Едва миновав дверь, я поражённо замер. В перспективу огромного зала рядами уходят нелепо раскоряченные в воздухе фигуры. Некоторые отдалённо напомнили фильмы Дискавери о динозаврах. Только когтей и клыков здесь гораздо больше. И видового разнообразия.

– Что это? – ахнул за спиной Тро.

– Пока не знаю, но лучше спрятаться! – озадаченно шепнул я, отходя к стене. Нечего на виду маячить.

Напарник и не подумал прятаться. Так и застыв посреди входа, заворожено уставился на парящих монстров. Опять завис. Мысленно чертыхнувшись, я подскочил к нему и дёрнул за руку:

– Ты тоже повисеть хочешь?

Тро опомнился и метнулся к стене.

– Но я же встречался с ними раньше. Они никак не могут летать! – растеряно ткнул он когтем в парящий зоопарк.

– Сейчас главное нам не научиться летать! – зловеще ответил я, всматриваясь в зависшие фигуры.

Левитация, антигравитация? Парят как пушинки, а на вид под три тонны будут. Особенно вот этот, ближайший, ну вылитый тираннозавр! Вот это зубищи!

– Гляди, вон молодой харр! – восхищённо заголосил Тро, потеряв всякую осторожность.

– Да тихо ты! – возмущённо шикнул я, переведя взгляд в направлении указующего когтя.

Слева от входа в начале третьего ряда завис натуральный птеродактиль. Значит, вот ты какой, харр. Зеленовато-красная крылатая зверюга с кошмарным пилообразным длинным клювом и кожистым хохолком.

– Нужно освободить его! – горячо ухватился за мою руку напарник.

–Угу. И конечно, ты знаешь как. А если освободим, то харр в порыве благодарности сразу нас раздерёт. Или ты сильно уверен, что оно не голодное? – остудил я горячий пыл Тро.

–Ты прав, – расстроено поник плечами напарник. – Как жалко, он так похож на моего Хрума…

– Кстати, очень подходящее имя. А насколько оно разумно?

– Это вовсе не оно, а ещё совсем молодой самец. Ты что, сам не видишь?

– Отсюда нет, – вывернулся я. – А всё-таки, что от него можно ждать?

– Иногда я разговаривал с ним, вот прямо как сейчас с тобой. И тогда мне казалось, что Хрум понимает. А иногда он был настолько бестолковый, что.…Хотя ещё сам прародитель Хрой утверждал, что они в некотором смысле тоже разумны. Говорят, даже умел разговаривать с ними.

– Короче, если освободить, он сразу нападёт? – нетерпеливо перебил я.

– Да я же сказал – не знаю! По виду это очень молодой самец. Обычно перед атакой они шипят и роют когтями грунт. Всё равно жалко, наверняка погибнет. А остальные здесь очень кровожадны, с ними лучше никогда не встречаться, – Тро опасливо скосил глаз на тираннозавра.

– Значит, говоришь, очень жалко? – задумчиво пробормотал я, направляясь к харру.

Рывком проскочив опасную тёмноту входа, осторожными шажками двинулся к птеродактилю, внимательно смотря под ноги. Знаем мы эти штуки, с виду обычный выщербленный меловой пол, а под ним наверняка яма-ловушка. Тро позади тщательно копировал мои действия. Надо же, оказывается, не только у человека бывает разумное поведение.

Метрах в трёх от парящей туши, я заметил то, чего втайне и ожидал. Поверхность пола начала плавно меняться. Появились мелкие трещинки, образующие сложную округлую ячеистую структуру, с полуметровой яйцеобразной выпуклостью в центре. Прямо над ней в трёх метрах от пола безмятежно парил харр. Если пренебречь размерами, эта конструкция отдалённо стреляющий клаксон напоминает. Как вообще это может работать? Тот же принцип?

Я медленно двинулся по кругу, внимательно рассматривая мнимую границу. Тро молча топал следом. Ага, а вот и похожее устройство управления! Наклонившись над резко очерченным круглым углублением, на самом дне разглядел три маленьких шарика, расположенных под углом. Точно, совсем как гашетки внутри клаксона. Только немного крупнее. Ладно, проверим мою гипотезу в действии.

Решительно сняв ножик, удерживая на вытянутой руке, я мелкими шагами двинулся к центру круга. И тут же почувствовал, как нож теряет вес! Затаив дыхание, шагнул вперёд, ощущая телом потрясающую лёгкость. Возникло непреодолимое желание покувыркаться в невесомости. С трудом сдержав неожиданный детский порыв, я медленно разжал кисть и положил чуть покачнувшийся нож прямо в воздух. Полный сюрреализм картины подчеркнула небрежно скомканная лента комбинезона, причудливо застывшая над лезвием. Прямо как стоп-кадр в фильме! Классическая антигравитация, точняк! Значит и моя базука на принципах гравитации работает. Интересно как далеко она пуляет, надо проверить на досуге. Немного полюбовавшись, я хулигански дунул на ленточку и задом отступил к напарнику.

– Как это? – потрясённо прошептал Тро, не отрывая взгляда от ножа.

– А вот так! Просто хозяева знают и умеют гораздо больше нашего. Очень опасные враги, – прокомментировал я, наклонившись к гашетке.

– Ну, что, пробуем?

Резко вжав шарики в стенки, глянул на результат. Ножик и птеродактиль дружно просели на полметра. Ага, вот оно что, гравитационный домкрат! Тро за спиной громко сглотнул.

– Ты ещё не передумал выпускать харра на волю? – не оборачиваясь, поинтересовался я, вжав спуск до упора.

Приобретая реальный вес, нож и харр плавно приземлились. На всякий случай приготовив оружие, я осторожно подобрал нож. Отойдя подальше метров на пять, встал напротив головы зверюги, чтобы слева чётко просматривался и вход. Мало ли кто выскочит!

Левый бок харра едва заметно пульсировал, но узкая вытянутая голова и длинные кожистые крылья с коготками бессильно распластались на полу. Похоже, птичку тоже парализующей дрянью накачали.

– Тро, ты ведь уже имел с ними дело. Осмотри его внимательно. Если увидишь на теле что странное, скажи. Но сам даже не прикасайся!

Напарник поднял руку, и резко сжав и разжав пальцы, зашёл с хвоста харра. Похоже тритоний жест согласия. Вначале традиционно обнюхал воздух. Неопределённо помотав головой, присел на корточки и по–крабьи быстро обежал вокруг тушки. Взглянув в мою сторону, растерянно моргнул.

– Ну что там? – шёпотом спросил я.

– Самец, – удовлетворённо подвёл итог Тро.

Да тьфу ты.

– Я не об этом, есть что необычное? – сердито зашипел я.

– На теле ничего, нужно под крыльями глянуть, – оправдался напарник.

– В одиночку приподнять сможешь?

Тро выпрямился во весь рост и укоризненно взглянул на меня.

– Только если он очнётся и попытается атаковать, сразу прыгай в сторону, придётся его того…, – выразительно похлопал я по клаксону.

Напарник молча развернулся и осторожно ухватив за срединный сустав, приподнял правое кожистое полупрозрачное крыло птеродактиля. Не дождавшись никакой реакции, оценивающе подвигал в стороны и решительно развернул вертикально вверх.

– Здесь пусто, только полудохлые блохи! – глухо прокомментировал Тро из-под крыла.

Я зябко поёжился. Гадость какая.

– Не бойся, на нашей коже они не живут! – весело успокоил он, увидев мою реакцию.

Осторожно сложив крыло, он обошел со стороны хвоста и задрав левое, удивлённо приквакнул:

– Махс, глянь сам, тут что-то непонятное!

Быстро зыркнув по сторонам, я приготовил оружие и подошёл к напарнику.

– Вот, – удерживая левой рукой, указательным когтем правой ткнул он под крыло.

Я едва не присвистнул от удивления. Глубоко в кожу харра шестью лапками-крючьями вцепилось странное устройство.

– На клеща похоже, – задумчиво пробормотал Тро.

– Да, что-то общее есть, – согласился я, наклонившись и разглядывая странную штуку почти вплотную.

Клещ явно имел искусственное происхождение. Ни головы, ни глаз, в прозрачном тельце брюшка поблескивает подозрительно синеватая жидкость. Лапки похожи на трубки, которые я раньше вытащил из коматозного напарника, только намного тоньше. Наркоз, однозначно.

– А вообще харры очень шустрые? – поинтересовался я.

– Очень. А молодые особенно, даже кувыркаются в полёте, – отозвался Тро.

– Ладно. Поступим так. Я сейчас сяду рядом с головой, а ты выдерни клеща и отходи подальше. Только осторожно, лапок не касайся. Это яд!

Напоследок внимательно взглянув в глаза напарника, я взял ствол наизготовку и присел в метре от головы харра. Проводив меня взглядом, Тро шумно вздохнул. Бережно подцепив парализатор кончиками когтей, осторожно выдернул из тела.

– Всё, отходи! – махнул я в сторону свободной рукой.

Напрягшись для прыжка, стал ожидать пробуждения харра. Через минуту дёрнулся хвост, а по телу прошла судорога. Потихоньку очухивается птичка. Не спуская глаз с тушки, на всякий случай я немного отодвинулся. Харр дёрнул крыльями и медленно приоткрыл глаза. На свету зрачок мгновенно сузился в вертикальную щель. Сфокусировав взгляд на мне, птеродактиль вопросительно изогнул шею и попытался подняться. С первой попытки не удалось. Хрипло кхекнув, собрался с силами и, сложив крылья, пошатываясь, кое-как уселся на полу. Видно совсем фигово, отходняк с наркоза. Наконец он вытянулся вверх на голенастых лапах и, пробно взмахнув крыльями, победно затрубил. Типичный аналог большого оркестрового аиста.

– Тихо ты, опять повисеть захотел? – нервно вскрикнул я, покосившись по сторонам. Вдруг на шум кого нелёгкая принесёт.

Услышав мой голос, харр озадаченно изогнул шею и снова уселся на пол.

– Вот так-то лучше. Слушай сюда, Харыч! Говорят вы разумные. Мы тебе не враги. Если хочешь жить, пошли с нами. Но если вздумаешь напасть, извини.… Надеюсь, ты уловил смысл? – спокойно произнёс я, держа пальцы на гашетке.

Внимательно уставившись на меня холодным немигающим взглядом, харр задумчиво наклонил голову набок. А похоже, птичка действительно соображает, уж больно глаза умные. Поразмыслив, птеродактиль повернул голову в сторону Тро. Изучив напарника, харр встал на ноги, встряхнулся и коротко курлыкнул, озираясь по сторонам.

– Ну вот и молодец! – подытожил я, отступая спиной.

– Гляди, будто понимает, – восхищённо зашептал Тро, едва я поравнялся с ним.

– Не знаю, сразу не напал, и ладно, – с сомнением ответил я, осматриваясь в поисках выхода.

И где его искать? Зал огромный, движение воздуха совсем не ощущается. Может, его тут и нет вовсе. Всё равно не хочу назад возвращаться. Ладно, прогуляемся вдоль стен, вдруг что и попадётся. Надеюсь, средств видеонаблюдения здесь нет, какой смысл? Зачем присматривать за кладовкой или холодильником, висят себе туши замороженные, и пусть висят.

– Пошли, Тро, – я призывно махнул рукой, направляясь вдоль стены влево.

Шагов через десять к нашим едва слышным шагам примешалось отчётливое цоканье когтей харра. Остановившись, я глянул на самочувствие пернатого друга. Реагируя на неожиданную остановку, птичка синхронно замерла. Надо же, действительно понимает, ещё бы когти при ходьбе научился втягивать, было бы вообще идеально. Заговорщицки подмигнув напарнику, я двинулся дальше, по старой привычке отсчитывая шаги.

Нелепо раскоряченные фигуры постоянно отвлекали внимание. В подробностях оглядев очередное шипасто-клыкастое страшилище, я трогался дальше. Тро взял на себя функции гида и упорно пытался рассказать о свирепости и необычных способностях каждого встречного существа.

Харыч склонив голову набок, внимательно прислушивался к комментариям. Видимо никому не веря на слово, как истинный натуралист, высоко подпрыгивал на голенастых ногах, пытаясь клюнуть очередной экспонат. Попав в край поля гравитационного луча, нелепо зависал в воздухе и отчаянно барахтаясь, с недовольным клёкотом опускался вниз. Действительно, Тро не ошибся, птичка ещё тот детский сад, юношеский максимализм так и прёт.

Хотя если честно, не до них. Пить хочется всё больше и больше, а если снова попадутся муравьи, точно попробую. Ещё через сто шагов зависли такие гиганты, что даже Тро умолк и благоговейно взирал на исполинов. Харыч испуганно вжимая шею, опасливо шмыгал мимо огромных туш.

Равнодушно окинув взглядом очередного бронтозавра, а может и брахиозавра, я было пошёл дальше, как меня окликнул Тро:

– Смотри, Махс, это тогот!

– Ну и что?

– Да это же удивительно! Их уже много лет никто не видел. О них упоминал сам Хрой!

Промолчав в ответ, я вежливо осмотрел с ним необъятное брюхо тогота. Действительно, столько ценного мяса зря пропадает. А вообще информационное отупение у меня начинается. Сюда бы наших палеозоологов, от восторженных охов и ахов точно бы до инфаркта дошло. Представляю их реакцию: Ах, это сенсация! Взгляните, какой витиеватый рог у топотунуса смирнозадуса! О, боже, обратите внимание, коллега, какие мощные у клювокрылуса заднеприводуса роговые челюсти! Жуть! Их бы всех сюда пригласить. На научный симпозиум. Эти охи естественны, когда годами в тихом уютном кабинете в окаменевших костях копаешься. А когда все эти сотни научных экспонатов живыми гроздьями бананов зависли над головой, становятся совершенно по барабану, лишь бы не упали.

Ладно, похоже, устал я. Один только псевдонаучный экспонат Харыч со мной согласен, вон глаза как горят, уже освоился с видом гигантов. Видно свербит в голове упорная мысль хоть кусочек отщипнуть. Натуральный галчонок-переросток. А между тем, если я не сбился с подсчёта, мы прошли уже тысячу шагов, а зал всё не кончается. Движемся по кругу?

– Отдохнём? – поинтересовался я у напарника.

– Давно пора, – с облегчением согласился он, присев у стены.

Я присел рядом, с удовольствием массируя натруженные икры. Процокав когтями, Харыч остановился в метре от нас. Сурово взглянув с высоты своего полутораметрового роста, презрительно курлыкнул, гордо вытянул шею и побрёл между тушами в глубину зала, деловито разглядывая животных по сторонам. Я невольно улыбнулся вслед – а птичка любознательная попалась, видно решил не ждать гида, а как типичный завсегдатай музеев самостоятельно изучить местные достопримечательности.

– Махс, а что с этой вещью делать будем? – Тро показал зажатый в ладони парализатор, с торчащими между пальцев тонкими усиками.

– А ты молодец, я думал, ты его давно выкинул! – искренне удивился я.

Надо же, вот кто настоящий Плюшкин, я уже и думать забыл, а он тащит его с собой всю дорогу. Кстати, надо бы нам сумками разжиться, а то руки постоянно заняты. Хотя в этом есть и минус – наша маскировка пострадает.

Тро оскалил зубы в польщённой улыбке:

– Когда я проходил мимо тогота, заметил на теле сразу несколько таких клещей. Я ещё подумал, а ведь это может и нам пригодиться. Если конечно выберемся отсюда, – добавил он, потемнев кожей.

Задумчиво поковыряв укусы муравьёв, повернулся и тихо спросил:

– Послушай, Махс, а ты ведь часто попадал в такие переделки и раньше?

– С чего ты взял?

– Да так, подумал немного. Ты уверенно пользуешься этим убийственным инструментом, а внутри запутанных пещер ориентируешься так, словно всю жизнь здесь прожил, твоя речь и поведение совершенно не похожи на Диких, хотя внешне ты один из них. Я прав?

Я призадумался. Вот тебе и тритон-здоровяк, а мозги-то неплохо варят. Ответить правду? А как объяснить? И самое главное, какова будет его реакция? Ладно, будем выкручиваться, не впервой.

– Ну как тебе сказать Тро… Конечно, похожие случаи бывали, но скажу честно, в таком сложном положении я оказался в первый раз, – максимально правдиво ответил я.

– Тем не менее, ты сумел выбраться, а это много значит! – загорелись глаза напарника. – А знаешь, Махс, ведь и наш прародитель Хрой тоже был странный полукровка, хоть об этом стараются и не вспоминать. Однажды он пришёл к нам из неведомых земель. В те времена мы, вахо, были сродни Диким. Но Хрой научил защищаться от свирепых зверей, изготавливать инструменты и заготавливать пищу впрок. Благодаря знаниям жизнь стала совсем другой. Потом он снова надолго уходил, а когда возвращался, рассказывал удивительные истории. В одном из странствий он случайно ступил на Радужную тропу, а когда прошёл до конца, то оказался в другом мире. Любой вахо может там умереть всего через пару десятков биений сердца. Он так и сказал, когда вернулся: Дети мои, помните – существует другой мир, но если попадёте на тропу, бойтесь Белого песка. После он долго не уходил и высек на скале Знаний рисунки всех зверей, которых повстречал на пути. Теперь их знает каждый малёк. А потом даже придумал, как рисунками можно нарисовать звуки и количество, – гордо закончил Тро.

Надо же, какой Кирилл и Мефодий в одном лице, умнейший видать тритон. Кстати, очень интересно, а что такое Радужная тропа и другой мир? Может поэтическое название банального перешейка с острова на остров, а там такие зыбучие пески, что едва ноги унесёшь? Кстати, а не мог ли Хрой во время странствий тоже повстречаться с разумными богомолами и как-то договориться? Ведь их уровень знаний как говорится, налицо.

– А мне можно с ним поговорить? – заинтересованно спросил я.

– Нет. Хрой не появлялся уже много поколений. Никто не знает, что с ним случилось, – погрустнел Тро.

– Жаль, – вздохнул я, рассеяно наблюдая за мелькающим среди туш Харычем. Видно кусок никак не отщипнёт, бедолага.

– Ну что, пойдём дальше? – повернулся я к напарнику.

– Пойдём, – легко согласился он, поднимаясь.

Я потянулся и тихо свистнул Харычу. Может показалось, но в этот раз шипение вышло немного лучше. Глядишь, и со временем снова Августина смогу насвистеть. Гремя когтями, птиц быстро примчался на свист и вопросительно уставился на меня.

– Всё, нагулялся? Тогда пошли, – невольно улыбнулся я.

Выстроившись в цепочку, мы дружно двинулись вдоль стенки. Постепенно, шаг за шагом, начали одолевать смутные сомнения, уж вечер скоро, а выхода всё нет. Так чего доброго мы и в исходную точку придём. Ладно, решение принято, надо дойти до конца, вот только пить очень хочется.

В пяти шагах впереди структура пола неожиданно поменялась, образовав знакомый ячеистый рисунок. Что это? Пустая гравитационная клетка? Работает, или нет, непонятно. В сомнении, я присел на корточки и начал осторожно ощупывать пол ножом, пытаясь ощутить изменение веса.

– Посмотри туда, Махс! – негромко окликнул Тро, указывая когтем наверх.

Я послушно задрал голову. Наверху на огромной высоте отчётливо светился круглый проём.

– Это выход? – шёпотом поинтересовался напарник, не отрывая завороженного взгляда от светящегося круга.

– Пока не знаю, – пробормотал я, снимая перевязь ножа с шеи.

Обмотав ленту вокруг лезвия, подкинул нож в воздух. Попав в зону действия луча, оружие на миг зависло, а потом плавно устремилось вверх по наклонной траектории, скрывшись за куполом потолка. Гравитационный лифт!

– Что делать будем? – повернул я голову к Тро.

– Нужно выбираться отсюда, – твёрдо ответил он. – Только сможет ли эта воздушная река поднять и меня?