Короче говоря, философски рассудил я, получит история продолжение, значит, так тому и быть, а не получит – что ж, обижаться не на кого. Разве что на себя и на своё нетерпение оказаться в импровизированном индийском фильме с финалом, где, обливаясь слезами, счастливые родственнички падают в объятья друг к другу. Впрочем, наличие или отсутствие новоиспечённого братца при любом раскладе вряд ли что-то изменит в моей сегодняшней размеренной жизни, потому и беспокоиться не из-за чего. И тем не менее…

Но в пятницу утром, когда я, аки праведник, добросовестно трудился на своей мебельной ниве, лишь изредка поглядывая на часы, потому что день сегодня короткий и трудиться предстояло всего до трёх часов дня, в кармане у меня затрещал мобильник.

Женский голос, показавшийся удивительно знакомым, поинтересовался:

– Игорь, это вы? Светлана вас беспокоит…

– Ой, Светочка, здравствуй, дорогая! – В горле у меня моментально запершило, а по копчику побежала сладкая щекотная волна. – Куда же ты исчезла? Я приходил на следующий день в гостиницу, но тебя там уже не оказалось…

– Долго рассказывать, Игорь. – Голос Светланы сразу стал пониже тоном и каким-то бархатным. – Может, мы снова сегодня встретимся?

– С удовольствием! Куда прийти и когда? Я готов, как юный пионер…

Светлана коротко хохотнула и ответила:

– Я бы хотела на пляж, на море. Да вот точно не знаю, где лучше.

– Значит, так, – сразу же деловито ухватился я за идею, – сегодня до трёх я занят на работе. Но потом предлагаю поступить так. Где-то полчетвёртого я подхвачу тебя на машине, и мы прокатимся до одного неплохого пляжа за городом. Поверь, что на центральном городском пляже в это время будет столько народу, что не протолкнуться, а за городом – чистое море, песок, скалы, почти никого…

– Я тебе доверяю, – сразу согласилась Светлана. – Где тебя ждать?

В южном направлении почти до самой границы с Газой вдоль приморского шоссе непрерывно идут пляжи. Честно признаться, я не особенно знал, какой из них лучше, потому что бывал на них довольно редко. Но не сомневался, что отдыхающей публики там заведомо меньше, чем на центральных городских.

Мы ехали со Светланой в моей старенькой облупившейся «мицубиси», и я краем глаза поглядывал на белёсую морскую полосу, бегущую справа от нас, прикидывая, где можно остановиться.

– Скажи, – наконец, не выдержал я, – куда вы с этим… ну, с человеком, с которым мы беседовали, исчезли из гостиницы? Ведь я приходил к тебе на следующий день, и мне сказали в лобби…

– Мы там и не жили, – ответила Светлана, – просто договорились, что нам дадут номер на сутки, и всё. Таких суточных постояльцев там даже не записывают в журнал и документов у них не спрашивают.

– Конспирация? – хмыкнул я. – Сняли номер на сутки только для того, чтобы встретиться со мной?

– Да. А что тут такого?

Мне сейчас очень не хотелось продолжать шпионскую тему. Лучше вспоминать о чём-то более приятном, но что-то заставляло меня возвращаться и возвращаться к нашей первой встрече.

– Значит, всё у вас было распланировано заранее? И встреча на улице, и поломанная сумка, и ночь в гостинице, и встреча утром с… кстати, как зовут этого человека? Я у него тогда не поинтересовался.

– А от кого он тебе привет передавал, помнишь?

– От моего старого знакомого ещё по России Виктора Николаевича.

– Ну, и зови его так. – Светлана пристально посмотрела на меня и отвернулась к окну. – Он не будет возражать.

Может, у меня чересчур богатое воображение, заносящее время от времени старого шестидесятилетнего дурака туда, куда не следует, но мне показалось на миг, что я попал сейчас в какой-то ржавый, но безотказный капкан, расставленный коварными чекистами из тридцатых годов прошлого века, где действуют непреклонные партийные начальники и суровые исполнительные дамы, по необходимости и без возражений ложащиеся в постель к подозреваемому преступнику. Аргумент, оправдывающий любой поступок этих зомби: «ничего личного». Всё у таких исполнителей точно рассчитано и скрупулёзно отмеряно, однако… какую ценность я для них представляю? Ума не приложу…

– Ты так и не ответила на вопрос: где этот… Виктор Николаевич сейчас? Он обещал закончить рассказ о моём брате. Ведь это же было главной целью нашей встречи?

– Какие у него планы, я не знаю, он меня в них не посвящал, – пожала плечами Светлана, – но если обещал встретиться с тобой, то непременно встретится. Он никогда не обманывает.

Какие бы нехорошие подозрения ни приходили мне сейчас в голову, я никак не мог поверить, что эта девушка могла беспрекословно выполнять приказы своих суровых шефов и так искусно имитировать страсть в постели… Неужели наша ночь входила в чьи-то планы, и всё в ней было разложено по полочкам? И потом съёмки на телефон, которые были или нет, неизвестно…

Видно, Светлана что-то почувствовала и даже схватила меня за руку:

– Ты, Игорь, наверняка подумал, что я какая-то шлюха, которую используют по мере необходимости всякие злые дядьки из враждебной разведки? Ведь думал же?

– Ничего не думал! – смутился я и отвернулся.

– Всё это совсем не так, – помолчав некоторое время, сказала Светлана тихо, – да, я помогаю ему, но… сам посуди, разве он что-то пытался у тебя выведывать? Разве ты обладаешь какими-то секретами, которые могут кого-то заинтересовать? Начитался, небось, глупых книжек про шпионов… А он наоборот разыскал и выложил информацию, которая тебе интересна. Что в этом плохого?

– Тогда что всё-таки происходит? – не вытерпел я. – Зачем кому-то, кроме меня, понадобилось разыскивать моего брата? И существует ли он в действительности? Не знал бы я про него, и всё было бы спокойно.

– Не знаю. Говорю же, что он меня в свои планы не посвящает, да мне и не нужно знать ничего лишнего… Скажу лишь одно. Можешь мне не верить, но это правда: я никогда раньше не встречала такого человека, как ты.

– Такого лоха, как я?! – Я уже почти злился на неё, и мне на мгновение пришло в голову, что нужно всё бросить, отвезти ей назад в город и распрощаться уже навсегда. Как бы это ни было мне больно.

– Перестань…

На её глазах выступили слёзы, и сердечко во мне сразу взволновано заколотилось. Если всё это по-прежнему игра, то какая же она потрясающая актриса! Так классно сыграть какая-то банальная оперативница, раздвигающая ноги по приказу шефа, по моему пониманию, просто не сможет.

– Ладно, проехали. – Я осторожно снял руку с руля и погладил её коленку, и сразу же её ладонь, по-прежнему горячая и слегка влажная, легла на мою руку. – Сейчас мы едем отдыхать, загорать и купаться, а всё остальное – да гори оно синим пламенем! Больше никаких разговоров о твоих начальниках, моих братьях и прочей ерунде…

Безымянный пляж, на который мы натолкнулись совершенно случайно, оказался именно тем самым райским уголком, который я загадал перед началом нашей поездки. На море небольшие зелёные волны, светло-серый песок мелкий и чистый, людей вокруг почти не видно, а солнце уже потихоньку сползало к горизонту и почти не пекло. Рай земной…

Светлана долго не выходила из воды, а я больше сидел на камешке, курил одну сигарету за другой и разглядывал её стройное, почти не загоревшее, но от природы смуглое тело. Уж, и не знаю, как расценили бы мои немногочисленные друзья такое поведение убелённого сединами джентльмена-пролетария, но я, несмотря на все свои комплексы и подозрения, напоминал сейчас нетерпеливого безусого юнца, который до смерти влюбился в женщину, впервые ответившую ему взаимностью.

Наконец, она накупалась вволю и обессиленно рухнула на песок рядом со мной.

– Игорь, – неожиданно спросила она, – а ты не жалеешь, что приехал в Израиль? Только честно, без лозунгов.

– И сам не знаю, – пробормотал я, – просто у меня принцип такой: если уж что-то сделал, то потом не оглядываться назад, не жалеть упущенное и не грызть себя… Я даже не задумывался об этом ни разу – что сделал, то сделал.

– А кем ты работал, когда жил в России?

– Разве в вашем комитетском досье это не указано?

Светлана помолчала минуту и сказала обиженно:

– Я не знала, что ты такой грубый…

– Какой есть. Жизнь заставила.

Видно, я всё-таки перебрал со своими ехидными репликами, и Светлана на меня обиделась. Некоторое время она лежала на песке, отвернувшись, потом легко подхватилась и побежала к морю. А я по-прежнему безучастно следил за ней и даже полез в карман за следующей сигаретой.

– Игорь, – донеслось до меня, – иди сюда!

– Я вроде больше не собирался лезть в воду, – недовольно буркнул я, но в горле у меня почему-то перехватило.

– Иди сюда, – повторила Света, – я жду…

Вода приятно холодила ноги, но чем глубже я заходил в воду, тем сильнее билось моё сердце. А потом мне на плечи легли её руки, и я окончательно позабыл обо всём…

Мы снова лежали на песке и тяжело дышали. Никогда раньше у меня ещё не было этого в воде, но всё произошло спонтанно и поистине волшебно. Шестнадцатилетний мальчишка, два дня назад пробудившийся во мне, был в диком восторге, и всё внутри меня просто ликовало.

– Света, – тихо позвал я её, – прости меня, пожалуйста…

– За что? За что мне тебя прощать?

– Ну, не знаю. За то, наверное, что я такой нетерпеливый и грубый. Всего хочу сразу…

– Я тебя понимаю. Не за что мне тебя прощать.

Перевернувшись на спину, я принялся смотреть в быстро темнеющее небо. Звёзд ещё не было, но сквозь лёгкие полупрозрачные облака уже проглядывала бледная луна.

– Поехали куда-нибудь ужинать, – предложил я, – угощу тебя средиземноморской кухней, вина выпьем.

– И то верно! Я жутко проголодалась.

В город мы вернулись, когда уже наступил вечер. Улицы были полны публикой, выбравшейся из закрытых помещений после долгого знойного дня на вечернюю прохладу, а на набережной было совсем замечательно. Отовсюду лилась музыка, во всех кафе и ресторанчиках сидели люди. Такие же, как мы, проголодавшиеся и только что вернувшиеся с моря, которых запах жареного на углях мяса просто сводил с ума.

Найти место в одном из рыбных ресторанчиков нам всё же удалось. После купания аппетит и у меня, и у Светланы был волчий, поэтому мы без лишних разговоров съели по большому блюду овощного салата, и немного сбавили обороты, только когда приступили к рыбе.

– Я так ещё и не спросил у тебя, – вдруг вспомнил я, – когда твой шеф собирается снова встретиться со мной? Ты же понимаешь, что я в нетерпении, а ему-то зачем тянуть время?

– Меня он в свои планы не посвящает, – сразу нахмурилась Светлана и, заметив мой недоверчивый взгляд, быстро проговорила, – честное слово, не знаю! Но увижу его, спрошу. Хотя он со мной никогда не советуется и не любит лишних вопросов.

Некоторое время мы сидели и слушали музыку, потом я предложил после сытного ужина неторопливо прогуляться по набережной. Светлана отрицательно помотала головой:

– Нет, что-то я устала. И на солнце, видимо, перегрелась, голова немного побаливает. Лучше закончим на этом…

Когда мы вышли из ресторанчика, на улице была уже глубокая ночь. Людей стало меньше, и хоть кафе и ресторанчики всё ещё продолжали работать, но музыка стала тише, и появились первые свободные столики.

Мы медленно пошли по улице, и когда впереди замаячила припаркованная мной машина, я предложил:

– Ну, что, поедем ко мне? Надеюсь, твой суровый начальник тебя не хватится, если за весь день ни разу ни мне, ни тебе не позвонил.

– Нет. – Светлана покачала головой и даже слегка оттолкнула меня. – На сегодня всё.

– Как всё? – удивился я. – У нас же так прекрасно прошёл день, давай и завершим его прекрасно.

– Я же сказала нет, значит, нет! Не уговаривай меня, пожалуйста.

– Что ж, – разочаровано протянул я, – как хочешь… Давай хотя бы провожу или подвезу тебя до места, где ты остановилась. Как я понимаю, к той гостинице, где мы встречались первый раз, ехать больше не нужно?

– Знаешь, милый, я доберусь сама, пешком. – Её лицо сразу превратилось в какую-то неподвижную маску, а губы сжались в ниточку. – Езжай домой. Когда понадобишься, с тобой свяжутся.

– Но ты мне так и не сказала…

– Всё, Игорь, до свидания.

Не говоря больше ни слова, Светлана повернулась и пошла по улице. Некоторое время я глядел ей вслед, потом сел в машину, но тут же выскочил наружу и осторожно отправился за ней следом. Попробую-ка скрытно проследить, куда она пойдёт. Едва ли от этого будет большая польза, но – чем чёрт не шутит?

А она тем временем дошла до светофора и свернула за угол. Чтобы не упускать её из вида, я вприпрыжку понёсся вперёд. Сыщик из меня, конечно, никакой, но что есть, то есть. Ещё раз упускать эту женщину, которая мне очень нравилась, больше не хотелось. А ведь она вполне может спокойно исчезнуть и никогда больше не появиться в моей жизни, и сам разыскать её я вряд ли сумею. Нет у меня ни единой зацепки – кто она и откуда. А может… может, и зовут её не Светланой?

Но сразу за углом меня ожидал очень неприятный сюрприз. Передо мной лицом к лицу возникла Светлана, и лицо её было теперь перекошено от злости:

– Я же попросила тебя оставить меня в покое, что тут непонятного? Ты хочешь всё испортить? И так уже…

– Нет, – виновато пробормотал я и покраснел.

– Тогда отправляйся домой и больше не преследуй меня. Ну, я жду…

6

Налоговую службу никто не любит. По доброй воле сюда ни один нормальный человек не приходит. Даже если твой бизнес успешен, все налоги до последней копеечки уплачены, а отчёты поданы вовремя, всё равно, приходя сюда, на душе неизменно возникает беспокойство – вдруг ты что-то пропустил или недосмотрел, и в наказание за это местные торквемады заготовили тебе очередной штраф, от которого уже не отвяжешься, и оспорить который не удастся даже самому крутому бухгалтеру. Короче, лобное место, на котором отсекли не одну неповинную голову.

Этим утром в самом дальнем офисе на третьем этаже здания, в котором, кроме налоговой службы, располагается много городских муниципальных учреждений, сидело двое мужчин и неторопливо беседовали друг с другом. Компьютер – неизменный спутник и помощник современного офисного клерка – был выключен за ненадобностью, а входная дверь приоткрыта, чтобы можно было поглядывать вглубь коридора, тянущегося до самых лифтов.

– Послушай, Рами, – проговорил один из мужчин, тот, который был постарше, – чтобы у тебя возникало меньше вопросов, доведу конечную цель затеянной нами операции, ну, и, конечно же, результат, который хотелось бы получить в итоге. Но перед этим – маленькое вступление. Готов слушать? Только всё запоминай, ничего не записывай.

Рами молча кивнул головой.

– Ни для кого не секрет сегодня, что самая главная задача всех без исключения мировых спецслужб – это отслеживание экспериментальных разработок и промышленного производства современных видов оружия. Важнее задачи, наверное, нет. Ты же видишь, что сегодня творится с иранской ядерной программой. Но в данном случае разговор идёт не о каких-то секретных технологиях, а скорее о демонстрации намерений и бряцании несуществующим оружием, ибо никто и, в первую очередь, мы никогда не позволим создать это оружие в Иране. Тут уже давно борьба ведётся в политической плоскости, и работа спецслужб в этом направлении ограничивается вспомогательными и информативными функциями, и в меньшей степени разведывательными… Гораздо важнее для нас то, что не предаётся широкой огласке. В первую очередь, повторяю, это разработка действительно новых и прежде не существовавших видов оружия – химического, бактериологического и того же ядерного. Чтобы это отслеживать, необходимо действительно потратить много усилий, денег, а главное, иметь людской ресурс. А результат, как всегда, непредсказуем. Никто не знает, сколько существует сегодня новых исследовательских лабораторий и центров, какие учёные там работают, где они располагаются. В частности, для нас задача поиска и выявления подобных фактов – одна из приоритетных в работе. Наша страна не настолько велика, чтобы мы могли что-то игнорировать или не замечать мелочей, которые могут представлять для нас хотя бы самую минимальную потенциальную угрозу…

Сидящий напротив Рами, снова молча кивнул головой и продолжал слушать дальше.

– Ты уж прости меня за несколько официальный тон, но без этого нельзя… Нашей главной стратегической задачей сегодня является предотвращение новой глобальной войны, последствия которой могут быть катастрофическими не только для нас, но и для всего мирового сообщества. Наши скрытые и явные враги прекрасно понимают это, а, кроме того, понимают, что мы не хотим допустить создания новых видов оружия массового поражения. Потому они и сосредоточили свои усилия не на нём, а на создании поражающих веществ локального применения. Что это такое? Это, в первую очередь, всевозможные отравляющие вещества. Применяя их, можно ликвидировать как отдельных людей – политиков, военных, учёных, так и целые регионы – городские кварталы, целые города, отдельные местности, не нанося значительных разрушений планетарного масштаба. Это сегодня самый, наверное, эффективный способ противостояния враждующих сторон. К сожалению, уже опробованный.

– А новые виды стрелкового оружия, ракеты, авиация и прочее? – проявил эрудицию Рами.

– Верно. Всё это тоже развивается стремительными темпами, но контролировать такое, согласись, куда проще, так как это трудно скрывать от посторонних глаз, да и меры противодействия этому оружию можно предпринять ещё до начала его массового изготовления и применения. С отравляющими веществами иная картина. Если не иметь на ранней стадии информации о том, что в каком-то совершенно нейтральном, скажем, фармацевтическом или сельскохозяйственном исследовательском центре разрабатывают вещество отравляющего характера, то есть яд, то отследить все стадии его производства очень тяжело. Но мы, несмотря на все трудности, занимаемся этим. Есть у нас успехи, но есть, к сожалению, и досадные промахи… Часто к нам поступает информация уже вторичная – об успешном использовании неизвестных отравляющих веществ, о которых мы совершенно ничего не знали. Это и есть наш прокол. Поэтому мы всеми силами стараемся такого не допускать.

– Как я понимаю, шеф, разговор идёт о нарушении международной Конвенции о запрещении химического оружия? – снова перебил его Рами. – Я просматривал основные её положения, и там прописаны конкретные сроки уничтожения уже существующих видов оружия по странам и строгий запрет на их дальнейшее воспроизводство. Понятно, что официально все подписавшие Конвенцию государства выполняют свои обязанности, а вот то, что творится тайно, за кулисами, никем не отслеживается. Отсюда наша задача…

– Именно так. Одна из типичных уловок некоторых стран-подписантов – это перенос исследовательских и испытательных баз на территории стран, пока не подписавших Конвенцию, или стран, отказывающихся это сделать. Для полноты информации сообщу, что из 193 государств-членов ООН Конвенцию подписали 190 стран. Из шести оставшихся две подписали, но пока не ратифицировали – это мы и Мьянма, а четыре – Ангола, Северная Корея, Египет и Южный Судан вообще не собираются ничего подписывать. Что касается нашего закадычного соседа Сирии, то она подписала самой последней из всех стран – осенью 2013 года… А теперь вопрос на сообразительность: как думаешь, почему это сделано лишь недавно, хотя никто не мешал Сирии сразу пойти по стопам своих арабских соседей и спонсоров?

– Думаю, что на территории Сирии как раз и оставались тайные лаборатории по производству химического оружия. Но откуда там специалисты такого уровня, чтобы могли работать на современном уровне? Иностранцы?