Цитаты из книг автора «Леонид Юзефович»

Григорий Михайлович Семенов родился 13 (25) сентября 1890 года в забайкальской станице Дурулгуевской, точнее, в одном из ее “караулов” – Куранжинском, расположенном на правом берегу Онона. Его отец, Михаил Петрович, был местный уроженец, казак с сильной примесью бурятской и монгольской крови; мать, Евдокия Марковна, в девичестве Нижегородцева, происходила из крестьянской семьи.

Схожая легенда существовала в Монголии, где роль посвященного Богородице ассирийского храма исполнял огромный камень в степи возле Улясутая; вместо Великого Змия под ним, в подземной темнице, были заточены собранные отовсюду и заклятые неким ламой злые духи. Рассказывали, будто их выпустили на волю сами же унгерновцы. Не то из любопытства, не то из желания отомстить монголам, перешедшим на сторону красных, они сдвинули этот камень и освободили пригнетенное им мировое зло.

В годы Гражданской войны Унгерн поведет борьбу не просто с выскочками-большевиками, а с очередной реинкарнацией тех демонических сил, которые, по его словам, создали III Интернационал “три тысячи лет назад” в Вавилоне и окончательно восторжествовали после падения двух противостоявших им великих империй – Романовых и Цинов. Всё это не слишком отличалось от ассирийских и монгольских представлений о пребывающем в мире древнем зле и того же обостренного войной чувства близости хтонических чудовищ, рвущихся в мир, но удерживаемых какой-то сакральной преградой.

Оптимальной формой государственного устройства Унгерн впоследствии будет считать теократическую монархию, каковой была Монголия с 1911 года, но еще в Урмии он мог заметить, что на тех же основах строилось и самоуправление ассирийской общины. Духовная и светская власть в ней принадлежала патриарху; его сан передавался по наследству, правда, не от отца к сыну (патриархи давали обет безбрачия), а от дяди к племяннику. Родословную этой династии предание возводило к единоутробному брату Иисуса Христа, Симону, казненному в Риме при Траяне.

Васмус владел фарси и наречиями южноперсидских горцев, носил их платье, был женат на дочери племенного князя Ахрама. В его интерпретации этот брак символизировал союз двух древнейших ветвей арийской расы – иранской и германской. Под эгидой тестя Васмус начал собственную войну с британским львом.

такие лица, “дышащие свирепостью и дикой волей”, были у викингов, “рубившихся на кровавых тризнах”. Оссендовский, напротив, говорит о лице, “похожем на византийскую икону”. Спокойный наблюдатель находит в нем родовые черты: лицо “достаточно ординарно, с сильно выраженным тевтонизмом остзейского типа, но отнюдь не прусского”. Он же добавляет: “Походная жизнь и привычка повелевать, жизнь в условиях узковоенной среды, все это наложило на него отпечаток солдатчины, хотя и не очень заметный”.

На врага он бросался в классическом унгерновском стиле – сломя голову”.

В боевом отношении выше всяких похвал”, – свидетельствует выданная ему аттестация. Врангель тоже признавал за ним поразительное бесстрашие при отсутствии дисциплины

Кто-то, к примеру, пустил слух, будто он командовал личным конвоем Николая II. Унгерна повышали в чинах, осыпали орденами, назначали на должности, о которых ему не приходилось и мечтать. В действительности за два года войны он дослужился до есаула, а выше командира сотни так и не поднялся.

Однажды Унгерна ранило, когда он перерезал колючую проволоку перед австрийскими позициями, для чего нужно было находиться в первых рядах атакующих. Потеряв сознание, он повис на проволочных заграждениях и остался бы там висеть, если бы не любовь к нему казаков его сотни. Они вынесли своего командира с поля боя.