Разве такое может быть? Я уеду отсюда?! Мендер, Алисия, клиенты и знание, что рядом под землей есть самое страшное место на свете, будут где-то далеко? Останутся за спиной… В это не верилось. Я уже давно не надеялась выбраться из ада.

В кабинете Мендера я даже не присела. Ходила из угла в угол, подходила к окну и смотрела вниз – на черную машину нового «хозяина». Душу разрывало от противоречий.

С одной стороны – непривычная эйфория. Радость того, кто выходит из заточения на свободу. Хоть я и понимала, что предстоящее мне – далеко не свобода. С другой стороны – все тот же страх, опасения, что грядущее может оказаться хуже всего, что я знала здесь.

Но, может быть, хуже не бывает?!

А может… Может быть, сэр Корвин – про себя я продолжила называть его именно так – хороший и благородный человек? Быть может, он решил просто спасти жизнь какой-нибудь девушки… Или не так. Он купил меня просто для постельных утех. Но потом полюбит меня и сделает своей «королевой».

Я усмехнулась самой себе. Что я знала о любви между мужчиной и женщиной? Ничего. Я знала всю обратную сторону, все мерзкое и грязное, что бывает в плотских отношениях. А вот любви не знала.

До похищения за мной ухаживали мальчики из соседней «мужской школы», с одним я подружилась, потом он признался в любви, и мы стали ходить с ним на свидания. Гуляли, разговаривали, он дарил мне цветы и конфеты… Несколько раз целовались. Мне было приятно тогда, но я не чувствовала ничего особенного.

Пару раз я влюблялась. Один раз в актера, в другой – в школьного учителя. Плакала в подушку по ночам, мечтала о взаимности, и краснела, когда учитель входил в класс. Но вскоре это проходило, даже тогда я понимала, что это не настоящая любовь.

А в восемнадцать лет, когда все юноши и девушки встречались друг с другом, начинали романтические отношения, я потеряла связь с миром. Оказалась заперта в подземелье вдвоем с Ниной, которую Мендер «купил» на опыты чуть раньше.

У нас было немного книг, некоторые из них – романы о любви… Вот в них были красивые истории. И если в книге главной героиней была девушка, то ее ждали испытания, но в итоге она всегда обретала истинную любовь и счастье. Я читала и уносилась мыслями от кошмара вокруг. Представляла себя на месте героини… Только не верила, что подобное бывает на самом деле.

Мужчины – те мужчины, которых я видела – не испытывают любовь. Они просто используют твое тело, как хотят, пока ты для них привлекательна. Опыт всей моей взрослой жизни говорил только об этом.

Но… наверное, мечты неистребимы в женском сердце. Иногда я мечтала о… невозможном. Например, о том, что один из «клиентов» окажется не извращенцем и не развратником, а благородным принцем. Что он полюбит меня и спасет от Мендера с Алисией… А подробности, как именно это произойдет, мое сердце опускало.

«Только не мечтай, – сказала я себе, глубоко вздохнув. – Ты уедешь отсюда, это уже хорошо. Но не жди от «хозяина» ничего особенно хорошего. Если бы он хотел хорошего, не приехал бы сюда, чтобы заключить незаконную сделку».

Мендер пришел через двадцать минут. Довольный. Если сейчас не разозлить его, то, наверное, он не сделает мне ничего плохого. С полуусмешкой посмотрел на меня.

– А ты молодец, малышка, – сказал он. – Впрочем… Это я сделал тебя такой. Это моя заслуга… Всегда знал, что стоит потратить на тебя силы – и когда-нибудь ты окупишься! А теперь послушай… – он встал напротив меня. В лице не было злости, только предельная серьезность. – Послушай меня, Анна. Я не буду сейчас бить тебя, таскать за горло и прочее… чего ты боишься. Я тебя сейчас не трону. Но то, что я скажу, ты должна запомнить и повторять утром, днем и вечером, как молитву. Слышишь меня, как молитву? – он внимательно вгляделся в мое лицо, чтобы оценить, насколько хорошо я его понимаю.

«Мендер, я всегда хорошо понимаю тебя. Это нужно мне, чтобы просто выжить… Я и сейчас слышу тебя, каждое твое слово отпечатывается у меня в голове, хоть сейчас они и не приправлены физической болью».

Я кивнула.

– Хорошо. Так вот, запомни. Этот человек – герцог Марийский.

У меня перехватило дыхание. Герцог Марийский? Второй после герцога Бургского претендент на престол?

– Я понятия не имею, зачем ему понадобилась проститутка. Любая будет рада стать его фавориткой… Но это… не мое дело, – Мендер хитро усмехнулся. – Я всего лишь заключил с ним сделку. И мы с ним оба теперь должны хранить ее в тайне, королевский гнев не пощадит даже его, если такие нарушения всплывут. Мы с ним теперь повязаны, и, если что, я могу рассчитывать на его поддержку. А теперь о тебе… Запомни, Анна… Ты моя. Моя вещь, если ты подзабыла, – теперь Мендер говорил жестче. – И запомни одно: ты жива, только пока ты с ним. Или со мной. Пройдет десять лет – и ты вернешься ко мне, поняла? Будешь еще весьма молодой и красивой, я найду тебе применение. А пока… Если ты уйдешь от него, убежишь, или что-то еще, я найду тебя и убью. Он – твоя жизнь, поняла меня?

Мое сердце волной полилось в пол. Мечтала о спасении? Хотела вырваться отсюда? Мендер не отпустит просто так. Вещь. Я его вещь. И бессмысленно пытаться опровергнуть это. Он настигнет меня где угодно. Он найдет меня… И даже жизнь с новым хозяином не спасет от Мендера.

– Я поняла, – ответила я как можно спокойнее, стараясь не показать грусть. Мендеру не нравилось, когда я была недовольна своим положением.

– Хорошо, девочка, – с улыбкой ответил Мендер. – Я найду способ связаться с тобой… Нам нельзя терять связь… сладкая… – голос его изменился, он шагнул вплотную ко мне, притянул за талию и одной рукой начал задирать мне платье. – Как давно я тебя не брал, и этого еще долго не будет… Моя, ты помнишь? – задрав платье, резко усадил меня на письменный стол. Потянул на себя трусики. Ему всегда нравилось вот так, на столе, как бы мимоходом – напомнить, показать, кому я принадлежу.

Потерпеть.

У меня не будет свободы. Но на десять лет я буду избавлена от Мендера.

В этот момент в дверь неожиданно постучали.

– Да кого там несет! – зло прошептал Мендер, обдавая меня горячим дыханием. Резко отодвинулся, я спрыгнула со стола и быстро оправила платье.

– Войдите! – раздраженно сказал Мендер.

В дверном проеме стоял сэр Корвин.

– Я передумал, уезжаю прямо сейчас, – твердо сказал он, даже не заходя в кабинет. – Деньги перечислены. Тебе, Анна, – на меня он посмотрел куда доброжелательнее, чем на Мендера, – следует немедленно собраться. Через полчаса жду тебя у своей машины – думаю, ты видела ее.

***

– Бабушка! Бабушка! – кричу я. Цепляюсь руками за перила крыльца, брыкаюсь ногами…

– Вам плохо? – услышала я заботливый голос мужчины, сидевшего рядом на заднем сидении. Не мой новый хозяин, просто какой-то охранник или помощник. Хозяин ехал впереди, рядом с водителем, и толстое стекло отделяло заднее сиденье от него. А я чувствовала впереди его присутствие. Ощущение было настолько четкое, словно мы касались друг друга.

Голос охранника вырвал меня из прошлого, из картинок, напоминавших, с чего именно все началось. Наверное, потому что я опять еду в машине, подумалось мне, и к горлу подкатила тошнота. Я не ездила на машине четыре года. Предыдущий раз был, когда два бугая увезли меня от всего, что было прежде. А сейчас снова был автомобиль, он вез меня в неизвестность.

Я посмотрела на охранника, не зная, что ответить. То, что интересовались моим состоянием, – уже необычно. И странно… Это вызывает тревогу, словно вслед за этим обязательно должен последовать неприятный сюрприз. Не смея открыть рот, я отрицательно покачала головой.

Но, видимо, охранника это не убедило.

Он нажал кнопку перед собой, и я услышала обращенные к хозяину слова:

– Сэр, кажется, девушку укачало. Возможно, Дайн мог бы ехать медленнее?

– Хорошо, – ответил сэр Корвин. – Сейчас остановимся, уже близко.

А охранник покрутил что-то на дверце, и порыв свежего ветра ударил мне в лицо. Приятно! Неожиданная свежесть. А может быть, все к лучшему, подумалось мне… Но поверить в это сложно. Если за четыре года после похищения что-то и менялось, то любое «к лучшему» вскоре обращалось «худшим». Да и Мендер четко указал мне, что ждать особого счастья не стоит.

Но свежий ветер бил в лицо и уносил из головы плохие мысли. Тошнота отступила, и я впервые за эти годы ощутила приятное волнение вместо паршивого, убивающего страха.

Неожиданно в окне показался высокий обрыв, мы остановились. Сквозь стекло я увидела, что «хозяин» и водитель покинули автомобиль. Вслед за ними вышел охранник. Несколько мгновений они стояли над обрывом и смотрели вниз, а я не знала, что делать. Вроде бы свободы мне никто не давал, а так хотелось выйти из машины, глотнуть воздуха полной грудью, увидеть что-то другое… Просторное, отличное от выученного до каждой мелочи особняка рода Транси.

Неожиданно дверь открылась с моей стороны, охранник заглянул внутрь и протянул мне руку:

– Сэр Корвин сказал, вы можете выйти, если желаете. Он всегда любуется своим замком отсюда, прежде чем подъехать к нему.

Я неуверенно вложила руку в его теплую ладонь и вышла.

Открывшийся вид поражал. Внизу, под обрывом, простиралась огромная долина. Сады, перелески… А прямо в центре – большой замок, темный, но не мрачный. Острые башни чередовались с широкими террасами, а возле него можно было разглядеть сад с высокими статуями. И ветер… Ветер развевал волосы, бил в лицо – и это было приятно. Очень приятно! Простор, от которого кружится голова.

Хозяин стоял у самого края, скрестив руки на груди. И как ему не страшно, пронеслось у меня в голове. Такая высота, я бы, наверное, потеряла сознание, если бы посмотрела вниз.

Почему-то казалось, что он летит над этой пропастью, хоть за те секунды, что я наблюдала за ним, он не сделал ни одного движения.

Я не знала, чего от него ждать.

– Это мой замок Корвоул, – обернулся он ко мне. И я увидела на строгом лице веселье. – Отсюда его лучше всего видно. Сегодня переночуем в нем. Но жить в нем ты не будешь. Завтра мы отправимся дальше – в мой городской особняк. Лишь раз в несколько месяцев ты будешь приезжать сюда со мной. Подойди.

Хозяин сказал, и я не могла ослушаться, хоть ноги вдруг стали ватными от мысли, что нужно подойти к самому краю. Я сделала два неуверенных шага, и тут твердая рука взяла мою ладонь, крепко сжала, словно говорила – я не дам тебе упасть. А я внезапно ощутила сердцебиение – из его рук не вырваться. Но было не страшно, а как-то по-другому.

С громко бьющимся сердцем я стояла над пропастью. Голова кружилась от высоты, волосы развевал ветер. И твердая, даже жесткая рука крепко сжимала мою ладонь. И я почувствовала нечто странное… Опору, может быть…

«Чего мне ждать от вас, сэр Корвин? – подумалось мне. – Чего ждать? Кроме этих порывов ветра и непонятной радости в душе? Не свободы – это невозможно. Но чего?»