Цитаты из книги «Полное собрание сочинений. Том 10. Война и мир. Том второй»

В нынешнем веке не помнят старых друзей,

Науки человеческие всё подразделяют — чтобы понять, всё убивают — чтобы рассмотреть

то, чтò справедливо и несправедливо — не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, чтò они считают справедливым и несправедливым.

В седьмых старайтесь, — сказал ритор, — частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом... который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.

Он не постигается умом, а постигается жизнью,

Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».

К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.

Он испытывал несчастную способность многих, особенно русских людей, — способность видеть и верить в возможность добра и правды, и слишком ясно видеть зло и ложь жизни, для того чтобы быть в силах принимать в ней серьезное участие

чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.

Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже