Последний клик мышкой – и файл заархивирован. Откинулась на спинку своего рабочего кресла, покрутилась, оценивая беспорядок в спальне – она же мой кабинет.
Завершено очередное задание, состоявшее в поиске денег, переведённых со счёта одного из супругов. Естественно, деньги умыкнул другой супруг, переводя деньги на неизвестные счета и запутывая транзакции, дробя суммы, а затем соединяя их. Задание простое. Для меня на один день, вернее, на несколько часов.
Вспомнила, как сама первый раз перевела деньги на подставные счета. Тогда моя схема была намного проще, но работники старика не смогли отыскать переведённые мною деньги, чтобы вычислить меня или вора. Старик тогда не знал о моих способностях. Впрочем, в пятнадцать лет я и сама о них не догадывалась.
Эйсот отвёл на выполнение этого задания пять дней. Даже повторил, что раньше сдавать не нужно ― заказчик не торопил и за срочность выполнения мы не получим бонусов.
Как только голова освободилась от решения рабочих вопросов, в неё полезли мысли о преступлении в Сен-Тропе, мо́роке и Даниэле. Эле… Теперь я так мысленно его называла.
В последние дни я стала ловить себя на том, что мечтаю о нём. Это странное, неизвестное мне ранее чувство…
Иногда я почти ощущала вкус его губ и его запах. Мне хотелось его снова увидеть, хотелось, чтобы он был рядом. А ещё – это самое невыносимое и раздражающее – при мысли о нём в низу живота у меня всё сжималось от сладкой боли. Я чувствовала к нему влечение и постоянно представляла эротические картинки с его участием.
Чтобы отвлечься от мыслей об Эле, заставила себя думать о мо́роке. Интересно, как он делает себя невидимым?
Тут же перед мысленным взором предстал мальчишка со светлыми вихрами и рассказал считалочку:
«Один-один, я не види́м,
А кто увидит – не обидит,
Мимо пройдёт – ничего не поймёт!»
Повторила шёпотом, переделывая под себя:
– Один-одна, я не видна,
А кто увидит – не обидит,
Мимо пройдёт – ничего не поймёт!
С изумлением посмотрела на своё изображение в зеркале, к которому как раз повернулась. Изображение покрылось дымкой, как будто зеркало состарилось.
Пока я осознавала увиденное, в квартиру стремительно вбежала Малин, закричав с порога:
– Бет! Бет! – заглянула в спальню, окинула её взглядом, задержала взгляд в моём направлении, но выбежала из спальни, продолжая звать меня.
Неужели не увидела?! Обалдеть! А как теперь стать видимой?
Снова перед глазами вихратый мальчишка:
«Один-один, снова види́м!»
Повторила:
– Один-одна, снова видна!
Услышала возвращающиеся шаги Малин и скатилась под стол.
– Бет! Бе-ет!
Я медленно выползла из-под стола.
– О! Вот ты где! Я заглядывала, но тебя не увидела! Ты где пряталась?
– Я не пряталась, я пилот поправляла под столом. Что-то монитор моргает…
– А-а, – протянула Малин, но ей было некогда переваривать мою информацию – она спешила излить на меня свою: – Я прибежала с тобой посоветоваться! Представляешь, мне предлагают принять участие в конкурсе визажистов! Что скажешь? Принять или не принять?
– Конечно, прими!
– Да? – переспросила как-то неуверенно. – Мне казалось, что ты против всякой публичности. Конкурсов, показов…
– Для меня это неприемлемо, потому что мне нельзя светиться. Первый и последний раз, когда я засветилась, – победа на международном чемпионате по киберспорту. Наша институтская команда заняла первое место. О нас написали во всех газетах и интернетах!
– Да ты что! Я не читала… Давно?
– Неважно. После этого меня нашёл старик… А я поняла, что публичность – это не для меня. В твоём случае это будет во благо. Ты засветишься – сделаешь себе имя, соответственно, появятся новые более богатые клиенты и так далее. Ну а если ты победишь!.. Тогда сможешь даже свой салон открыть!
– Точно! Спасибо! Я побегу, скажу, что согласна!
– Подожди, а почему ты прибегала? Ты что, не могла мне это по телефону спросить?
Малин пожала плечиками.
– Наверное, хотела увидеть твою реакцию. По телефону ты всегда так безэмоционально говоришь…
Малин, цокая каблучками, убежала.
– Только помни: я твоим манекеном не буду! – крикнула я ей вслед.
– Хорошо, там наверняка будут желающие! – ответила она уже с лестницы.
Итак, мо́рок… Малин меня не увидела, хотя смотрела на моё кресло. Нет, всё же Малин – ненадёжный свидетель.
Быстро оделась и вышла на улицу. В ближайшей подворотне, чтобы не попасть на уличные камеры, произнесла заветную считалочку. Когда снова оказалась на улице, для меня в окружающем мире ничего не изменилось. Я даже видела себя в витринах, но отражение казалось полуразмытым.
Интересно было смотреть на прохожих, которые натыкались на меня, но видели пустое пространство, обходили и шли дальше. Точно сказано: «Мимо пройдёт – ничего не поймёт».
Продолжая эксперимент, зашла в булочную. На прилавке были выложены свежайшие багеты. Взяла один, и он тут же покрылся дымкой. Продавщица даже не обратила внимания. Я несколько раз помахала багетом у неё перед лицом – реакции никакой! Работает! Возвратила багет на место. Зашла в дальний угол и произнесла обратную считалочку. Вернулась к прилавку.
– Добрый день! Надо же, я так задумалась, что не заметила, как вы вошли, – сказала мне удивлённая продавщица.
– Я возьму вот этот багет, – забрала багет, которым только что махала, расплатилась и вышла.
Вообще морок открывал очень интересные перспективы. В пятнадцать лет я бы сконцентрировалась на воровстве кошельков – самое простое с таким умением.
Неудивительно, что Эль шагнул дальше – раз в год чистит казино и тотализаторы. Снимает суммы, которых мне бы хватило лет на пятьдесят безбедной жизни. Видимо, парень живёт на широкую ногу.
Задумавшись, не заметила, как съела багет целиком и вошла в квартиру.
Интересно, считалка-заклинание предусматривает случаи, когда невидимку могут заметить, но тут же отводит глаза, устанавливая, что увидевший всё равно ничего не поймёт.
А вот бабка в Сен-Тропе поняла. Или всё же кроссовки без содержимого порвали силу заговора? Мне захотелось пообщаться со старушкой. Почему бы не слетать в Сен-Тропе?!
Снова вру. Причём сама себе. Плевать мне на эту старую каргу.
Истинная причина сводила низ живота и вызывала любовное томление: я надеялась встретить там Эля…
Я не знала, что там буду делать, но мне вдруг показалось, что поездка в Сен-Тропе поможет отыскать его след.
Поэтому я немедленно купила билет на ближайший самолёт, собрала вещи для беззаботной туристки, скинула Малин сообщение, что уехала по работе, и отправилась на Лазурный берег.
Где и как я найду «глазастую» бабку, я не представляла. Ещё меньше я представляла, где мне искать в этом городе Эля. Решила начать с задворок отеля, за стенами которого толпа пыталась разорвать неудачливого невидимку.
Короткие шортики, босоножки, легкомысленная канареечная маечка, волосы, заплетённые в две косички, на лице очки в розовой оправе – в таком виде я пошла по улице, на которую выходили задворки «моего» отеля.
Улица долго тянулась вдоль оград каких-то отелей. Вот и ограда «моего». Ещё пара сотен метров – и я у стены «моего» флигеля, а вот и дерево, по которому я несколько раз спускалась и поднималась. Вот угол, в который загнали Эля. Дальше метров сто пришлось пройти вдоль глухого забора, наверное, тоже отель. Стена резко оборвалась, переходя в живую изгородь, которая, в свою очередь, закончилась поворотом на соседнюю улицу. Этот поворот я знала, если пойти по улице направо, то можно дойти до рынка, на котором я покупала одежду. После этого небольшого перекрёстка улица продолжилась жилыми домиками в два-три этажа. Вполне живописный жилой квартал. Теперь понятно, откуда обыватели гнали Эля.
Пошла по улице дальше, рассматривая домики, нарядно украшенные цветами в горшках разной формы и размеров, и вглядываясь в нумерацию домов.
– Потерялась? – раздался скрипучий старческий голос за спиной.
Я резко обернулась, не забывая подслеповато щуриться, несмотря на очки.
Передо мной стояла старушка, которую я не чаяла найти. Сдерживая удивление, обратилась к ней на плохом французском:
– Я ищу отель «Магнолия». На сайте была указана эта улица, но здесь нет такого номера дома.
– Ты ж его уже прошла, судя по тому, что идёшь с того конца. – Старушка махнула рукой в сторону, откуда я пришла. Вот ведь внимательная бабка!
– Так ведь там глухие заборы! И номеров домов нет.
– Правильно, нет, потому что все отели выходят фасадом на набережную. Тебе нужно возвратиться к перекрестку и повернуть налево, дойдёшь до набережной, там по названию и ищи свой отель. Да иди быстрее, а то у нас по улице маньяки днём ходят. На набережной хотя бы людно, а у нас, – старуха махнула рукой, – кричи – не докричишься. Тебе повезло, что я выглянула и тебя увидела. Ты иди, не бойся, я подожду, пока ты повернёшь на перекрёстке.
– Спасибо, – медленно процедила я, делая вид, что испугалась, – какие же в Сен-Тропе могут быть маньяки?
– А вот какие! – Старая женщина упёрла кулаки в бока. – С месяц назад я одного чуть не поймала. Позвала народ, но у него оказался сообщник. Спрыгнул со стены как раз возле твоего отеля. Потом они оба через забор перепрыгнули и смылись! Таких разве поймаешь?!
– Так, может, это просто воры, а не маньяки?
– Да какая разница, воры или маньяки на тебя нападут?! А он точно был маньяк, потому что шёл и пропадал.
– Это как?
– Идёт, идёт – и вдруг его не видно. Потом опят видно. А когда его мужики стали ловить, он уже не пропадал. Я его разглядела. Он наш, местный. Я его бабку помню – старая ящерица. Живут в том конце набережной. – Старушка махнула рукой в сторону, противоположную той, откуда я пришла. – Там старые дома. Их дом такой старинный, красивый с кованой оградой, а на воротах фонари в виде драконов. Бабка-то у него богатая была. А его я давно не видела, как бабка умерла, так и не видела.
– Уф, – я деланно облегчённо вздохнула, – ну, тогда он точно не маньяк, раз здесь живёт.
– Если не маньяк, то зачем ему исчезать? – Старушка не сдавалась. – Зачем через забор убегать?
Я пожала плечами.
– А почему вы его бабушку назвали старой ящерицей?
– Так если она на ящерицу была похожа, как же её называть? – бабка удивилась.
– Я, пожалуй, пойду, – выдавила из себя робость и неуверенность, – спасибо, что показали дорогу. – Развернулась и на деревянных ногах пошагала к маленькому перекрёстку в сторону набережной. Нужно было выдержать сверлящий спину взгляд старушенции и уйти в направлении отеля «Магнолия», иначе и меня зачислят в маньяки.
На самом деле мне хотелось бежать в сторону, куда старушка махнула рукой, и искать дом с фонарями в виде драконов.
Предполагая в бабке шпионские наклонности, я всё же завернула в холл «Магнолии», но, убедившись, что бабка за мной до отеля не пошла, я покинула его и, изображая прогулку, направилась по набережной в поисках дома с необычными фонарями.
О проекте
О подписке