День ломается, крошится, рушится,
Шторы сумерек падают ниц,
Бьётся в стёкла и в воздухе кружится
Серый взгляд из-под чёрных ресниц.
Ты сидишь у стола, отстранённая,
Зябко кутаясь в клетчатый плед.
Безнадежно в кого-то влюблённая
Гасит осень за окнами свет.
Тишина на ковры опускается.
Ты прости, что бываю я груб —
Это мозг воспалённый сражается
С недоверием сомкнутых губ.
Выпадают не часто мгновения
Сопричастности в нашей судьбе.
Я пройду полосу отчуждения,
Чтоб за ней прикоснуться к тебе.
На место отмели в песках
Придёт опять волна прилива.
Не надо путаться в словах,
Не говори сейчас красиво.
На всё, что надо бы забыть,
Легла полоска звёздной пыли.
Я научу тебя любить
Так нежно! Как меня учили.
И закружится голова
От ощущенья – всё случится
Так просто, как из рукава
У мага вылетает птица.
И пусть мой внутренний огонь
Тебя нисколько не пугает.
Ты протяни к нему ладонь,
Ведь он не жжёт, а согревает.
К чему считаться, кто больней
В пылу страстей другого ранит?
Возьми алмаз души моей,
Чтоб ярче засверкали грани.
Стремясь на яркий огонёк,
Опасно близко подлетает
И погибает мотылёк.
Но и сама свеча сгорает.
Иду по улицам, умытым
Ночным настойчивым дождём.
Грущу о зонтике, забытом
На подоконнике твоём.
Ещё едва проснулся город,
Откинув сотни одеял,
И капли падают за ворот
Тому, кто в эту ночь не спал.
Кому-то надо собираться
И по делам спешить сквозь дождь,
А я мечтаю отоспаться
Без той, с которой не уснёшь.
Спешу домой, пока светает —
Не выдаст чёрт, свинья не съест.
Опять один в пустом трамвае
На тридцать шесть свободных мест.
Замерла музыка в зале органном,
Час полуночный досрочно пробил.
Сумрачный карлик в обличии странном
В замке своём Королеву любил.
Розой бордовой на стебле колючем
Он проводил по открытым плечам.
Свёл их однажды насмешливый случай
Или он просто всё выдумал сам.
Выдумал ту, что хотел, но не верил,
Будто бывают такие всерьёз.
Метром железным он рост свой измерил
В замкнутом мире забвенья и слёз.
Да, невелик. Некрасив. И обманом
В замок завлёк её и опоил
Страстью своею. И стал великаном,
Пел и смеялся, и платья дарил.
Так отстранённо она улыбалась
В отблесках света и мраке теней,
Словно весна сквозь ростки пробивалась,
Сердце тревожа сезоном дождей.
И упиваясь словами и негой,
В зеркале тусклом любуясь собой,
Знала прекрасно: каким бы он ни был,
Любит она не его, а Любовь.
Перстень старинный с руки своей левой
Бросила в кубок с вином, что он пил…
Если она и была королевой,
То потому лишь, что он полюбил.
Надоела предметность
Суетливого дня!
Я лечу в неизвестность.
Не встречайте меня!
А внизу проплывают
Острова городов,
Только стрелки сдвигаю
Часовых поясов.
Пустяки однозначны,
Не ношу их в себе.
Неудачи невзрачны
На такой высоте.
Милый, купи мне остров!
В море рожу я сына.
Знаешь, легко и просто
Плыть на спине дельфина.
Мы их обучим, гладких,
Нам приносить на ужин
Всё, что растёт на грядках
В море Больших Жемчужин.
Я запеку минтая
И закажу кальмара.
Стану ходить нагая
И волновать загаром.
Там, где красны бананы,
Хижину выстроим сами.
Буду писать романы
И начинать словами:
«Жили в Лагуне Чаек,
Там, где вокруг пучина,
В море рождённый мальчик,
Женщина и мужчина…».
Эх, нелётная нынче погода!
Слушай, младшая из сестрёнок,
Ведьмы – это такая порода
Страстных женщин, смешных девчонок.
Ведьмы любят шальные песни,
Скачут в ночь нагишом по надгробьям,
Мужиков у себя в Полесье
Колдовским угощают снадобьем,
Завлекают они, плутовки,
Сладким запахом, приторным вкусом,
И умеют любить, бесовки,
И обучены всяким искусам.
Знаешь, ведьмы в воде не тонут,
Шелковисты их руки и гладки.
Мужики в их объятьях стонут
Или просто бегут без оглядки.
А они лишь смеются вдогонку,
Паутин разрывая узоры…
Слушай, ведьма, моя сестрёнка,
Полетели на Лысую гору!
Закрой чихающие краны,
Отставь немытую посуду.
Давай уйдём с тобой в барханы,
Усевшись на спину верблюду.
Ну, пусть не водятся верблюды,
Поедем к морю. Есть машины.
Когда у женщины причуды,
Им потакать – удел мужчины.
За перевалом будет лето,
Мы упадём в него с разбега.
Лев прав, не спорь, я знаю это
Ты лишь стекло протри от снега.
Включи погромче магнитолу,
Подсыпь в салат побольше соли.
О, боже, милый, ты же голый!
Вот автомат, прикройся что ли!
Да не пали ты по бутылкам!
Сними меня на этих скалах,
Я выхожу на фотоснимках
Не хуже девочек в журналах.
Поедем дальше, вечер скоро.
Хочу в наш домик деревянный.
И пусть нам плачущие горы
Наполнят каменные ванны.
Попьём вина, а, может, чая
И водки с мёдом от простуды…
Ну, что сидишь в такой печали
Среди невымытой посуды?
Роман был ещё не окончен,
И вот наяву ли, во сне,
Любовь обречённая молча
Вошла и подсела ко мне.
И я обратилась с укором:
«Зачем ты пришла? Мне не быть
Навеки с любимым, и скоро
Придётся тебя хоронить.
А ты ведь заранее знала.
Чего здесь расселась, молчишь?».
И тут она грустно сказала:
«А сам ты бессмертен, малыш?».
В эту ночь разгуляется всякая нечисть,
Станет в окна стучать, голосить вразнобой,
И расставишь ты зеркало, воду и свечи,
В ожидании встречи с грядущей судьбой.
Что ты хочешь узнать про любовь и измены?
Будет всё хорошо. Что об этом гадать?
Нострадамуса я расшифрую катрены,
Чтоб вселенские тайны тебе толковать…
Рождество приближается. Небо на страже.
В православных церквах службы ночью и днём…
Что должно – то случится, и, может быть, даже
До второго пришествия мы доживём.
Знай одно: будет Пасха, Сочельник, Крещенье —
Я всегда за плечом. Я вхожу в твои сны.
В этом зеркале жди моего появленья,
То ли с той, то ли с этой его стороны.
Больно быть битой собакой
В вечной погоне за костью,
Челюстью, сломанной в драке,
Старой исхоженной тростью.
Горько быть вечно влюбленной
В тень или память былого,
И – от тебя отстраненной
Жестом, движеньем и словом.
Человек не всеведущ, но он искушён,
Знает: в рай без суда не прорвёшься.
Согрешишь и покаешься – будешь прощён,
О проекте
О подписке