Цитаты из книг автора «Леонид Юзефович»

Казаки считали его казаком, буряты – бурятом, монголы уповали на него как на защитника их интересов. Даже евреи видели в нем заступника и покровителя. Как ни странно, всё, что говорилось и писалось о Семенове, – почти правда. Он был и тем, и другим, и третьим, равно как не был никем. Может быть, это и позволило ему продержаться у власти дольше, чем любому другому из вождей Белого движения.

“Листва тоже громче шумит осенью, чем весной и летом, – добавил он. – То, чему предстоит жить долго, живет в тишине”.

Серебряный рубль всё дальше уходит от бумажного, что также удерживает его от войны с султаном. За торжество Евангелия в жизни народов платить надо не отказом от сладкого чая, а деньгами и кровью. Чем меньше тратишь одного, тем больше требуется другого.

Ты однажды спросила, как так у меня выходит, что лягу, минуту полежу – и уснул. Вот бы, мол, тебе так же. Я сказал, что это от чистой совести,

Вопреки расхожему мнению, ссыльные и каторжники шли служить не только к красным.

а поскольку характер дается нам от природы, с колыбели до могилы мы совершаем одни и те же ошибки.

Гражданская война в России дала много Пожарских, но очень мало Мининых”, – обмолвился однажды Семенов

Семеновский отряд пополнялся по тому же принципу, что и Запорожская Сечь. У русских волонтеров никто никаких документов не спрашивал, задавали всего три вопроса: “В Бога веруешь? Большевиков не признаешь? Драться с ними будешь?” Утвердительные ответы давали право быть зачисленным на довольствие. Поскольку платили хорошо, на станцию Маньчжурия стекался всякий сброд. Добровольцы сами себе присваивали офицерские чины и щеголяли чужими наградами.

На выдаваемых от его имени наградных листах помещались скрещенные на фоне земного шара шашка и винтовка – эмблема, весьма схожая с коммунистической символикой.

Развязанный при нем террор возмущал даже всякое перевидавших колчаковских офицеров, но сам он не был ни фанатиком, ни извергом.