В номере находились сотрудники местной полиции. Они стояли над ванной, наполненной водой багрово красного цвета, над поверхностью воды торчали лишь макушка жертвы и колени, напротив был установлен штатив, но камера была уже снята, и ноутбук со стоящей рядом табуретки находился также у спецов.

Один из полицейских спросил у другого:

– Личность этого придурка установили? – брезгливо указал на покойника.

– Да, капитан, сейчас специалисты изучают запись с его предсмертным посланием.

– Уроды, – заключил он. – Скучаю по тем временам, когда все было просто и понятно, а сейчас даже такая мразь может себе вены вскрыть в прямом эфире, гнида! – Он хотел плюнуть на покойника, но сдержался.

В ванну вошёл один из специалистов.

– Капитан, можем идти, запись готова.

Полицейские направились в гостиную, капитан уселся на диванчик перед журнальным столиком и стал ждать, пока ему включат запись.

– Капитан, суицидник известный блогер и свою кончину транслировал на двух каналах. В открытом хостинге его заблокировали, когда уже было пятнадцать тысяч зрителей онлайн, а на закрытом канале запись шла, пока мы не приехали, и там его посмотрело около тридцати тысяч.

– Вот мразь, воскресить и убить самому медленно, тварь, – с ненавистью говорил капитан.

– Он там рассуждал про ад и рай, про деньги и прочее, но сама причина и суть в самом конце, мы включим оттуда, – пояснил специалист и запустил запись.

Парень лет двадцати пяти лежал в ванной, бледноватый вид, и по красноватому оттенку воды было понятно, что уже все сделано, начал говорить, но капитан нажал на паузу сразу.

– Так, тут уже вены вскрыты! – заключил он.

– Капитан, там есть момент, как он их вскрывает, но потом начинает говорить, я к интересному сразу перемотал, – пояснил другой специалист.

Капитан кивнул и нажал на проигрывание.

– Как вы знаете, три месяца назад я потерял свою сестру, мне очень тяжело далась эта потеря, учитывая, что мы вместе были в машине, но я вышел без единой царапины, а она свернула шею при ударе. Я долго переживал и не мог смириться с утратой, пока не наткнулся на записи и статьи про деревню в Крыму, Ильтинку, где люди видят духов своих близких. Как вы знаете, я скептик, но на десятый день мой скептицизм пропал. Я часами общался со своей сестрой, пытался это записать, но камеры этого не видят. И то, что я псих, было бы очевидно, поэтому выкладывать я наши беседы не стал. Уже там решил отправиться к ней, и она сказала, что ждет меня и мы будем снова вместе, смерть – это начало, и она ждет меня в начале. Друзья, я прощаюсь с вами, чтобы начать новый путь с любимым человеком и открыть новые грани, а этот номер – последнее место, где мы были счастливы всей семьей, поэтому я хочу начать свой путь тут, прощайте. – После этих слов, которые и так давались ему с трудом, он опрокинул голову на край ванны и закрыл глаза.

– Вот идиот, – задумчиво сказал Капитан, а после повернулся к специалисту и добавил: – Найдите все записи и отправьте в главу Крыма, может, заинтересуются этой деревней любителей грибов.

***

Иван сидел в кафе в ожидании встречи с бывшей женой, которая опаздывала на десять минут, и его это немного раздражало.

– Привет, Ваня! – поздоровалась девушка с улыбкой, подсаживаясь к нему за столик.

– Привет, Женя, что произошло? Зачем встреча?

Девушка достала из сумочки листы с шариковой ручкой и, развернув их, передала Ивану.

– Ваня, мы с Сашей и Костей хотим полететь в Бостон, а для этого надо разрешение второго родителя.

Иван внимательно посмотрел на нее и, приняв бумаги, принялся их изучать.

– Постоянного проживания!? – возмутился он.

– Да, мы переезжаем туда по Сашиной работе, но периодически будем приезжать… – затараторила она.

– Я не дам согласия! – твердо заявил он.

– Ваня, это плохое развитие событий. Мы с Сашей обговаривали его, но в этом случае ты должен понимать, что тебя ждут судебные процессы, после чего Саша установит отцовство и Костя получит его фамилию. И тогда ты его вообще не увидишь, – начала она говорить со злобой.

– Так зачем пришла за согласием, чеши в суд сразу. – Он откинул бумажку в ее сторону.

– Ваня, я тебя прошу, давай без твоего баранства, – стала успокаивать она.

– Без баранства не получится. Ты хочешь увезти сына и пришла мне это в кафе, просто так, между прочим сказать.

– А толку-то, что меняется? Ты сына раз в год видишь, а то и реже, тебе он вообще интересен?! – начала возмущаться она, едва не переходя на крик.

– Ему шесть лет всего.

– И что с того, что ты думаешь, что время становиться отцом придет, когда его по кабакам и по блядям можно водить будет!?

– Женя, я алименты плачу, с праздниками поздравляю, мы с тобой разведены, ты с Саней живешь, что тебе еще от меня надо?

– А вот по поводу этого, – занервничала она и полезла опять в сумочку. – Саша запретил мне снимать эти деньги и потребовал вернуть тебе карту. – Она достала банковскую карточку и протянула ему.

– Это еще что за бред? – не понял Иван.

– А то, Ваня. Нормальные мужики при разводе платят алименты, а ты мне свою зарплатную карту отдал, мне и премии, и тринадцатые зарплаты приходят, и телефон мой подключил к карте.

– Женя, так и что плохо тебе? – Иван поразился. – Ну трать треть от поступлений, а остальное откладывай.

– Ваня, мы вот с Сашей оба задаемся вопросом, с чего ты живёшь, если твоя зарплатная карта у меня уже три года?

– Ни тебя, ни твоего Сашу это не касается! – твердо сказал он уже с нотками злости в голосе.

– Я уже около года не трогаю эти деньги. Карту забери, нам не нужны.

– Женя, я тебе сказал: чеши в суд, я не дам согласия, карта не нужна, Бог с тобой, – сказал он спокойно, улыбаясь.

– Ты достал, значит так!

Перешла она на крик и, ударив ладонями по столику, поднялась со стула. Другие посетители обращали на них внимание, но теперь уже просто не сводили глаз, даже те, кто стоял у барной стойки.

– Я тебе Костю привезу сегодня в семь вечера с вещами и банковской картой, куда слать алименты буду, а в пятницу улечу в Бостон. Удачи, как насытишься отцовством, звони, приеду за ним и подписанным бланком, удачи, папаша! – Она собиралась развернуться и уйти.

Иван подскочил и ухватил ее за локоть, стараясь не сильно давить.

– Стой! Женя, подожди, – уже он ее успокаивал. – Что ты из крайности в крайность, ладно, хорошо, давай поговорим.

Иван знал свою бывшую супругу и понимал, что уехать без сына она не сможет. Но вот привезти и оставить его вполне, и он понимал, что сын, которого он действительно любил по-своему, ему некстати придется.

– С тобой, Ваня, только ультиматумами можно, – сказала она более спокойно и присела обратно.

Они проговорили около получаса. В результате мотивации по разнице в уровне жизни, обучении и обстановки в стране Иван все же подписал согласие, взяв обещание, что она будет привозить сына.

***

Иван направлялся домой, после встречи с бывшей женой, у него не было рабочего настроения, но тем не менее он все равно заехал на работу. Но один взгляд на кипу бумаг отбил желание чем-либо заниматься. Он поехал домой, сказав, что пойдет проверять показания какого-то дедушки по какому-то делу, но все поняли, что он просто сваливает и в случае чего ушёл по делу для начальства.

Остаток дня он думал над тем, что поддался на провокации бывшей жены и сделал то, что она хочет, но его размышления прервал телефонный звонок.

–Да, Кирюха, привет. Нет, не занят. А что такое? Что за шифры? Ладно, давай сейчас подъеду. Табельного у меня с собой нет, а зачем? Блин, Кирилл, он нужен? У меня мой боевой с собой. Хорошо, еду, пятнадцать минут.

Положив телефон, он доехал до ближайшего поворота и развернулся в сторону старого города, куда попросил приехать Кирилл.

После поездки в Ильтинку они с Кириллом начали плотно общаться и со временем сдружились. Кирилл поднаторел в работе и уже пытался быть не только приложением к клавиатуре, но и вести расследования.

В случаях, когда Кириллу необходимо было вмешательство грубой силы или сопровождение, он всегда обращался к Ивану, который, в свою очередь, всегда шел на выручку, как и в этот раз.

Иван доехал до указанного места и припарковался, вытащил из бардачка заряженный ТТ, засунул его за ремень в джинсах. После чего вышел из машины, накинул куртку, чтобы прикрыть оружие. Ему свистнул Кирилл, стоящий неподалеку.

– Что там?

– Короче, в двух словах, – начал тот вводить в курс дела, – помнишь тот разбой, что я расследовал? Когда я закрыл того, что битой парнишку лупил, я с одним торчком общался, было интересно, что это на районе два бойца делают. Он мне пояснил, что они регулярно с местным наркоманом перетирают, узнал я этого нарика, еще узнал, что он посредник по химии, начал следить за ним. Ваня сегодня днем обнаружил, что в квартале отсюда в одном из корпусов студентики варят химию, сейчас они там с какими-то шалавами гасятся, а мы с тобой их возьмем, – закончил довольный он.

– Кирюх, ты дебил, что ли? – на полном серьезе, понизив голос, спросил Иван.

– Не понял?

– Чего ты не понял? С хера ли мы с тобой брать их будем? Ты чего наркоконтроль не вызвал?

– Блин, Ваня, я их нашёл. Им сейчас передай, либо про них статья выйдет о том, какие они молодцы, или договорятся и вообще отпустят, а я в стороне останусь.

– Кирюх, ты чего геройствовать захотел?

– Вань, чего ломаешься? Сейчас нагрянем, там их трое, максимум четверо, и две девки, скажем, что внезапно получилось, и, прикинь, нам по премии прилетит.

– Кирюх, по шапке прилетит, а не по премии.

– Вано, блин, повезло нам, а ты начинаешь ломаться! Я понимаю, ты калач, сидишь в операх и никуда не хочешь.

Кирилл говорил про то, что Ивана неоднократно хотели повысить и перевести, но он всегда шёл на отказ, сидя в операх.

– Но я не такой, мне звезд охота.

Иван молча на него смотрел и видел столько надежды в его глазах, что ему стало просто жаль Кирилла.

– Кирюх, а у них есть стволы?

– Нет, точнее, не видел, было двое их, к ним сейчас две шаболды пришли, они и не поймут, в чем дело, главное – быстро все провернуть.

– Ладно, двигаем, веди.

Кирилл пришёл в восторг от согласия Ивана, которому идея была не по душе, но он согласился помочь. Они шли быстрым шагом по проулку, пока не уперлись в забор одного из заброшенных зданий, прошли мимо входа, и Кирилл пояснил, что с той стороны в здании есть вход, а со стороны забора его легко перескочить, что они и сделали, после чего подобрались ближе ко входу. В трех окнах горел свет. Они присели на корточки и прошлись до окон, где был свет. В первой комнате кто-то занимался сексом на кровати, но кто – видно не было, а во второй комнате сидело двое мужчин, они пили алкоголь. В следующей – парни и девушка, и в последней окна были закрашены краской и в добавок висели внутренние жалюзи, но Иван через малую щелку с трудом смог разглядеть, что там и размещалась эта импровизированная лаборатория, но в ней никого не было.

– Давай, двигай ко входу, – тихо сказал Иван.

Они подошли к двери.

– Кирюх, тихо не получится, я беру первые две комнаты с тремя, тебе дальняя там, где двое, справишься?

– Да, только дай мне фору, не поднимай шум, пока я комнату не пройду.

– Ладно, я сначала теми, что ждут девку, разберусь, и после с тем, что занят, а после к тебе.

– Ладно, пошли.

Они достали оружие и вошли внутрь. Перед ними был прямой коридор с дверями, по левую сторону были входы в помещения, которые они осматривали. Иван показал, чтобы Кирилл быстро проскочил первую комнату и двигался к следующей, чтобы захват происходил одновременно.

Кирилл захотел быстро пересечь проём, но, по всей вероятности, в этот момент парочка меняла позу, и его заметила девушка, и ее наигранный стон и ахи сменились воплем.

– Пошёл, Кирюха! – громко крикнул Иван, увидев что Кирилл бегом побежал к следующей комнате, с криком: – Всем лежать, работает спецназ! – ворвался в первую комнату.

Вскочив в комнату, он увидел, что парень откидывает девушку и пытается встать с кровати и дотянуться до стола, где лежал то ли травмат, то ли боевой пистолет, а из второй комнаты начали появляться двое выпивох, но они были безоружные.