– Дорогая семья! Тебя Мари, особенно рад видеть, – но тон сказал об обратном. – Давно обещал вас познакомить и этот день настал: Амели, моя девушка. Прошу любить и жаловать.

Жаловать и любить… Что-то мне подсказывает, женщина с каштановыми локонами, обрамляющими подчеркнутое пудрой болезненно-светлое лицо, меня уже ненавидит, а у леди с каре и ярко накрашенными глазами от столь "добродушной" улыбки скоро челюсти сведет. Про таких блондинок обычно ходит немало слухов, а мужчины шеи сворачивают, глядя вслед. Девушка с растрепанным хвостом в уличном стиле по последним веяниям, казалось, действительно радовалась знакомству, хоть и выражала эмоции довольно сдержанно.

Искреннюю радость демонстрировал и единственный, помимо Кима, мужчина. Благородные седины, глубокие прорези от морщин на широком лбу, близко посаженные блеклые глаза, на дне которых можно распознать мудрость, тонкие губы и волевой подбородок. На него хотелось смотреть, от него шло какое-то тепло… Едва уловимое, но самое настоящее. Дамы, видя благосклонность отца семейства, готовы лопнуть от распирающей желчи.

– Амели, сколько вам лет?

Женщина с каштановыми волосами, кажется ее зовут Ирида, мама Кима, улыбалась.

Только улыбка натянутая, фальшивая. Если Ким шикарный актер, явно пошел не в мать.

– Девятнадцать, – я сохраняла ледяное спокойствие.

Успокоиться помогал один лишь вид отца Кима. Не понимаю почему он так умиротворяюще на меня действует, но стоит на него взглянуть, как желание скопировать улыбку Ириды Альбертовны пропадает.

– Как вы познакомились?

Смотрела его мать исключительно на меня, я же предпочла буравить взглядом виновника "семейного обеда".

Ким самозабвенно поглощал рыбу под винным маринадом и не обращал никакого внимания на окружающих.

Чтоб у тебя аппетит пропал, чертов маньяк.

Притащил меня сюда, отдал на растерзание, а сам гастрономическим оргазмам предается.

– Так вы у Кима спросите, он лучше расскажет, – я даже не утруждала себя добродушным тоном, милой улыбочкой…

Как на душе было, так и сказала, и извините, если его матушке или некой Мари придется не по вкусу.

К слову, сама Мари следила взглядом не за мной, а за Кимом, и похоже она надеялась, что он приедет один. А он, подлец, не только ее ожидания не оправдал, так еще и меня подставил.

Ким словно внезапно проснулся – удивленно застыл, заметив наконец, что все внимание за столом направлено на него.

– Что? – он посмотрел на свой пиджак, на футболку. – Что не так?

Ну, теперь все встало на свои места.

Он банально нас не слушал.

Ирида Альбертовна повторила вопрос. По большому счету мне все равно, что Ким будет рассказывать. Одной ложью больше, одной меньше. Для него, кажется, это обычное дело.

– Не обращай внимания, – совершенно неожиданно произнесла Поли, младшая сестра Кима. – Мама всегда недовольна, когда в семье появляется кто-то новый.

– Часто появляются?

Поли усмехнулась, ковыряя шоколадный фондан⁶.

Не говорить же, что я появилась ненадолго и больше они меня, очень надеюсь, не увидят.

– Ты первая.

Если я первая, то кто тогда Мари? Друг семьи, двоюродная сестра троюродной тети, пробегающая мимо соседка?

Интересный вопрос, конечно… только озвучивать его за столом не рискну, хоть и очень любопытно узнать.

Ким с присущим ему весельем излагал историю о нашем знакомстве. Разумеется, ни капли правды в его словах не было и по этой причине я слушала рассказ в пол-уха.

Удивило, что за все время обеда Артур Богданович, отец семейства, сказал лишь: "Рад вас видеть, юная леди", но даже несмотря на это он будто молчаливо участвовал в разговоре. Наверное, про таких людей говорят – приятно помолчать.

И если с кем-то приятно просто молчать, то некоторых непременно хочется заткнуть.

Самое удивительное, мое желание касалось не Кима.

– А почему Амели молчит? – тошнотворно-бархатным голосом произнесла Мари. – Разве она не помнит, как вы познакомились?

Отнюдь.

Память у меня не великолепная, но произошедшее два дня назад помню прекрасно.

– Ким все уже рассказал, что еще вы хотите услышать?

Бледное вытянутое лицо Мари имело сходство с пантерой. По крайней мере выражение напомнило хищницу. Ярко-накрашенные алой матовой помадой пухлые губы растянулись в притворной улыбке, глаза же наоборот прищурены, тщательно изучают.

Не нравится мне эта дама. Я люблю людей попроще.

– Вам нечего добавить? – ее удивление смешалось с насмешкой.

– Абсолютно, – пожала плечами.

Я буквально нутром ощутила накал атмосферы и не ручаюсь за себя в случае конфликта. Никто из них не знает, через что я вчера прошла, и, богом клянусь, сдерживаться не стану.

– Сколько вы уже вместе? Месяц, два? – не унималась блондинка.

– Год, – повторила ложь Кима, озвученную моим родителям.

– Почему тянули со знакомством?

– Мы ведь не на пожар опаздываем. В деликатных вопросах лучше не торопиться. Вас, Мари, что-то не устраивает?

Напряжение в голосе не распознал бы только глухой. По искривившимся губам блондинки поняла, что ответ последует незамедлительно. Однако, ее опередили.

– Довольно, – тихо осадил Артур Богданович.

Бывают люди, одно слово которых вызывает внутренний трепет и уважение. Артур Богданович как раз к ним относится.

Все движения за столом прекратились – даже жевать перестали.

– Мари, ты хочешь оспорить выбор моего сына? – в той же манере продолжил мужчина.

– Нет, – хрипло ответила она и потупила взгляд.

– Предлагаю сбежать из этой психушки, – прошептала Поли и покосилась на отца.

Думаю, невежливо с моей стороны сбегать со знакомства с родителями гипотетического парня, но, черт возьми, этого я хочу больше всего. Ну, в данный момент.

Артур Богданович одобрительно кивнул и Поли, немедля ни секунды, потащила меня к выходу. За столом продолжала царить тишина и никто нам в спину не крикнул: "Вернитесь!" или что-то вроде того.

Ветер ударил в лицо, освежая и несколько успокаивая бурный поток мыслей.

Сидеть за одним столом с абсолютно незнакомыми людьми парня, который мне и парнем не является – то еще бодрящее времяпровождение.

– Я не перевариваю Мари, – Поли обвернула шарф вокруг изящной тонкой шеи. – Думаю, ты должна знать.

Мило, конечно. Факт доверия почему-то радует, но…

– Какое она имеет отношение к вашей семье?

Поли недовольно зафырчала до того как заговорила.

– Она дочь маминой подруги.

– И?

– И мама изо всех сил пытается свести ее с Кимом.

Интересная информация. Значит, Мари – протеже матери в невестки. Сама девушка, судя по реакции на мое появление, хочет этого не меньше Ириды Альбертовны.

– Они знали, что Ким устроит знакомство со мной?

Поли снова зафырчала.

– Естественно! Мама поэтому ее и притащила. Я была против, но меня никто не спрашивал.

Забавная ситуация. Не хватает открытой конфронтации с протеже Ириды Альбертовны и с ней самой.

– Иногда мне стыдно за мою мать, – Поли смотрела перед собой с виноватым видом. – Она бывает бестактной и невыносимой, и тебе придется смириться с этим, когда станешь полноценной частью нашей семьи.

Мы не спеша брели по тротуару, не заботясь о пункте назначения. Порой место совершенно не играет роли, главное – компания в пути.

– Почему ты уверена, что я стану этой частью?

Зная, что спектакль скоро закончится (по крайней мере свято в это верю), услышать ответ крайне любопытно.

– Иначе Ким не стал бы тебя с нами знакомить.

Еще один факт в копилку теории – он ведет игру, а я играю роль, не зная правила. Будет ли проигравший? И не окажусь ли я аутсайдером, отдав Киму все козыри?

Он знает обо мне все. По крайней мере утверждает.

Не пора ли и мне пополнить досье на некоего Кима-психа? Впрочем, вынуждена признать – на психа он не похож.

Разве что иногда.

***

Мы неотвратимо двигались в сторону торгового центра, и, стоя на парковке, не смогли пройти мимо.

"Омега" один из крупнейших комплексов в городе. Папа называет его "ад мужика". Всегда возмущается, что детские комнаты, где можно оставить детей придумали, а комнат "для нормальных мужчин", где раздавали бы пиво (безалкогольное тем, кто за рулем), и показывали футбол пока жены "набивают тряпками пакеты" сделать не додумались.

Время с Поли летело незаметно.

Мы заглянули в отдел "Маскарад", перемерили массу разноцветных париков, смешных очков, шляп, распевали песни и танцевали, как в последний раз. Продавцы наблюдали с подозрением, но на нашем веселье это не сказалось.

Песня "Цвет настроения синий"⁷ под синие парики зашла наиболее удачно, не хватало только мартини внутри и бикини в руках.

До бикини мы, кстати, тоже добрались. Стеллажи с купальниками обследовали с особым удовольствием и даже парочку прикупили. Скоро лето – пригодятся.

Заходили во все бутики, где видели что-то красивое. Клянусь всеми вещами – шопинг никогда еще не доставлял мне такой бесконечной радости!

Поли настоящий фейерверк, молния зарядом десять тысяч ампер – поражает не всех, но очень метко.

Она совершенно непохожа на Кима. Также любит поболтать и пошутить, но выражает лишь те эмоции, которые действительно испытывает. У нее нет вечно веселой улыбочки, раздражающей меня в ее брате, и замашек "царя и бога" тоже не наблюдалось.

По всем параметрам Поли вызвала симпатию и даже доверие. Честное слово, общаться с сестрой Кима мне понравилось куда больше, чем с ним.

Уже после, сидя в кафе, произошел весьма любопытный и не менее странный разговор.

– Ты смелая, – Поли методично разрезала стейк.

– Что ты имеешь в виду? – я наслаждалась сёмгой с жареными на гриле овощами.

Бесподобный вкус!

Шопинг, между прочим, хорошо нагоняет аппетит.

– В девятнадцать замуж выйти не каждая решится.

Я поперхнулась от неожиданности.

Эта семейка меня в могилу сведет раньше времени.

– В смысле – замуж? Об этом еще рано думать и вообще… с чего ты взяла?

Пусть покажусь ей странной, но я не собираюсь ни за кого замуж! По крайней мере в девятнадцать лет и тем более за Кима.

Поли, казалось, пребывала в замешательстве.

– Женитьба ведь условие Совета.

Не увидев на моем лице и капли понимания, Поли растеряно глотнула воды и осторожно спросила:

– Ты… не в курсе?

Я мотнула головой.

– Ким меня убьет… Только не говори ему, ладно? Я думала, ты знаешь… Ким точно меня убьет.

– Спокойно, – меня бы тоже кто-нибудь успокоил! – Никто никого не убьет.

Впрочем, насчет себя не уверена. Есть один тип… претендент номер один на приз в виде деревянного ящика.

– О каком Совете ты упомянула? – вкрадчиво, как можно более спокойно спросила.

Поли осушила стакан с водой, не сводя с меня перепуганных глаз. Девочка не из пугливых. Раз ее что-то тревожит, то информация в самом деле важная и секретная.

Да, я не плохо разбираюсь в людях, которые позволяют мне в себя "заглянуть".

– Прости, Амели, – она покачала головой. – Я и так сказала лишнее.

Кивнула, устремляя взгляд в тарелку.

Не стану наседать на ни в чем неповинную Поли. Она тоже ничего не знает об играх Кима. По крайней мере в темной комнате с его именем на двери зажегся пусть и тусклый, но все же свет.

Я надеялась чувство справедливости на грани ярости успокоится. Отчасти оказалась права – чувство справедливости успокоилось, осталась ярость.

Лучше всего не делать поспешных выводов и дать возможность Киму все объяснить. На суде подсудимым тоже слово предоставляют.

Черта с два! Мы не в суде.

Я здесь за судью, прокурора и адвоката, и свидетелей не будет. И вообще, если он не отстанет от меня и моей семьи… я за себя не отвечаю.

Неловкость не покидала нас с Полей все оставшееся время. Она явно боялась взболтнуть что-то важное, а я обдумывала, как лучше высказать Киму свои претензии.