Глава 3. Церемония

Ирина Кострова

*

От мелкой мести Дэниса меня спасло общество ректора и прибытие в Зал рождения.

– У нас выбыла одна девушка. Уберите пару яиц, – сказал ректор суетливому молодому аспиранту, который временно замещал магистра Стронга.

В случае, когда количество будущих наездников было нечётным, выбор того адепта, которому не повезёт, предоставляли новорождённым драконам. Число женских и мужских зародышей дракончиков всегда было равным. А тот студент, который оставался без дракона, присоединялся к следующему потоку будущих хранителей или завершал обучение по другой специализации.

Рассеянный и вечно испуганный аспирант магистра Стронга по имени Дован как будто забыл, что нужно делать: он сначала взял пару яиц, намереваясь их унести, потом поставил одно назад. А когда ректор окинул его недовольным взглядом, снова поднял, но уже другое яйцо. Яйца с зародышами самочек были светло-жёлтыми, а с самцами – бежево-коричневыми. К счастью, это различал даже Дован.

– Приготовьтесь, но не создавайте суету. Вам нужно просто стоять и ждать, когда каждый дракон выберет кого-то из вас и завершит привязку, укусив за запястье. После того, как новорождённые ящеры определятся с выбором хранителя, вы всё равно не спешите брать их на руки, дождитесь образования союзов между драконами. Всем всё ясно? – спросил ректор Вэлфорд, раздражённо забирая из рук так и не определившегося аспиранта светлое яйцо.

Смутившись и покраснев, суетливый Дован второе яйцо опустил назад на подставку, но никто на это не обратил внимания.

– Дован! – резко окликнул аспиранта Вэлфорд, передавая ему будущую драконицу, а когда аспирант покинул Зал, ректор опустил ладони на пробуждающий артефакт с красивым названием Сердце пламени и влил в него свою энергию.

От магического камня к подставкам с яйцами потекла сила, змеясь в витиеватых рунах зала и освещая пространство ярким голубым светом.

Мы замерли в ожидании чуда. В помещении было настолько тихо, что тихий треск скорлупы показался оглушительным.

Небольшие лапки с острыми коготками проламывали хрупкие капсулы, в которых они зародились, и с тонким писком дракончики выбирались на свет.

Пару минут на их забавных чешуйчатых мордочках светилось непонимание, но память крови быстро пробуждала в них сознание, заставляя действовать по законам этих магических существ.

Самцы драконов были немного крупнее, а их головы украшали небольшие наросты, из которых потом проклюнутся грозные острые рога. Зато самочки были более ярких расцветок – сапфировые, изумрудные, золотые и бронзовые, они красовались друг перед другом, гордо вышагивая рядом с нами. Замерев в немом восхищении, мы наблюдали за забавными малышами.

Почему-то одна самочка немного задержалась, медленно, почти лениво ворочаясь внутри треснувшей скорлупы. Тем временем осмелевшие дракошки, своеобразно обнюхав каждого из адептов, определялись с выбором будущего хранителя. Они несмело приближались к выбранному человеку, забавно раскачиваясь, как будто пританцовывая, а потом коротко кусали подставленные им запястья.

К моей огромной досаде, маленькие красавицы обходили меня стороной, поэтому я всё чаще оглядывалась на ту, что не торопилась появиться на свет.

Наконец уже все дракошки определились с выбором мага, а я так и стояла, гипнотизируя лопнувшее яйцо.

В зале нарастало волнение. Драконы перешли к формированию союзов, а моя запоздавшая красавица только собралась покинуть свою скорлупу. Ящерка уверенно разорвала её, оглядываясь по сторонам, а все присутствующие снова ахнули, рассматривая необычный окрас малышки. Она была одновременно и изумрудной, и сапфировой. Два цвета переливались, вызывая у меня ассоциации с яркими павлиньими перьями.

Резво спрыгнув с подставки, она походкой истинной королевы направилась прямиком ко мне, заставив моё сердце сделать радостный кульбит и забиться чаще. Почему-то возобновился недовольный ропот в зале, но я не обратила на него внимания. Собственно, и процесс формирования союзов между дракошками прошёл мимо меня, ведь я ждала её – свою красавицу.

Опустив дрожащую от волнения руку, я почувствовала обжигающее касание мелких острых зубов, а потом тёплое, радостное чувство рождающейся между нами связи.

Моя чешуйчатая принцесса потёрлась об меня, как большая кошка, и вернулась в круг, чтобы выбрать своего самца, но тут нас ждал сюрприз.

Вместо одного свободного мальчика в круге, нетерпеливо порыкивая друг на друга, стояли двое самцов – чёрного и бронзового окраса.

«Одиночка…» – «Будет одиночка». – «Как так вышло?» – слышались испуганные шепотки со всех сторон, но моя девочка решила иначе.

Важно обнюхав мальчиков, она цапнула сначала чёрненького, а потом бронзового, формируя тройную связь.

– Нет! – раздались три недовольных возгласа, один из которых был моим.

Глава 4. Ссора

Ирина Кострова

*

– Как такое могло произойти? Как ты планируешь это исправлять? Это невозможно изменить, олух! – краснея от злости, кричал на Дована ректор, нависая над испуганным и бледным аспирантом.

– Простите. Я растерялся, – вяло оправдывался аспирант, по-моему, уже находясь на грани обморока.

Может, я бы и пожалела этого растяпу, но у меня было две причины этого не делать.

«Две очень веские причины», – подумала я, глядя на стоящих рядом со мной Дэниса и Антариона.

Просто всемирный закон подлости в действии. Это надо так вляпаться! Мало того, что я единственная из всей академии буду «счастливой» обладательницей сразу двоих мужчин, так ещё ими оказались эти… аристократы, чтоб их.

Наши ящерки спокойно спали в кресле ректорского кабинета, свернувшись в пёстрый посапывающий клубок. Дэнис задумчиво рассматривал драконов, а Антарион с каким-то исследовательским интересом вперил свой взгляд в меня, не обращая внимания на крики Вэлфорда.

– Я тебя уволю! Нет! Не уволю! Ты у меня будешь всю жизнь загоны ездовых буйволов чистить. Кретин! – бушевал ректор, заставляя Дована трястись осиновым листом.

– Всё это хорошо, но как нам быть, ректор? Кто из нас станет мужем Ирейны? – напряжённо спросил Антарион, отвлекая профессора от праведного гнева.

– Сгинь! – рявкнул Вэлфорд на Дована, и тот впервые за день был рад подчиниться.

Как только дверь за аспирантом закрылась, ректор устало потёр виски и сел на подоконник.

– Оба, Ройс. Оба, – с сожалением сказал мужчина, наливая себе стакан воды.

На пару минут в кабинете повисло тягостное молчание. Каждый из нас обдумывал эту нерадостную перспективу.

– А если мы не сможем… смириться? – спросил Дэнис, нежно поглаживая бронзовую спинку своего дракона.

– А куда ты денешься, Вилан? Твой дракон умрёт от тоски, если ты разлучишь его с самкой, а ты последуешь за ним. Не заставляй меня повторять прописные истины, парень. Это жутко, если честно. Ты не видел, как сгорают драконы, лишившись своей возлюбленной, или как сходят с ума хранители, разделяя их чувства, – с горечью сказал мужчина, отбрасывая с лица седую прядь, ярко выделявшуюся в его чёрных волосах.

– Но это же немыслимо! Как мы объясним это нашим семьям? Что скажет отец? – заволновался Антарион Ройс, сверля недобрым взглядом Вэлфорда.

– А что может сказать твой родитель? Все знают, что хранитель не волен в выборе своей партнёрши. Союз сформирован. Вам остаётся его только принять. До полового созревания драконов у вас будет целый год. Учитесь взаимодействовать без криков и оскорблений. Да-да, я знаю, что вы терпеть друг друга не можете. Поверьте, если вы не найдёте общий язык, последствия вам не понравятся, – терпеливо повторил профессор.

– Но нас двое. Как, по-вашему, мы должны делить одну жену, даже если забыть о том, что это… Ирейна? – ехидно спросил Дэнис, сверкая злым взглядом голубых глаз.

– Вот так, – указал пальцем на кресло с дракошками Вэлфорд. – Не задавайте глупых вопросов, Вилан. Вам повезло, что Ройс ваш закадычный друг. Будет проще поладить, а девушку… Придётся вам проявить изобретательность, завоёвывая её расположение. И вообще, утешайте себя мыслью, что, если бы не рассеянность Дована, то один из вас остался бы без дракона. Это было бы меньшим позором перед главами почтенных семейств, чем уникальный тройственный союз? Самочка очень сильная, ваша шестёрка будет непобедимой, но только, если вы трое сблизитесь, – веско сказал ректор, переводя свой взор с Антариона на Дэниса, а потом на меня. – Мне пора лететь. Рокот заждался, – сказал Вэлфорд.

Дождавшись, когда мы аккуратно поднимем на руки каждый своего спящего дракончика, профессор открыл нам дверь, выпроваживая из кабинета.

До студенческого общежития мы шли молча. Ну, почти всю дорогу.

– Тебе всё это нравится, да, Ирейна? Льстит, что мы оба вынуждены быть с тобой? – негромко спросил Антарион, когда мы уже подходили к корпусу.

От возмущения я едва не споткнулась, но удержалась, крепко прижимая к себе свою принцессу.

– Ты спятил, Ройс? На почве самовлюблённости крыша едет? Даже если бы вы оба остались последними мужчинами этого мира, я предпочла бы держаться от вас подальше. Но в отличие от некоторых я готовилась стать хранителем и не хочу потерять свою девочку. Я не знаю, чем так провинилась перед мирозданием, что мне так чудовищно «повезло», – прошипела я, обходя этого… Антариона, его даже обзывать лень.

– Мне интересней, что со всем этим делать? – раздражённо сказал Дэнис, прерывая нашу зарождающуюся перепалку.

– Ректор тебе уже сказал: привыкай к роли второго мужа, – высокомерно отозвался Ройс, заставляя гордого Вилана заскрипеть зубами.

– Возможно, ты будешь вторым? Мой род не менее знатен и богат, чем твой, – тихо рыкнул Дэнис, чем разбудил всех троих дракончиков.

И началось что-то страшное: вырываясь из наших рук, ящерки, которые совсем недавно спали в обнимку, шипели, скалили зубы и царапали нам руки, пытаясь выбраться и напасть друг на друга.

– Прекрати это! – закричала я на Дэниса, но испуганный парень и сам был не рад такому повороту.

– Я не знаю как, – сказал он, прижимая к себе едва не ускользнувшего дракошку.

– Прости меня. Я был не прав, – стараясь скрыть свой испуг, сказал Антарион.

– Я тоже прошу прощения, – сказал Дэнис.

– Мне жаль, что так вышло, – искренне сказала я, чувствуя, как давление чужой инородной агрессии начало спадать, отзываясь усталостью и жжением в исцарапанных руках.

– Вижу, что вы решили всё же проверить, что будет, если вы не найдёте общего языка, – недовольно сказал ректор, приближаясь к нам. – Я распорядился, чтобы вам выделили общую комнату. Одну на троих, и не надо на меня смотреть такими глазами, Кострова. Эти умники… в общем, они теперь твои, во всех смыслах. Я рад, что вы сами увидели, чего будет стоить ваша глупость. Можете подключить воображение и представить, что будет, когда у вас не хватит сил сдержать их. Федерик, проводи адептов в их новую комнату, а потом вызови лекаря, – устало сказал Вэлфорд вышедшему на наши крики смотрителю общежития.