье с дружной семьей Беловых.

– Мальчишки совсем не изменились, только повзрослели, – говорила она Ларисе Сергеевне, матери братьев. – Как они похожи.

– При всей своей похожести, они разные. Генератор всех идей – Степан, а Илья либо принимает его идею, либо отвергает. Один – авантюрист, в хорошем смысле слова, второй – реалист. У вас с сестрой не так?

– У нас с сестрой, Лариса Сергеевна, ни как. Мы не только с ней совсем не похожи, мы с ней чужие люди. У нас нет ни общих интересов, ни общих друзей. Единственное, что нас объединяет – это родители. Мы думаем с ней по-разному. То, что нравится мне, она критикует, что нравится ей, я не принимаю. Так было с самого детства. Хорошо сейчас мы живем в разных квартирах. Это дает возможность реже друг друга видеть и ссориться.

– Ты хочешь сказать, что она за четыре года не повзрослела? – удивилась Лариса Сергеевна Белова.

– Она стала старше, но это не значит умнее и до сих пор считает, что все кругом ей что-то должны. Хочет всего и сразу, да так, чтобы особо не напрягаться. Папа еще дает ей отпор, а мама продолжает потакать во всем. Я не ревную. Это длиться так долго, что я привыкла и принимаю все как должное.

– Я никогда не понимала такой слепой любви к одной дочери. Свекровь мне тоже жаловалась: – «Татьяне Карину в роддоме насильно в довесок к Марине дали». Не огорчайся. Ты уже взрослая и справишься. Хорошо, когда братья или сестры живут дружно, но так бывает редко. Дима с Татьяной, на первый взгляд, живут в мире, но особой любви или привязанности между ними никогда не было. Они не видятся годами, звонят друг другу только по случаю. Не думаю, что было бы по-другому, живи они рядом. Я рада, что между моими сыновьями полное взаимопонимание.

Общий язык с братьями Карина «восстановила» уже в первый вечер. Они рассказали, что их ожидает на фестивале, и чем они будут развлекать сестру, когда вернуться назад. Неделя, которую они провели на фестивале, напомнила Карине ее студенческую жизнь на первых трех курсах. Как же интересно и весело могут отдыхать студенты. Она ни разу не пожалела о том, что приехала. Степан был действительно полон идей. От шумных вечеринок в клубе, он переходил к тихому отдыху на даче с рыбалкой на рассвете и вечерним купанием в речке. Карина заметила, как быстро они умеют «перестраиваться». Они чувствовали себя в городской тусовке своими, и за городом, среди чужих, были на равных. Молодые люди понимали, что Карина у них в гостях и составить ей компанию на три недели не столь сложно и хлопотно. Старшая сестра в детстве всегда была на их стороне. Память еще хранила летний отдых у бабушек. Она ничего не просит, а лишь принимает их условия отдыха. Отдохнув три недели, она собралась в Москву, позвонив Симонову Аркадию Николаевичу. Друзья отца перебрались в столицу лет двадцать назад. Глава семейства, как и отец Карины, работал хирургом, правда, кардиохирургом, а его жена гинекологом. Сын Антон, ровесник Карины окончил медицинский университет в этом году. Семья Симоновых не так давно приезжала в город на двадцатилетие выпуска института в 2005 году и на 45-ти летие отца в 2007 году. У Ольги Викторовны в городе не было родственников, а у Аркадия Николаевича сестра жила в пригороде. Карина дружила с Антоном до четырнадцати лет, пока он приезжал на лето в гости, а потом переписывались или встречались во время визитов родителей. Встретили ее радушно. За ужином вспоминали детство и юность, когда Антон называл ее «моя невеста». После ужина молодежь отправилась на прогулку.

– Ты за два года очень изменилась, – говорил Антон, шагая рядом. – Что случилось? Почему ты отменила свадьбу? Отец мне запретил касаться этой темы, но я тебе не чужой. Рассказывай.

– Тоша, я сделала большую глупость, о которой уже жалею. В тот момент мне казалось, что меня предали. Женька спал с Мари. Я не была уверена, что он сделал это по доброй воле, твердой памяти, но не могла этого принять, и отменила свадьбу.

– А что говорит сам Женька? – спросил Антон.

– Сказал, что он виноват, собрал вещи и ушел, – грустно ответила Карина, вспомнив разговор с Плетневым.

– Карина, твоя сестра всегда становилась между тобой и кем-то. Она и между нами становилась. Причем ни один раз. Забыла? Если на нее не обращают должного внимания, она действует по принципу: «не доставайся ты ни кому». Сколько нам было, когда она испортила тебе платье, только за то, что я сказал: «какая ты красивая».

– Нам было лет двенадцать. На ней было точно такое же платье, но ты сказал это мне. Ее это и задело, – улыбнулась Карина, вспоминая и платье, и слезы, и реакцию родителей.

– На ней это платье сидело, как кукла на чайнике. Правда, потом Мари похудела. Она эффектная барышня, но пустышка. У нее одни темы для разговоров: прикид, деньги, клуб. Откуда в ней столько желчи? Я сам не идеален, но от юношеской неотразимости, важности избавился давно, а она так и живет с девизом: «Чтобы такого сделать плохого?» Ревнивая, злобная и ленивая.

– Она и сейчас такая. Работа – не бей лежачего, фитнес, салон, диета. По вечерам клуб. Хочет хорошо выглядеть и выйти замуж за состоятельного, умного и симпатичного мужчину. Три в одном. Ты знаешь, три недели, проведенные с Ильей и Степаном, убедили меня в том, что в семье могут быть совсем другие отношения. Родители не делят детей, а дети, как нестранно, живут дружно. За три недели я ни разу не слышала, ни недовольства кого-то к кому-то, ни колкостей, ни высокомерия, – говорила Карина. – Между мной и Мариной тоже бывают моменты гармонии, но это только моменты, и только тогда, когда она этого хочет сама. Расскажи, как твои дела? Есть девушка?

– И есть, и нет. Девушки у меня пока ходят в друзьях. Ничего серьезного. Тем, которые мне нравятся – я неинтересен, а те, которые неровно дышат ко мне – я воспринимаю, как друзей. Уеду в Питер, возможно, там найду такую, как ты, – говорил Антон, чуть улыбнувшись. – Карина, ты бы поговорила с Женькой. Я не из мужской солидарности прошу тебя. Во-первых, ты его любишь и скучаешь. Во-вторых, вспомни, как все было, пока в ваши с ним отношения не влезла Марина. В-третьих, зная свою сестру, ты ведь уверена, что спектакль был рассчитан на твою реакцию. Возрази мне, если я не прав.

– Я поговорю с ним, Антон. Приеду и поговорю, если ему нужен этот разговор. Обещаю. Ты решил пойти по стопам отца?

– Рискну. Пройду интернатуру при госпитале в Питере, попробую себя в академии. Может из меня и выйдет толк. Ты завтра с отцом идешь на экскурсию?

– Мне бы этого очень хотелось. Я так привыкла к папиной больнице, что даже не представляю, как может быть в другой.

Через три дня Карина вернулась домой. Первое, что она сделала, позвонила Евгению, но его телефон не отвечал. Ильина набрала номер Дмитрия Фомина, друга и однокурсника ее и Женьки.

– Мить, ты не знаешь, где Плетнев? – спросила она без приветствия.

– И тебе, Ильина, здравствуйте! У меня к тебе дело и я минут через тридцать подъеду, – ответил Дмитрий.

Фомин приехал через полчаса.

– Анатолий Викторович говорил, что ты уехала отдыхать. Как отдохнула? – спросил он с порога.

– Мить, давай без иронии. Я понимаю, что Женька твой друг, но я тоже тебе не чужая тетя. Нам с тобой еще работать вместе. Он сам ушел извинившись. Я, во всей этой истории, своей вины не вижу. В клуб не пошла? Так и он мог не ходить. Отправился домой, но заблудился и оказался не только в квартире моей сестры, но и в ее постели. Мы не ссорились. Я отменила свадьбу. До отъезда была неделю дома, – говорила обижено Карина. – А ездила я к дяде в Подмосковье и к папиным друзьям в Москву.

– Я тебя не упрекаю. Мне вас, дураков, жалко. Держи, он письмо для тебя оставил, – сказал Дмитрий, протягивая ей конверт.

«Карина, сказать обо всем, после того, что я устроил, у меня не хватит духу. Не потому, что я трус, а потому, что моим словам противоречат поступки. Я тебя очень люблю. Жить в одном городе и не видеть тебя – это пытка. Я принял решение уехать. Это лучший вариант в сложившейся для меня ситуации. Помнишь, я тебе рассказывал о предложении? Я отказался, а теперь согласился. Возможно, я поторопился, и надо было дождаться тебя. Теперь я уже струсил, но у меня остается надежда на твое прощение. Прости. Сумеешь простить и забыть все – позвони, а нет – забудь и будь счастлива. Женька» – прочитала Карина и, складывая лист, спросила:

– И где он сейчас?

– В столице. Он уехал через неделю после вручения диплома. Очень ждал, что ты появишься на банкете. Ты не простила его? Почему твой отец не сказал где ты? Вы могли бы встретиться там. Позвонишь ему? – засыпал ее вопросами Дмитрий.

– Нет! Пусть устраивается. Звонить, Митя, значит сорвать его с места. Здесь его для него нет, и там потеряет и место, и доверие. Наше детство кончилось. Надо рассуждать здраво. Прощают, Митя, виноватых, а он пленник моей сестры. Его пожалеть надо. На этот раз, его порядочность обошлась ему боком. Я позвоню ему, но позже, чтобы не было соблазна все бросить. Понимаешь? Кофе будешь? – говорила Карина, жалея о том, что как минимум год не увидит Плетнева.

За кофе Дмитрий рассказал о банкете, о последних новостях из жизни сокурсников. Поговорили и о предстоящей интернатуре, которую будут проходить вместе с первого августа.

Двенадцатое августа выпало на среду. Звонок домофона она услышала в семь утра. Курьер принес букет и торт. Букет был из двадцати трех белых роз. Не найдя карточки, Карина догадалась от кого подарок. Только Женька знал, какой цвет роз ей больше всего нравится. Звонить в Москву было рано. Через полчаса приехал отец и мама. Мама осталась поздравлять младшую дочь, а отец поднялся поздравить старшую.

– Пап, приезжайте после работы. Я приготовлю то, что вы любите. Мои гости будут к пяти, вы с ними знакомы. Женька букет прислал, – говорила она отцу, принимая от него букет и конверт. – Мама у Марины и ко мне не поднимется? Подвезешь меня на работу?

Ужин прошел в теплой компании. Три подруги и два друга дочери не смущали родителей, а те их. Они были знакомы лет пять.

– Карина, может, ты уже помиришься с Мариной? – спросила мама, прощаясь вечером.

– Мам, я с ней не ссорилась. Она никогда не нуждалась в моем обществе. Если придет – я ее не выставлю, но сама к ней не пойду. Извини, – ответила Карина. – У нее был прекрасный повод и ни один, только ей это не нужно.

Марина не пришла ни в этот день, ни в следующий. Выдержка продлилась полгода. Она поздравила сестру с Новым 2010 годом, извинившись между делом.

– Ты, Карина, ненормальная. Что ты зациклилась на своем Плетневе? На нем свет клином сошелся? Ну, хорош он для секса и что? С твоим характером и внешностью такого мужика с деньгами можно отхватить и поехать с ним отдыхать на Мальдивы, а ты поперлась в Подмосковье к двум недоразвитым геям. Легче тебе стало после такого общения? – говорила Марина, и ее пламенная речь, и тон, не имели ничего общего с намеком на примирение сторон.

– Степан и Илья не геи. Они, в отличие от нас с тобой, живут дружно, и девушка есть у каждого. Что касается недоразвитости, ты здесь совершенно неправа. Парни не просто грамотные, они умные. И давай мы с тобой договоримся: если мне нужен будет совет – я у тебя его попрошу, а воспитывать меня уже поздно. Я такая, какая есть. Пусть ненормальная, в твоем понятии, но порядочная в своем.

– Какая ты порядочная, я знаю. Если ты могла это делать с Плетневым, почему не можешь делать то же самое с тем же Фоминым?

– Женьку я любила, а с Митей мы просто друзья, – ответила Карина. – Мне не нравиться наш с тобой разговор. Смени тему.

– Любила нищего, а дружишь с богатым. Что-то в это слабо верится, – язвительно сказала Марина. – Вот и осталась с другом, но без любимого. Мне слезу пустить?

– Ты сама приложила к этому руку. Забыла?

– Ну, извини. Не подумала. Вернее, подумала и хотела тебе глаза открыть, что все мужики одинаковые. В том, что случилось, есть и его вина. Каюсь, перестаралась, но иначе бы ты мне не поверила. Простишь?

– Прощу. Почему ты не пришла сразу? – спросила Карина, пристально глядя на сестру. Она знала, что если Марина отведет взгляд, значит соврет.

– Ты не поверишь. Я поняла, что никогда не смогу вот так, как ты обрубить все концы, что у меня совсем нет гордости. Я тебе позавидовала. Теперь это прошло, – сказала Марина, не отводя взгляда.

– Попробуем жить в мире и согласии? – улыбнулась Карина.

– Не знаю, насколько меня хватит, но я за перемирие в честь Нового года, – ответила Марина. – Дед Мороз тебе передал пакет с подарками. Где думаешь отмечать праздник?