Дорога жизни

Я, вероятно, торговал бы на фьючерсных рынках, не стремясь при этом получить прибыль, докажи эту мою ценность миру, давней подружке, моим родителям, брату или даже кому-то, кого я не могу выделить или раскопать в своей памяти. Сказать, что я эгоцентричен, наверно, правильно, но это не бравада, а доказательство моей способности преодолевать трудности.

Речь о том, чтобы весь мир узнал: я нашел путь на волю. Эта книга укажет вам на ту же дверь; я расскажу об узнанном в течение нескольких последних лет, об изменениях, которые произошли на рынках, и о том, как следует себя вести, чтобы продолжать оставаться успешными трейдерами.

Поскольку в последние годы я научился многому – и в первую очередь, искусству адаптации к изменяющимся рынкам, – вы узнаете из книги много больше, нежели просто Долгосрочные секреты краткосрочной торговли… вы научитесь искусству адаптации.

Если эти слова находят отклик в вашей душе, пристегните ремни – вы вступаете на дорогу всей вашей жизни.

Я все еще нахожусь на ней, несмотря на то, что большинство моих ровесников – а мне уже за 70 – давно уже на пенсии и убивают время, блуждая по Интернету или смотрят телешоу American Idol. Но я все еще нахожусь в плену очарования этих проклятых рынков. Они помогают мне оставаться живым и продолжать торговать подчас более, чем тысячей контрактов в месяц. О моих подвигах вы узнаете, посетив мой сайт www.ireallytrade.com.

Рынки сохраняют и продлевают жизнь; не могу представить иного способа жить и более удачливой жизни, чем моя собственная.

Преподанный моим отцом великий урок жизни можно выразить в следующих словах – Сын, ты получишь от жизни только то, что ты вложишь в нее. Если вы желаете преуспеть в спекуляциях, отдайтесь им всей душой и сердцем. Плоды не заставят себя ждать.

Глава 1
Наведение порядка в краткосрочном хаосе

Есть два главных способа делать деньги в трейдинге: ловля большого ценового движения маленькой позицией или ловля маленького движения с большой позицией.

– Билл Михан (Bill Meehan)

Если то, что я написал выше, совместимо с вашими спекулятивными целями, пришло время узнать, как работают рынки. Спекуляция – торговля акциями и товарными фьючерсами – занятие не для каждого. Может быть и не для вас. Иной раз я и сам задавался вопросом: а мое ли это дело?

Удивительно, сколь мало изменилась эта глава по сравнению с предыдущим изданием. Представленные в ней идеи те же, что и 10, 20 или 100 лет назад. Это фундамент моего трейдинга. Я придерживаюсь точки зрения, согласно которой рынку присуща определенная структура и некая карта или маршрут движения цены от уровня к уровню. Разобравшись с этим маршрутом, вы поймете, что его с одинаковым успехом можно использовать как при торговле на площадке физической биржи, так и в процессе электронного трейдинга. В основе языка ценовых движений лежит алфавит дневных цен открытия, максимальных и минимальных значений цены, а также цена закрытия. Моя миссия состояла в расшифровке этих иероглифов, дабы все мы сумели лучше читать рынки. Работа пока далека от завершения, я все еще ломаю голову над загадками подобно археологу, пытающемуся проникнуть в тайны шумерской клинописи.

Со времени выхода в свет первого издания книги все мы оказались перед серьезным вызовом: благодаря развитию компьютерной техники торговые площадки уступили пальму первенства электронному трейдингу. Новые электронные рынки растут по всему миру, как грибы после дождя. Значимость торговли на фьючерсных площадках бирж (pits) сошла на нет.

Как я узнал, что такое рынок

Моя карьера трейдера началась в Портленде (штат Орегон), где я познакомился с брокером из компании Merrill Lynch, полагавшим, что вместе мы могли бы делать неплохие деньги. Он был частично прав, нам немедленно повезло. Парень сделал хорошие деньги на комиссионных, а я потерял деньги. Более того, деньги были не мои – человек, с которым я раньше никогда не был знаком, попросил меня инвестировать их. Задним числом я понимаю, что это первое поражение было для меня более чем удачным – оно изменило всю мою жизнь.

Тот случай укрепил мое желание изучить бизнес, ведь, в конце концов, если так легко потерять на рынке, можно легко и выиграть, верно? Мой брокер, такой же новичок, как и я, и на самом деле едва ли мог что-либо посоветовать или предложить. Его понимание рынка состояло в том, что нужно покупать хорошие акции и держать их (блестящее понимание), но мое стремление (или желание) состояло в том, чтобы делать деньги, ловя краткосрочные рыночные колебания. Так началось мое обучение мастерству краткосрочного трейдера.

У меня не было учителей, я не знал других трейдеров, поэтому для решения своих проблем я, естественно, обратился за помощью к книгам – по той же причине и вы, по-видимому, купили эту книгу. По словам авторов, дело было совсем несложным. Я прочитал классическую работу Джо Грэнвилла (Joe Granville) по техническому анализу и начал накапливать ежедневные данные о ценах акций (открытие, максимум, минимум, закрытие), а также индикаторов, которым, если верить Джо, мы должны следовать. Прежде чем понял, что пытаясь обставить Уолл-Стрит в погоне за деньгами, я полностью поглощен рынками и трачу по 5–6 часов каждый вечер, включая все уик-энды, что начал терять свою семью.

Моя первая жена, Элис Фетридж, став вдовой чартиста, все еще продолжала поддерживать мое увлечение. Со временем мы переехали из Портленда в Монтерей, Калифорния. Мы оба работали, а я еще и учился, пытаясь все-таки получить свой диплом юриста. Я даже сдал детский экзамен на адвоката (тест для студентов вечерней и заочной формы обучения). К тому времени, однако, я в значительной степени охладел к профессии юриста, особенно после того, как поработал на одного из них. Я думал, быть адвокатом – значит, находясь в суде, спасать человеческие жизни. Действительность же состояла в том, что приходилось иметь дело со сбором денег по судебным постановлениям, поиском должников-неплательщиков и представлять интересы разных мерзавцев и отъявленных преступников. Это было слишком далеко от биржевой торговли.

К счастью, в Монтерее я встретил двух брокеров, подобно мне составлявших графики. Джо Миллер и Дон Саутард вскоре стали обмениваться со мной историями биржевых сражений, обучая тому, что сами знали о рынках. Все мы были большими поклонниками работы Грэнвилла, посвященной балансовому объему (On Balance Volume, OBV), и вели графики OBV по 30–50 отслеживаемым нами акциям. Я также начал вести скользящие средние: другой инструмент, описанный во всех книгах того времени, как, впрочем, и сегодня.

Моя торговля акциями уже стала иметь некоторый успех, но что ускорило мою карьеру, так это книга Джила Халлера (Gil Haller) под скромным названием – Теория Халлера о тенденциях фондового рынка (The Haller Theory of Stock Market Trends, 1965). Из этой книги я многое узнал об акциях и спекуляциях. Потом познакомился с Джилом лично и по сей день высоко ценю поддержку и содействие, которые он оказал мне. Концепция Джила состояла в покупке акций, уже значительно продвинувшихся вверх. Теперь эта методология используется фондами для покупки так называемых импульсных акций (momentum stocks). Халлер проделывал все это еще в 1964-м году, зарабатывая этим себе на жизнь. Однако он жил не так, как хотелось бы мне! Его столом была старая дверь, положенная на обугленные блоки, писал он на обороте писем, полученных от других людей. Джил не был жмотом, он лишь бережливо относился к расходам, скрупулезно подсчитывая и экономя каждый пенни.

В конечном итоге я начал представлять себе теорию работы рынков. В коротких временных промежутках рыночные цены скачут вверх-вниз, перемещаясь выше и ниже точки равновесия, которую я мог бы назвать средней ценой. Моей целью стало определение чрезмерно низкого значения цены, провоцирующее обратный подъем к средней величине. Это подразумевало необходимость идентификации чрезмерного удаления цены от ее усредненного значения, после чего следовало отыскать признаки завершения этого движения и близости последующего возврата назад, к средней цене. Поскольку все это казалось столь легким, я уверовал, что должна быть какая-то общая теория или код, расшифровывающий, как же все это происходит. Я полагал, что должен существовать некий бесспорный основной путь, по которому рынок, более того, все рынки, перемещаются из пункта А в пункт Б.

Что я, в конечном счете, выяснил, так это то, что начальный тезис оказался правильным: рынки движутся по определенному пути. Хорошая новость – это когда есть некая закономерность в движении цен из точки А в точку Б. Плохая новость – когда эта закономерность неточная. Однако, в поведении цен существует некое подобие порядка подобное иностранному языку, а он может быть изучен. Потребовалась большая часть моей жизни, чтобы понять основы языка, на котором говорит рынок и я более чем счастлив, помочь вам научиться пользоваться моим волшебным расшифровывающим кольцом.

Графическое представление рынка

Если вы уже начали изучение рынков, то знаете – это визуальный мир, в котором преобладают ценовые графики. Как показано на Рисунке 1.1, обычные графики представляют цену открытия каждого дня горизонтальной чертой на левой стороне каждого бара, а цену закрытия – горизонтальной чертой на правой стороне бара. Самая верхняя точка бара отражает самую высокую цену, достигнутую акцией или товарным фьючерсным контрактом в течение дня, в то время как основание бара представляет, наоборот, самую низкую цену, по которой они торговался в этот день.

Рисунок 1.1 Типичный график, отображающий цены открытия, закрытия, максимума и минимума.

Цена открытия, как вы увидите позже, наиболее важная цена дня. Я обосновал это понятие вместе с Джо Миллером, Доном Саутардом и Куртом Хупером, аспирантом военно-морской академии, который в 1966 году был первым из тех, с кем я когда-либо работал, использовал компьютер для получения ответов на поставленные рынком вопросы.

В то время, как мы были увлечены балансовым объемом (OBV), нам хотелось получить более надежную формулу и как только мы узнали, что первоначальная концепция OBV разработана двумя ребятами из Сан-Франциско Вудсом и Вайнолиа (Woods и Vignolia), мы решили, что могли бы найти лучший подход.

Когда мы начинаем строить ежедневные движения цен в виде баров на графике, возникает проблема их прочтения, что часто ведет к хаосу в голове. Графические представления поведения цен на протяжении многих лет читались людьми, называющими себя чартистами. Вообще говоря, до начала 1980-х годов чартисты были нужны нам примерно так же, как безработный шурин.

Эта братия кропотливо изучала структуры графиков и, обнаружив типичные фигуры, давала им названия, например, клин, голова и плечи, вымпел, флаг, треугольник, W-основание и М-вершина, 1-2-3-конфигурация. Предполагается, что эти фигуры отражают борьбу спроса и предложения. Некоторые фигуры указывают на продажу, другие – на процесс покупки профессиональными операторами. Потрясающий материал, но неправильный. В точности такие фигуры можно найти и на графиках, не имеющих в своей основе фактора спроса/предложения.

На Рисунке 1.2 показан график 150 подбрасываний старого серебряного доллара и эта кривая очень напоминает график цен на фьючерс по свинине. А Рисунок 1.3 – что это, график температуры или цены на фьючерс сои? Кто знает? Что мы точно знаем, так это то, что графики с нанесенными на них нерыночными данными выглядят точно так же, как и графики поведения акций и товарных фьючерсов и производят те же самые типичные фигуры, которые, как предполагается, подают сигналы на покупку и продажу. Я хочу, чтобы вы с умом подходили к фигурам на графиках и оценивали их очень критично.

Чартисты стали называться техническими аналитиками, заставив гадать по графикам компьютеры. Компьютеры сделали чартистов солиднее, помогли им выглядеть респектабельнее, подобно ученым. И действительно, появилось много книг с названиями типа – Новая наука… или Научный подход к… Есть ли настоящая наука в этом безумии?

Честно говоря, я думаю, что нет.

Рисунок 1.2 График выпадения орла/решки при подбрасывании монеты на кумулятивной основе.

Рисунок 1.3 Это график акции? Нет, это график ежедневной температуры: максимальная, минимальная задень и последнее показание термометра.

Цены не отплясывают под дробь волшебного барабана, спрятанного в тайниках шикарной нью-йоркской квартиры и отбивающего ритм, понятный лишь нескольким посвященным. Цены скачут сами по себе и наши графики становятся беспорядочными, потому что на человеческие эмоции влияют новости и брокеры со своими намеками о предстоящем немедленном буме или обвале.

Неслучайный рынок

Цены на товарные фьючерсы обычно ведут себя как пьяный моряк, блуждающий по улице без малейшего представления, куда и откуда он идет. Математики сказали бы, что нет никакой корреляции между прошлым поведением цен и будущими трендами.

Мой трейдерский друг Вик Нидерхоффер (Vic Niederhoffer) подробно писал об этом в Spec-List и в своем фундаментальном труде – Обучение спекулянта (The Education of a Speculator, John Wiley & Sons, 1997, прим. – Университеты биржевого спекулянта – название книги российского издания). Боюсь, мы расходимся в наших оценках зигзагообразных движений цены, но, тем не менее, я предполагаю наличие некоторой корреляции. Почему? Потому что, несмотря на пьяное фанфаронство и пошатывания пьяного моряка, его сумасшествие поддается расчету. Он все же пытается дойти до определенного места и, как правило, рано или поздно мы его там обнаруживаем. Для того, чтобы разобраться в направлении движения моряка, нам следует добиться понимания его сумасшествия.

В поведении цен присутствует большая доля хаотичности, но оно (поведение) далеко от полностью случайного. Если я не смогу доказать это прямо сейчас, в начале этой книги, следующие главы можно смело посвятить изучению, как метать дротики. В случайной игре метатель дротиков обставит экспертов.

Начнем со следующего: если мы подбросим монету 100 раз, 50 раз она упадет орлом и 50 раз – решкой. При каждом очередном броске существует 50-процентная вероятность, что выпадет орел и такая же вероятность, что выпадет решка. Если, скажем, орел выпал два раза подряд и мы бросаем снова, шансы, что опять выпадет орел, по-прежнему остаются 50/50. Как вы, вероятно, слышали, монета, игральная кость или колесо рулетки не имеют памяти. Шансы не меняются, поскольку это случайная игра.

Будь это положение справедливым в отношении рынка, закрывайся цены с повышением в 50 процентах случаев, то после каждого закрытия мы ожидали бы, что и впредь закрытия будут происходить с повышением в 50 процентах случаев, причем эта 50-процентная вероятность распространялась бы на каждый последующий отрезок времени. То же самое относится и к закрытию с понижением: в 50 процентах случаев после закрытия вниз, мы должны были бы увидеть повторение; точно так же в 50 процентах случаев после повторного закрытия вниз, мы наблюдали бы третье закрытие с понижением. Однако в реальном мире торговли, дело обстоит не так, что может означать только то, что поведение цен не полностью случайное!

В Таблице 1.1 показаны процентные доли цен закрытия с повышением на самых различных рынках. Какие-либо критерии не использовались, компьютер просто покупал при открытии ежедневной торговой сессии и продавал при ее закрытии. Вместо результата 50/50 мы получили небольшое отклонение: в 53,2 процентах всех случаев цена закрытия оказалась выше, чем цена открытия. Этого не должно было быть.

Таблица 1.1 Товарные фьючерсы. Сравнение цен закрытия с ценами открытия

Таблица 1.2 Товарные фьючерсы. Количество закрытий с превышением после однократного и двукратного закрытия вниз

Что ж, если этого не должно было быть, то как насчет покупки при открытии сессии после закрытия с понижением? Теоретически, мы должны были бы увидеть тот же самый процент закрытий с повышением, показанный в Таблице 1.1. Проблема, однако, в том (для профессоров колледжей и других академиков, богатых на теории и бедных на знания рынка), что реальность оказывается несколько иной. Таблица 1.2 показывает число раз, когда цены закрывались выше, после ряда закрытий вниз.