Цитаты из книги «Шестерка воронов»

Она не рысь, и не паук, и даже не Призрак. Она – Инеж Гафа, и будущее ждало ее наверху.

– Что ж, нам удалось запереть себя в самую охраняемую тюрьму в мире. Мы либо гении, либо самые тупые сукины дети, когда-либо ходившие по земле.

– Беспокоишься за Нину? – спросила она. – Нет. – Знаешь, у неё это хорошо получается. Настоящая актриса. – Я в курсе, – нахмурился парень. – Она может быть кем угодно и для кого угодно. – Лучше всего ей дается роль Нины. – И кто это? – Полагаю, тебе это известно лучше любого из нас. Фьерданец скрестил свои мощные руки. – Она храбрая, – неохотно признал он. – И забавная. – Глупая. Необязательно все превращать в шутку. – Отважная. – Шумная.

– Все так делают, – кивнула Инеж. Джеспер поднял бровь. – Не все. – Только потому, что твой кошелек всегда пуст, – парировала Нина. – Ты злая. – Я реалистка.

– Почему фьерданцы запрещают девушкам драться? – спросила Нина однажды ночью, когда они свернулись под навесом. Холод ощущался даже сквозь шкуры, постеленные на земле. – Они сами не хотят. – Откуда вы знаете? Вы спрашивали хоть одну? – Фьерданских женщин почитают и защищают. – Что ж, наверное, это мудрая политика. К тому времени он знал ее достаточно хорошо, чтобы удивиться такой реакции. – Правда? – Только подумай, до чего было бы стыдно, если бы тебе надрала зад фьерданская девчонка. Матиас фыркнул. – Я бы с радостью на это посмотрела! – весело заявила Нина. – Не в этой жизни. – Ну да, посмотреть на это мне не удастся. Только насладиться моментом, когда я сама пну тебя под зад.

Рассказать тебе тайну настоящей любви? – спросил он ее однажды. – Мой друг часто говаривал, что женщины любят цветы. У него было много романов, но он так и не нашел себе жену. Знаешь почему? Женщины любят цветы, но лишь одна из сотен тысяч любит аромат гардений в конце лета, напоминающих ей о крыльце бабушкиного дома. Лишь одна из них любит цветы яблони в синей чашке. Лишь одна любит дикую герань

– Почему я? – Тебе не повезло оказаться в поле моего зрения. Я не хочу никаких внезапных примирений между отцом и сыном до того, как мы отплывем.

– Бей туда, куда филя не смотрит, – ухмыльнулась Инеж.

Три миллиона крюге, ожидающие тебя в Кеттердаме? Каз моргнул, и его взгляд прояснился. – Четыре миллиона.

просто пережить день, становясь с каждым утром сильнее. Теперь она не знала, чего хочет.