ГЛАВА 6

Мастера вызывали?

Блондинка назначила мне время визита к ней – десять утра, четверг. Я с удивлением поймал себя на том, что волнуюсь, словно мне предстояло первое свидание. В некотором смысле это так и было.

Я рано проснулся в тот день. Тщательно вымылся, вдумчиво оделся. Едва ли ремонтных дел мастера так щепетильно относятся к своему рабочему облачению, но у меня так вышло. Видимо, подсознательно мне очень хотелось произвести на блондинку приятное впечатление.

Знакомый подъезд. Мое объявление на прежнем месте. Лестница, четвертый этаж. Обычная дверь. Но отворила мне её незаурядная женщина.

– Мастера вызывали? – простовато спросил я.

Словесного ответа не последовало. Распахнув дверь квартиры, она продолжала начатый с кем-то разговор по телефону. Трубку радиотелефона Светлана держала в левой руке, а грациозным жестом правой руки она пригласила меня внутрь помещения. Движением правой кисти, очень похожим на то, которым тормозят попутные автомобили, Светлана как бы указала мне место стоянки в прихожей, ограничивая тем самым мое возможное самостоятельное передвижение по комнатам. Следующий за этим легкий кивок и улыбку я истолковал, как просьбу извинить её и немного потерпеть.

А я и не спешил. Небольшая заминка пришлась мне очень кстати.

Дело в том, что в первые мгновения рядом с ней я вдруг ощутил пустоту в своей голове и какую-то странную мякоть в центре тела. Мои внутренности предательски плавились и превращались в желе. Я был застигнут врасплох такой детальной материализацией во плоти своих скрытых фантазий. Светлана стояла предо мной в коротких трикотажных шортиках и в умопомрачительной маечке. Что-то типа костюмчика для аэробики. Её длинные, стройные ноги были открыты моему взору, и вряд ли раньше мне приходилось видеть столь близко более совершенные экземпляры человеческих нижних конечностей. Их кожа казалась отшлифованной, а колени – изящно выточенными.

Небольшая грудка была откровенно обтянута тонким трикотажем. Её форма отлично прорисовывалась, потому что лифчик отсутствовал. Свои светлые волосы красавица небрежно сколола на затылке, и они выбивались тонкими прядками справа и слева. Отсутствие порядка в прическе не нарушало общего впечатления. Благодаря этому открылись прямые плечи и сильная шея. Таким образом, я смог окончательно убедиться, как обворожительна пластика и привлекательна природная красота этой молодой женщины.

На противоположной стене висело небольшое зеркало. Я увидел в нем свое побледневшее лицо и постарался придать ему больше серьезной сосредоточенности и даже суровой озабоченности. Это мне помогло собраться. Импульс от лицевых мышц пошел внутрь. Я постепенно овладел собой в полной мере.

– Я извиняюсь, – хозяйка квартиры, наконец, сочла нужным обратиться ко мне. – А ты вовремя пришел, молодец. Не люблю ждать. Ну, заходи сразу в ванную. Вот она, моя машина. Ты располагайся, приступай, разбирайся, а я должна сделать ещё несколько звонков. У меня сегодня день такой загруженный – специально отгул на работе взяла.

Я решительно развернул агрегат и начал отвинчивать крепеж задней панели. Через пару минут работы я спохватился, что надо было, пожалуй, вначале запустить стиральную машину на холостом ходу, но уже не стал снова вкручивать винты. В конце концов, у каждого мастера свои методы. Главное, найти и исправить дефект. В общем, я продолжил свое исследование. Методично.

Тем временем Светлана общалась с разными людьми посредством телефонной связи. Я внимательно вслушивался. Речь велась по поводу какого-то помещения. У одних она выясняла, как оформить его в аренду и незамедлительно подключала других для решения этого вопроса.

– Ну, как дела? – спросила она, заглянув ко мне почти через час. – Поддается моя голубушка?

– Скоро будет полный порядок! – пообещал я. – Заработает, как миленькая!

– Да, без неё, как без рук! Ничего не успеваю! – сказала Светлана.

– Ты, хозяйка, видно, деловая женщина. Чувствуется хватка, – я решился вывести её на разговор, и смело обратился к ней на «ты». Ведь она сама задала этот приятельский тон.

– Да где там! – весело возразила Светлана. – Пытаюсь только открыть свое маленькое дельце. Такие времена, отставать нельзя, хотелось бы попасть в струю. А вообще-то я пока архивариусом работаю. Смешно моя должность называется, да?

– Да, забавно, – согласился я.

– Подруги нашли мне эту работу. Это так, временно. Ты ведь тоже, пожалуй, не мастеровой? – вдруг спросила она.

– С чего это ты взяла?

– Вижу, – лукаво ответила она. – Руки выдают. Одежда. Прическа. Одеколон. Ты, скорее всего, инженер какой-нибудь. Сейчас многие из них не у дел. Все ищут приработок.

– Ну, наблюдательная ты, хозяйка! – я изобразил искреннее удивление её прозорливостью. – Даже приятно, черт возьми, ощутить такое внимание к своей персоне. Тем более что оно исходит от очень красивой женщины.

– Спасибо! – поблагодарила она. Обычное слово прозвучало в её исполнении особенно. Азартно. Жизнелюбиво. Самоценно.

– Ну, ведь ты тоже, пожалуй, в юности не мечтала стать архивариусом, а? – продолжил я беседу.

– Я когда-то отлично танцевала, – призналась она. – С восьми лет занималась. Были, были кое-какие мечты в юности.

– И что же помешало?

– Ветер в голове. Непостоянство. Неопытность.

– И что же?

– А что, интересно бабские байки слушать? – рассмеялась она.

– Да, мне так работается легче, – соврал я, поощряя её к продолжению. – Некоторые любят в тишине трудиться, а я так наоборот. Вот увидишь, всё сделаю в лучшем виде. Рассказывай, хозяюшка, потешь!

– Меня Светланой зовут, – представилась она.

– А я Александр. Саша.

– Я помню. В твоем объявлении так и было написано.

«Вот и познакомились», – усмехнулся я про себя.

– Ну, так что, Светлана? – говоря это, я обернулся. Она стояла рядом, за моей спиной, прислонившись к косяку. Я увидел, что Светлана успела накинуть просторную рубашку. Наверно, у мужа позаимствовала. Ей всё шло.

– Однажды в десятом классе я с подругой Мариной была на большой выставке кулинарного искусства. Мне так понравилось! Такая красота! И мы, две дурехи, решили стать кулинарами. После школы пошли в училище. Родители меня не остановили. Они у меня люди простые. Кулинаром – так кулинаром!

– Я тоже в детстве мечтал работать на кондитерской фабрике и есть шоколад каждый день. Но вовремя одумался, – соврал я.

– А я вот не одумалась. После училища нас направили в пекарню. Это такой адский труд! Работа в три смены. Одни и те же булочки каждый день. Жара неимоверная. И никакого творчества. Оказалось, что стряпня не такое уж приятное занятие. Одни ожоги и жесткий план.

– Ушла?

– Конечно! Но зато я стряпаю отменно! Кислое тесто такое замешу, что потом мои пирожки вместе с пальчиками проглотишь!

– Не сомневаюсь. А что потом?

– Курсы бухгалтеров, – она рассмеялась. – Но поработать не удалось. Вышла замуж, дочь родилась. Я с ней дома сидела. Потом девчонки мои помогли мне устроиться. Сейчас я архивариус в заводском техотделе.

– Девчонки – это кто? Подружки?

– Да, подружки, – голос её наполнился трогательной теплотой.

– Подружки – подлюжки! У меня так жена иногда шутит, – подначил я свою собеседницу.

– Не-е-т, мои не такие, – мягко возразила Светлана. – Они мне, как родные сестры.

– А что та Марина? – поинтересовался я. – Так и осталась в пекарне булочки печь?

– Нет. Она парикмахером стала. Отличным, кстати.

– Тоже вовремя одумалась.

– Да. Маришка всегда всех пацанов в классе стригла. Они возьмут у родителей деньги на стрижку, а Марина их бесплатно подстрижет, и деньги в сохранности!

– Любопытно! На пиво, жвачку и сигареты? – усмехнулся я.

– Ну, кому на что, – задумчиво сказала Светлана. – Так, заболтал ты меня, Сашенька. Как там моя машина, стирать будет?

– Будет, – заверил я. – Но при одном условии.

– При каком?

– Если ты свои лифчики на косточках не будешь бросать в неё безоглядно, – доверительно и дружелюбно предупредил я.

– А что? – спросила она без тени смущения.

– А вот, – и я показал ей две металлические дужки, которые мне удалось извлечь из барабана несчастного агрегата. – Надо белье класть в специальный мешочек для стирки или вообще в тазике ручками. – Договорились?

– И все?

– Нет. Ещё я тебе спираль нагревателя заменил. Твоя-то, смотри, на что стала похожа.

Я продемонстрировал ей деталь, необратимо покрытую слоем мерзкой накипи.

– Да, грустное зрелище, – согласилась Светлана.