Глава 2

Прошел месяц. На дворе стоял уже октябрь. Листья практически все лежали, свернувшись в коричнево-желтый кулечек на земле, небо все чаще заволакивалось низкими хмурыми тучами, да и дожди напоминали о себе почти каждый день. Алекс, как всегда, совершал свои пробежки по утрам, потом завтракал вместе с Мелиндой и Дарьей и уезжал на работу. Алекс был совладельцем крупной юридической фирмы, которая располагалась в Эверетте. Он любил свою работу. Более того, он считался самым опытным и квалифицированным юристом города. К нему даже приезжали на консультации из других городов штата. Мелинда очень гордилась своим мужем и считала его чуть ли не юридическим богом, вводя тем самым в конфузливое состояние Алекса. Сама Мелинда не работала вот уже десять лет. Причиной тому были постоянные головные боли, которыми она мучилась. Десять лет назад, когда скорая увезла Мелинду с работы в больницу, на семейном совете решили, что Мелинда уйдет с работы. И удивительно, за эти десять лет головные боли если не ушли, то стали гораздо реже. Мелинда вставала рано утром, и первым делом бежала на бэкярд, двор позади дома… Там она проводила свой выработанный ею обряд, о котором говорила, что он придает ей силы на весь день. В чем состоял этот обряд Алекс и Дарья боялись спрашивать Мелинду и никогда не подглядывали за ней.

«Если он, этот обряд ей помогает, пусть занимается, не будем мешать» – решили оба.

Набравшись сил и энергии Мелинда приступала к подготовке завтрака. Как правило, он состоял из фруктового салата для нее, яичницы-скрамбл из двух яиц и бекона для Алекса. А Дарья предпочитала кофе с сэндвичами.

Вслед за Алексом уезжала на занятия в университет и Дарья. Дарья была студенткой бизнес-школы университета Вашингтона. Она пошла по стопам своей матери и мечтала стать лучшим финансовым аналитиком если не в мире, то хотя бы в своем родном штате Вашингтон. Учиться ей нравилось. Дарья обладала не только красивой внешностью, но и пытливым умом, и активной жизненной позицией. Ее можно было встретить и на конференциях, и в студенческих клубах, где обсуждались актуальные вопросы экономики и финансов. Не удивительно, что Дарья привлекала внимание молодых людей. Многие юноши в университете пытались за ней ухаживать, но она была неприступна и всегда отшучивалась «Я жду принца на белом коне». Она дружила только с Майклом. Дарья его так и называла, представляя Майкла своим сокурсникам:

– Это мой друг-брат Майкл, прошу любить и жаловать!

Она была уверена, что и Майкл относится к ней как к сестре. Он не раз, обнимая ее при встрече, говорил:

– Ну здравствуй, моя сестренка. Что будем делать сегодня, куда пойдем?

Майкл рассказывал ей о своих девушках, с которыми он периодически встречался. Она знала, что ему нравятся натуральные блондинки с синими глазами, ногами от ушей и, чтобы они были по его выражению «страшно сексапильными». Правда объяснить, что он под этим понимает Майкл не мог. Говорил, что это надо чувствовать где-то там внутри, пониже сердца и всегда смеялся при этом. На вопрос о том, считает ли Майкл сексапильной ее, Дарью, он всегда отшучивался:

– Что ты, сестренка моя, ты – нет, ты – скорее леди строгих правил, правда синим чулком тебя не назовешь, но до секси ты точно не дотягиваешь. Извини, но ты результат воспитания своих родителей, которых я, кстати, очень люблю и уважаю.

Майкл проходил стажировку в Майкрософте после окончания университета Вашингтона, где он учился на отделении Computer Science. Его отец Роджер чрезвычайно гордился сыном. Во-первых тот пошел по его стопам, и Роджер уже мечтал о династии компьютерных программистов Велингтонов, так звучала их фамилия. Во-вторых, Майкл подавал большие надежды как специалист и был на очень хорошем счету.

– Им очень довольны, Роджер. – сказал ему как-то Роб.

– Руководство компании готово включить Майкла в штат. А не верить своему другу, который работал в Майкрософте, у Роджера не было оснований.

Майкл слыл компьютерным гением. Поэтому, когда он встретил Владимира, которого ему представили как компьютерного гения из России, Майкл вначале оторопел, потом внутри у него похолодело, к горлу подкатил неприятный плотный комок, а затем вдруг стал нарастать интерес к большому, как показалось Майклу, молодому человеку. Владимир, действительно, был выше Майкла на пол – головы, шире в плечах. И в первую минуту Майкл подумал:

«Вот тебе и русский медведь – сильный, крупный, но, однако, умный. Посмотрим, что будет дальше».

Владимиру Майкл понравился сразу. Действительно, Майкл обладал весьма интересной внешностью. Это был юноша с карими, почти черными глазами, которые достались ему в наследство от прабабушки-индианки. Черные вьющиеся волосы его были коротко пострижены. И все это выгодно контрастировало с почти мраморной кожей, которая характерна для англичан. Майкл имел довольно крупный прямой нос, выраженный подбородок и средних размеров рот, обрамленный бледно-красными губами. Этакая смесь индейско-английской внешности, которая, тем не менее, на Владимира произвела неизгладимое впечатление. Более того, Майкл обладал удивительной способностью привлекать к себе внимание. Владимир даже не понял, почему его так заинтересовал Майкл. Собственно, ему было не до анализов своих чувств.

Он только неделя как прилетел в Сиэтл и нуждался в друзьях. Владимир и Майкл сразу потянулись друг к другу. Обоим было по двадцать пять лет. Оба были влюблены в компьютеры и мечтали создать самую совершенную программу. И, как выяснилось чуть позже, оба были страстными игроками в футбол, правда, Майкл в американский футбол, а Владимир в soccer, как называется в Америке английский футбол. Их вкусы совпадали и в отношении девушек. Владимир также предпочитал сексапильных блондинок с ногами от ушей. Руководство компании предложило Майклу и Владимиру создать творческий тандем для решения весьма важной задачи, от выполнения которой зависел целый ряд компьютерных разработок. Срок им был выделен равный одной рабочей неделе. Майкл и Владимир решили разбить выполнение задачи на отдельные блоки по степени их очередности и взаимозависимости. Целыми днями до позднего вечера оба пропадали на работе. Чтобы не терять время на дорогу, Майкл часто оставался ночевать у Владимира, который снимал квартиру в Редмонде. Редмонд был гораздо ближе к Сиэтлу, чем Эверетт, где жил Майкл вместе с родителями. Совместная работа и общие интересы сблизили ребят и через неделю они были, как говорится, «не разлей вода»

В последний рабочий день, выделенный ребятам для решения задачи, был, пожалуй, самым трудным. Предстояло соединить решения по отдельным блокам в одну стройную систему. Задача полностью с необходимыми заключениями была готова далеко за полночь. Усталые, но удовлетворенные Майкл и Владимир добрели до съемной квартиры в Редмонде и рухнули в глубокий сон.

Их разбудил резкий звонок сотового телефона Майкла. Звонила Дарья. Майкл взглянул на часы. Было половина первого дня.

– О, Боже, я совсем забыл, что обещал Дарье забрать ее после занятий – воскликнул Майкл.

– Кто такая Дарья?» – спросил спросонок Владимир – Она русская?.

– Почему русская? Она – дочь друзей моих родителей, моя подруга детства и самая лучшая девушка на свете. – ответил Майкл мягким и теплым голосом.

– Интересно, а откуда у нее русское имя? У нас есть женское имя Даша или Дарья. – вставая с постели сказал Владимир и вопросительно посмотрел на Майкла.

– Я как-то никогда не задумывался, почему Дарью называют Дарьей. Она для меня просто Дарья и Дашей ее никогда никто не называл. И для меня лучшего женского имени нет на свете – тихо добавил Майкл.

– Кстати, Владимир, ты же не видел еще Сиэтл толком, хоть и живешь почти две недели здесь. Хочешь с нами пойти куда-нибудь? Сейчас я позвоню Дарье, надо извиниться за опоздание, и договорюсь, чтобы она нас подождала в сквере около своего университета. А там решим, что будем делать. Согласен?

Владимир долго не раздумывал, на сегодня у него не было никаких дел. Он собирался немного поваляться в постели, а потом пошататься по городу, в котором жил. Предложение Майкла пришлось ему по душе, и он с радостью согласился. Кроме того, ему почему-то очень захотелось познакомиться с девушкой, носящей русское имя Дарья.

Дарья ждала ребят на скамейке, стоящей рядом с красивым раскидистым дубом. Она любила эту скамейку. Почему-то именно на ней к Дарье приходили самые неожиданные решения проблем, с которыми она сталкивалась. Это была обыкновенная деревянная скамейка, давно некрашеная, с выщербленной кое-где спинкой, каких много в этом уютном скверике около университета. Но она стояла под кроной дуба. А дуб был великолепен. От него веяло силой, спокойствием и умиротворением. Дарья читала книгу, когда услышала голос Майкла:

– Привет, сестренка. Знакомься, это – Владимир. Мой соратник из России.

Дарья оторвалась от книги и подняла глаза на юношей. Поздоровавшись с Майклом, она медленно перевела взгляд на Владимира. Владимир смотрел на девушку широко открытыми глазами, в которых читались плохо скрываемый интерес и удивление.

Внешность Дарьи произвела на Владимира странное впечатление. Что-то неуловимо знакомое виделось ему в чертах лица Дарьи. Владимир был уверен, что вздернутый носик ее, высокий лоб с челкой он уже где-то видел. Но где?…

– Здравствуйте, Дарья – Ответил на ее приветствие незнакомый юноша. – Рад с Вами познакомиться. Я – Владимир. Майкл заверил меня, что лучше вас нет на свете девушки.

– Он преувеличивает – зардевшись ответила Дарья.

Владимир пристально смотрел на нее, и Дарье стало не по себе под его взглядом. Хотя одновременно она испытывала некоторое волнение от его глаз, смотрящих на нее с интересом. Высокий статный парень с привлекательными голубыми глазами нравился ей и притягивал к себе.

Почувствовав некоторое замешательство со стороны Дарьи, Майкл пришел ей на помощь.

– Ну, что сестренка, давай покажем моему новому другу вечерний Сиэтл, пусть он влюбится в него, как и мы с тобой.

Они бродили по улицам Сиэтла, пока Дарья не взмолилась:

– Все, не могу, ноги отваливаются, давайте где-нибудь отдохнем, а потом вы меня проводите домой.

– У меня есть другое предложение. Приглашаю всех ко мне домой. – воскликнул Майкл, который не хотел расставаться ни с Дарьей, ни с Владимиром.

– Тем более, что мои родители, Владимир, все уши прожужжали. Когда приведешь своего нового друга, когда познакомишь нас с Владимиром? Мы с Дарьей ведь воспитаны практически одинаково. От родителей никаких секретов. А о тебе я им много рассказывал. Особенно заинтересован мой отец, ведь он тоже, как и мы, компьютерщик и очень талантливый.

С той встречи прошел месяц. Дарья почти каждый вечер пропадала где-нибудь в компании Владимира и Майкла. Майкл старался не оставлять девушку одну вместе с Владимиром. Он чувствовал, что Владимир и Дарья тянулись друг к другу. Майкл ловил себя на том, что ему неприятно видеть, как Владимир украдкой берет руку девушки в свою, подносит ко рту для поцелуя. А Дарья, его Дарья, на которую он боялся дышать, от которой он скрывал свои чувства и называл, специально называл, сестренкой, чтобы она не заподозрила о его любви к ней, дрожала от каждого прикосновения Владимира. Майкл видел все, и как смотрела на Владимира Дарья, смотрела с восхищением и тихой внутренней любовью. Видел, как менялся Владимир, завидев издалека фигурку Дарьи. Он становился еще выше, еще статнее, в глазах появлялся блеск и желание, желание видеть, слышать Дарью, дышать с нею одним воздухом, быть с нею. Майклу это не нравилось. Внутренний голос шептал ему:

– подойди к ним, оттащи их друг от друга, расскажи о своей любви к Дарье, любви, выдержанной годами, вымученной бессонными ночами, взлелеянной твоей трепетной душой.

Но он боялся оскорбить, оскорбить свою любовь, оскорбить дружбу, потерять дорогих ему людей. Поэтому Майкл молчал и только упорно и покорно следовал за Дарьей и Владимиром всюду. Он понимал, что мешает влюбленным, но ничего не мог поделать с собой. Его как магнитом, большим, мощным магнитом тянуло к обоим. Ну, а Дарья с Владимиром воспринимали общество Майкла на удивление спокойно. И это естественно, ибо Майкл был для обоих самым лучшим другом, которым они дорожили, которого уважали и дружбу с которым очень ценили. Влюбленные вели себя самым естественным для влюбленных образом: целовались украдкой, прижимались друг к другу тоже украдкой, смеялись невпопад, с их лиц не сходила счастливая и в то же время застенчивая улыбка, улыбка, предназначенная друг другу. Майклу было больно, но он не подавал виду. Он просто, когда надо, отворачивался, либо приседал, как бы зашнуровывая развязанный кроссовок, либо отбегал, как бы за мороженным для Дарьи. Его душа страдала, но лицо носило маску дружелюбия. Как долго это будет продолжаться Майкл не знал.