Эльвира молча кивнула и принялась складывать доску и все атрибуты для спиритического сеанса обратно в ящичек, но не удержала и уронила указатель на пол. Наклонилась за ним, но внезапно голос Нева остановил ее:

– Эльвира, стойте!

Что-то было в его тоне такое, что заставило ее замереть. Она медленно обернулась и посмотрела на своего гостя. Тот стоял чуть поодаль и напряженно смотрел на нее, а затем медленно свел руки, соединив кончики пальцев. В тот же момент указатель, до этого лежавший на полу, пополз в сторону стола.

– Что вы делаете? – испуганно спросила Эльвира.

– Это не я, – тихо ответил Нев.

Он что-то прошептал, и рядом с указателем начала проявляться чья-то рука, словно невидимый художник рисовал ее прямо в воздухе. Длинные тонкие пальцы с заостренными ногтями, широкая ладонь, плавно перетекающая в худое, покрытое темными волосами предплечье. Рука касалась указателя и заставляла его плавно скользить по полу.

Эльвира была готова одновременно заорать и упасть в обморок.

– Идите сюда, – едва слышно произнес Нев. – Только очень медленно и тихо.

Как бы ни старалась Эльвира двигаться плавно и бесшумно, а ее движение все равно испугало «руку». Она замерла, а затем и вовсе медленно растворилась в воздухе. Если бы не указатель, лежащий теперь совсем в другом месте, нельзя было бы даже сказать, не привиделось ли им.

– Что это такое?! – истерическим шепотом спросила Эльвира.

Нев делано спокойно рассоединил кончики пальцев и опустил руки вниз.

– Это тот, кого вы позвали, – пояснил он.

26 сентября 2016 года,

14.35 (13.35 по Москве)

п. Светлый Яр, Волгоградская область

– Прям интересно, сколько тут этих Яров? – задался вопросом Ваня, когда машина, взятая им и Войтехом напрокат в Волгограде, миновала табличку с названием поселка. – Тут Светлый, Эльвирка живет в Красном.

– Между ними есть еще Каменный и Черный, – рассеянно отозвался Войтех, в это время что-то строчивший со скоростью пулемета в телефоне.

Ваня с подозрением покосился на него, затем перевел взгляд на экран его смартфона, но ничего не успел прочитать, поскольку сразу за знаком начинались дома, а потому следовало быть внимательным и не сбить какого-нибудь местного жителя.

– А ты откуда знаешь?

Войтех еще несколько секунд остервенело тыкал пальцами в экран телефона, затем, дописав, погасил экран, опустил телефон и повернулся к Ване.

– Я всегда изучаю карту местности, в которую мы едем, – пояснил он. – Но не понимаю, какое значение количество Яров может иметь для нашего расследования.

Ваня обиженно моргнул.

– Да я просто беседу поддержать хотел. Ты с самого Волгограда от телефона не отрываешься, а мне скучно!

Войтех обвел взглядом почти пустую двухлитровую бутылку кока-колы, скомканные бумажки от гамбургеров, пакетик от орешков и початую пачку чипсов и усмехнулся.

– Я не хотел мешать твоему пиршеству.

– Ой, да что я там съел! – отмахнулся Ваня.

– Все, что у нас было. В том числе гамбургер, который я покупал для себя.

Ваня тоже посмотрел на скомканные бумажки и – Войтех мог бы поклясться в этом – смутился. Однако на его лице тут же появилось привычное нахальное выражение.

– Я думал, ты не хочешь. А холодный он был бы невкусным.

– А спросить? – иронично приподнял бровь Войтех, который точно помнил, что его гамбургер Ваня доедал последним, буквально десять минут назад, а значит, тот уже был холоднее некуда.

– Ой, не нуди, отдам я тебе твой гамбургер.

– Когда? Я сейчас есть хочу.

Ваня выразительно посмотрел на Войтеха, понимая всю абсурдность подобного заявления. Это он был любителем поесть при каждом удобном и неудобном случае, Войтех же мог обходиться одним кофе целый день.

– Сейчас и куплю, – буркнул растерянный Ваня.

– Где? – не унимался Войтех. – Тот мы покупали в «Макдоналдсе», а здесь в радиусе сотни километров – ни одного.

Ваня еще раз хлопнул ресницами, огляделся по сторонам и радостно указал вперед, где как раз показалась вывеска местного универмага.

– Да вот в магазине и куплю! Два сэндвича взамен одного гамбургера сойдет?

Войтех тоже посмотрел в указанном направлении, немного подумал, а затем кивнул.

– Сойдет.

Ваня притормозил у тротуара, заглушил машину, выскочил на улицу и, пробормотав что-то про необходимость посетить туалет, а вовсе не купить Дворжаку бутерброд, скрылся за дверями магазина.

Войтех проводил его взглядом, убедился через стекло витрины, что молоденькая продавщица уже очарована высоким зеленоглазым блондином спортивного телосложения, а потому и туалет, и милая беседа, и, возможно, даже номер телефона Ване обеспечен и быстро он не вернется, снова включил телефон и набрал номер Константина Долгова. У того в ходе расследования, на которое они отправились вместе с Лилей и Володей Дементьевым, возникли некоторые этические вопросы, и следовало немедленно их решить, но так, чтобы не знал Иван. Как Войтех недавно убедился, тот не гнушался залезать в систему хранения документов Института и исправлять их по своему разумению.

Войтех и Костя пришли к общему знаменателю ровно за секунду до того, как Иван показался из двери магазина с объемным пакетом и задумчивым выражением на лице.

– У меня для тебя и обед и десерт, – заявил он, садясь в машину и протягивая пакет Войтеху. – Вот твои сэндвичи.

– Я так понимаю, это обед, – уточнил Войтех тоном, приглашающим продолжить, ведь на Ванином лице явно читалось, что поделиться десертом ему хочется гораздо сильнее.

– Ага, – кивнул тот. – А на десерт у меня убийство.

Войтех, который в этот момент как раз раскрыл пакет, но еще не успел изучить его содержимое, поднял голову и посмотрел на Ваню.

– Убийство?

– Ага, – повторил тот. – Олечка, милая продавщица, рассказала, что сегодня ночью убили девушку. Закололи ножом в сердце. Чуешь, чем пахнет?

– А надпись есть?

– Надписи вроде нет. По крайней мере, Олечка об этом не упоминала. Но она уверена, что это связано с первым убийством, в котором обвиняют Эльвиру, ведь убитая тоже была на девичнике. И, судя по тому, каким тоном это было произнесено, Олечка в обиде на невесту за то, что ее не пригласили, ведь они учились в одном классе.

– Я бы на ее месте радовался, – хмыкнул Войтех.

– Ага, – кивнул Ваня. – Так что Эльвира будет рада, на это убийство у нее есть алиби, а значит, и первое совершила не она.

– Если только это не подражатель, решивший расправиться с девушкой и таким образом замести следы. Сам ведь сказал, что надписи нет.

– Ну, это Олечка о ней не знает, а так она может и есть. А даже если и нет, то это еще не показатель. Как раз подражатель делал бы все в точности, как при первом убийстве.

Войтех немного подумал, а затем неопределенно качнул головой, и не соглашаясь, и не возражая.

– Сможешь узнать подробности? Желательно официальные и правдивые, а не сплетни.

– Постараюсь, – кивнул Ваня.

– Тогда высади меня у дома, где проходил спиритический сеанс, я поговорю с девушкой, а сам займись новым убийством.

Дом, где две недели назад гадалка-неудачница Эльвира вляпалась в неприятности, находился почти на окраине поселка, застроенной обычными деревянными одноэтажными домами. Едва только выйдя из машины, Войтех понял, что где-то за этими неприметными домами, утопающими в зелени, уже начавшей приобретать багряные оттенки, плещется Волга: насыщенный запах холодной воды сложно было с чем-то спутать. По правую и левую стороны тянулись такие же дома, но в отличие от улиц, застроенных многоэтажками, все они были разными, непохожими друг на друга. Отличались и формой, и цветом, и дворами. Одни были совсем маленькими, с облупившейся краской и покосившимся забором, хотя явно обитаемые. Просто хозяева не слишком о них заботились. Другие напоминали добротные особняки, которые встречаются вблизи крупных городов, некоторые были обложены кирпичом. Возле одного дома Войтех приметил камеры видеонаблюдения. Здесь необязательно было называть кому-то номер своего дома, достаточно было описать, и уже не перепутаешь.

Войтех не мог точно сказать, когда начал подмечать такие мелочи. Наверное, с того момента, как Долгов в шутку, в которой была не такая уж и большая доля шутки, предложил ему переехать в деревню и выращивать цветочки на клумбе, дабы нечаянно не подвергнуть себя смертельной опасности, которая может спровоцировать рост опухоли в его голове и тем самым убить. Конечно, Войтех не собирался действительно переезжать в деревню, но вот почему-то начал обращать внимание на уклад ее жизни, только теперь в полной мере осознавая, насколько сильно деревня отличается от большого города.

Анжелика Соколова ждала его дома, как они и договорились несколько часов назад, когда приземлились с Сидоровым в Волгограде. Девушка выглядела напуганной, нервно кусала губы и ломала пальцы, пока встречала своего гостя и провожала его в небольшую гостиную. Едва только войдя в нее, Войтех сразу понял, что именно здесь и состоялся спиритический сеанс: ровно на одно мгновение перед глазами промелькнула вспышка, и он увидел большой стол, накрытый скатертью, посередине комнаты, а за ним пять человек, и почти физически почувствовал ворох чувств, исходивших от них. Здесь были и любопытство, и восторг, и недоверие, и – самое главное – страх. Он пошатнулся, как бывало всегда, когда его настигали видения, но умудрился даже не схватиться за стену, устоять на ногах самостоятельно. Анжелика ничего не заметила, поскольку как раз пододвигала два стула к столу, который теперь стоял у стены. Очевидно, специально для спиритического сеанса его выдвигали в центр комнаты.

– Я не совсем поняла по телефону, кто вы, – призналась Анжелика, когда они сели за стол. Ни чаю, ни кофе девушка не предложила. – Вы от той гадалки, Эльвиры?

– Не совсем. – Войтех ободряюще улыбнулся ей. – Но Эльвира обратилась к нам, вы правы. Я из Института исследований необъяснимого. – Он видел, как вздрогнула при этих словах девушка, и не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять: она тоже считает, что убийства совершил призрак. Войтех положил руки на стол, отчасти переживая, что может поймать новое видение, хоть перчатки обычно защищали от подобного, и, доверительно понизив голос, наклонился к ней. – Поэтому со мной вы можете быть откровенной.

Анжелика подняла на него взгляд, и Войтех понял, что она действительно хочет рассказать ему многое, о чем, возможно, не решалась сказать никому другому. Он знал это желание: поделиться с кем-то, кто выслушает, поймет, не назовет сумасшедшим.

– Расскажите мне, что произошло тем вечером, – подтолкнул он. – И не стесняйтесь говорить все, что считаете нужным. Поверьте, я видел многое.