– Смотрите! – Джейми подпрыгивал у стены, указывая на висящую на ней карту.
Джоан не могла не признать, что она великолепна и поистине огромна.
– Бог мой! Эта карта велика, как сам мир! – воскликнула она.
– Нет, не такая, – отозвался Джейми, поднимаясь на мыски и вытягиваясь, насколько мог. – Здесь нет места вместить все-все в мире, верно?
– Верно. Ты очень умный мальчик.
– Я знаю. Папа говорит, что я самый умный из Лохморов, даже умнее его.
– Даже его? Полагаю, надо быть очень-очень умным, чтобы понять, что кто-то умнее тебя.
Мальчик нахмурился.
– Так кто же умнее, я или папа?
– Вы оба точно умнее меня, поэтому я не могу ответить на твой вопрос.
Джейми склонил голову и молча смотрел на нее.
– Я думаю, вы тоже умная. Вы сразу нашли Маклоу, а я его несколько дней искал. Знаете, я буду исследователем и путешественником.
– Ты уже почти им стал. И точно набил руку.
Мальчик удивленно оглядел свои ладони:
– Да?
– Несомненно. Я сразу вижу, какой человек на самом деле и на что годится. Хочешь стать исследователем Маклоу?
Удивление на лице сменилось улыбкой.
– Папа говорит, это грязная работа. Может, в Маклоу не грязная? Вы обещали найти остров Фула.
– Значит, найдем. Будем добираться туда от Маклоу.
– Нет, лучше из дома. Вы знаете, где тут мой дом?
Джоан повернулась к карте:
– Вот здесь.
– Не совсем… Немного…
Она опять повернулась к карте и указала на точку в стороне от Инверарея.
– Здесь?
– Еще немного в сторону… – Джейми потянулся вверх, подпрыгнул, и миссис Лэнгдейл подхватила его и подняла выше. Пухлый детский пальчик уткнулся в зеленое пятнышко, окруженное синим. Краски в этом месте были тусклыми, словно затертыми, видимо, его часто касались. Интересно, Джейми или сам герцог?
– Вот здесь.
Мальчик оказался совсем не тяжелым, хотя и был выше ее четырехлетнего кузена Филиппа. Он обхватил ее рукой за шею и прижался всем телом. Странное чувство. А ведь она часто возилась с детьми, тетя Джоан постоянно что-то им рассказывала, показывала, приносила… Нет, сейчас все было по-другому. Она взяла Джейми на руки не потому, что он хотел, а потому, что совсем этого не ждал.
Она все поняла по его глазам, когда он вошел в гостиную в сопровождении старой няни и мужчины грозной внешности, со шрамом и ярко-рыжими волосами. Мальчик, как и его отец, казался отстраненным, погруженным в себя и самодостаточным, хотя веселым и жизнерадостным. Шесть лет назад она увидела те же качества в Беннейте Лохморе, за обаятельной улыбкой скрывалась настороженность, будто внутренне он затаился в ожидании. Оттого рядом с ним она всегда испытывала неловкость, казалось, он способен проникнуть ей в душу и прочитать тщательно скрываемые мысли.
– У вас красивые волосы, – мечтательно произнес Джейми.
Она хотела было опустить мальчика на пол, однако он обхватил ее ногами за талию.
– Ты так считаешь?
– Они такого же цвета, как пустыня в моей новой книге. Ее купил мне папа в большом-пребольшом магазине. Он мне читает, но я и сам могу понять некоторые слова. Когда я вырасту, поеду в пустыню и буду ее изучать. Там есть верблюды! Вы знаете, какие они?
– Расскажи.
– Они похожи на лошадей, потому что на них тоже ездят верхом, а на спине у них горб и лицо грустное, как у Флопса. Флопс – это моя собака.
– Замечательное имя.
– На самом деле его кличка Молох, по-шотландски значит пушистый. Но я зову его Флопс, он издает такой звук, когда ходит по комнатам. Он похож на коврик. Очень пушистый коврик.
– Мне просто необходимо его увидеть. – Джоан рассмеялась.
– Непременно увидите, – неожиданно раздался за ее спиной низкий голос.
Джоан поспешила опустить мальчика и повернулась к герцогу.
Он стоял в дверях, глаза так сверкали от ярости, что она невольно прижала к себе Джейми, защищаясь. Теперь она отчетливо увидела, как он изменился за последние годы: виски тронула едва заметная седина, лицо приобрело суровое выражение. Герцог Лохмор выглядел так же, как его предки сотни лет назад, – готовым защищать себя и свои владения.
– Вы так уверены? – сохраняя спокойствие, спросила Джоан. – Признаться, я удивлена. Я поспорила с тетей, что вы отклоните ее предложение.
– Будь это предложение, поверьте, непременно бы отклонил. Подойди, Джейми.
– Папа, ты злишься?
Джоан посмотрела прямо в глаза герцога и увидела, как ярость уползает куда-то внутрь, будто готовые к атаке войска решили отступить.
– Да, Джейми. Но не на тебя, – ответил герцог, улыбаясь сыну. При этом совершенно искренне, что опять удивило Джоан. Белле он тоже улыбался, но совсем не так.
– На тетушку Тиль? Или кузину Джоан? – спросил Джейми с волнением и любопытством.
– По большей части на себя. Что ж, забудем об этом. Пойдем, надо попрощаться с тетей Тиль.
– Тетушке Тиль не понравится, что я без ботинок, папа. Давай я сначала обуюсь.
Лохмор окинул взглядом ноги в чулках, мельком глянул на Джоан, прячущую под длинными опущенными ресницами смешинку, и опять повернулся к сыну:
– Пожалуй, не стоит, Джейми.
– Папа, у меня болит там, где лежит пудинг, – заныл Джейми и принялся ерзать на месте.
– Закрой глаза и постарайся уснуть, Джейми, – произнес Беннейт довольно равнодушно, но, пошарив ногой под сиденьем, выдвинул тазик. На всякий случай.
Он не любил ездить в Лондон один и оставлять сына в Шотландии, но каждая поездка превращалась в серьезное испытание. Мальчик постоянно жаловался, капризничал и становился невыносим, от этого Беннейт раздражался и сам становился невыносимым.
Польза от присоединения к ним Джоан, обещан ная тетей, пока не была заметна. Последние несколько миль они ехали не разговаривая. Джейми читал книгу, купленную для него у Хэтчарда, няня Муди дремала, временами тихо похрапывая, а Джоан Лэнгдейл устремила отсутствующий взгляд в окно. Близилась катастрофа, и это было очевидно, потому Беннейт, коря себя за трусость, задумался, под каким бы предлогом пересесть в наемный экипаж к Ангусу, следовавший за ними.
– Мне плохо, папа… – простонал Джейми, и Беннейт уже потянулся к тазику, когда вмешалась Джоан.
Она взяла мальчика, посадила к себе на колени и легким движением повернула его лицо к окну, погладив бледную щеку.
– Это потому, что ты ничего в него не положил, – прошептала она.
– Я не хочу есть, – громко заныл ребенок.
– Глупышка, я не о еде, а о любопытных историях. Твой бедный животик понимает, как много всего интересного мы проезжаем, а он ничего не знает. Неудивительно, что он возмущен.
Джейми с интересом
О проекте
О подписке