– Да нет, не то чтобы, – как можно беззаботнее произнесла я, надеясь закрыть тему. Всё, что я имела – домыслы, ничем не обоснованные. Ник мне нравился и взваливать груз из смешанных чувств, желания не было, – Спасибо, что подвёз.

Я отстегнула ремень безопасности и вышла из машины. Ник открыл багажник и тихо бормоча с трудом достал велосипед.

– Помочь поднять на этаж?

– О, нет, не стоит. Ты и так уже сильно помог, – я улыбнулась, внутренне понимая, что тащить велосипед до квартиры – занятие не из приятных, однако показываться перед Костей с парнем хотелось ещё меньше: – Тогда, до завтра?

– До завтра, – голос Ника мягким эхом отозвался в моей голове. Его взгляд, обжигая, провожал меня, пока за спиной не захлопнулась дверь подъезда.

***

Как можно тише я старалась открыть дверь квартиры ключом, не зная наверняка, вернулся ли Костя с дежурства или нет. В конце коридора виднелся рассеянный свет от настольной лампы, нарушая ночную тьму. На мгновенье я замерла, прислушиваясь к густой тишине, в попытке уловить малейшие намёки на присутствие отца. Уж лучше бы он уже спал. Тогда с утра у меня останется немного времени, чтобы раздобыть новый телефон и избежать рассказа о том, каким образом я потеряла предыдущий.

Затащив велосипед внутрь, я облокотила железного друга о стену и бросила куртку на примостившийся в углу пуф. Проведя ладонью по взъерошенным волосам, я облегчённо вздохнула, радуясь, что квартира полностью в моём распоряжении. Свернув в ванную, я лениво стянула с себя одежду. Выкрутив кран чуть ли не до полной мощности, встала под горячий душ, подставляя хлёстким струям лицо и шею. Вместе с водой в сток смывались и тревожные мысли. Стоило закрыть глаза, как я вновь вспомнила то цепкое ощущение пристального взгляда в лесу. По затылку волной скользнула дрожь, усиливая разрастающийся внутри страх. Больше я в этот лес ни ногой. И точка.

Закончив принимать душа, я подобрала мокрые волосы полотенцем, и свернула в тугой жгут, соорудив на голове нечто напоминающее тюрбан. Протерев ладонью запотевшее зеркало над раковиной, я ухмыльнулась отражению: ворох из махрового полотенца напоминал мне Пизанскую башню, потому что сильно косился вправо.

К сожалению, этого не хватило, чтобы поднять настроение. Я пошла в свою комнату, по пути прокручивая в голове рассказ Никиты о лесопилке и доме основателей. Стало любопытно, как выглядел дом. Войдя в комнату, я направилась к компьютеру. Нехитро введя в поисковой строке название города и слово «достопримечательности», я увидела двухстраничный список со ссылками на разные источники. Недолго думая, нажала на первый результат и почувствовала, как от удивления опускается челюсть.

На самом верху страницы обнаружился баннера с внушительным особняком, подходящим для жизни скорее императора, или, быть может королевы Елизаветы II, но никак не доктора с женой. Одни только потолки, по фотографии достигали метров восьми до 8 метров, если, конечно, это не было иллюзорным обманом благодаря тянувшимся сквозь оба этажа колоннам на фасаде бледно-голубого здания. Позолоченные орнаменты оливковыми ветвями распускались над створчатыми окнами, предавая таинственный вид, словно на деле это были порталы в мир волшебного народца, где всегда пахнет свежескошенной травой и морем.

На сайте нашёлся раздел «Галерея» с пятью фотографиями комнат первого этажа. Имелись и небольшие описания. На одном фото был просторный холл с картинной галереей. В рамках без труда угадывались предзакатные и морские пейзажи, а на самой стене красовался внушительный семейный портрет. Люди на картине были изображены в бальных нарядах. Приближение фотографии не позволяла рассмотреть лиц из-за скудного качества, однако силуэты выглядели знакомыми. Кто знает: быть может, я уже встречала эту картина в Ростове? Временные экспозиции появлялись в городе довольно часто. Боюсь, никогда не узнаю наверняка: моя память – ненадежная штука. На сайте не нашлось ни имени художника, ни названия картины. Дальнейшие поиски были просто невозможны.

Переведя взгляд в угол экрана, я обратила внимание на время и спохватилась: до полуночи оставалось всего пятнадцать минут. Открыв в браузере карту, я попыталась найти магазины электронной техники, но, к моему сожалению, все они открывались после первого урока. Понадеявшись, что мне скрыть от Кости пропажу телефона, я отправилась спать.

***

На следующее утро меня разбудил громкий хлопок входной двери. С непривычки я резко подскочила с кровати. Перед глазами мгновенно потемнело, голова закружилась и, пошатнувшись, тело обессилено скользнуло обратно – в постель.

– Вот уж «доброе утро», – недовольствовала я, растирая ладонями полусонные глаза.

С кухни доносились тяжелые шаги и звон посуды. Должно быть Костя вернулся с ночного дежурства и суетился с завтраком.

Дождавшись, когда сердце успокоится, я поднялась с постели и пошла одеваться. Распахнув дверцы шкафа, я уставилась на одежду всех оттенков зеленого и коричневого цвета. Исключением была лишь белая майка и багровый кардиган. После вчерашнего приключения, палитра казалась уже не столь привлекательной, и я подумала, что было бы неплохо отправиться по магазинам. Не зря же мне подарили банковскую карту, в конце концов.

Я стянула с вешалки «кардиган-исключение» и натянула его поверх белоснежной майки, подвернув рукава до локтя. Мельком бросила взгляд на встроенное в дверцу, и осталась довольна результатом. Подумав, что к наряду не хватает бижутерии, я направилась к столу, и, когда потянулась к шкатулке с подвесками, случайно задела компьютерную мышь. Ноутбук вышел из спящего режима, продемонстрировав позорные труды моих вчерашних поисков во весь экран.

Всё же по утрам я соображаю куда лучше, чем ближе к ночи. Надув губы, я села за стол, и принялась вновь искать информацию о магазинах, где могла бы разжиться новым смартфоном. Попутно искала и салоны связи телефонного оператора, чтобы восстановить номер. Вчера мне это и в голову не пришло. Если я не хотела скрыть пропажу от Кости, новая сим-карта мне в этом бы вряд ли помогла.

План был обречён на провал: все магазины открывались после первого урока. Посмотрев на время в углу экрана, я огорчилась ещё больше. Даже если кто-то и открывался до восьми утра, то выйдя прямо сейчас, невозможно успеть в оба места сразу. Как ни крути, первый урок под угрозой.

Я потянулась за рюкзаком и достала распечатку с расписанием. Семь уроков. Ни первый, ни последний пропустить не получится. На первом лабораторная работа, а последний вёл директор. Всё против меня. Придётся попытать удачу после уроков.

Предавшись размышлениям, я совсем забыла об украшении и вспомнила только после того, как умылась и отправилась завтракать.

– Доброе утро! – Костя стоял у плиты, перебросив через плечо полотенце.

Отец был в рабочей форме и мера предосторожности, в виде небольшого куска ткани, казалась скорее наивной, чем предусмотрительной. От сковородки во все стороны отлетали капли масла, и я готова поклясться, что пара была просто обязана оказаться на синей форме дежурного.

– Доброе, – я выглянула из-за плеча отца, желая узнать, что будет на завтрак.

Яичница. Ну, конечно.

– Пап, а можешь придерживать дверь, когда возвращаешься с ночного дежурства? Я очень испугалась сегодня.

Костя потупил взгляд, пока до него не дошёл смысл сказанного. После непродолжительной паузы отец почти шепотом произнес:

– Прости, – отец продолжил, и от меня не ускользнули скорбные ноты: – Я привык, что один. Постараюсь, честно.

Видя изменения в его настроении, в горле образовался ком. Кажется, моя просьба отозвалась малоприятным осознанием в голове отца. Расстраивать ещё сильнее новостью о телефоне отца не стоило. Впрочем, он и не спрашивал.

– Кстати, я тебе вчера звонил. Хотел узнать, нормально ли ты добралась.

Вот же черт! Думай, Ася. Думай.

– Да? Смартфон разрядился, когда я была в супермаркете. Карта много энергии тратит.

На мгновение я замерла, всматриваясь в уставшее лицо отца. К счастью, фраза прозвучала достаточно просто и голос не дрогнул. Отвлекая Костю от дальнейших расспросов о телефоне, я добавила деталей:

– Даже пересеклась внутри с одноклассником. Оказывается, семья Ника владеет супермаркетом. Жаль, не запомнила название, но на фасаде была ярко-красная вывеска. А ещё, супермаркет внутри просто огромный! Не ожидала, что в Ксертони такие есть. Пока всё обошла, на улице стемнело, и Ник предложил подбросить меня до дома.

– Ник – это в смысле Никита? – Костя пытался припомнить, нахмурив брови.

После утвердительного кивка, лицо отца расслабилось, разглаживая складки глубоких морщин.

– А, ты, наверное, поехала в супермаркет возле новой трассы! Он Каримовых, – завтрак на сковороде подозрительно зашипел, и, спохватившись, Костя быстро поддел яичницу лопаткой и переложил на тарелку: – Хорошие люди.

Прозвучало многозначительно, однако Костя больше ничего не добавил. Приняв у отца тарелки, я отнесла завтрак к столу. Отец достал из выдвижного ящика кухонные приборы, а из холодильника – пакет апельсинового сока, после чего сел напротив меня и с аппетитом приступил к еде. Я хотела уже последовать примеру Кости, когда поняла, что на столе не хватает стаканов под сок. Вернувшись на кухонный островок, я принялась распахивать одну за другой створку, в поисках нужной посуды, как у отца зазвонил телефон. Должно быть, не прошло и пары гудков: настолько быстро Костя поднял трубку и непривычно грубым голосом ответил.

– Да?

Я начала искать стаканы на нижней полке, улавливая лишь обрывки разговора:

– Сколько тел… Адрес… Да…, – пусть я и не слышала слов звонившего, ситуация была ясна без лишних слов: – Оцепите территорию и вызовите кинологов. Скоро буду.

Послышался глухой удар. Кажется, отец бросил телефон на стол. Найдя наконец стаканы, я обернулась и поняла – это было так. Чёрный прямоугольник лежал на противоположном конце стола от своего хозяина. Костя наспех орудовал вилкой, отправив в рот остатки слегка пригоревшей яичницы и даже не успел хорошенько всё прожевать, запил пищу любезно протянутым мной стаканом с апельсиновым соком. Не успела я пошевелиться, как отец поднялся и, быстро поцеловав меня в лоб, проследовал к прихожей, на ходу подобрав телефон и кожаную куртку.

– Труба зовёт, – коротко произнёс Костя, надевая обувь: – Сегодня тебя заберёт кто-нибудь из моих ребят.

– Но у меня же теперь есть велосипед, – в недоумении произнесла я, но отец лишь отмахнулся.

– Сколько сегодня уроков?

– Семь.

Отец обернулся, и я заметила, что вид у него обеспокоенный. Подойдя ко мне, Костя положил обе ладони мне на плечи и слегка согнулся. Настолько, чтобы наши глаза стали на одном уровне. Когда он вновь заговорил, тон стал отечески мягким:

– Ася, в городе творится неладное. Я не могу рассказать всего, но, поверь: мне будет куда спокойнее, если возвращаться из школы в сумерках ты будешь с хорошо подготовленным человеком. Порадуй отца, ладно?

Смотря в глаза Кости, я видела столько боли, что внутри ощутила неприятное, щекочущее фибры души, чувство. Имя ему было «страх».

– Хорошо, – эхом отозвалась я, боясь подумать, какие ужасы отцу предстояло увидеть на службе.

***

Доехав до школы, я остановилась у парковки и, спустив рюкзак на одно плечо, принялась искать в рюкзаке замок.

Учебники ощутимо мешали. Пытаться справиться одной рукой было рискованно: того гляди уроню библиотечные книги на сырой асфальт и испачкаю. Опустившись на корточки, я поставила рюкзак на землю и пошире раскрыла молнию, впуская свет. Наконец заметив очертания искомого на дне отсека, запустила руку внутрь и постепенно выудила замок.

Стоило поднять голову, как мои глаза встретились с его. Эдуард стоял неподалёку от входа в школу, прислонившись спиной к стене. С мгновение, показавшееся мне длиною в вечность, Смирнов испытывающе смотрел на меня. Непроницаемое лицо не выдавало даже малейшего намёка на зарождающиеся эмоции и это пугало настолько, точно Эдуард не был живым вовсе. Смирнов, напоминал закрытую книгу, запертую под двенадцатью замками, ключи от которых спрятаны на разных концах света. Загадочная история семьи Эдуарда притягивала и будоражила воображение неразгаданными тайнами. Кем были люди на портрете? Зачем семья вернулась в город и закрыла от любопытных глаз дом-музей? Непреодолимое желание, увидеть особняк воочию, вновь закралось в мысли. Я тряхнула головой, в попытке отогнать наваждение и на секунду утратила зрительный контакт с Эдуардом.

Исчез. Как странно. Может, я замечталась и не заметила, как прошло время?

Покончив с замком, я направилась через лестницу ко входу в школу. Толкнув плечом входную дверь, попала в рекреацию. За столом дежурного учителя сидела та же женщина, что и вчера. На этот раз на преподавательница была одета в бледно-жёлтый костюм двойку с юбкой. На шее был туго повязан шёлковый платок изумрудного цвета с переплетением орнаментов оранжевых оттенков, похожих по форме на толстые ветви.

При мысли о деревьях, в голове, точно кинолента, закружились кадры предзакатного леса с едва пробивающимися скудными лучами солнца. Вместе с пейзажем вернулось и неприятного ощущение пристального взгляда. Стоила мне обернуться, как дежурная учительница окликнула:

– Ася! Подойди ко мне, пожалуйста.

Я в недоумении направилась к её столу, не понимая, зачем могла понадобиться.

– Ты не теряла вчера телефон?

– Откуда вы…– но она не дала закончить:

– Опиши его мне.

– Ну-у-у, – я на мгновение замялась, пытаясь вспомнить хотя бы одну отличительную деталь: – Тёмный такой, немного с отливом в синий. На правое крае задней панели глубокая царапина, – которую я по глупости поставила, в попытках приколоть значок с любимой группой к карману джинсов. Историю личной недальновидность я вслух произносить не стала.

Учительница удовлетворительно кивнула, а затем потянула двумя пальцами за ручку ящика и выудила оттуда телефон и протянула мне.

Чем дольше я смотрела на телефон, тем ниже опускалась моя челюсть.

– Ну же, возьми.

Послушно забрав телефон, я на мгновение вышла из ступора. Осмотрела смартфон со всех сторон, не веря своим глазам, но сомнений не было – это он.

– Как он у вас оказался?

– Эдуард Смирнов принес сегодня в школу. Сказал, это твой.

Я перестала моргать, пытаясь понять, как такое возможно. На уроках у меня нет привычки доставать телефон, то есть, Эдуард просто не мог его видеть. Мы пересеклись лишь дважды: на уроке биологии и в столовой. Ни там, ни там, я не доставала телефон из рюкзака. К тому же смартфон ведь потерялся вчера, в лесу. Не в школе, не на дороге у школы, а в диком лесу у дороги.

– Мм, спасибо, – только и нашлась я.

Ответом мне стала добродушная улыбка, секунду спустя после которой, учительница утратила интерес и опустила глаза в документ на столе. Отвернувшись, я собиралась пойти прямиком на урок, как вновь наткнулась взглядом на Эдуарда. Он, что, следит за мной? Глубоко втянув воздух через ноздри, я направилась к Смирнову. Губы непроизвольно сжались от злости. Ну я покажу, этому сталкеру…

Столкновение. Меня отбросило вниз. Голова запрокинулась, и я ударилась затылком об пол.

– Чёрт, извини! Я тебя не заметил, – извиняясь, неизвестный парень с россыпью рыжих веснушек по всему лицу, суетливо пытался помочь мне встать на ноги: – Не ушиблась?

Я отрицательно покачала головой и выдавила улыбку, жмурясь от ещё пульсирующей боли в месте удара.

– Всё нормально, – парень ещё несколько раз извинился, но, к счастью, внезапно раздавшийся звонок на урок вынудил незнакомца от меня отстать.