Глава 4

Их боль во всем, чего лишили Света.

«О Великих Воронах»

I

В квартире было жарко. Захламленная комната, в которой находились семь человек, окрашивалась в желтый под светом потолочной лампы. Александр Белый стоял на пыльном ковре рядом со старым шкафом, на самой высокой полке которого расположилась разноцветная икона из бисера. В дверном проеме появился восьмой человек и поставил перед ним стул со словами:

– Раз от чая отказались, присаживайтесь. Все в сборе?

Александр Белый посмотрел на своего коллегу, занявшего место на стуле, который он отодвинул от стола и поставил напротив дивана. Савелий был оперуполномоченным уголовного розыска, который как раз планировал собрать информацию об исчезновении Юлии Баку́менко.

Как только получил заявление, Белый тут же выбежал на улицу и спросил у курящих во дворе сотрудников соседнего отдела МВД, где можно найти человека, который занимается поиском девушки. Мужчины не скрывали своего неудовольствия от общения с ним, а один и вовсе спросил: «Ты, случаем, ничего не попутал?» Александр объяснил, что был знаком с пропавшей, и тогда ему указали на человека, который сидел в автомобиле в двадцати метрах от них. Белый бросил слова благодарности и побежал к нему.

Оказавшись у машины, он увидел за рулем смутно знакомого мужчину – ранее они пересекались, когда Александр приходил в отдел МВД, соседствовавший с их корпусом, – и, на всякий случай представившись, попросил взять его с собой. Савелий, сорокалетний мужчина с усталым взглядом синих глаз и пышными усами, в ответ на это махнул рукой, приглашая занять место в автомобиле.

– Да, знаю тебя. В последний момент успел. Так бы уехал. Знакомый кто-то? – поинтересовался он, выезжая с парковки на дорогу.

– Да. Опрашивал ее пару месяцев назад, – ответил Белый, пристегнув ремень безопасности.

– С Невзоровым?

Александр шумно вдохнул носом, нерешительно кивнул и перевел взгляд на окно. Каждый раз, когда он слышал эту фамилию, что-то внутри переворачивалось. Казалось, если избегать его имени, не придется встречаться с реальностью в виде уже переданной в суд серии уголовных дел, но все было не так просто. Адвокат Невзорова – Уде́льников Владислав Юрьевич – оказался профессионалом своего дела, и каждое заседание с ним превращалось в настоящую пытку для стороны обвинения. Белый понимал, что его не должна волновать судьба этого человека, ему не стоит так остро реагировать на все, что было с ним связано… Но он не мог.

Вячеслав Невзоров – первый человек, которого Александр встретил на своем пути следователя. Ему хотелось быть похожим на него. И хотя именно Белый стал человеком, раскрывшим правду, осознание того, что все произошло на самом деле, давалось ему непосильным трудом.

С тех пор он перестал слепо доверять людям. И неважно, кто был перед ним, коллега, свидетель, подозреваемый или преступник, такой сильный удар по психике невозможно перенести без последствий. Поэтому теперь Александр Белый предпочитал несколько раз перепроверять любые данные и общаться только с теми коллегами, которые уже зарекомендовали себя в личном общении и в работе.

Савелий был человеком спокойным и неразговорчивым, оттого на место они ехали под мерный гул работающего двигателя. У подъезда их встретил друг Юли, Егор, и пригласил подняться в квартиру, сообщив, что пока приехали не все. Под «всеми» подразумевалась компания, с которой девушка тесно общалась и которая присутствовала на вечеринке в ночь ее исчезновения. Егор производил приятное впечатление, как и его родители, которые были дома, когда Александр и Савелий вошли в квартиру.

– Добрый вечер, господа, – поприветствовал их отец парня, сутулый пожилой мужчина. – Проходите. Пока ожидаем, чаю не желаете?

– Добрый. Нет, спасибо, – спокойно ответил Белый, сняв обувь и проследовав за хозяином квартиры.

– Кто еще будет? – спросил Савелий, обратившись к Егору.

Парень потер острый подбородок и посмотрел на него:

– Алина и Наташа. Дима и Артур уже здесь.

Они прошли в гостиную, поздоровались с присутствующими и отказались от чая. Чтобы не терять время зря, Савелий спросил у парней их адреса и контакты, уточнил время прибытия Юли и место, где они «отдыхали» в ночь ее исчезновения. Родители Егора в тот день уехали на дачу, поэтому они решили устроить дружеские посиделки у него. Как сказал Дима Мишин, полноватый круглолицый блондин, «послушать музыку, выпить пива и отдохнуть».

– Юля приехала в двенадцать где-то, – ответил Артур, кинув взгляд на Диму.

– Она мне голосовые присылала из такси, – уточнил Дима. – Я с ней с детского сада дружил. Вместе в школу ходили и в институт один поступили. Юля училась на другом факультете. А с Артуром и Егором мы с одного потока.

Все три парня были не похожи друг на друга настолько, насколько это было возможно. Артур Чиява́дзе говорил почти без акцента, но его темные глаза, густая борода и, разумеется, фамилия подтверждали догадки Белого о том, что парень из Грузии. Егор Смирнов был самым высоким из троих, с синей прядью в длинных русых волосах, взглянув на которую молодой следователь сразу вспомнил об Алисе. Больше всего нервничал именно этот парень, ведь пропала Юля после встречи в его квартире, и он открыто признался в этом.

– Давайте дождемся остальных и продолжим беседу, – сказал Савелий, перебивая взволнованного Егора.

Девушки пришли через десять минут, как раз до того, как Белому принесли стул. Егор отправил отца к матери на кухню, сказав, что справится без них. Савелий успокоил мужчину, заверив, что он здесь не нужен, тем более ничем помочь следствию на данный момент не может. И вот теперь компания из восьми человек расположилась в небольшой комнате, готовая вспомнить события той ночи, когда пропала их подруга.

– Давайте приступим, – сказал Савелий, указав рукой на Белого. – Пусть вас не смущает лейтенант Александр Белый. Он сегодня будет помогать мне и записывать показания. Если нет вопросов, я бы хотел…

– Простите, но… – прервала его Алина, подняв над головой руку с расслабленными пальцами. – Зачем все это повторять? Мы же уже…

– Аль, я же тебя просил, – отдернул ее Дима.

– Да какого?.. – сказала она, подняв голос.

– Простите, – перебил ее Дима, обращаясь к Белому и Савелию. – Она переживает из-за Юли… Мы все сейчас на нервах…

– А можно как бы я сама буду решать, что мне чувствовать, окей? – с претензией сказала Алина, выпятив подбородок.

– Вы хотите что-то добавить к тому, что было сказано ранее? – спросил Савелий у девушки, сохраняя бесстрастное лицо и ровный тон голоса.

– Вот именно! Я ничего не хочу добавлять. Мы уже рассказали все, что знаем.

Александр Белый в замешательстве перевел взгляд на Савелия. А вот этого он не знал. Заявление о пропаже Юлии Бакуменко датировалось 15 ноября. Мысль об этом заставила его поежиться. «Опять пятерки… – подумал Белый. – Не нравится мне это… Ох, не нравится».

И вот, три дня спустя после приема заявления они сидят напротив друзей пропавшей девушки. Когда он увидел знакомое имя, не успел сложить два плюс два, чтобы сделать вывод, который теперь напрашивался сам собой. Разумеется, Савелий, взяв работу над этим исчезновением, уже собрал информацию для того, чтобы начать поиски. А поехал на повторную беседу из-за того, что полученных данных оказалось, на его взгляд, недостаточно.

Но как тогда заявление попало в их отдел? Это была чья-то шутка? Или кто-то знал о том, что Александр был знаком с пропавшей? В мыслях всплыло насмешливое лицо Невзорова. «Неужели он? Но как? Он в этом замешан?» Из задумчивости его вырвал женский голос:

– У вас есть какие-то конкретные вопросы к нам? – спросила Наташа, поправив упавшую на глаза прямую челку.

– Это все как бы официально щас? – вклинилась в разговор Алина.

– Считайте это просто уточняющей беседой, – ответил Белый с добродушной улыбкой.

– Вместо того чтобы сидеть здесь, мы все могли бы заняться делом, – сказал Егор, окинув взглядом присутствующих. – Давайте просто покончим с этим. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим.

– Ранее вы сообщили, что Юлия пробыла здесь с двенадцати часов ночи до четырех утра. Верно? – спокойно уточнил Савелий.

Белый посмотрел на экран своего телефона и стал быстро записывать их разговор.

– Да, – ответил Артур. Остальные невпопад закивали.

– Кто провожал ее до машины?

– Я вызвал такси. Мы пили в ту ночь. Юле всегда от первого же глотка сносило башню, – ответил Дима. – И тот раз не был исключением.

– Я проводил ее, – сказал Егор, подняв руку.

– В каком она была состоянии?

– Бухая в хламину, – ответила Алина.

– Аль! – воскликнула Наташа.

– Да что не так?!

– Ты ведешь себя как стерва. Сейчас не время…

– Доброе утро. Я как бы и есть стерва, – сказала Алина, пафосно откинув черные волосы назад и посмотрев на подругу. Наташа раздраженно потерла переносицу немного дрожащими пальцами с круглым бежевым маникюром.

– Девчат, успокойтесь, – умоляюще попросил Егор.

– Вы что-нибудь нашли? – спросил Артур.

– Мы продолжаем поиски. Единственную родственницу уже оповестили о ходе дела, – ответил Савелий.

– Бедная баба Маруся… Она теперь одна осталась, – сочувственно заметил Егор.

– Я был у нее вчера. Она все еще плохо себя чувствует, – сказал Дима. – Мой номер у нее, если что, есть, но мы все надеемся, что Юля объявится как можно раньше.

– Думаешь, она сама сбежала? – осторожно спросила Наташа.

– Юлька? Не смеши, – прыснула Алина. – Это вообще не в ее стиле.

– Может, мы ее плохо знали?

– Ты может и плохо, но не я…

Савелий уточнил, перебивая назревающую перепалку между девушками:

– Что насчет номера автомобиля, который увез Юлию?

– Точно! Сейчас, – сказал Дима, доставая телефон из кармана брюк.

Белый посмотрел на спину Савелия. Ему казалось, что эта информация и так должна была быть у коллеги. В таком случае, зачем он спрашивает об этом снова? Но, к его удивлению, никто из присутствующих не отреагировал на этот вопрос так, как ожидал Белый. Все было подозрительно просто.

Дима повернул телефон экраном к Савелию, открыв данные последнего заказа, где были указаны ФИО водителя, цвет, марка и номер автомобиля. Коллега попросил его отправить эту информацию на почту и продиктовал электронный адрес технического отдела.

Дальше опрос проходил стандартно и без резких эмоциональных реакций. Алина отвечала, закатывая глаза, и производила такое же впечатление, которое в свое время создала о себе Юлия – напыщенная и смущающая окружающих раскрепощенностью и чрезмерной искренностью. Наташа, напротив, говорила редко и тихо, не скрывая своего волнения из-за слов подруги. Она сидела, склонив голову, и иногда качала головой, не отрывая взгляда от Егора. Тот, в свою очередь, активно участвовал в разговоре, но постоянно растирал пальцы и часто кивал.

Дима куда более спокойно реагировал на вопросы, но не переставал бросать взгляды на друзей. Александр Белый не мог до конца идентифицировать, что именно они означали, но сделал себе пометку об этом. Единственный, кто сохранял поразительное хладнокровие и почти ничего не говорил – это Артур, который лишь изредка говорил «да» или «нет», а в остальное время смотрел на пыльный ковер под ногами следователя.

Савелий повернулся к Белому и попросил его передать записи. Он приподнял брови, когда тот вместо записной книжки или блокнота протянул ему телефон. «Двадцать первый век на дворе, а он удивляется смартфону», – подумал Александр, заметив реакцию коллеги.

Убедившись, что все верно и добавить больше нечего, они попрощались с подростками и вышли в коридор. Отец Егора подошел узнать, все ли в порядке, и, получив удовлетворительный ответ, пожал мужчинам руки, пожелав им хороших выходных. Александр Белый усмехнулся про себя: «Это у вас выходные. Нам же спокойные дни только снятся».

– Пожалуйста, сообщите нам, если что-то вспомните, – сказал Савелий, обращаясь к парням.

Белый услышал, что девушки, оставшиеся в гостиной, стали о чем-то спорить. Прислушавшись, он разобрал только несколько фраз, которые несдержанная Алина кинула в адрес подруги: «не найдут» и «вляпалась».

– Мы ужасно переживаем. Найдите ее, прошу, – сказал Дима, протянув ладонь и задержав на Белом взгляд, в котором можно было распознать неподдельные беспокойство и грусть.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – ответил ему Александр, пожав протянутую руку.

Выйдя на улицу, Белый вдохнул полной грудью. В маленькой захламленной комнате, в которой они провели около часа, было невыносимо душно, поэтому вечерний ноябрьский воздух отрезвлял и добавлял сил. Фонари уже освещали темный дворик, куда вышли Александр и Савелий.

– Будешь?

Белый повернулся и качнул головой. Савелий протянул ему упаковку сигарет и, получив отказ, сам достал одну. Прикурив, мужчина выдохнул струйку дыма и сказал:

– Молодец. Правильно. – Сделал затяжку. – Никотин та еще дрянь.

Александр Белый снова вспомнил о Невзорове и приподнял голову. В груди неприятно кольнуло. Он прошелся взглядом по соседним многоэтажкам: в некоторых окнах уже горел свет, а на подоконнике в десяти шагах на первом этаже лежал рыжий кот, медленно виляя хвостом и моргая, словно находился в полудреме.

Белый пошел к автомобилю, который был припаркован недалеко от мусорных контейнеров. Когда он приблизился, крутящийся рядом с машиной голубь испуганно ускорился и отпрянул, скрывшись за перегородкой между мусоркой и дорогой.

Молодой следователь еще раз окинул взглядом окружающую местность. И заметил то, что пропустил ранее. Нахмурившись, Белый сделал несколько шагов и наклонил голову. «Серьезно?» – удивленно подумал он, разглядывая устройство, прикрепленное к углу противоположного здания на уровне третьего этажа. Александр Белый смотрел на камеру видеонаблюдения, объектив которой был направлен на вход в круглосуточный продуктовый магазин и часть прилегающей к нему дороги.

Его осенила внезапная догадка. Белый достал телефон и сфотографировал дом и положение самой камеры. Открыл переписку с Антоном и отправил ему фото с сообщением: «Получится найти данные с нее?»

– Поехали, – сказал Савелий, стоя у автомобиля.

– Ты, кстати, запрашивал видео с этой камеры?

– Какой?

Александр указал на угол продуктового. Савелий забавно прищурился и искренне признался:

– Я ничего не вижу.

Александр Белый развернулся и пошел к машине. Интуиция подсказывала ему, что он мыслит верно, а сердце не находило себе места от необъяснимого чувства вины, которое проснулось в нем, стоило покинуть душную квартиру.

– Вот как раз тебе работенка, – сказал Савелий, рассмотрев на протянутой ему фотографии камеру.

– Кстати, почему заявление оказалось в нашем отделе?

– Не знаю. Но оно даже хорошо, верно? Ты вон какой глазастый. Может, и толк от тебя будет, – сказал он, заводя мотор. – Посмотрим…

Единственное, что Белый действительно мог сделать сейчас, – это перестать убегать от ощущения беспомощности перед человеком, который заставлял его считать себя ничтожеством. И хотя мысль о том, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, заставляла его внутренне содрогаться, молодой человек понимал, что рано или поздно это должно произойти. «И лучше я сам сделаю первый шаг, чем буду бесконечно от него бегать». А запах сигаретного дыма, исходящего от Савелия в тот холодный ноябрьский вечер, поставил точку в решении Александра Белого.

II

Тело встрепенулось от неожиданной судороги, сжавшей живот ниже груди. Она не могла дышать, только часто дергалась, сложившись пополам с открытым ртом. И хотя кошмар отступил, Алиса не была уверена, что до конца проснулась.