Мы даем им надежду. Это лучше, чем ничего.
– Сказал человек, который понятия не имеет, что значит не иметь ничего, – отрезала я и отправила лошадь вперед.
Когда эта сверкающая штуковина заехала во двор гостиницы, я закатила глаза и вспомнила показное богатство Большого дворца. Похоже, дурной вкус – это наследственное.
– Я притащил вас сюда, потому что Апрат практически превратил тебя в живую святую, и люди тебя любят. Я притащил вас сюда, потому что твоя сила – ключ к спасению Равки.
Я сделала глубокий вдох.
– Ваше высочество…
– Николай, – перебил он. – Но я также отзываюсь на «милый» или «красавчик».
Мал обернулся, но после моего взгляда, полного мольбы, решил не начинать новый спор.
– Ты должен сейчас же прекратить так вести себя,
Я притащил вас сюда, потому что Апрат практически превратил тебя в живую святую, и люди тебя любят. Я притащил вас сюда, потому что твоя сила – ключ к спасению Равки.
Значит, однажды ты решил отказаться от своей роскошной жизни и попробовать поиграть в пирата?
– Корсара, – исправил он. – И я ни во что не играл. Я знал, что принесу Равке больше пользы, будучи Штурмхондом, а не принцем, бездельничающим при дворе.
– Я и обучался у фьерданского судостроителя. И у земенского оружейника. И у инженера-строителя из шуханской провинции Болх. Какое-то время пробовал сво