Я обреченно потащился на железнодорожную станцию. Освещение по ночам отключали, поэтому я брел в кромешной темноте, полагаясь на свою память и хорошее знание этой местности. Признаюсь, мне было очень страшно. Эти существа могут появиться в любую минуту, где угодно, и могут сделать все, что им вздумается. Ведь этот волк-диор хотел убить меня! А вдруг они вернутся и он передумает?

Олеся устроилась на скамейке около фонарного столба, который тоже не давал света. Она сидела, съежившись, подтянув колени к груди, и, возможно, плакала. Мне было ее жаль. От звука моих кроссовок она вздрогнула и оглянулась.

– Олеся, не бойся, это я,– предупредил я ее.– Прости меня. Я не думал, что так получится.

Я присел рядом с ней и хотел обнять ее. Она отстранилась и ничего не сказала.

– Мне, правда, очень, очень жаль,– искренне сказал я.– Мы поступили плохо. Я не хотел, я не думал, что это… травмирует тебя.

– Травмирует,– передразнила она.

Она плакала, и ее голос был несчастным. Всхлипнув, она отвернулась. Я погладил ее руку и снова сказал:

– Прости. Я виноват. Давай вернемся, малышка. Ни я, ни Ник не будем дотрагиваться до тебя. Ты ляжешь в другой комнате. А утром я увезу тебя домой, если захочешь.

– Ведь ты не любишь меня?– ее голос был жалобный и испуганный.

– Ты мне нравишься,– уклончиво ответил я.

– Но ты меня не любишь?– вновь спросила она.

Мне не хотелось отвечать, так как мой ответ снова ранит ее. Но и лгать тоже было бы неправильно. Я никогда не думал о любви.

– Зайка, мы слишком мало знакомы для такого сильного чувства,– увильнул я.– Но все могло бы случиться позже.

Мой ответ заставил ее опять всхлипнуть. Она закивала головой, словно соглашаясь со мной.

– А знаешь…,– она приложила руку к глазам,– я люблю тебя. И мне неважно, что прошло так мало времени. Я думала, что и ты любишь меня.

Она заплакала, а я не знал, что ей сказать. Я полностью растерялся и был в смятении. Ну и ночка – сначала непонятные существа лишают меня руки, а теперь это признание.

– Олеся, давай я отвезу тебя домой.

– Тебе нельзя садиться за руль. Ты много выпил.

– Не много. Все уже выветрилось.

– Чушь. Я никуда с тобой не поеду. Я останусь тут и дождусь электричку.

– Ты не взяла с собой вещи,– заметил я.– У тебя нет даже денег. И это глупо – сидеть здесь всю ночь.

– Ничего, сейчас лето, я не замерзну.

– Ладно, сиди здесь, я привезу твои вещи.

Я развернулся и пошел обратно к дому, проклиная по дороге и себя и женское упрямство. И еще я думал о том, что произошло со мной в лесу. Вдруг, они следят за нами? И кто они? То, что они диоры, ни о чем мне не говорило. Это инопланетяне или какие-то существа? В последнее время я увлекся фантастическим сериалом, с множеством существ, и подумал, что возможно, это и правда. Мой мозг пытался каким-то образом обработать информацию, которую я получил, и видимо, он не справлялся. Мне стало казаться, что повсюду, за каждым домом и деревом притаились различные монстры и чудовища, и паника во мне нарастала. Мне хотелось закричать и спрятаться в своем доме под кроватью, как в детстве. Часто оглядываясь, опасаясь нападения из-за спины, я пятился спиной вперед, а затем побежал по дороге, желая очутиться на своей даче, как можно быстрее. Влетев в дом, я включил свет и стал судорожно рыться в выдвижном ящике тумбы в поисках ключа от машины.

– Серый, это ты?– вяло спросил Ник.

– Это я.

– Нашел ее?

– Да. Хочу отвезти ее домой. Она не желает сюда возвращаться.

– Дура. Такую ночь тебе испортила,– его язык все еще заплетался.

– Молчи, Ник. Она права. Зря ты все затеял.

– Ага, теперь и я виноват,– пружины дивана заскрипели.

Он появился в дверях, подозрительно меня оглядывая. Наверное, мой вид был испуганный, так как он сразу спросил:

– Что случилось, друг? Ты какой-то встрепанный.

– Ничего, все нормально,– солгал я.– Просто хочу поскорее отвезти ее домой. Ночью сидеть небезопасно. Где ее вещи?

– В комнате.

Я вошел в комнату и увидел спящую Алину. Она была лишь наполовину прикрыта простыней. Мне вдруг стало очень стыдно смотреть на ее обнаженное тело.

– Прикрой ее,– попросил я.

– Ты вернешься?– спросил Ник.– Или нам самим тут проводить остаток выходных?

– Не знаю. Я позвоню,– напряженно ответил я и заторопился.– Пока.

Я почти бегом выскочил на улицу и влез в новенькую машину. Фары ярко осветили ночную тьму. И в ней я не заметил никаких диоров. Я за минуту доехал до станции и открыл окно.

– Олеся, иди, садись,– позвал я.

Она молчала и не смотрела в мою сторону. Я тяжело вздохнул и вылез из машины. Мы были одни в ночи, и звук моих шагов был звонким.

– Олеся, хватит упрямиться. Полезай в машину, я отвезу тебя домой.

– Отдай мои вещи, а сам катись куда хочешь,– обиженно ответила она.

– Я не могу катиться, пока ты сидишь здесь одна!– выкрикнул я.– Если ты сейчас же не сядешь в машину, мне придется насильно запихнуть тебя туда.

– Ладно,– подозрительно спокойным голосом ответила она и пошла к машине.

Я двинулся следом. Она села на заднее сиденье, всячески игнорируя меня. Я делал то же самое. Рванув с места, я несся по пустому шоссе к Москве.

Наверное, было уже три часа ночи, и движение практически отсутствовало. Машины появились только на подъезде к городу. В основном фуры, и разный тяжелый транспорт. Я был зол, устал, и очень хотел спать. В моей голове все время мелькал образ ощетинившегося волка и его напарника – Лего-человека. Что же это за существа? Реальны или нет? Возможно, я перепил сегодня, и все это мне привиделось?

Мы подъехали к квартире, где жили Алина с Олесей. Сегодня мне удалось остановился около самого подъезда, благодаря ночному покою. Днем здесь не пробиться, все места на парковках заняты, даже не стоит заезжать во двор.

– Все, приехали,– доложил я.– Могу проводить тебя до дверей.

– У меня нет ключа от квартиры,– с вызовом сообщила Олеся.

– Где же он?– закипая, спросил я.

– Остался у Алины, в ее сумке.

– Ты не могла сказать мне об этом чуть раньше?

– А ты не спрашивал.

Я рыкнул от злости и бессилия. Мне захотелось ее отшлепать, как провинившуюся школьницу. Что же, ехать теперь обратно? Ну ладно, сама напросилась. Не говоря ни слова, я вырулил со двора битком набитого машинами, и поехал к себе домой. Я все время пытался взять себя в руки, чтобы не поругаться с этой девчонкой. Это надо же! Гонять меня практически через всю Москву. Ночь скоро кончится, а я даже и глаз не сомкнул. Хотя как тут сомкнешь, если со мной случилось такое! Как приеду, сразу врублю интернет и посмотрю, кто такие диоры. А есть ли они вообще? Эта мысль снова вернулась ко мне. Вдруг ничего не было? А вдруг Ник подсыпал мне что-то в выпивку, желая получить Олесю? Она нравилась ему больше, чем Алина. Я замечал.

– Ты знаешь, кто такие диоры?– не выдержал я.

Она мне не ответила. Тяжелый характер.

– Слушай, зая,– примирительно начал я,– ничего же не случилось. И если бы ты не захотела в этом участвовать, то мы никогда бы не стали.

– Да? А откуда мне знать?– язвительно спросила она.– Это вы привыкли все скопом… Это ваши развлечения.

– Ну да, наши,– согласился я.– Но всегда по доброй воле. Алина была бы не против.

Зря я сказал это. Олеся вдруг взорвалась.

– Не против?! Да вы дебилы! Она же тоже влюбилась в тебя. Ей этот Никита сто лет не нужен. Мне было ее просто жаль. Она все время говорила о тебе и хотела твоего внимания. Вот почему она всегда была с нами. Она просто не могла жить без тебя, кретин!

– Без оскорблений,– мое сердце чуть не выпрыгнуло от такого бурного признания.

Я и не подозревал о чувствах девушки. Мне она все время казалась просто чересчур раскованной и навязчивой. Всегда сама приглашает куда-то, трогает меня, а в последнее время и целует невзначай, как своего друга. Мне казалось, что должно быть наоборот, и мужчина берет главенство в таких делах.

– Зачем ты тогда живешь с ней и дружишь, если вы обе… запали на меня?– я внимательно посмотрел на нее через зеркало.

Мне до боли хотелось понять поведение девушек. Их дружба и отношение ко мне не поддавались моей логике. Разве можно любить парня, и терпеть в такой близи влюбленную в него подругу?

Она не ответила.

– Олеся, я не понимаю. Если вы обе влюбились в меня, то почему ты тогда сегодня обиделась?

– Потому что Ника мы не приглашали в наш союз,– тихо ответила она.

Вот она женская логика! Я резко затормозил и съехал на обочину.

– Объясни, я не понимаю,– я развел руками.– Вы хотели быть обе со мной?

– Понимаешь,… нет, ты не поймешь,– покачала она головой.

– Рассказывай. Если будешь молчать, я точно ничего не пойму.

Я бессильно тряхнул головой. Уму непостижимо – что в голове у этих девиц?

– В общем, она сильно любила тебя, и даже хотела покончить с собой,– быстро заговорила Олеся.– Ну, понимаешь, у нее еще была трудная ситуация, депрессия, это все наложилось вместе. А ты не обращал на нее никакого внимания. Она попросила меня познакомиться с тобой и со стороны оценить обстановку. А ты пригласил нас поужинать, и Алина заметила, что я тебе понравилась. Она так обрадовалась этому.

– Чему же тут радоваться?– растерялся я.

– Тому, что она через меня будет к тебе ближе. Она надеялась, что ты заметишь ее.

– Но у нее же Никита!– воскликнул я.

– Никита – твой друг. Она через него тоже хотела приблизиться к тебе.

– Ну и где же логика?– не выдержал я.– Она спит с Никитой, но хочет спать и со мной. А вот ты не можешь спать с Ником, но зато готова стерпеть мой секс с Алиной!

– Ника я не люблю. И Алина тоже,– спокойно ответила Олеся.– А твой секс с Алиной я могла бы стерпеть. Но только один раз. Потом она бы уехала.

– Что?– изумился я.

– Да. Она обещала мне. Это все, что у нее было бы в жизни.

– Дамы, вы просто дуры,– высказался я на весь этот девчачий бред.– Если любишь кого-то, то не станешь терпеть такое.

– А откуда тебе знать?– выкрикнула она.– Ты-то никого не любишь! Давай, езжай дальше. Чего стоишь?

Я завел машину, и мы поехали к моему дому. Я всю дорогу думал о том вздоре, который наговорила мне Олеся. И как верить в такую любовь? И любовь ли это вообще? Неужели все женщины такие? Полная ахинея и инфантилизм. Больше никогда в жизни не свяжусь с девчонками. Найду себе зрелую самостоятельную женщину. И долой Ника, пусть сам живет, как хочет. Эти разгульные ночи до добра не доведут. Могут померещиться не только диоры.

Я припарковал машину на своем месте и открыл дверь перед Олесей. Она сама и не думала выходить. На улице стало светать, и я увидел ее заплаканные красные глаза.

– Можно мне остаться в машине?– спросила она.

– Ты опять несешь околесицу,– я стал злиться.– Выходи, и забери свои вещи. Я закрою машину.

Она нехотя вылезла, стараясь избежать моего взгляда. Мы подошли к моему подъезду, и я открыл ключом дверь. В доме было тихо, и лифт плавно поднимал нас на шестой этаж. Мы не сказали друг другу ни слова. Я открыл свою квартиру и пропустил Олесю внутрь. Она вошла робко, как будто в первый раз.

– Будешь спать в другой спальне, если боишься меня,– бросил я ей, и пошел в ванну.

Мне необходимо было принять душ и смыть весь этот кошмар. Я так устал, что просто валился с ног. Ночка выдалась еще та!

                         ГЛАВА 2.

После душа я включил компьютер. Олеся заперлась в другой спальне, а я не стал настаивать и выяснять наши отношения. Утром, когда выспимся, когда ум протрезвеет, тогда и поговорим. Подключившись к интернету, я ввел в поиск мое заветное слово – «диоры». Я ничего не нашел. Никаких упоминаний о существах или привидениях, инопланетянах и мистических созданиях. Я был разочарован. Неужели я повредился в рассудке? Надо бросить пить и вести здоровый образ жизни – не засиживаться допоздна, питаться здоровой пищей, заниматься спортом. И начну-ка я прямо сейчас. Мои глаза слипались от усталости. Я пошел в свою спальню, и едва моя голова коснулась подушки, как я отключился.

Меня разбудило пиликанье мобильника. Звонил Ник.

– Как дела, Серега?

– Сплю. Ты слишком рано позвонил.

– Ну, извини. Вообще-то уже полпервого.

– Я поздно вчера лег,– мои глаза были закрыты, я еще дремал.

– Ты у себя?

– Да.

– А Олеся?

– Тоже здесь,… кажется,– я еле шевелил языком.

– Вы помирились?

– Какое… Эти девицы просто сумасшедшие. Ник, ты должен бросить свою.

– Уже,– усмехнулся он.

– Что?– я проснулся окончательно.

– Алина уехала рано утром на электричке. Сказала, что больше не желает меня видеть.

– Что я говорю. Чокнутые. А ты где, Ник?

– Пока на твоей даче. Куда мне торопиться? Целый выходной впереди. Жратвы и выпивки полно. Приеду вечером, на электричке. Можешь не возвращаться за мной.

– Ладно, отдыхай, друг. Потом еще созвонимся. Только в лес не ходи!– зачем-то крикнул я.

Не знаю, услыхал ли он мой вопль. Спать расхотелось. Я вытянулся на кровати и прислушался. В квартире было тихо. Спит ли Олеся? Нам надо поговорить о наших отношениях. Слишком далеко все зашло. Я не желал влюблять в себя девушку и связывать себя обязательствами. Это было лишь мое развлечение, отдых после работы. И я считал, что для нее это было то же самое. «Странный отдых»,– прозвучали слова диора в моей голове.– «Из-за вас мне нет ни покоя, ни отдыха. Как я устал от этого».

«Я тоже устал»,– подумал я. Ведь они правы. Наши развлечения не были таковыми для наших девушек. Они все на что-то надеялись, чего-то от нас ожидали, а мы попросту их использовали. Что с ними теперь? Как они живут и где они? Я никогда не интересовался их дальнейшей жизнью. И сколько их было? Я начал вспоминать, но их лица расплывались в моей памяти, превращаясь в одно лицо. Олеся. Я повернулся на другой бок и постарался сосредоточиться на их именах. Вспомнив с десяток имен, я понял, что это бессмысленное занятие. Всех я не помнил, их было слишком много. И теперь я не хотел этого, я стыдился. Возможно, диоры – это просто моя совесть? Я всегда знал, что поступаю неправильно, перехожу грань. Но остановиться было трудно. С Олесей я желал это сделать, но моей воли не хватало. Эта Алина и Ник все время втягивали нас в свои игрища. Олеся, казалось, тоже не возражала, а значит, приходилось и мне придерживаться их правил. Но теперь, когда она мне все рассказала – эти сложные отношения между ними – я все стал видеть по-другому. Я не думал, что Алина любит меня, что Олеся тоже любит… Любит… А хотел ли я их любви? Я не мог ответить на этот вопрос. Раньше я никогда не нуждался в чувствах девушек, мне хватало взаимной симпатии для наших отношений.

Итак, что же делать? Расстаться с Олесей мне было бы не трудно, знай я, что для нее это тоже игра, как и у меня. Но оставить влюбленную в себя девушку… Совесть начала грызть мое сердце, я чувствовал себя виноватым. И еще Алина… У нас ничего с ней не было. Я воспринимал ее всегда, как девушку Ника. Но ее чувства ко мне, оказывается, были сильны. И что теперь делать с ней? Как я раньше ничего не замечал? Вот что, надо оставить их обеих. Как-то тактично и деликатно поговорить с ними.

До меня донесся запах жареного и чего-то вкусного. Голод продиктовал мои дальнейшие действия, пора вставать. Выглянув из комнаты, я понял, что не ошибся. Вкусный аромат доносился из-за запертой кухонной двери. Я заглянул на кухню. Около плиты, спиной ко мне стояла Олеся и что-то готовила.

– Привет,– окликнул я ее.

Она вздрогнула и обернулась. Ее лицо было немного испуганным и виноватым.

– Доброе утро. Я приготовила тебе завтрак. В холодильнике у тебя пусто, поэтому я сделала омлет и оладьи. Будешь есть?

– С удовольствием,– откликнулся я, и мой живот заурчал.– Пахнет вкусно. Ты давно встала?

– С полчаса назад.

– Как спалось? Кошмары не мучили?

– Все нормально,– коротко ответила она.

Разговора может и не получиться. Олеся избегала моего взгляда и боялась того, что я могу сказать или сделать. Я решил устроить маленькую паузу и пошел в ванну. Побрился, умылся, привел в порядок и себя и свои мысли. Поговорить ведь надо. Вернувшись на кухню, я увидел, что Олеся накрыла на стол. Я сел, но она стояла и смотрела на меня, не думая присоединяться.

– Ты не позавтракаешь со мной?

– Я не голодна.

– Зачем же ты тогда готовила?

– Для тебя.

– Спасибо, конечно, но зачем?

– Хотела сделать тебе приятное.

Я опять ничего не понимал. Вчера она была так зла на меня и обижена, а сегодня готовит мне завтрак и такая тихая, спокойная. Я отложил вилку.

– Мне как-то не по себе,– признался я.– Садись за стол и съешь что-нибудь. Ведь я не съем столько.

– Я выпью с тобой кофе. Ты будешь кофе?

– Буду.

Она заварила две чашки и села напротив меня. Девушка смотрела в окно, я исподтишка наблюдал за ней. Мне тоже было неловко встретиться с ней взглядом. Мне предстояло разорвать наши отношения и сказать ей об этом. Олеся выглядела очень спокойной, задумчивой, ни следа от вчерашних бурных эмоций. Она была такой простой и домашней, что я удивился. За два месяца наших встреч я не замечал силы ее привлекательности. Она не раз оставалась у меня до утра, но я никогда не видел ее без косметики. Девушка старалась выглядеть взрослее рядом со мной. Сегодня она была не накрашена, но это нисколько не делало ее хуже. У нее была своя естественная красота и очарование. Ее кожа была чистой и гладкой, карие глаза обрамляли пушистые черные ресницы. «И зачем ей нужна тушь, если у нее такие ресницы?»– мелькнуло в голове. Розовые губы имели влажный оттенок, и мне захотелось поцеловать их. «Как нелепо,– подумал я.– Сейчас это так некстати!» А темные густые волосы были не распущены и уложены, как обычно, а приглажены и убраны в обычный девчачий хвост.

– Детка, ты хорошо себя чувствуешь?– поинтересовался я.

– Да, а что?

– Ничего. Просто ты такая тихая сегодня.

– Да. Знаешь, я хотела извиниться за вчерашнее.

Я перестал жевать. Это мне надо извиняться! Ей-то за что?

– Я вчера наговорила тебе много лишнего,– пояснила она, отвечая на мой удивленный взгляд.

– И поделом мне,– подначил я, стараясь поднять наболевшую тему.– Я вел себя, как скотина. Это мне надо извиняться. Прости, Олеся, детка. Если бы я знал, что ты… ну, что ты любишь, я никогда не стал бы так себя вести.

– А что бы ты стал делать?– живо отозвалась она и взглянула в мои глаза.

Я засмущался и отвел взгляд. Как сказать? Боже, как это нелегко!

– Ну, я… Я наверно, не стал бы приглашать вас всех на дачу для таких развлечений.

– А куда бы ты пригласил меня?– ее голос выдавал сильнейшее волнение.

– Хм, в кино или в театр. А может на концерт. Не знаю, я потом бы придумал.

– А на какое кино ты пригласил бы меня?– ее глаза слегка сощурились.

Я задумался. Я не ходил в кино уже очень давно. А Олесиных предпочтений не знал вовсе. Я пожал плечами.

– А в какой театр?– снова спросила она.

– А в какой ты хочешь?– вопросом на вопрос ответил я.

– Если бы ты пригласил, то я выбрала бы драматический.

– Да?– удивился я.

«Никогда бы не подумал».

– А на какой концерт?– ее глаза зажглись непонятным мне светом.

– Ну,…пф… может…– я не знал, что сказать.

Я совершенно не знал, что она любит.

– Я люблю рок и классику,– заявила она с вызовом.

– Прости,– упавшим голосом произнес я.

– А вот ты любишь джаз и рок-н-ролл, театр сатиры, фантастические сериалы и детективы. Твой любимый цвет светло-серый и зеленый, как твои глаза. Ты любишь сладости, а твой любимый фрукт – манго,– выпалила она.

Мои глаза казались мне огромными. Когда она успела узнать все это? Мы никогда не говорили о наших любимых вещах и занятиях.

– Как ты узнала?– опешил я.

– Когда любишь человека, тогда знаешь о нем все,– ее глаза просто сверкали.

Я зачарованно смотрел в них и смог только промямлить жалкое:

– Олеся, прости, мне очень жаль.

Она не ответила. Ее глаза полыхали, но теперь она избегала моего взгляда. Что я мог сделать или сказать? Я не мог сейчас сказать, что все кончено. Мне так не хотелось ранить ее.

– Хочешь, я куплю билеты в драмтеатр?– неуклюже и неуместно предложил я.

– Нет, не хочу, Сергей,– твердо произнесла она.– Наше время закончилось.

– Что ты хочешь сказать?

– Мы расстаемся.