Глава шестая. Моя отрада.

Я открыла глаза на рассвете. Был час тишины. Все работы останавливались, военные отдыхали, а кинологи, в респираторах, с собаками обыскивали завалы. В эти минуты можно было услышать живых, если они в состоянии звать на помощь. Служебные собаки способны были отыскать человека даже по слабому дыханию под горой мусора и обломков. Спасателей в машине не было. Я потихоньку отодвинула занавеску. Они стояли на краю обрыва. Малиново-золотые лучи восходящего солнца освещали их обнаженные торсы. Они стояли, воздев руки к небу, словно молясь. Светило поднималось из-за горизонта, пронизывая лучами пространство. Мне казалось, что они впитывают его свет, его энергию, его тепло. Может поэтому, они сами были такими солнечными.

Я притворилась, что сплю, когда они, спустя какое-то время, вернулись в машину. Лео нес в руках банку молока. Даниил высыпал в чашку горсть малины. Я вспомнила, что Рему известны все мои мысли и притворяться бесполезно, поэтому поднялась, потягиваясь:

– Доброе утро.

Они разом улыбнулись, как близнецы, и мне показалось, что вокруг стало светлее.

– Доброе утро, красавица, – Даниил жестом приглашал меня к столу. – Подкрепись, чем Бог послал. Мы возвращаемся домой.

– Откуда малина? – Я недоверчиво смотрела на Даниила. Он с иронией ответил:

– Со дна морского.

– Вот этого-то я и опасалась.

– Вон, с того дальнего холма. Туда волна не дошла.

– Понятно. У тебя, наверное, и вправду, есть крылья, иначе, как бы ты ее добыл.

Он посмотрел на меня с упреком, который был столь выразителен, что мне расхотелось его спрашивать о чем-то еще. И стало так гадко, как будто я сморозила какую-то несусветную глупость.

– Что мы теперь будем делать? – Я запихала в рот горсть малины и запила ее молоком из банки.

– Посмотрим по обстоятельствам.

– Можно спросить?

– Смотря, о чем.

Рем, похоже, уже заранее знал, о чем я хочу спросить. На его лбу залегла складка беспокойства. Но я решила не отступать. Я посмотрела в глаза Даниила:

– Меня все время мучает этот вопрос. Я терпела и молчала, сколько могла, пока вы работали на месте этой ужасной трагедии. Но больше нет моих сил. Объясни мне, что произошло в тот день, когда вы спасли меня впервые. Почему я оказалась в больнице с сердечным приступом, ведь я прекрасно помню, что была ранена. Я помню кровь, я помню, как ты прижал повязку к моей ране, помню, как ты спас меня, вернул к жизни…

Он глядел на меня так, как будто скрывал какую-то тайну. Подняв глаза на Рема, он словно спрашивал его, что мне сказать. Меня взбесило то, что они снова переговариваются взглядами. Я швырнула банку с молоком на стол, так, что брызги полетели во все стороны.

– Да что, черт побери, происходит!

– Не чертыхайся. – Даниил снова смотрел на меня, и мой гнев уходил, уменьшался, сжимался до размеров микроточки, мир и упокоение разливались в моей груди, мне не хотелось спрашивать больше ни о чем, хотелось только любоваться его глазами, улыбкой. Какое-то наваждение. Нет. Я тряхнула головой, словно пытаясь освободиться от его чар.

– Скажи мне правду. Пожалуйста.

– Смотри-ка ты, твой шарм на нее не действует. – Зак иронично улыбался. Даниил вздохнул:

Я думаю, тебе это привиделось. Тебя просто ударили, ты испугалась, тебе показалось, что тебя ранили. У тебя действительно был сердечный приступ.

– Не лги мне, пожалуйста. Я могу слово в слово повторить все то, что ты говорил, и про группу крови, и про алкоголь, и про то, что жалко будет, если не успеете меня довезти до больницы.

– Это я говорил. – Зак иронично улыбался.

– Вот! – Я метнула рассерженный взгляд на Зака, – значит было! Было!

– У тебя был сердечный приступ. – Глаза Даниила стали непроницаемыми. Он смотрел в окно.

– А как же анемия третьей степени. Она бывает только при обширных кровотечениях. В меня в больнице два литра крови влили! Прошло три недели, а я до сих пор на витаминах и железе.

Даниил молчал. Я нервничала:

– Ты не скажешь правду?

Он обернулся. По его лицу было понятно, что он не мог сказать мне правду. Я метнула взгляд на Рема. Он был старшим в их группе. Это он ему запретил. Рем сделал вид, что ничего не заметил и, с отстраненным выражением лица, стал раскладывать носилки, трансформируя их в кресло.

– Прибери за собой, – сказал он с невозмутимым видом, протягивая мне тряпку.

Я, молча, вытерла разлитое молоко. Настроение было испорчено. Но я точно решила для себя, что я, таки, докопаюсь до истины.

Мы возвращались домой. Зак вел «Барышню», Лео сидел рядом впереди. Дверь к кабине водителя была открыта, было слышно, как в наушниках Лео громко играла музыка. Мы с Даниилом расположились на кушетке. Рем, чуть поодаль, на сложенных носилках. Я первая решилась прервать тягостное молчание. Все-таки, это была моя вина. Я затеяла скандал. Мне приспичило знать правду. Если он не может сказать ее, значит, на это есть причины.

– Можно еще спросить?

Его тон был холоден.

– Попробуй.

– Мне просто хотелось узнать о вас, хоть что-то, поподробнее. Как вы живете? Есть ли у вас семьи, работа? Что мы будем делать, когда вернемся домой?

– Час от часу не легче.

– Просто, я не могу понять. Что означали эти слова, когда ты сказал, что мне придется побыть в вашей компании. Если по возвращении в город мы расстанемся, и забудем друг о друге, то я вообще не вижу смысла в моем времяпрепровождении в вашей компании все пошедшие дни. Зачем? Отпустили бы меня домой, меня бы довезли волонтеры, или МЧС.

Его улыбка потеплела.

– А что ты скажешь, если какое-то время мы погостим у тебя?

Я опешила. Мне вдруг представилось, как мы впятером располагаемся в моей малогабаритной однушке. Я, молча, кивнула. Лео расхохотался:

– Лана, давай лучше ты к нам.

Даниил покачал головой:

– Он шутит. Хотя, и такой вариант не исключение.

Рем хитро улыбнулся:

– Если нет возражений, то на короткое время мы расположимся у тебя. Если ничего экстренного не случится. А что касается семей – Даниил не женат.

Кровь бросилась мне в лицо. Рем снисходительно улыбался. Я подумала, какой же он все-таки противный, и мои мысли, видимо, еще больше его рассмешили. Я украдкой посмотрела на Даниила. Он тоже улыбался. Улыбался так, словно ему было приятно, что я интересуюсь его семейным положением. И хотя мой вопрос изначально задан был так, как будто я просто интересуюсь ими всеми, Рем вывернул все иначе, и выдал мои истинные интересы.

Мы подъезжали к городу. Можно было добраться быстрее, но трасса была забита транспортом в обоих направлениях. Я украдкой смотрела на Даниила, любуясь его профилем. Раньше я считала, что мужчина, красив, если он умен. Умные мужчины вызывают чувство восхищения и уважения. Для меня главным было уважать человека. Мужчина мог быть старым, лысым, толстым, это было неважно. Если он был умным, для меня он был красивым. Я никогда не обращала особого внимания на внешние данные. Но тут все складывалось так, что меня покорила именно внешность. Как говорится, «по одежке встречают». Я не знала, насколько умен Даниил, хотя человек, со знаниями в области медицины катастроф просто не мог быть глупым. Его красота и внутренний свет делали его чрезвычайно притягательным. Я боялась спросить себя, что чувствую к нему. Поэтому и возник этот вопрос, что же будет дальше? Я просто не могла себе представить, что никогда больше не увижу Даниила. Мое сердце превращалось в трепещущую бабочку, когда его взгляд соприкасался с моим.

Очень хотелось пить. Я потянулась за бутылкой воды. Даниил опередил меня, протянув ее мне. Наши руки соприкоснулись. Его пальцы были обжигающе горячими. Я вздрогнула и с удивлением спросила:

– У тебя жар?

Он пожал плечами:

– Может это ты замерзла?

Я прекрасно понимала, что вовсе не замерзла, но пререкаться не было никакого желания, я вдруг выпалила:

– Согреешь?

Его удивленный взгляд встретился с моим, вызывающим. Он протянул мне свою ладонь. Я вложила в нее свою руку. Он накрыл ее второй ладонью. Меня словно током ударило, волна прокатилась по всему телу. Я вспомнила то же самое ощущение, когда он прижал повязку к моей ране. Это можно было сравнить с приятным теплом, разливающимся по телу, когда возвращаешься с мороза, хорошенько нагуляв аппетит, и выпиваешь глоток крепкого янтарного бренди. Тепло и пьянящая слабость от кипятка его кожи расслабляли. Я положила голову на его плечо и закрыла глаза. Сквозь ресницы я видела молчаливый диалог Даниила с Ремом. Они общались взглядами. Рем был явно чем-то расстроен. Но, мне было уже не до этого. Я пыталась подобрать название своему состоянию. Блаженство? Удовольствие? Утешение? Это была смесь эмоций. Отрада. Моя отрада.

Глава седьмая. Дети сиреневой тьмы.

Моя квартира превратилась в общежитие. В тесной хрущёвке, на окраине города, хватало места мне одной, но впятером – увы! Было жутко тесно. Мало того, что соседи, знавшие меня, как одинокую, скромную девушку, которая всегда здоровалась со всеми, уходя на работу, косо глядели мне вслед. Еще бы! Привела четверых парней! Четверых! Куда катится мир. Так еще местные автолюбители чуть не устроили погром в моей прихожей, из-за места на стоянке, которое заняла «Барышня». Конфликт был улажен с помощью ящика пива, пары тысяч «арендных» и клятвенного обещания, что это только на две недели – не больше. Именно столько оставалось до конца моего отпуска. Парни разместились в комнате, а я решила, что расположусь в кухне, на надувном диванчике, так удачно приобретенном мной еще три года назад на распродаже. Зак и Лео играли в шахматы на подоконнике. В комнату с улицы неслись крики детворы, шум машин. Ветерок колыхал органзу занавесок. Рем что-то смотрел в своем планшете, благо, и до наших окраин дошел беспроводной Интернет. Даниил рассматривал фотографии на стенах и полках. Пользуясь моментом, я решила утолить свое любопытство:

– Почему «Барышня»?

Даниил подошел ко мне и присел напротив:

– Не понял вопроса.

– Я не понимаю, почему вашу машину зовут «Барышня»?

– Когда мы купили ее, она была ярко красного цвета с черной крышей, как с «чёлкой». Зак окрестил ее «Барышней». Потом ее переоборудовали, покрасили, был внесен ряд еще кое каких изменений, но имя так и осталось.

– Даниил.

– Что? – Он напрягся, опять ожидая вопроса с подвохом.

– Я очень рада, что вы погостите у меня. Но мне надо знать, почему?

На удивление, в этот раз он не стал уводить тему разговора в сторону.

– Я и сам хотел тебе объяснить. Я не знаю, что более опасно для тебя, – наше присутствие здесь, или если ты останешься одна. Мы не можем поделиться с тобой той информацией, которой обладаем, но кое-что ты должна знать. Как ты уже могла заметить, мы не совсем обычные люди.

– О, да! Это я уже поняла.

– Прекрасно. Тогда может, ты сможешь доверить мне … нам свои наблюдения.

Это было вовсе не то, чего я ожидала. Я думала сейчас услышать какие-то признания, почти шпионские истории, а мне предлагали рассказать, что я думаю о сложившейся ситуации. Я хотела было возразить, но посмотрев на Даниила, передумала. Он выглядел растерянным и смотрел на меня каким-то детским взглядом, в котором сквозила беззащитность.

–Так что же такое ты о нас поняла?

– Я поняла, что вы не работаете на государственной службе.

– Это верно. – Даниил улыбнулся.

– Я поняла, что вы всегда вместе, возможно вы – дальние родственники, потому, что вы чем-то похожи.

– Отчасти и это правда.

У вас есть какие-то необычные способности. Например, я уже поняла, что Рем телепат. Он читает мысли и может слышать их, даже на большом расстоянии. Именно так он находит выживших под руинами. А у тебя способность снимать боль и успокаивать.

Даниил усмехнулся:

– Прекрасно…

– Я еще, правда, не поняла, что могут Зак и Лео, но наверняка тоже что-то необычное. Вы почти не спите и не едите. Не устаете. А еще вы очень красивы внешне, у вас положительная энергетика, с вами очень хорошо, и вы невероятно притягательны как мужчины… – Я осеклась. Черт знает, как я выпалила это. Я вовсе не собиралась говорить то, что думала.

Лео расхохотался.

– Ты еще забыла сказать, что мы очень умные и сильные. Дэн, она нас вычислила.

Даниил снисходительно улыбался. Я чувствовала, что сболтнула какую-то ерунду. Он посмотрел на меня, и в его взгляде, как мне показалось, промелькнула нежность.

– Я хотел, чтобы ты поподробнее объяснила мне, как ты видела то существо в твоем доме. Расскажи, как ты вообще начала видеть с закрытыми глазами.

Я вздохнула, ведь уже рассказывала это не раз. Но раз надо значит надо.

– Первый раз это было в тот день…

– Стоп, стоп. Я помню, в какой день это было. Мне нужно знать все посекундно, шаг за шагом. Что провоцирует тебя на эти видения.

– Я так толком не могу сказать. Тогда этот бандит ударил меня ножом, что вы все, конечно же, отрицаете, как последние болваны, и я упала. Я прижала руку к ране и потом поднесла ее к глазам. Я почувствовала запах крови и увидела ее на руке и отключилась, а очнулась от того, что ты прикасался ко мне губами. В меня, как будто, вливалась живая вода. Тогда я впервые увидела эту лиловую мглу и ваши силуэты.

Потом это было дома. Мне снился кошмар, что за мной гонится этот бандит. Во сне он догонял меня и бил ножом, мне было очень страшно, укрыться было совершенно негде, я была вся в крови, я как бы проснулась, но поняла, что не могу открыть глаз, и тогда у меня получилось подняться над моим телом и переместиться. Тогда я увидела то существо.

– А последний раз это случилось на руинах после цунами, там кровь была повсюду.

Даниил Зак и Лео переглянулись. Ясные синие глаза Даниила чуть сузились:

– Пожалуйста, дай мне свою руку.

– Зачем.

– Просто, доверься мне.

Я протянула ладонь. Он взял ее, меня опять обожгла его кожа. Я вздрогнула:

– Ты горишь.

Он не ответил, только достал из кармана перочинный ножик. Я была в недоумении. Он уколол его острием мой палец. Брызнула кровь и струйкой потекла по ладони. Меня замутило, и я отключилась.

– Лана. Лана. – Голос Даниила звал меня откуда-то издалека, становясь все ближе.

Я попыталась открыть глаза. Нет, снова тяжесть в веках. Уже привычное состояние пробуждения в лиловом мраке. Спустя минуту, он прояснился. Вокруг была неясная дымка. На этот раз, я видела почти так же хорошо, как и в реальном мире. Только вокруг, вместо привычного прозрачного воздуха, была сиреневая мгла. Она не была мглой в прямом смысле. Плотная и прозрачная одновременно – другая. Все было по-другому. Я поднялась с кровати, на которой осталось мое физическое тело. Предметы в комнате были слегка размыты. В воздухе витало что-то, вроде мелкой мошкары. Я увидела их. Все четверо были около меня. Их силуэты были вдвое выше, чем в реальности. Над головами сияло свечение. Яркая золотистая аура. Я отошла в сторону так, что мне стали видны их профили. Они были прекрасны. На плечах у каждого были светящиеся фрагменты, напоминавшие сместившиеся назад погоны. Один из них обернулся и подошел ко мне. Я узнала Даниила. Он взял меня за руку и подвел к окну. Я посмотрела на улицу и обомлела. Там, вверху, над крышами домов и внизу, прямо между силуэтами людей, с бешеной скоростью носилось множество неведомых мне сущностей. Такое множество, что казалось, пытаясь осознать все это, можно было сойти с ума. Их вид, скорость и траектория перемещения не поддавались никакой логике и никакому описанию. Я отпрянула. Голос Даниила прошептал:

–Возвращайся.

Я вспомнила, как у меня это получилось в прошлый раз, и усилием воли заставила себя открыть глаза. Все четверо стояли у моей кровати, в глазах Даниила была боль:

– Прости. Я тебя поранил.

– Ничего. – Я приходила в себя. В моей душе вдруг взорвался фонтан эмоций. Я разрыдалась:

– Кто вы, объясните мне, наконец! Что со мной происходит!

– Тс-с. Даниил прижал меня к себе. Жар его тела чувствовался даже сквозь слой одежды. Все, все прошло. Сейчас не так важно кто мы, сейчас важно, что мы поняли кто ты.

– Зрящая во мгле…сенситив? – Я хлюпнула носом.

– Глупышка. Ты – чудо. – Даниил улыбался своими лучистыми глазами, вытирая мне нос салфеткой.

– Я требую объяснений. – Не унималась я.

– Ты все узнаешь. Я тебе обещаю. Только нужно немного времени. Теперь мы знаем, что ты можешь видеть мглу и её обитателей. И еще мы знаем, что активизирует этот процесс.

– Кровь?