Глава 4

– Господин придворный маг ожидает посланца из Академии, приема сегодня не будет – донесся из-за двери голос гвардейца.

– Ну, я пришла – голос говорившей был смутно знаком.

– Иди отсюда, пока в подземелье не оказалась.

Последовал шорох, затем дверь распахнулась и по камню пола зацокали каблуки.

– Не стоило оглушать гвардейца, наставница Валесия – произнес Кихтанд Чужак, поднимая голову и откладывая перо.

– Полежит, отдохнет, может манер наберется – отмахнулась архимагесса.

– Если бы ты надела плащ…

– В последнее время правила как-то не очень вписываются в мою жизнь. Все готово?

– Да, прошу, присаживайся – произнес Кихтанд, придвигая стул.

– Прошу прощения, господин придворный маг, – поклонился вбежавший гвардеец, – она застала меня врасплох.

– Ступай. Я удивлена, что она просто не размазала твои внутренности по стенам, – прозвенел голос вошедшей эльфийки, – рада видеть, наставница Валесия.

– Андариэль, – кивнула Валесия – прекрасно выглядишь.

– Большинство моих посетителей с тобой не согласится.

– Не все способны видеть красоту, когда поджилки трясутся. Сможешь уделить мне немного своего времени?

– За этим и пришла, – улыбнулась эльфийка, поправляя короткую черную юбку до середины бедер и смахивая невидимую пылинку с черного мундира, украшенного серебряным шитьем, – порой мой супруг такой забывчивый.

Валесия погрузилась в чтение записей Кихтанда. Иногда она морщилась, брала в руку перо и делала одной лишь ей понятные пометки на полях, иногда просто кивала головой. Доклад описывал все стороны жизни Анвалии, были сведения о рождаемости, смертности, преступности, армии, присутствовали сведения о состоянии государственной казны и о внешней политике. Прочитав доклад до конца, Валесия немного посидела, закрыв глаза и обдумывая прочитанное, потом быстро перечитала те части доклада, где стояли ее пометки.

– Ситуация понятна, доклад я заберу с собой, пусть другие думают над некоторыми вопросами. В целом, все очень неплохо, за исключением денежного вопроса. Мне не нравится, что иногда казна практически пуста.

– Казначей говорит, что это в порядке вещей – откликнулся Кихтанд, – земледельцы платят налог после сбора урожая, в году всего одна осень.

– Да, это так, но что будет, если в следующем году будет недород или падеж скота? Казна опустеет. Не стоит просто держать деньги в подвалах, давайте их в долг ремесленникам или торговцам, пусть развивают свое дело. Например, даете десять золотых на новую кузницу, а через пару сезонов кузнец вам вернет одиннадцать. Сможешь до казначея донести?

– Я попробую. Меня больше смущает, что рождается много мальчиков.

– Это нормально. Была война, погибло много мужчин. Если у крестьянина в закромах остается много пшеницы и мало овса, то в первую очередь он покупает овес. Так и здесь. Скоро баланс восстановится. Что насчет королевской четы?

– В целом неплохо, к советам прислушиваются, – откликнулась глава тайной стражи, – предполагаю, что скоро озадачатся вопросом престолонаследия. По крайней мере, дворцовый лекарь не возражает.

– Были проблемы?

– Королева Алерия была не готова. Сама понимаешь, ранний брак, бедра еще узкие, как у мальчишки. Лекарь рекомендовал не торопиться.

– Понимаю. Все что надо, я уяснила. У вас есть вопросы или просьбы?

– Перекусишь с нами? – спросила эльфийка.

– У меня студиозус с утра не битый – вздохнула Валесия, – может как-нибудь в другой раз.

– В другой раз приходи после того, как покалечишь всех своих студиозусов. И, еще, только не сочти за оскорбление, но почему пришла ты?

– Не все боевики годятся только на то, чтобы раздавать пинки. Каждый в чем-то силен, в чем-то слаб. Я, например, неплохо разбираюсь в незаконных делишках и в деньгах.

– Я запомню это.

– Не сомневаюсь, Андариэль, – улыбнулась Валесия, уходя в портал.

– Еще один маг с непонятным порталом – отметил Кихтанд.

– И это я тоже запомню – откликнулась его супруга.

Вернувшись в Цитадель, Валесия отнесла доклад Кихтанда Васу, переоделась и вызвала Нирлу. Первым делом, она заставила девушку-студиозуса пробежать пару кругов вокруг Цитадели, затем последовали упражнения на растяжку и ловкость, потом студиозус долго махала деревянным мечом, отрабатывая удары на соломенном чучеле. Иногда Валесия останавливала Нирлу и поправляла ей руку, указывая на ошибки. В конце занятия Валесия вошла в круг и поманила студиозуса. Нирла атаковала, нанося удар сверху вниз по диагонали, шагнув в сторону, Валесия уклонилась от просвистевшего дерева. Вторым шагом она оказалась позади ученицы и резко дернула ее на себя, подставив ногу. Нирла упала, и сапог Валесии прижал меч к земле. Бывшая воительница обозначила удар кулаком в сердце и вышла из круга.

– Твое сердце разорвалось, значит, занятие закончено. Почему ты умерла?

– Я… я не знаю, наставница.

– Учебный меч имеет такую же длину и вес, как и настоящий. Он тянет твое тело за собой. Опытный мечник либо останавливает удар, либо использует эту силу, чтобы повернуться лицом к уклоняющемуся противнику.

– Я позволила мечу увлечь меня, и вы зашли мне за спину.

– Правильно. Не позволяй противнику оказаться там, где ты не можешь его увидеть и поразить своим оружием. Меч удлиняет твою руку, но оставляет брешь в защите, если противник окажется между тобой и эфесом твоего меча, то ты не сможешь его достать. Это одна из причин, почему убийцы предпочитают кинжалы. Сходи, ополоснись и перекуси. Сегодня еще у тебя водная магия. Завтра поработаем с кинжалом.

Пообедав в зале для наставников, Валесия накинула черный плащ и в компании Ареи отправилась наблюдать за занятиями. Нирла старалась сформировать столб из налитой в таз воды. Содержимое таза пузырилось и ходило ходуном, во все стороны летели брызги. Иногда поверхность воды вспучивалась, чтобы через несколько мгновений упасть назад, породив всплеск и новые брызги на полу. Арея с помощью мыслеречи комментировала ход занятия, указывала своей сводной сестре на ошибки студиозуса. Особой необходимости в этом не было, бывшая воительница Единого прекрасно чувствовала хаотичные потоки силы, порождаемые Даром Нирлы. Потоки мешали друг другу, девушка пыталась выправить ситуацию, добавляя все новые и новые нити. Это только усугубляло ситуацию, девушка путалась, теряла концентрацию, и вся конструкция рушилась, увеличивая лужу на полу. Солнце завершало свой дневной путь по небосводу, когда наставник Ордрос отпустил девушку.

– Что скажете, архимагессы?

– Начинать всегда трудно – откликнулась Арея, – я тоже устраивала бурю в тазу, а потом бежала переодеваться. Думаю, ей стоит меньше суетиться.

– Я поговорю с ней, – откликнулась Валесия.

– Нирла, я войду?

– Прошу, входите, присаживайтесь, наставница.

– Я постою, насиделась уже.

– Прошу прощения, что вы вынуждены тратить свое время на такого бездарного студиозуса.

– Мне был двадцать один год, когда мой Дар пробудился. В этом возрасте уже плащи надевают, а я только начинала. Кроме того, земля – очень упрямая стихия. Признаю, это меня здорово злило, какие-то малолетки уже во всю огненные шары зажигают, а я сижу и смотрю на кучку песка и ничего с ней поделать не могу. Злилась жутко, попадало и старшим студиозусам, да и некоторым наставникам доставалось. Драться-то я хорошо умела. Спасибо Васу, вовремя подучил и осадил. Но при этом, ни разу я не называла себя бездарной, так что забудь это слово.

– Просто поразительно! Столь позднее пробуждение Дара, обучение у архимагов начиная с первого года.

– Тому были причины. Ну да ладно, это все в прошлом. Мы с Ареей и Ордросом считаем, что ты не совсем правильно используешь свой Дар. Ты суетишься, создаешь лишние потоки силы, потом пытаешься все исправить, но этим лишь усугубляешь ситуацию. Тебе необходимо успокоиться, научиться тратить ровно столько, сколько тебе необходимо. Со временем это войдет в привычку, а пока контролируй себя. Постарайся, чтобы ничего не отвлекало тебя от занятий, ни свет, ни голод, ни иные потребности. Я постараюсь оставлять тебе больше свободного времени перед практикой по магии, чтобы ты смогла закончить все дела и немного успокоиться. Лично я чтобы успокоиться либо тренируюсь, либо складываю фигурки из бумаги. А ты?

– Плаваю.

– Как и следовало ожидать от водяной – улыбнулась Валесия – пойдешь купаться?

– Сейчас, с вами?

– Почему бы и нет. Расслабишься, да и я освежусь.

Большой бассейн для занятий был пуст. Валесия сбросила с себя одежду и прыгнула в воду. Когда она вынырнула, в воду прыгнула Нирла, подняв кучу брызг.

– Сто шагов туда, сто обратно. Сможешь обогнать?

– Попробую.

Как не старалась Нирла, но наставницу она опередить не смогла.

– Шагов пятнадцать или двадцать – оценила архимагесса отставание своей ученицы – вполне неплохо. В одежде пробовала?

– Только читала, что в некоторых государствах есть специальная одежда для купания. Если честно, я не понимаю.

– Видимо, таковы их традиции. Я про другое, ты когда-нибудь плавала в обычной одежде? В штанах, рубахе, куртке, сапогах и с оружием?

– Нет.

– Начинай тренироваться, ты – будущий боевой маг, мало ли что может случиться, упадешь с моста во время драки, разоблачаться будет некогда. Только сразу в глубокую часть не прыгай, поплескайся там, где мелко. В сапогах сразу тоже не прыгай, начни со штанов или юбки.

– Я поняла вас, наставница.

– Если хочешь, можешь еще поплавать, а я пойду – произнесла Валесия, вылезая на берег.

– Наставница Валесия, помните вы сказали, что можно у вас спрашивать… про личное.

– Да.

– Понимаете, когда девочка становится девушкой… начинают расти волосы… а у вас…

– Один-два визита к целителю и волосы больше не беспокоят.

– Я не понимаю.

– Чувствуется, твоим прозвищем будет «не понимаю». Все очень просто, Нирла, пока у тебя не так много волос, но потом их станет больше. Без них проще поддерживать чистоту, мужчинам больше нравится, да и мне тоже.

– Возможно, и мне стоит…

– Решай сама, по-моему, лучше немного раскошелиться, чем ходить заросшей или с порезами после бритья. Выщипывать не советую, слишком долго и неприятно.

Глава 5

Перед рассветом на побережье опустился густой туман. Рыбаки немного поворчали и разошлись по домам. Чувства были двоякие, с одной стороны они пропустили утренний лов, но с другой появилось время для того, чтобы заняться домашними делами, провести время с семьями. Весна медленно вступала в свои права, через несколько седмиц оголодавшая за зиму рыба пойдет к берегам, лодки будут уходить до рассвета и возвращаться только на закате. Сегодня же можно приласкать жену, подготовить большие сети, наколоть дров, подправить дом и надворные постройки. Никто не заметил, как с подошедших в тумане к берегу кораблей отчалили лодки, наполненные вооруженными людьми. Гребцы быстро и бесшумно заработали веслами и вскоре лодки уткнулись носами в берег. Часть морских разбойников, повинуясь жестам своих командиров, побежала в обход деревни, отрезая ее от дороги. Оставшиеся возле лодок разбойники выжидали в полной тишине. Вскоре со стороны дороги туман осветился желтоватым светом и над деревней разнесся многоголосный боевой клич. Залаяли собаки, захлопали двери. Вооруженные бородачи врывались в дома, выволакивали упиравшихся людей на улицу. Запертые двери вышибались, пытавшихся сопротивляться мужчин и женщин зарубали на месте, не щадили ни искавших спасения в лодках, ни пытавшихся бежать в противоположную от моря сторону. Разбойники разделились на три группы. Первая обыскивала дома и выбрасывала на улицу все, что имело хоть какую-то ценность. Обыскав дом, они поджигали его и переходили к следующему. Вторая, уподобившись муравьям, сновала по улицам, собирала выброшенное добро и несла на лодки. Третьи согнали жителей к причалам и приступили к сортировке. Стариков, больных, беременных женщин и маленьких детей загнали в амбар. Тех, кто не желал разлучаться со своими близкими, избивали дубинами до потери сознания и так же отправили в амбар. Остальным связали руки за спинами и погнали к лодкам. Двери амбара подперли бревнами, на стены плеснули масло. Один из разбойников описал факелом круг и бросил его на соломенную крышу, за ним последовали и другие факелы. Огонь весело затрещал, пожирая масло и солому, со стороны отчаливших лодок раздался многоголосный душераздирающий вой. Им вторили крики обреченных на смерть. Корабли подняли лодки и ушли. В начавшем редеть тумане пылала рыбацкая деревушка.

– Господин десятник – обратился к младшему офицеру один из солдат.

– Что скажешь?

– Прошло три или четыре дня, тела тех, кто не сгорел, распухли. Кроме того, стали проступать зеленые пятна.

– Проклятье!

– Волны стерли следы на берегу, но сохранившиеся следы указывают, что разбойники пришли со стороны моря и ушли они тоже морем. Так же в сторону моря ведут следы босых ног. К сожалению, все они принадлежат взрослым либо подросткам.

– Дети там, в амбаре – воздохнул десятник, – такая жестокость просто в голове не укладывается, это же были простые мирные рыбаки, не способные оказать никакого сопротивления.

– Я разговаривал с солдатами из других отрядов, это не первый случай нападения. И везде одно и то же, всегда нападают с моря, грабят, угоняют жителей, убивают оставшихся, сжигают все, что может гореть. Ни одного выжившего не остается.

– Иногда я сожалею, что драконы позволяют кораблям так далеко заплывать в море.

– Было бы проще, если бы вода была полностью под запретом. На берегу у этих тварей не было бы ни единого шанса, наши следопыты с собаками их бы выследили. А так… ищи рыбу в море. Хотя, возможно, один из рыбаков не зря отдал свою жизнь. В его руке я нашел вот это – произнес солдат, протягивая десятнику медный круг с оборванной веревкой, – полагаю, что он сорвал его с одежды или шеи одного из нападавших, а тот не заметил.

– Я приложу его к докладу. Надо похоронить убитых. Армия не смогла их защитить, так пусть хоть воздаст последние почести.

«Ваше королевское величество!

Довожу до вашего сведения, что с начала весны во вверенной мне провинции произошло три случая нападения морских разбойников на прибрежные поселения. Безусловно, нападения случались и раньше, но последние отличаются особой ничем не оправданной жестокостью. Во всех случаях разбойники нападали со стороны моря, предварительно перерезав пути к спасению. Детей, калек и часть взрослых умертвили, грабили дома, оставшихся в живых взрослых, вывозили морем. Следопыты считают, что тех, кто посмел сопротивляться, зарубали на месте, а остальных собрали вместе и рассортировали. Непригодных для работы сожгли заживо. Чтобы скрыть следы злодеяния, нападавшие сожгли все дома и постройки. Стыдно признавать, но разбойники очень умны и явно руководствуются каким-то планом. Нам ни разу не попадалось ничего, что могло бы дать ключ к пониманию того, кто осмелился посягнуть на ваших подданных. Все найденные тела принадлежат мирным жителям, нападавшие либо не пользуются луками и метательным оружием, либо забирают его с собой, вплоть до последней стрелы. Единственное, что нам удалось обнаружить – это круг на порванной веревке. Мы предполагаем, что он был сорван с одежды одного из нападавших. Вышеуказанный круг я прикладываю к этому письму.

К сожалению, имеющихся в провинции войск недостаточно для того, чтобы обеспечить безопасность каждой прибрежной деревни. Рыбаки боятся выходить в море, некоторые семьи покидают свои дома и переселяются подальше от воды. Казначей провинции опасается, что из-за этого будет собрано меньше рыбного налога.