Глава 11

Я ненавижу его – всеми фибрами души, клянусь!

Вот, о чем я думала, сидя в машине скорой помощи и наблюдая за тем, как медики суетятся вокруг Алекса, пытаясь привести его в чувство.

Прокручивала снова и снова все моменты наших свиданий, все приятные и горькие минуты и раздумывала, будет ли мне легче, если он умрет. Безусловно, мне хотелось отомстить, и хотелось, чтобы ему тоже было больно, но не до смерти… смерти я ему не желала. И, честно говоря, даже не представляла, как буду жить, зная, что его больше нет.

– Что с ним произошло? – Окликнула меня фельдшер, не прекращая манипуляций с пострадавшим.

– Ударился головой. – Тихо отозвалась я.

– Это вы нам уже говорили. А как это случилось?

– Корпоративная пьянка. – Глядя ей в спину, пробормотала я. – Не удержал равновесия во время танца и… встретился головой с напольным кулером.

– А с глазом что?

– Кадка с пальмой – оказалась на пути к кулеру. – Вздохнула я. – Несчастный случай.

– Ну, и денек!

Когда Алекс очнется, у Ильи будет возможность переговорить с ним и полюбовно решить вопрос. Если Пипкенштейн подаст на Сапожникова заявление о причинении вреда здоровью, у футболиста будут большие проблемы.

Тревога за здоровье Алекса и тихая радость от того, что кто-то, наконец, заступился за меня, по очереди сменяли друг друга, заставляя волноваться еще сильнее.

– Через полминуты будем на месте! – Выкрикнул шофер.

И медики ускорились, колдуя над пострадавшим. Очень скоро автомобиль затормозил, дверцы распахнулись, и Алекса выгрузили на каталку.

– А мне… – Выпрыгнула я следом.

– Ожидайте в приемном!

И бригада умчалась с каталкой вглубь коридора больницы.

Я села на скамейку в приемном отделении и уставилась на ключи и телефон Алекса, выпавшие из его кармана в тот момент, когда врачи скорой грузили его на носилки в офисе журнала. Из наших никто не со мной не поехал, все пребывали в знатном подпитии, и никто не осознавал серьезности произошедшего. Илья собирался отправиться следом на своей машине, но его отговорили – он тоже был нетрезв.

В тот момент мне казалось, что все не так серьезно, но теперь беспокойство нарастало. Во время следования автомобиля скорой помощи к больнице Алекс не торопился приходить в себя – может, удар оказался тяжелее, чем мне казалось?

– Мужчина, которого привезли… – Вскочила я, заметив выходящую из отделения медсестру. – С ушибом головы. Он пришел в себя?

– Да. – Она внимательно посмотрела на меня. – Ему оказывают помощь.

– Фух, слава богу… – Выдохнула я.

– А вы с ним?

– Я… да.

– Родственница?

Я растерянно пожала плечами.

– Нет. Я… просто с ним.

– Жена? – Нахмурилась она.

– М…

– Если хотите, чтобы позже вас пустили к нему в палату, то нужно отвечать «Да». Мы пускаем только близких родственников и тех, кто состоит в отношениях с пациентом.

– Невеста. – Выпалила я, заламывая руки. – Я его невеста. Да!

– Отлично. – Кивнула женщина. – Тогда мне нужны документы на больного. Паспорт, полис, СНИЛС. Что-то есть?

Я опустила взгляд на ключи и телефон.

– Только это.

– Тогда, пожалуйста, съездите и привезите. Мне же нужно как-то оформить вашего жениха.

– Моего жениха… – Пробормотала я. – Да. Я сейчас съезжу.

И побежала к выходу.

Плевать, как придется объяснять потом Алексу, зачем я назвалась его невестой. Главное, увижу его. Большего мне не надо.

Такси доставило меня по нужному адресу. Номера квартиры я не помнила, но зато хорошо запомнила этаж и расположение квартиры.

– Девушка, вы куда? – Окликнула меня консьерж.

– Наверх. – Вежливо улыбнулась я ей.

– К кому?

– К Савве.

– Кажется, он уезжал сегодня… – Нахмурилась она, пытаясь воскресить в памяти воспоминания о недавних наблюдениях.

– Знаю. – Я повторила свой прием с улыбкой. – У меня ключи. – Потрясла в воздухе связкой. – Я – его невеста.

– А вчера у него была другая… невеста. – Сочувственно произнесла женщина.

– Сегодня все изменилось. – Гордо расправив плечи, я шагнула в лифт.

– Ох, молодежь…

И облегченно выдохнула, когда дверцы сомкнулись, скрыв от меня ее изумленное лицо.

В лофте все еще стоял запах парфюма Алекса. Я подняла с пола небрежно брошенную рубашку и поднесла к носу – аромат с нее был еще ярче. Тот, кого я жаждала и ненавидела одинаково сильно, как будто стоял рядом и обнимал меня за плечи.

– Надеюсь, ты оценишь все, что я делаю для тебя. – Произнесла я, зарываясь лицом в ткань.

«Конечно же, нет», – подсказал мне внутренний голос.

Алекс был и останется безнадежен.

И тут же словно в подтверждение моих мыслей его холостяцкий лофт подкинул мне новое тому доказательство: из-под дивана торчало кружево женских трусиков. Я подошла ближе и брезгливо поддела его носком туфли.

– Красные стринги. Какой же развратной шлюшкой нужно быть, чтобы носить такие? Да на носовом платке моего деда больше ткани! Фу! И как же ты ушла отсюда? Без трусов?

Поморщившись, я подхватила двумя пальцами белье и швырнула в ведро на кухне. На самом же деле, мне хотелось их сжечь. Это доставило бы мне куда больше удовольствия, чем просто погребение в мусорном ведре.

В этот момент телефон Алекса завибрировал.

Я уставилась на экран.

Какая-то «Блондинка Валя с кинофестиваля» прислала ему сообщение, которое мне было недоступно. Мобильник с системой распознавания лица просто скрыл от меня его содержание.

– Шла б ты, Валя…

Пытаться разблокировать аппарат было бесполезно, и я просто беззвучно зарычала.

– Надо было тебя между ног бить, а не по башке! – Бросила с досады, отправляясь на поиски паспорта и всего остального.

Благо, все нужные документы оказались в ящике комода.

Покидая лофт Алекса, я уже сомневалась в том, хочу ли навещать его в больнице. По правде говоря, этот мужчина не был достоин ни меня, ни той заботы, которую я ему оказывала.

Но по возвращении в больницу меня ждал сюрприз.

– Хорошо же приложился твой парень, – принимая документы, сказала медсестра приемного покоя, – не может вспомнить, как это произошло.

– Правда? – Удивилась я.

– Не может даже вспомнить, кто он сам. – Пожала плечами женщина. – К нему пригласили невропатолога, психиатра и нейрохирурга, вот – беседуют, обсуждают проведенные исследования. Думаю, с вами тоже захотят поговорить, так что ожидайте пока в коридоре.

– Что значит «не может вспомнить, кто он сам»?

Она устало выдохнула и уставилась на меня.

– То и значит. Ни имя, ни фамилию вспомнить не может. Ни сказать, кем работает. Доктор Громов подозревает ретроградную амнезию.

– Амнезию?

– Это не редкость при травмах головы, но явление временное.

– То есть… он не помнит, кто он?

– Угу.

– Совсем?

– Совсем.

– И надолго?

– Бывает по-разному. – Она вернулась к заполнению медицинских форм. – Да не переживайте вы раньше времени. Специалисты у нас хорошие работают. Сейчас разберутся, что к чему, и все вам объяснят.

Глава 12

– И как много он не помнит? – Осторожно поинтересовалась я.

Доктор закрыл дверь кабинета и сел за свой стол.

– Александр сейчас дезориентирован и совершенно растерян, что неудивительно в его состоянии. Физические функции в норме, но что касается памяти – судя по всему, на данный момент она полностью блокирована. Ваш жених забыл все, что было до черепно-мозговой травмы. Свое имя, род занятий, важные события из жизни. Такое бывает, и в большинстве случаев нормализуется с течением времени.

– То есть, память к нему вернется? – Спросила я, опускаясь в кресло.

– С большой долей вероятности. – Доктор сцепил руки в замок. – При должной поддержке со стороны близких и постоянном общении это случится быстрее. Главное, постоянно фокусировать его внимание на вещах и местах, которые он любил, которыми регулярно занимался, которые вызывали у него яркий эмоциональный отклик. Любовь и забота творят чудеса.

– Но ведь он же… не узнает меня, когда увидит? Я правильно понимаю?

– Это самое трудное, но решаемое. Понимаю, что ситуация сейчас кажется вам пугающей, но многие мои пациенты успешно проходят через это. У Александра есть еще родственники?

– Нет. Он сирота.

– Тогда вам придется особенно постараться. Некоторое время мы подержим его под медицинским наблюдением, а затем можно будет забрать его домой. Будете время от времени приезжать в клинику на психотерапию, а также принимать нейропротекторы. Вскоре его нервные связи восстановятся. По крайней мере, мы на это надеемся. Прогноз, в целом, благоприятный.

– Как долго это обычно длится? Ну… потеря памяти.

– По-разному. – Честно ответил доктор. – От пары часов до нескольких месяцев. Иногда даже лет.

– Ого… – поникла я.

– Еще хотел уточнить по поводу характера травмы. Вы сообщили, что Александр ударился сам, и мы не стали ставить в известность правоохранительные органы. Если следует это сделать…

– Это все алкоголь. – Краснея, выпалила я. – У них давние и не совсем простые отношения. Он обещал мне, что больше ни-ни, но…

– Вы обращались к наркологу?

– Что вы, Александр ведь известный человек… – Я покачала головой. – Все эти грязные подробности могут разрушить его карьеру. Знаете… наверное, даже хорошо, что он на некоторое время потерял память. Это поможет его организму очиститься и отвлечься.

– Но я должен буду внести это в карту, как отягощающий фактор.

– Но тогда журналисты пронюхают, что мой жених – алкоголик. Хотя, это не совсем так. Он прежде никогда не уходил в запой. Бокальчик виски на ночь – кто этим не грешит?

– Я рад, что вы так заботитесь о нем. – Улыбнулся доктор.

– А я вспомнила, где видела вас раньше. – Поерзав на кресле, заметила я. – На вечеринке у Красавиных. Вы тот самый Павел Владимирович, который обследовал мою подругу Катю Морозову. Лучший друг Вадима.

– Обследовал – громко сказано. Так, дал пару советов. – Кивнул он. – Но вы правы, это я.

– Вадим очень тепло отзывается о вас, а, значит, мой жених в хороших руках.

– Несомненно.

– Когда я смогу повидать его?

Громов посмотрел на часы.

– Как только он проснется, и мы еще раз его осмотрим. Сейчас он под препаратами. Думаю, у вас есть время съездить домой, пообедать, переодеться, а заодно и собрать вещи для больного – стандартный набор: щетка, одежда, тапочки, сменное белье и все такое. Полный перечень предоставит медсестра в приемном.

– Хорошо. – Я встала и протянула ему руку. – Спасибо вам еще раз.

– Не за что. – Пожал он ее.

Я вышла из кабинета и замерла у стены. Сердце билось отчаянно и громко. Тысячи мурашек то поднимались, царапая, к лицу, то опускались ниже, впиваясь ледяными колючками в живот и спину.

Алекс ничего не помнит.

И у него нет близких, на кого можно положиться.

Бедный…

Думаю, он заслужил, чтобы я хорошенечко о нем «позаботилась». А еще он сам виноват.

Это мой шанс.

На ватных ногах я подошла к зеркалу и посмотрела на свое отражение. На моих губах заиграла сатанинская улыбка.

Это. Мой. Шанс.

Глава 13

– Илюшенька, хорошо, что ты уже проснулся, и я рада, что ты беспокоишься о вчерашнем. – Мне пришлось быть с ним честной.

Вообще, говорить начистоту, его звонок был, как нельзя, кстати.

– Я проснулся и первым делом подумал о тебе. Вернее, о твоем приятеле, которого я…

– Отправил в нокаут, да.

– Так как он? – Осторожно поинтересовался Сапожников.

– Все прекрасно. – Усмехнулась я, спускаясь по ступеням в холл больницы. – Даже не в обиде на тебя.

– Серьезно? А я думал, придется откупаться! Решил, что он уже заяву накатал на меня!

– Нет, никаких заявлений не будет, но ты теперь мой должник.

– Ты напомнила ему, что он первый начал, и сам напросился? Ух, спасибо, Любка, ты – золото!

– Вовсе нет, просто он потерял память. И так как ты – непосредственный виновник происшествия, тебе придется стать моим сообщником.

– Сообщником?… В чем?

– Поднимай свою задницу с кровати и живо тащи ее сюда! Побудешь сегодня моим водителем.

– Ты чего задумала, Люб?

– И привези один из своих спортивных костюмов. Новый не нужно, и что-нибудь без клубной символики, пожалуйста. – Улыбнулась я. – А еще пару старых футболок – потасканных. Если у тебя нет такого, одолжи у какого-нибудь бомжа. Майку, треники тоже можно. Ах, да, и захвати карточку: нужно будет купить новый мобильник.

– Люб, ты натворила что-то нехорошее и хочешь скрыться из города? – Настороженно переспросил Илья.

– Нехорошее натворил ты, Сапожников. Или хорошее – я еще не решила.

Через двадцать минут его внедорожник стоял у ворот больницы. Я села на пассажирское сидение и обернулась назад: на заднем сидении стояла сумка с вещами.

– Так, отлично. А сейчас поехали.

– Куда едем? – Прищурился Сапожников.

– В квартиру Саввы Пипкена.

– А что там?

– Нужно собрать передачку в больницу и взять кое-какие вещи, которые могут пригодиться в дальнейшем. – Пристегиваясь, объяснила я. – Ну, чего стоим? – Уставилась на Илью. – Жми на педальку, малыш.

– Может, ты расскажешь мне, что происходит?

– Тебе это не понравится. – Вздохнула я. – Ох, Илюша, это никому не понравится.

– Что ты натворила? – Он не торопился трогать машину с места. – Это касается этого гада, которого я вчера отправил в объятия кулера?

– Ага. – Я воровато огляделась по сторонам, а затем вернула взгляд на Сапожникова. – После удара головой он потерял память. Ничего не помнит.

– Совсем ничего? – Брови Ильи поднялись.

– Ничегошеньки. И я собираюсь воспользоваться этим.

– Каким образом?

– Хочу вернуть ему должок. Вернее, это он мне его вернет. – Ухмыльнулась я, ощущая небывалый азарт. – Тебе когда-нибудь мама говорила, что девочек обижать нельзя?