Глава 4
Разочарование Полины Прокопьевны

Полина Прокопьевна вышла на крыльцо и прикрыла глаза ладонью – яркое солнце ослепило её. По зелёной лужайке среди курочек важно расхаживал петух. Он громко кукарекнул и сердито уставился красным глазом на колдунью.

Полина Прокопьевна усмехнулась: «Хороший был леденец, правильный», а вслух насмешливо произнесла:

– Ах какой грозный! Будешь моим помощником, Паша-петушок.

Петух кукарекнул в ответ.

От удивления брови у старухи поползли вверх.

– Не поняла! Ты почему кукарекаешь? А ну давай говори!

Но петух подпрыгнул и клюнул колдунью в ногу. Обозлившись, Полина Прокопьевна взвизгнула и грубо оттолкнула его башмаком:

– Негодник! Заговоришь у меня как миленький!

Иван-Жан подскочил к хозяйке и, загородив собой петуха, заметил:

– Ты с ума сошла, Полина! Опомнись! От твоего удара он и кукарекать перестанет! Не горячись, подожди чуток, такой отварчик приготовишь, что у тебя не только петух – палка заговорит!

– Ладно, не шуми, – нехотя согласилась Полина Прокопьевна. – Присмотри за петухом, а я пойду дальше записи изучать. – И уверенной походкой она отправилась в кабинет.

Вот так злодейка нежданно-негаданно обзавелась петухом.

Полина Прокопьевна села в кресло, но сосредоточиться на чтении не могла: всё гадала, почему петух не говорит и где она оплошала с волшебным леденцом. Придвинула к себе древний фолиант, перевернула страницу и ахнула:

– Что ж такое! На самом интересном месте! – Высунувшись из окна, колдунья позвала верного помощника: – Иван-Жан! Иди сюда! Взгляни, какая дырка! Пока меня не было, кто-то вырвал из книги полстраницы!

Иван-Жан без особого интереса посмотрел туда, куда крючковатым пальцем указывала Полина Прокопьевна.

– Может, не вырвал, а съел? – со знанием дела предположил он.

– Вот ещё придумал! Книга-то невкусная, – поморщилась старуха.

– Для тебя невкусная, а для книжных гусениц – настоящий деликатес. Их тут много последнее время развелось. Гусеницы – они такие прожорливые! – с чувством пояснил Иван-Жан. И, продолжая подметать пол, участливо добавил: – Ты бы поберегла себя, Полина, отдохнула. После отдыха всегда лучше думается.

Неожиданно из кучи мусора раздался тонкий возмущённый голосок и тут же показалась голова зелёной гусеницы:

– Это вы на меня намекаете? Что за глупости – бумагой питаться! И вообще, нельзя ли веником не размахивать? Весь макияж мне испортите! Столько туши утром потратила! – гусеница с деловым видом огляделась и захлопала густо накрашенными пушистыми ресницами:

– Так я и думала – ни одного нормального кавалера. Поползу в огород – свежей капустки поем.

Остолбенев от такой наглости, Полина Прокопьевна наконец спохватилась и цыкнула:

– Ишь фифа выискалась! Кавалеров ей подавай! Капустки захотела? Ну уж нет! В моём саду-огороде и без тебя нахлебников хватает. Не пущу! – Она ловко схватила гусеницу и запихнула её в мусорное ведро. – Вот твоё место!

«Я – Фифа? – хотела возмутиться гусеница, но передумала и промолчала. – Впрочем, Фифа – не так уж плохо, – решила она, брезгливо отодвигая от себя разные бумажки. – На волю хочу! – Гусеница высунула голову из ведра. – Не собираюсь я проводить время в такой скучной компании. Дудки!»

Глядя на неё, Иван-Жан не удержался от смеха:

– Полина, замечательная у тебя прабабушка была! Выдумщица! Весёлый от неё подарок – книжная гусеница!

– Заткнись, невежда! Чего разошёлся? Много ты понимаешь в наследии моей прабабушки! Она гениальна! Столько полезного собрала – читать не перечитать! – резко оборвала Иван-Жана Полина Прокопьевна и усмехнулась: – С книжными гусеницами я разберусь. Сам-то помнишь, кем был?! Между гусеницей и червяком не такая уж большая разница. Ты за огородом знай следи! Забыл, наверное, когда последний раз грядки рыхлил! Как ни посмотрю – всё с фотоаппаратом бегаешь. И вообще, придумай, как мне текст понять, если тут нескольких строчек нет.

Иван-Жан безмятежно пожал плечами.

– Чего разозлилась? Полина, это тебе не идёт. Сама знаешь – у меня идеальный огород. С грядками полный порядок: полил, прорыхлил, гусениц с чертополоха поснимал. Помогаю тебе, а ты, упрямая, зря мудришь! Чем без толку в старых книжках копаться, лучше в Интернете поищи – там и гадание на майских жуках, и приготовление настоек да снадобий, – с обидой проговорил Иван-Жан и запнулся, думая, что бы ещё сказать. – И всякие премудрости на сайтах. А ещё картинок много. Разных.

Полина Прокопьевна отвлеклась от книги и с любопытством взглянула на Иван-Жана:

– А ты, похоже, постоянно с этим Интернетом общаешься? Сам бы и нашёл что-нибудь путное. Советы каждый давать может!

– Найду. Заждался, когда ты что-нибудь придумаешь. Давно пора ух-чудиновских на место поставить, – загорелся мыслью Иван-Жан и направился к компьютеру, на котором любил играть в догонялки.

– Подожди, Иван-Жан. А в Интернете есть способ, как дырку на странице залатать?

– Может, и есть, не знаю.

– С тобой пойду. Посмотрю на твой хвалёный Интернет.

Глава 5
Ценители огородных лакомств

– Наконец-то ушли, – Фифа с облегчением вылезла из ведра, проворно подползла к подоконнику и выглянула в окно. Она увидела аккуратные грядки с красивой, заманчивой зеленью. Любо-дорого поглядеть на стройные ряды всевозможных салатов да клубничных кустиков! Глаза Фифы заблестели от удовольствия в предвкушении обеда.

– Ух какая вкуснятина! Неужели я могла остаться без такого славного угощения? Какая противная старуха! Меня, книжную гусеницу, в мусорное ведро затолкала! – тихо возмущалась Фифа. – Надо спешить, пока колдунья не вернулась.

Фифа ловко доползла до открытой форточки, уцепилась за паутинку и легко слетела на высокий куст с роскошными цветами и бутонами.

– Ах какие красивые! Обожаю цветочки и лепесточки! Объедение! Просто королевская еда, настоящий деликатес! А эти двое, тоже мне знатоки – сравнили сухую старую бумагу и свежие зелёные листочки! – Счастливая Фифа с аппетитом дожевала всё что можно и с притворным сожалением поглядела на обглоданный куст:

– Никто не полюбит тебя так сильно, как я!

Совсем скоро огорода было не узнать – только одинокие голые стебли торчали на гладких, словно подстриженных, грядках. Фифа уже успела съесть все цветки и теперь объедала последние листочки.

– А это что за фрукт с колючками? Почему он растёт отдельно от всех? Наверное, самый вкусный! Сейчас попробую! – Гусеница ловко переползла на соседнюю грядку, где рос чудо-чертополох, и с завидной скоростью принялась запихивать в рот сочные листья, с аппетитом заедая их колючками.

– Ну что ж, похоже, больше ничего не осталось… – Растолстевшая и довольная, Фифа раскачивалась на обглоданной ветке какого-то куста, жмурилась под ярким жарким солнцем и с наслаждением размышляла о том, как же ей повезло.

Её философское настроение прервало громкое кудахтанье: через дыру, проделанную в сетчатом заборе, в огород ворвались куры под предводительством петуха Паши. Воинственный и грозный, он звонко кукарекал, а куры так галдели, что Полина Прокопьевна и Иван-Жан оторвались от компьютера и выскочили во двор.

– Безобразие! Кто пустил сюда кур? Они вытопчут весь огород! – Старая колдунья схватилась за голову. – Что за мучения на мою голову? Из чего я приготовлю снадобья, если ни одного растения не осталось?!

Иван-Жан с сожалением смотрел на остатки былого великолепия, но, увидев сытую гусеницу, еле сдержал смех.

– Куры не виноваты. Нечего на них наговаривать! Не видишь, кто здесь похозяйничал? Посмотри на свою Фифу – разлеглась как барыня. Она всё и съела!

– Почему это она моя? Такая же моя, как и твоя. А за огородом ты обязан следить!

– Да ладно, Полина, чего придираешься? Пусть не твоя, прабабушкина, не в этом же дело. Вон как гусеница растолстела! Её даже куст не выдерживает – вот-вот развалится! Поздно спохватились, опоздали! Она ни одной травинки не оставила!

Жуткая гримаса неожиданно исказила лицо Полины Прокопьевны – она побледнела, потом стала пунцовой и мелко затряслась, сжав кулаки.

– А-а-а! Где мой чертополох? – истошно закричала старуха и в ярости затопала ногами. – Негодяйка гусеница! Да как она посмела хозяйничать на моём огороде?! Выгони её! Из-за этой ужасной гусеницы я не смогу отомстить Зеркальным человечкам и Зеркальной горе, пока не вырастет новый чудо-чертополох! А он так долго растёт…

Иван-Жан схватил палку и подошёл к Фифе. Гусеница испуганно заморгала и жалобно пробормотала:

– Не трогайте меня! Я не нарочно, просто мне очень хотелось есть.

– Что ты её слушаешь? Раз она такая прожорливая, убери её отсюда.

Не успел Иван-Жан подцепить палкой Фифу, как рядом оказался петух Паша и, не моргнув, мигом склевал гусеницу.

Фифа, которая так неожиданно оказалась в желудке у петуха, закричала:

– Ой, как темно! Мне страшно! Выпустите меня! Хочу обратно!

Её голос прозвучал так тихо и глухо, что, кроме петуха, гусеницу никто не услышал. Он с отвращением выплюнул Фифу.

– Фу, какая гадость! – И удивлённо помотал головой: – Я говорю?! Поразительно, невероятно! – Оторопев от неожиданности, Паша наклонил голову и красным глазом глянул на двор.

Полина Прокопьевна на секунду застыла в изумлении, а потом радостно воскликнула:

– Заговорил! Вдоволь накукарекался и заговорил! Никаких отваров не понадобилось. Вот он – мой сообщник, говорящий петух! Вот она, польза от книжной гусеницы!

Не обращая внимания на окружающих, петух безостановочно тараторил:

– Ура! Мои курочки! Пора! Пошли со двора!

Потом, горделиво взмахнув крыльями, с негодованием повернулся к Иван-Жану и Полине Прокопьевне.

– Возмутительно! Ты, злыдня, зачем обвинила моих хохлаток? Не ели они твою гадкую траву! Ты противная, и трава твоя такая же! – сердито выговаривал петух старухе, расхаживая перед ней и Иван-Жаном. – А ягоды мне понравились – ароматные! Ты жадина, мало ягод посадила! Мы их быстро съели. Зачем превратила меня в петуха? – разошёлся петух и с криком «Ну чего рты разинули?» кинулся на колдунью.

Но Полина Прокопьевна, отступив на шаг, только хмыкнула:

«Хорош, хорош! Сущий разбойник! Так-то лучше! Хороший вреднюга и обманщик из тебя получится! Ты, голубчик, мне и нужен». – А вслух сурово сказала:

– Слишком разговорился, лишнего не болтай! Ослушаешься – зажарю! Запомни – я слов на ветер не бросаю! – Схватила петуха и передала его Иван-Жану: – Не спускай с него глаз!

Иван-Жан обречённо взял петуха:

– Мне что, на руках его таскать?

Полина Прокопьевна рассмеялась:

– Вот ещё! Развеселил ты меня, Иван-Жан. Петух не принцесса. Киселька с гусеничным отваром выпьет – сам за тобой побежит, как на поводке. Мои указания будет выполнять как миленький.

Представив себя в киселе, Фифа попыталась уползти. Иван-Жан, одной рукой удерживая петуха, палкой преградил гусенице путь. Озабоченно спросил:

– А с гусеницей что делать? Выкинуть? Раздавить? Или опять в книгу засунуть? Но такая толстая там не поместится!

– Дай подумать. Дельное предложение! Неспроста она из книги выползла – петух-то заговорил! Прабабушка всё предвидела. Посади Фифу на жёсткую диету, а когда похудеет, отправишь на прежнее место. Впрочем, отвлеклась я, а мне надо прабабушкин совет разобрать. По внутреннему смыслу текст пойму, без твоего противного Интернета.