Врата Хульды и южная стена Храмовой горы

Когда мы рассказываем о стенах Старого Города Иерусалима, то в разговоре всплывает имя турецкого султана Сулеймана Великолепного.

А ведь часть нынешних стен Иерусалима имеет намного более древнее происхождение, и намного более благородную кладку – это оставшиеся до нашего времени неповрежденными стены Храмовой Горы, дело рук еврейских каменотесов и инженеров времен Маккавеев и царя Ирода. По приказу последнего Храмовая Гора обрела тот самый величественный и грандиозный облик, который удивлял иностранцев, попавших в Иерусалим начала первого тысячелетия новой эры. По его приказу Храм был значительно расширен, и стал одним из самых чудесных зданий древнего мира, пока не был сожжен римлянами в Иудейской войне в 70 году новой эры. Угол Западной и Южной стены Храмовой горы

Несмотря на гибель Храма, стены, сложенные из чудовищной величины каменных блоков, отесаных с особым искусством и пригнанных друг к другу так плотно, что между ними невозможно вставить лист бумаги, сохранились. Обычно принято упоминать Стену Плача – фрагмент Западной стены Храмовой горы, но ведь прекрасно сохранились также южная и восточная стены, к которым примыкает намного более грубо отстроенная стена турецкого султана Сулеймана Великолепного. Южная стена Храмовой горы имела в древности священное, сакральное значение для евреев. Именно в ней располагались главные ворота, в которые проходили молящиеся, чтобы попасть к Храму. К единственному Храму тогдашнего мира, где не было ни одного изображения. Поднимались, омывшись в микве, очистившись от скверны и купив жертву для принесения в Храме. Храме Бога Единого, первом монотеистическом святилище мира. Сегодня на его месте – Купол над Скалой. Куббат а-Сахра – по-арабски.

Ворота в южной стене назывались в древности ворота Хульды, на счет этого наименования, упоминаемого в Мишне (трактат Талмуда) есть несколько трактовок. Приведем текст Мишны:

«Пять врат есть у Храмовой горы: двое врат Хульды с юга, которыми пользуются для входа и выхода, врата Кипонос с запада – для входа и выхода, Тади – с севера, ими не пользуются, а с востока – Восточные ворота, обращенные к Сузам, через которые для сожжения красной коровы (принесенной в жертву) выходит первосвященник и за ним остальные священники, и идут на Масличную гору». Мишна, масехет Мидот, глава 1, мишна 3.

Этот текст относят еще к Храмовой горе времен Маккавеев (II – I вв. до н.э) и неясно, находились ли ворота Хульды на том самом месте, на котором они находятся сегодня. Как бы то ни было, приведем трактовки названия: – Возможно, что возле этих ворот во времена царя Йошиягу (Йосии, конец VII начало VI века до н.э) сидела пророчица Хульда (Одалама в русском переводе Библии) и пророчествовала народу. По преданию, она была похоронена недалеко оттуда. Впрочем, ее могила археологами найдена не была

– Под воротами Хульды есть много подземных ходов, напоминавших крысиные норы. Крыса на иврите – «хульда». В XIX веке их обнаружил английский археолог Чарльз Уоррен. Сегодняшние исследования этих проходов невозможны по политическим причинам. Как бы то ни было, сегодня эти ворота существуют, но в полностью замурованном виде. Их левая – двувратная часть – частично видна в кладке южной стены, там, где к ней примыкает турецкая стена, а правая – трехвратная часть – ясно выступает наружу. По-видимому, ворота замуровали полностью уже в раннеарабский период (VII – XI вв) при строительстве мечети Аль-Акса. Хотя есть сведения, что левая часть была открыта и называлась воротами Пророка.

Сегодня ворота Хульды – часть археологического парка у стен Старого Города, вход в который находится неподалеку от Мусорных ворот через центр Давидсона. По уступчатым ступеням можно подняться вплотную к закрытым воротам, в которые когда-то десятками тысяч входили наши предки для принесения жертв и молитвы. Подняться и положить руку на камни Южной стены, вытесанные руками евреев две тысячи лет назад.

Заложенные камнями Ворота Хульды

Угол Западной (слева) и Южной стен Храмовой горы.

Иерусалимский камень

Летними вечерами погода в Иерусалиме меняется. Жар, от которого птицы прячутся в тень, перегреваются моторы машин и мучительно потеют одетые в черное ортодоксальные евреи, сменяется ветром, сухим и прохладным. Солнце убегает на запад, садясь и затухая в волнах Средиземного моря. И источают томный жар в вечернюю темноту желтые, золотистые и розовые иерусалимские камни, из которых сложено все в городе – от древнейших иевусейских стен в долине Иосафата до современных домов района Рамат-Рахель, от Стены Плача до базарной лавочки, от забора до мостовой и лестницы, убегающей по склону холма среди домов. Разными оттенками золота сияет в это время город, и каменная плоть его источает накопленное тепло. И кажется в эти моменты, что живет Иерусалим своей, особенной, отличной от нашей, жизнью, и дома его сами вырастают из под земли.

Камень, называемый в народе «иерусалимским», является ничем иным как обычным известняком. Эта распространенная скальная порода, состоящая из карбоната кальция, известна как удобный строительный материал, как камень, который вода точит легко и неравномерно, образуя в нем пещеры, как источник окаменелых раковин.

В Иерусалиме есть несколько разновидностей известняка. Наиболее твердый из них, желто-золотистый, арабы называют «Мизи аль-Яхуд» или «Мизи аль-Ахмар» – «Еврейский» или «Ослиный» камень, так как он, наиболее прочный из всех разновидностей известняка в нашем районе, обрабатывается с наибольшим трудом. Упрямство этого камня, тем не менее, сослужило ему хорошую службу – именно из него возводили в Иерусалиме наиболее прочные здания, наиболее важные постройки. Там, где «еврейского камня» не хватало, использовали его более мягкий аналог с восточных склонов иудейских гор, дешевый и легкий в обработке. Арабские строители предпочитали третью разновидность иерусалимского камня, так называемый «малик» – царский камень, мягкий и удобный для обработки и твердеющий на воздухе, либо «Мизи Хилу» («Красивый» или «Сладкий» камень), белый и блестящий на солнце известняк, добываемый в районе Бейт-Лехема.

Особо красив красноватый «еврейский камень», которого много в тех же иудейских горах рядом с Бейт-Лехемом. Кроме строительных работ, он идет на поделки и украшения. Красные прожилки в бело-розовом теле камня делают его фактуру живой, под разными углами оттенок красного цвета меняется.

Различные типы обработки облицовочного камня

Долговечность и прочность каменной иерусалимской истории уникальна. Высочайшего мастерства достигло искусство обработки камня во времена Второго Храма (V в. до н.э – I в. н.э), когда еврейские каменотесы обрабатывали каменные глыбы чудовищного размера и веса. Из этих исполинских блоков построена охватывающая Храмовую Гору опорная стена, частью которой является Стена Плача. Часть еврейских «иродианских» блоков (с более грубо обработанной «рамкой» и аккуратно вытесанной центральной частью») можно встретить сегодня и в стенах Иерусалима (построенных турками в XVI веке), и в руинах дворцов и домов, построенных в византийский и раннеарабский период, и в развалинах построек крестоносцев. Строительный материал, вырубленный из долговечного иерусалимского известняка, переходил из эпохи в эпоху. Вышеупомянутая иерусалимская стена является великолепным примером использования блоков разных эпох – от иудейских, римских и византийских до раннеарабских и турецких.

Арабы переняли у византийцев умение работать с иерусалимским камнем. Поэтому в Иерусалиме приняты арабские названия строительного материала и способа его обработки. Так различают следующие способы обработки облицовочного материала:

Тильяни – просто грубые и необработанные камни разных форм. По-видимому, происходит от слова «Италия», искаженного арабами до малой узнаваемости. Этот тип облицовки чаще всего можно встретить в опорных стенах по сторонам улиц.

Тубзе – прямоугольный каменный блок с грубо обработанной поверхностью. Такими блоками облицовывали дома до конца 80-ых годов прошлого века.

Тальтиш – прямоугольный блок, поверхность которого обработана молотком и зубилом так, что остаются многочисленные следы зубила в виде запятых и клиньев.

Мусэймсам – похож на тальтиш, но зубило берется особое, с тремя-четырьмя зазубринами, узор получается более ровный и приятный.

Мусэймсам Тафджир или просто Тафджир – удары зазубренным зубилом наносятся с разных углов, поэтому узор более прихотлив.

Мутба – ровная поверхность четырехугольного блока обрабатывается ударами специального молотка с зазубринами, подобного тем, которыми отбивают мясо для шницелей. У каждого молотка 16 или 32 зуба («грубый» или «нежный» тип обработки). Блоки такого типа идут на облицовку дверных косяков и оконных проемов.

Те же арабы – а они любят упрощать работу насколько это возможно – стремятся выдавать за иерусалимский камень еще две породы известняка, которые не имеют той крепости и золотистого оттенка, хотя сами по себе являются достаточно добротным материалом. Это «хеврони» – известняк из окрестностей Хеврона и камень из Бир-Зейт, что к северу от Иерусалима.

Облицовка иерусалимских домов камнем стала обязательной благодаря первому английскому губернатору города, принявшему бразды правления в 1918 году, сэру Роналду Сторсу. Он дал добро на план генерального развития Иерусалима, созданный известным архитектором того времени Вильямом Маклином. Строс – интеллектуал, знаток истории искусств и музыки Вагнера, антисемит и проарабски настроенный английский чиновник, лишь подтвердил древнюю иерусалимскую традицию строительства из местного камня. Надо отдать ему должное – благодаря этому Иерусалим сегодня выглядит достаточно внушительно.

В 1948 году, после разделения города на две части, основная масса каменотесов-арабов и крупные каменоломни в районе Бейт-Лехема остались на иорданской территории. И тогда евреи придумали выход, позволивший им соблюдать градостроительный план. Облицовочный иерусалимский камень начали делать из бетона, который заливали в формы с фактурой, напоминающей блок, обработанный по способу «тальтиш». Такими бетонными «камнями» облицованы несколько домов на улице Гиллель, построенных в 50-е годы прошлого века, отдельные дома в старых районах города Бейт А-Керем и Рехавия. После воссоединения Иерусалима в 1967 году проблема облицовочного материала потеряла свою актуальность. Тем не менее, архитекторы продолжали экспериментировать с иерусалимским камнем, введя более простой вид облицовки – «эвен несура», пиленный камень, с ровной поверхностью. С годами выяснились все недостатки этого материала. На нем легко появлялись лишайники, его поверхность легче покрывалась копотью от выхлопных газов, да и выглядел он уныло. И до сих пор в центре Иерусалима есть несколько десятков домов, где пиленный камень облицовывает фасады. Коренные горожане их не любят – и в этом они правы.

А камень, который сегодня добывают в каменоломнях на севере и востоке города, продолжает покрывать прочной кожей стены, лестницы и дома Города. И каждым летним вечером, когда становится немного прохладно, можно прислониться к нему и согреться впитанным за день теплом.