Глава 6(Матвей)

Я пригласил Алёну на завершающий танец на дискотеке. Эта девочка непроизвольно попала под мою защиту. Как только Сергеева попробовала на неё наехать, я почувствовал её беззащитность. Нельзя обежать слабых.

– Лисицына, если у тебя будут какие-нибудь проблемы, я рад буду помочь, – сказал я ей, пока мы танцевали.

– С чего это такая забота?

– Классно стреляешь. Не хочу быть на стороне твоих врагов, – засмеялся я.

– У меня нет врагов. Есть те, кто мне симпатичен; те, кого я уважаю, и те, кого нет в моей жизни.

– Умно, не поспоришь.

И тут этот перец пригласил Аду на танец. Всё внутри меня закипело от неутолимой ревности.

– Король, не порть ей жизнь. Она этого не заслуживает, – тихо сказала Алёна.

– Что всё так видно? – фактически признался я.

– Очень.

– Помоги мне.

– Как?

– Прими мою дружбу. А со стороны это будет выглядеть, как будто мы пара.

– Зачем?

– Чтобы я не бросал тень на репутацию Ады.

– В наш союз никто не поверит.

– А мы и не будем никому ничего доказывать. Просто будем друзьями.

– Ради Ады я готова попробовать.

– Замётано, друг, – обрадовался я.

Эта мысль пришла мне в голову спонтанно. Лисицыну никто не тронет даже взглядом, пока я рядом. И моё отношение к Аде будет прикрыто. После вручения кубка победителя и грамоты мы отправились каждый к себе в комнату.

Я лёг, но уснуть не получалось.

– Король, ты чё ворочаешься? – тихо спросил Саша.

– Не спится.

– Наша Ада сегодня отожгла. Когда она запела, я обалдел.

– Я тоже.

– Ты это. Успокоился насчёт неё?

– Не лезь. Сказал же, что жизнь ей портить не буду.

– Это ты мужик. Но сейчас, когда все спят, сходи.

– Куда? – не понял я.

– Я когда с умывальника шёл, она на танцполе одна сидела. Думала о чём-то.

Я подорвался, на ходу надел спортивные штаны и постарался тихо выйти. Ада сидела в свете луны. Это было так красиво, что внутри всё сдавило в тески. Я тихо подошёл и сел рядом.

– Матвей, отбой по базе, – тихо сказала она.

– Я знаю.

– Почему не спишь?

– А ты?

– У меня по-моему мышь в комнате, – тихо призналась она.

– Так пойдём её прогоним, – предложил я.

– Нехорошо это.

– Понимаю. А я Авдеева с собой возьму.

– Спасибо.

Я также тихо как пришёл, встал и отправился за Сашей. Микки Мауса мы ловили недолго. Ада нам помогала и даже старалась не визжать. Перевернув всю комнату в погони за зверьком, мы после того, как его отпустили на свободу, помогли Аде убрать раскиданные вещи.

– Мальчики, у меня есть конфеты, печенье и кипятильник. По чайку? – спросила она.

– С удовольствием, – признался Саша, пока я скромно молчал.

– А Вы хорошо поёте? Почему до конкурса не признались? – спросил я за чаем.

– Я выступала в роли помощника. Участники- то вы.

– А в нашей школе дополнительные занятия подготовка к ЕГЭ будут? – спросил Авдеев.

– Конечно. Планировалось после нового года, но я для своего класса организую, как только вернёмся. Матвей, а ты что будешь сдавать?

– Математику профиль и физику.

– Тебя на дуэли Коля перещеголял. Он тоже профиль сдаёт. Надо взяться серьёзно за подготовку. Времени мало. Саш, а ты биологией занимаешься?

– Конечно. А давайте о завтрашнем походе. Мы сами пойдём или с экскурсоводом?

– Мы пойдём с проводником, он же расскажет о достопримечательностях. Замок в горах, поэтому любителям одним опасно.

– Круто. А мы прям в гору пойдём? – Саша откровенно интересовался походом, а я скромно наблюдал за Адой.

– Это не такой подъём, как в кино. Там склоны пологие. Но есть обрывы, где надо быть предельно аккуратными.

– Я так понимаю, Вы там уже были? – спросил я.

– Конечно. Поверьте, красивее места я в своей жизни не видела.

Мы допили чай и отправились спать. Только я коснулся подушки, как сразу уснул. Проснулся в шесть утра. Ещё час до подъема. Я надел спортивки и пошёл на пробежку. Не был никогда фанатом утренних пробежек, но сегодня почему-то захотелось. Пробегая мимо открытой спортивной площадки, я заметил фигуру девочки. Она крутилась на турнике и ловко делала сальто в воздухе, приходя в исходную позицию. Классно получалось у этой малышки. Я подбежал поближе познакомиться.

– Матвей, ты уже не спишь?

Я в шоке смотрел на Аду. Коротенькие шортики и топ, на ней смотрелись потрясающе.

– Вам не холодно? – спросил я.

– Только сначала зябко, а потом, когда мышцы разогреются, нормально, – ответила она, как ни в чём не бывало.

– Увидимся в столовой, – кинул я на прощание и побежал дальше, пока не прочли мои эмоции, ярко красующиеся на лице.

После завтрака мы выдвигались в поход. Я старался держаться ближе к Алёне. Мы же теперь друзья. Проводником был какой-то парень сомнительной внешности. Не знаю, почему он мне не понравился. Хиленький какой-то, что ли?

Вокруг на склонах было много хвойных деревьев. Не только елки, но и какие-то хвойные кустарники.

– А это что за дерево? – спросил я проводника, до того как мы начали подниматься в гору.

– Этосеквойя, – ответила Ада, не дождавшись реакции горе-гида, – в этих местах хотели сделать хвойный заповедник. Успели завести разные хвойные деревья, идею не одобрили власти. Финансирование прекратилось. А привезённые деревья жалко было выбрасывать, и их посадили. С годами многие из них погибли, а те, которые выжили, немного размножились. Вон туда посмотрите. Это кипарисовик. Он тоже завезён.

– Ада Александровна, а Вы откуда это знаете? – спросила Сергеева.

– Во-первых, я тут не впервые, а во-вторых, готовилась к походу, – учитель подмигнула Ольге.

– Привал, – скомандовал проводник.

Мы все сели в круг, не разбредаясь.

– Сейчас начнётся подъём. Отдыхать до башни не будем, – предупредил мужик.

– Ада Александровна, а про башню Вы тоже знаете? –спросила Алёна.

– Конечно. И это история не про спящую красавицу. В этой башне в восемнадцатом веке отбывали наказание осужденные военные. Они охраняли горные границы. Поскольку башня отрезана он внешнего мира, и дорога к ней не простая, то еду и воду привозили с опозданием. В этом и было основное наказание. Не хотел служить верой и правдой, будешь служить с лишениями.

– А просто расторгнуть контракт нельзя было? – спросил Медведь.

– Только с позором и через трибунал. А служили в то время по двадцать лет.

– Наверное, хорошо платили? – спросила Ольга.

– Гособеспечение, льготы семье и конечно же приличное жалование, которое некогда было тратить. Демобилизовался в то время мужчина, имея хорошее состояние.

– А жёны ждали, – выдохнула Алёна.

– Служили в основном неженатые мужчины. Они просто не успевали до призыва жениться. Посмотрите вот на тот мыс. Он называется слёзы невесты. Легенда гласит, что парень погиб, охраняя границы в этой башне, а невеста выплакала все глаза от горя, – рассказывала Ада.

А и правда. Из далека холмы располагались так, что казалось, сидит девушка, обняв колени, склонив на них голову. Я слушал байки Ады с особым интересом. Она знала столько всего интересного.

– Всё. Поднимаемся и вперёд, – скомандовал проводник. – Нам до вечера надо вернуться.

Шли мы в затылок друг другу. Справа была гора, а слева от тропинки -обрыв. Правда чуть ниже, где-то на метр, была ещё одна тропинка, но её почти не было видно. Состояние полёта не покидало меня. Насыщенность воздуха кислородом вызывало лёгкое головокружение и ощущение не- реальности. Я шёл за Лисицыной, приглядывая за своей новой подругой. Вначале колоны была Ада, а замыкал наш проводник. Об этом договорились перед подъёмом. Постоянное напряжение в ногах на нескончаемом подъёме уже сказывалось усталостью мышц. И это у меня, физически подготовленного парня. Я постоянно поглядывал на Алёну и Аду. Девочки всё-таки. Впереди появилась небольшая поляна. Если это место можно было так назвать. Тропинка увеличивалась в одном месте, и склон был более пологим. Появилась возможность присесть вдоль. Мои мысли прочла Ада.

– Всё, привал, – сказав это, наша учительница легла на спину, раскинув руки в разные стороны прям на траву.

Все остальные бухались вокруг Ады. Места было не так много, поэтому мальчики оставались все стоять. Осмотревшись вокруг, я увидел россыпь красивых цветов на склоне, чуть выше отдыхающих девочек. Полез и нарвал два букета. Один протянул Аде, другой- Лисицыной.

– Спасибо, Матвей, – поблагодарила учительница.

Алёна молча смущалась.

– Ребята, посмотрите. Матвей принёс цветы, а кто из вас знает, как они называются? – обратилась Ада к классу.

– Бурьян, – ответил Авдеев, и Ольга первая начала хохотать.

– Вот эти фиолетовые, маленькие цветочки, похожие на гвоздику, называются кукушкин цвет, а вот эти беленькие – очанка, – Ада показывала Алёне.

– А вот это что? – спросил Медведь, собирая букет явно для Ольги.

– Ты рвёшь клевер луговой, – пояснила учительница.

– Приступ романтизма закончился, двигаемся дальше, – скомандовал наш проводник.

Мы, выстроившись опять в колону, стали двигаться дальше. Башня показалась в поле зрения, и стало морально легче.

Нам разрешили походить по башне, и пока мы всем классом изучали стены и лестницы изнутри, Ада организовала пикник. Я всю дорогу не мог понять, зачем ей такой огромный рюкзак? Парни по очереди предлагали ей его понести, но она отказывалась, объясняя, что рюкзак объёмный, но не тяжёлый. И вот сейчас я понимал, что в нём не было ни одной её личной вещи. На большом валуне Ада организовала стол. Постелила разовую скатерть, на которой поместились в пластмассовых формах продукты. Нарезанное кусочками запеченное мясо с хлебом быстро превратилось в очень сытный бутерброд. Малосольный сыр. Каждому по булке с сосиской. Единственное, что не учла учительница, так это вода. Каждый достал своё питьё. Кто чай, кто сок. Было очень вкусно. Я наверное никогда так вкусно и с аппетитом не ел. Во время трапезы Ада начала рассказывать ещё одну легенду о этой крепости.

Глава 7(Ада)

Мои дети перенесли достойно подъём. На поляне я сама устроила привал. Не то, чтобы я сильно устала, просто было жалко девчонок. Мальчики- то в классе физически развиты, а вот девочки- слабый пол. И я на правах первого человека в колонне и ответственного за группу сделала вид, что привал нужен был только мне. Только Королёв подозрительно на меня посмотрел. Он видел меня на площадке утром, и я понимаю, что оценил мою физическую подготовку. А она у меня была отличной, чем я и гордилась.

Сейчас после самостоятельной экскурсии по башне мы трапезничали на знаменитом камне для пикников. Тут все экскурсии подкрепляли силы. А я воспользовалась закрытыми ртами и начала историю.

– Пока вы все едите, хочу рассказать ещё одну легенду о этой башне. В шестнадцатом веке, до того как башня стала смотровой крепостью на границе, тут сдавались комнаты путникам при переходе вершины. Выкупил её некий князь Воронцов и занимался разведением баранов и сдачей комнат. Очень прибыльное дело в те времена. Если учитывать, что его многодетная семья жила на свежем воздухе, и астма единственного сына тут не проявлялась, то все были довольны. Да и дочери были с учителем вдалеке от развращённой цивилизации. Так вот одна из комнат была всё время заперта. Предыдущий хозяин башни предупредил, что в этой комнате живёт призрак. Как-то на постой попросился очень бедный шляхтич, и супруга Воронцова предложила мужу пустить путника в запертую комнату. Ночью бедный шляхтич разбудил хозяев и, сказав, что видел приведение, ушёл посреди ночи, не желая от страха больше оставаться в этой башне. Комнату опять закрыли. Но многие любители острых ощущений стали захаживать и просить среди белого дня показать комнату с призраком. Прошло не так много времени, как к Воронцовым на постой попросился монах. А все комнаты опять были заняты; князь, честно признавшись о особенности запертой комнаты, предложил монаху остановиться именно в ней. «Я не боюсь. Со мной Бог!» – ответил священнослужитель. Ночью, после полуночи, монах услышал странный шорох и увидел свечение на потолке. Он взял себя в руки и спросил: «Кто ты? Что тебе нужно?», на что сразу же услышал странные слова охриплым и усталым голосом: «Saecula saeculorum». Монах сразу узнал латынь, но что означает это выражение, он не помнил. Единственное, что всплыло в памяти, так это то, что эту фразу часто произносят во время мессы, и после неё принято говорить «Аминь». Произнеся это слово по инерции, монах приготовился к страшному видению, но тут же услышал: «Спасибо тебе спаситель! Теперь моя душа упокоится с миром!». Утром, рассказав хозяевам о своем ночном приключении, монах отправился дальше, а приведение больше так и не появлялось.

– А что значили эти слова? – спросил меня Коля.

– Перевод с латыни – вечность.

– Бедный призрак. Он был обречён там жить вечность, пока его не отпустят, – вздохнула Алёна.

– Лисица, не парься, тебя тут никто задерживать не будет! – хихикнул Сашаи, переведя взгляд на Матвея, добавил. – Молчу, молчу!

Я сразу и не заметила, что Матвей постоянно находится возле Алёны. Что это? Алёна не его формат, точно. Если бы я не знала свой класс, то подумала, что это какой-то нелепый спор. Но они нетакие. Искры между детьми я не видела, возможно Алёна помогает ему заниматься? Время покажет.

– Так, ребята! Убираем за собой мусор и готовимся к спуску, – оповестила я о скором возвращении.

Сама поднялась и пошла вниз по склону. Я хотела свой букет положить на один камень. Когда я впервые попала сюда, в нашей группе была пара, которая собиралась пожениться. Они за башней сорвались в обрыв и погибли. Мы скинулись, и старший группы поставил тут скол гранита, на котором были имена погибших и пару строк об этой трагедии в память о наших товарищах и для предотвращения других жертв. Я положила цветы у скола.

– Ада, а кто это? – услышала я за спиной голос Матвея.

– Тут погибли мои знакомые, – ответила я, поворачиваясь.

Матвей стоял, держа за руку Алёну.

– Можно я свой букет тоже положу? – спросила девочка.

– Конечно.

Алёна положила цветы, и мы пошли к классу. Все уже были готовы к спуску. По старой схеме я пошла впереди колоны, а проводник замыкал, чтобы никто не отставал. Спускаться было сложнее, чем подниматься. Мы с трудом добрались до нашей поляны. Перенасыщенность кислородом в горном воздухе говорили сами за себя. Голова кружилась.

– Ребята, сейчас надо быть предельно аккуратными. Мальчики помогаем девочкам. Спускаться сложнее, – предупреждала я.

Привал закончился, и мы двинулись снова. Прошли почти всю дорогу, и до подножья оставалось совсем немного, когда я почувствовала прилив странного жара, голова сначала закружилась, и резко стало темно. Я, наверное, от страха закрыла глаза, потому что чувствовала боль, когда катилась вниз. В голове крутилось только одно. Внизу есть ещё одна тропа, но врядли я там остановлюсь. Скорость падения велика. Вдалеке слышны были крики ужаса, в основном голоса девчонок. Как бестолково прошла жизнь! Я даже ребенка родить не успела!

Вдруг что-то дернуло меня на себя, и я оказалась прижата к мягкой, уютной и родной груди.

– Рыбка, и не думай о глупостях! Я тебя вытащу! – услышала я голос Королёва.

Он просто не может знать моё студенческое прозвище. Что это? Игра сознания в предсмертной агонии?

– Ада! Помоги мне! Просто возьми меня за шею.

Я протянула руки и обвила шею хозяина родной груди. Ноги автоматически обвились вокруг тела моего спасителя.

– Умница. Мы с тобой выберемся!

Очень болела рука. Веки на глазах были тяжёлые. Я слышала, как пыхтит мой спаситель, но звук был далеко в туннели. Сквозь ресницы пробивался свет. Я попробовала открыть глаза. По обступившим меня ученикам я поняла, что мы уже спустились. Испуганные выражения лиц, и Матвей, кладущий меня на землю. Прикосновение с травой, резкая боль в спине, и я потеряла сознание.

В себя я пришла в посёлке. Рядом был Авдеев и Кирилл, начальник базы.

– Ада Александровна, как Вы? – спросил Саша.

– Что случилось?

– Вы упали, Король вас поймал и спустил. Сейчас у Вас на левой руке гипс, выглядите как после бомбёжки, а в общем всё хорошо, – просвятил меня Авдеев.

– Врач сказал, давление резко упало. Вы гипотоник? – спросил Кирилл.

– Раньше такого не было. А где Королёв?

– Его зелёнкой мажут, сейчас придёт герой дня, – сообщил Кирилл.

– Вы его еле отпустили, – хмыкнул Саша.

– Рот закрой! – услышала я голос моего спасителя.

С трудом повернув голову, увидела в дверях всего в синяках Матвея.

– Ты весь зелёный, как после бомбёжки! – выдавила я из себя.

Голос не слушался, и получилось больше хрипа.

– Ты тоже красотка! – подмигнул мне мой спаситель.

– Королёв, не смей тыкать преподавателю! – возмутился Кирилл.

– Это шок! – пожал плечами, подмигнув мне Матвей.

Вошла пожилая дама в медицинском халате.

– Так, господа. Сегодня ваша дама останется у меня, а завтра с утра можете её забрать. Прошу всех идти по своим делам и позволить девушке отдыхать, – строго сказала доктор.

– Ада Александровна, если что-то понадобится, звоните. Я в Ваш телефон забил свой номер, – предупредил Матвей.

– Спасибо, ребята, – я искренне была им благодарна.

Когда они удалились, женщина села возле меня на стул и спросила:

– Часто у Вас падает давление?

– Если честно, то я вообще о нём до этого момента ничего не знала, – честно призналась я.

– С этого момента рекомендую Вам приобрести тонометр, – строго проговорила врач.

– С утра привезу! – в дверях появился Матвей.

– Королёв! А ну брысь!

– До свидания! – подмигнул нам этот паршивец, и я надеюсь теперь окончательно удалился.

– Сейчас я Вам поставлю капельницы и после уколю снотворное. Вы должны хорошо поспать.

– Спасибо. С рукой, я так поняла перелом? – уточнила я очевидное.

– Нет, трещина. У Вас ещё ушиб рёбер. Поэтому дышать будет сложно. Честно говоря, если бы не этот малый, Вы свернули бы себе шею. Он вовремя за Вами прыгнул. Повезло, что мальчишка увлекался паркуром, и знал, как группировать тело в прыжке. Ну хватит разговоров. С Вами были две трещётки, они в красках после все расскажут.

Женщина вышла, настроив капельницу. Я не могла мысли собрать в кучу. Конечно Матвей не маленький мальчик, и я едва дотягиваюсь ему до плеча, вот мне и померещился супермен, который меня назвал прозвищем, известным только в тесном кругу знакомых. За думками я не заметила, как закончилось лекарство. Мне сделали внутримышечный укол, и я уснула.

А снился мне мужчина, лицо которого я не видела, но отчётливо чувствовала защиту и опору. А ещё запах. Это не сумасшествие! Мне снился запах. Такой особенный, который будоражит кровь и кружит голову. Я была счастлива и спокойна в этом сне. Такое мироудовлетворение души и счастье.

Проснулась я на рассвете. Встала и вышла на крыльцо фельдшерского пункта. Села на ступеньки, и подумала: «А хорошо бы сейчас прогуляться пешком» .