10 февраля

Смирение

Чем выше в своем собственном мнении поднимается человек, тем положение его ненадежнее; чем ниже он опускается, тем тверже его положение.

1

Чтобы быть сильным, надо быть как вода. Нет препятствий – она течет; плотина – она остановится; прорвется плотина – она снова потечет; в четырехугольном сосуде она четырехугольна; в круглом – она кругла. Оттого, что она так уступчива, она нужнее всего и сильнее всего.

По Лао-Тсе

2

Смирение состоит в том, чтобы признавать себя грешником и не вменять себе в достоинство свои добрые дела.

3

Чем больше человек углубляется в себя, тем ничтожнее он представляется себе. В этом первый урок мудрости. Будем же смиренными, чтобы быть мудрыми. Будем знать свою слабость, и это даст нам силу.

Чаннинг

4

Как вода не держится на вершинах, а сливается в низкие места, так и добродетель не удерживается людьми, возвышающими себя, а удерживается только в людях смиренных.

По Талмуду

5

Мудрый человек огорчается своим бессилием сделать то добро, которого он желает, но не огорчается тем, что люди не знают его или ложно судят о нем.

Китайская мудрость

6

Несмотря на общее большинству людей малое внимание к своим недостаткам, нет человека, который не знал бы о самом себе чего-либо более дурного, чем то, что он знает о ближнем.

Вольслей

7

Первая отличительная черта доброго и мудрого человека заключается в сознании, что он знает очень мало, что есть много людей гораздо умнее его, причем он всегда желает узнать, научиться, а не учить.

Желающие же поучать или управлять не могут хорошо ни учить, ни управлять.

Джон Рёскин

8

Тот, кто лучше всего знает сам себя, тот менее всего себя и уважает.

__________________________________

Старайтесь узнать свои силы. Узнавая же их, не бойтесь умалить, а бойтесь преувеличить их.

11 февраля

Закон

Жизнь человеческая хороша только в той мере, в какой она есть исполнение закона жизни, закона Бога.

1

Зло, в виде смерти и страданий, видно человеку только тогда, когда он закон своего плотского, животного существования принимает за закон своей жизни. Только когда он, будучи человеком, спускается на степень животного, только тогда для него становятся страшны и смерть и страдания. Смерть и страдания, как пугала, со всех сторон ухают на него и загоняют на одну открытую ему дорогу человеческой жизни: исполнения закона Бога, выражающегося в любви. Смерть и страдания суть только преступления человеком этого закона. Для человека же, вполне живущего по закону Бога, нет смерти, нет страдания.

2

Что делать, когда все нас оставляет: здоровье, радость, привязанность, свежесть чувства, память, способность к труду, когда нам кажется, что солнце холодеет, а жизнь как будто теряет все свои прелести? Как быть, когда нет никакой надежды? Одурманиваться или каменеть? Ответ всегда один: слияние своей воли с волей Бога. Будь что будет, если чувствуешь спокойствие совести, если чувствуешь себя примиренным и на своем месте. Будь тем, чем ты должен быть, – остальное дело Божье. И если бы даже не было Бога любви, а был бы только закон всего, долг был бы все-таки разгадкой тайны.

Амиель

3

Исполнение долга не имеет ничего общего с личным наслаждением. У долга свой особый закон, свой особый суд, и если бы ты захотел смешать долг и личное наслаждение, чтобы жить этой смесью, то долг и наслаждение сейчас же сами собою отделились бы друг от друга.

По Канту

__________________________________

Закон Бога мы знаем и из преданий всех религий, и из своего сознания, когда оно не затемнено страстями и обманами мысли, и можем узнать из приложения этого закона к жизни: все те требования закона, которые дают нам неотъемлемое благо, все это требования истинного закона.

Недельное чтение

Будда

Две тысячи четыреста лет тому назад жил в Индии царь Судходана. У него было две жены, две родные сестры, но детей ни от одной, ни от другой не было. Царь очень огорчался этим, и вдруг, когда он уже перестал надеяться, старшая жена его, Майя, родила сына.

Царь не мог нарадоваться на сына и ничего не жалел для него, чтобы радовать, веселить и обучать сына всяким наукам. Сидхарта – так назвали сына – был мальчик и умный, и красивый, и добрый. Когда Сидхарте минуло 19 лет, отец женил его на его двоюродной сестре и поселил молодых в великолепном дворце, среди прекрасных садов и рощ.

Во дворце и садах молодого Сидхарты было все то, чего только может желать человек.

Желая видеть своего любимого сына всегда счастливым и веселым, царь Судходана строго приказал приближенным и слугам Сидхарты не только ничем не огорчать его, но и скрывать от него все то, что могло бы опечалить молодого наследника или навести его на грустные мысли.

Сидхарта не выезжал из своих владений, а в своих владениях он не видал ничего испорченного, нечистого, стареющегося. Слуги старались убирать все то, что могло быть неприятно для вида, не только удаляя все нечистое, но и убирали и срывали с деревьев и кустов завядшие листья. Так что молодой Сидхарта видел вокруг себя только все молодое, здоровое, красивое и веселое.

Так прожил Сидхарта более года после женитьбы. Один раз, катаясь по своим садам, Сидхарта вздумал выехать из своих владений, чтобы посмотреть, как живут другие люди.

Сидхарта приказал своему вознице Чанне везти его в город. Все, что он увидал: улицы, дома, мужчин и женщин в различных одеждах, лавки, товары, все это было ново для Сидхарты и приятно заняло и развлекло его.

Но вдруг на одной из улиц он увидал такого странного человека, каких он никогда не видел. Странный человек сидел скорчившись у стены дома и громко и жалобно стонал. Лицо этого человека было бледно и сморщенно, и он весь дрожал.

– Что с этим человеком? – спросил Сидхарта у возницы Чанны.

– Верно, болен, – сказал Чанна.

– Что значит болен?

– Болен – значит то, что тело его расстроилось.

– И что же, ему больно?

– Должно быть, больно.

– Почему же это сделалось с ним?

– Напала болезнь.

– И на всех так может напасть болезнь?

– На всех.

Сидхарта больше не спрашивал.

Немного дальше к колеснице Сидхарты подошел старик нищий. Дряхлый, с согнутой спиной, с слезящимися красными глазами, старик насилу переставлял высохшие, трясущиеся ноги и, шамкая беззубым ртом, просил милостыню.

– Это тоже больной? – спросил Сидхарта.

– Нет, это старик, – сказал Чанна.

– Что значит старик?

– Значит: состарился.

– Отчего же это сделалось?

– Жил долго.

– Все люди стареются? Это делается со всеми, кто долго живет?

– Со всеми.

– Сделается и со мной, если я долго проживу?

– Со всеми то же, – отвечал Чанна.

– Вези меня домой, – сказал Сидхарта. Чанна погнал лошадей, но на выезде из города их задержали люди. Они на носилках несли что-то, похожее на человека.

– Что это? – спросил Сидхарта.

– Это мертвый, – ответил Чанна.

– Что значит мертвый? – спросил Сидхарта.

– Мертвый – значит, что жизнь кончилась.

Сидхарта слез с колесницы и подошел к людям, несущим мертвеца. Мертвец с открытыми, остановившимися, стеклянными глазами, оскаленными зубами и окостеневшими членами лежал так неподвижно, как только лежат мертвецы.

– Отчего это случилось с ним? – спросил Сидхарта.

– Смерть пришла. Все умирают.

– Все умирают, – повторил Сидхарта и, вернувшись на колесницу, не поднимая головы, доехал до дома.

Целый день Сидхарта просидел один в дальнем углу сада и не переставая думал о том, что он видел.

«Все люди болеют, все люди стареются, все люди умирают, – как же могут люди жить, зная, что всякий час они могут заболеть, что они с каждым часом стареются, обезображиваясь и теряя силы, и, кроме того, знают, что всякий час могут умереть, наверное умрут рано или поздно. Как же можно чему-нибудь радоваться, что-нибудь делать, как же жить, зная наверное, что умрешь? Этого не должно быть, – сказал себе Сидхарта. – Надо найти избавление от этого. И я найду его. И когда найду, передам его людям. Но для того, чтобы найти это, надо уйти из этого дворца, где все развлекает мои мысли, уйти от жены, от отца и матери и пойти к пустынникам и мудрецам и спросить их, как они понимают обо всем этом».

И, решив это, Сидхарта на следующую ночь позвал своего возницу Чанну, велел оседлать себе лошадь и отворить ворота. Прежде чем уехать из дому, он вошел к своей жене. Она спала. Он не стал будить ее, но, мысленно простившись с нею, тихим шагом, стараясь не разбудить спящих рабов и рабынь, вышел навсегда из своего дворца и, сев на лошадь, один уехал из родного дома.

Проехав так далеко, как могла везти лошадь, он слез с нее и пустил ее, а сам, переменившись платьем с встретившимся монахом и обрезав себе волосы, пошел к браминским мудрецам-пустынникам и просил их объяснить ему то, что он не понимал: зачем болезнь, старость и смерть и как избавиться от них. Один брамин принял его и передал ему браминское учение. Учение это было в том, что душа человеческая переселяется из одного существа в другие, что всякий человек был в прежней жизни животным и по смерти, смотря по своей жизни, переселяется в высшее или низшее существо. Сидхарта понял это учение, но не принял его. Он прожил у браминов полгода и ушел от них в дремучие леса, где жили знаменитые учителя-пустынники, и прожил с ними шесть лет в посте и трудах. И он так много трудился и постился, что о нем прошла слава в народе, и около него собрались ученики, и люди стали восхвалять его. Но и в учении этих пустынников он не нашел того, чего искал, и на него нашло искушение, и он стал жалеть о том, что покинул, и хотел вернуться к своему отцу и жене. Но он не пошел домой, а ушел от своих почитателей и учеников и удалился в место, где никто не знал его, и думал все о том же: как спастись от болезни, старости и смерти.

Долго он мучился, но один раз, когда он сидел под деревом и думал все о том же, ему вдруг открылось то, чего он искал: открылся путь спасения от страданий, старости и смерти. Путь спасения представился ему в четырех истинах.

Первая истина была в том, что все люди подвержены страданиям. Вторая истина в том, что причина страданий – страсти. Третья истина в том, что для того, чтобы избавиться от страдания, надо уничтожить в себе страсти. Четвертая истина в том, что для того, чтобы уничтожить страсти, нужно четыре дела.

Первое – пробуждение сердца; второе – очищение мыслей; третье – освобождение себя от недоброжелательства и раздражительности; четвертое – пробуждение в себе любви не только к людям, но ко всему живому.

Умерщвлять свою плоть излишне, нужнее всего очищение души от дурных помыслов. Истинное же освобождение – только в любви. Только человек, заменивший любовью свои похотливые желания, порывает цепи невежества, страстей и избавляется от страдания и смерти.

Когда учение это открылось ему, Сидхарта оставил пустыню, перестал поститься и изнурять свое тело и стал ходить по народу и проповедовать открывшуюся ему истину.

Сначала ученики оставили его, но потом, поняв его учение, опять присоединились к нему. И несмотря на то что брамины преследовали Сидхарту-Будду, учение его все более и более распространялось.

Учение свое Сидхарта проповедовал народу в десяти заповедях.

Первая заповедь: не убивай, береги жизнь всего живого.

Вторая заповедь: не крадь, не грабь, не отнимай у людей произведения их труда.

Третья заповедь: будь целомудрен и в мыслях, и в жизни.

Четвертая заповедь: не лги, говори правду, когда нужно, бесстрашно, но любовно.

Пятая заповедь: не говори дурного о людях и не повторяй того дурного, что говорят о людях.

Шестая заповедь: не клянись.

Седьмая заповедь: не трать время на пустые речи, но говори дело или молчи.

Восьмая заповедь: не корыстуйся и не завидуй, а радуйся благу ближнего.

Девятая заповедь: очищай сердце от злобы, никого не ненавидь, а люби всех.

Десятая заповедь: старайся понять истину.

В продолжение пятидесяти лет Будда, переходя из места в место, проповедовал свое учение.

Последние годы Будда был слаб, но все еще ходил и проповедовал. На одном из таких переходов он почувствовал приближение смерти и, остановившись, сказал: «Меня томит жажда». Ученики подали ему воды, он выпил немного, посидел и пошел дальше. Но около реки Харанеавата он опять остановился и, сев под дерево, сказал ученикам своим: «Пришла моя смерть. Помните без меня все, что я говорил вам». Любимый ученик его Ананда, слушая его, не мог сдержаться и, отойдя в сторону, заплакал. Сидхарта тотчас же послал за ним и сказал: «Полно, Ананда! Не плачь, не тревожься. Рано или поздно мы должны расстаться со всем, что нам дорого здесь. Разве на этом свете есть что-нибудь вечное? Друзья мои, – прибавил он, обращаясь к другим ученикам, – живите так, как я учил вас. Освобождайтесь от опутывающей людей сети страстей. Идите по тому пути, который я указал вам. Помните всегда, что телесное все разрушается, только истина неразрушима и вечна. В ней ищите спасение».

Это были последние слова его.

Изложил Л.Н. Толстой