Цитаты из книг автора «Лидия Чуковская»

7/V 59. Туся рассказала мне о сиделке, молоденькой девушке, которая, желая сделать приятное пожилой больной и поговорить с ней о церковном – так поздравила ее с Пасхой:– Христос – Исус! – и сообщила:– Я сегодня, когда шла в больницу, видела длинный-длинный Крестовый Поход!

«Клевета очень похожа на правду. Не похожа на правду одна лишь правда»[400].

Гораздо меньше глаз, чем рта, Уже в лице осталось. И щедрая улыбка та Уж возбуждает жалость, И руки те уже не те, Что жизнью нас поили, И правоте и красоте Пособниками были. Осиротелые, одни, Лежат на одеяле, Как будто ей самой они Уже чужими стали.

И руки милые сгорят Под лживый плач органа, И будет глупый этот сад, Как асфальтированный ад, И тщетно буду прятать взгляд От дыма над поляной.

– Значит, вы хотите, чтобы Андрей Дмитриевич уехал? Значит, вы за отъезды? А нам говорили, вы против. – Я – против тех, кто незаконно присвоил себе право распоряжаться чужими судьбами. Каждый сам знает, где ему хочется жить постоянно или куда он хочет съездить на время. Я за право каждого на временную поездку и на постоянный отъезд. Уехать имеет право каждый – по уважительной причине (гонимости) и безо всякой причины.

Что же привело нас к этой небывалой беде

провалится под ногами земля, прахом пойдет душевный комфорт, в котором ей так уютно жилось, работалось, аплодировалось… И Софья Петровна делает попытку верить одновременно и прокурору и сыну, и от этой попытки повреждается в уме. (Я, собственно, и хотела написать книгу об обществе, поврежденном в уме; несчастная, рехнувшаяся Софья Петровна отнюдь не лирическая героиня; для меня это обобщенный образ тех, кто всерьез верил в разумность и справедливость происходившего. «У нас зря не посадят». Если разуверишься, спасения нет

Но если верить самой себе, а не прокурору и не газетам, то… то… рухнет вселенная, прова

– Что из-за евреев? – спросила я, остановившись. – Да вы разве не читаете газет? – зашептала Людмила Павловна. – Опять там какой-то заговор, опять они что-то мутят, какие-то открылись космополиты. Они заговоры устраивают (родственники-то у всех за границей), а из-за них невинные люди мучаются. Разобраться-то трудно. Лес рубят – щепки летят… Из-за каких-то там беспаспортных бродяг, предателей родины, честные люди терпят. Вы думаете, органам легко разобраться, когда их так много?

Наконец в марте кончилось затемнение (которое ни на минуту и не требовалось, потому что финны ни единого раза не сделали ни малейшей попытки совершить воздушный налет), кончились морозы и война. Нашей колоссальной державой подписан был с крошечной, раздавленной Финляндией мир. Впрочем, если судить по тогдашним газетам, с Финляндией мы вообще не воевали. Не с народом финским, героически оборонявшим свои города и деревни, вели мы войну, а с некими «белофиннами», чье существование извне было такою же мнимостью, как «враги народа» внутри.