Цитаты из книги «Мужья-тираны. Как остановить мужскую жестокость»

также поддержку самооценки и независимости любимого человека. Такая любовь несовместима с жестокостью и насилием.

Смешивание любви с жестокостью – это именно то, что позволяет убийцам своих партнерш заявлять, что ими двигало сильное чувство любви. СМИ, к сожалению, слишком часто принимают точку зрения агрессора на эти акты, описывая их как «преступления страсти». Неужто? Если мать убьет ребенка, примем ли мы заявление, что она сделала это, поскольку она была переполнена чувством заботы? Ни в коем случае. И не должны. Искренняя любовь подразумевает уважение достоинства другого человека, желание, чтобы ему было хорошо, а

ствовать. Через несколько лет мои клиенты достигают в отношениях с партнершей той точки, когда испытывают чувство вины за унижение или угрозы в ее адрес не больше, чем вы или я, пнув со злости камень, попавшийся на дороге. Жестокое обращение и уважение находятся на противоположных сторонах диапазона отношений: вы не уважаете того, с кем жестоко обращаетесь, и не обращаетесь жестоко с теми, кого уважаете.

самые унизительные слова, которые способны выдумать, – жестокие мужчины заставляют своих партнерш чувствовать как унижение, так и неуверенность в безопасности. Объективизация – основная причина того, почему жестокая личность со временем, как правило, становится все более жестокой. Когда его сознание приспосабливается к одному уровню жестокости или насилия, он строит следующий. Деперсонализируя свою партнершу, он защищает себя от естественных человеческих эмоций вины и сострадания, чтобы спокойно спать всю ночь с чистой совестью. Он дистанцирует себя от ее человеческой сущности столь далеко, что ее чувства перестают идти в расчет или просто перестают суще

Вполне обычный для жестоких мужчин стереотип. Им свойственно видеть партнершу менее интеллектуальной, менее компетентной, менее логичной и даже менее чувствительной и сострадательной, чем он. Ему часто трудно воспринимать ее как человеческое существо. Эта тенденция известна как объективизация или деперсонализация. Вербальные атаки большинства жестоких мужчин направлены на унижение достоинства. Они используют слова, которые, как они знают, наиболее сильно задевают женщин: «стерва», «шлюха» или «сука», перед которыми часто ставят эпитет «жирная». Партнерши моих клиентов говорили мне, что ощущают такие слова как физическое насилие. С помощью оскорблений – а мои клиенты иногда признаются, что используют

Реальность № 4: Он не уважает партнершу и считает, что он выше нее Шелдона направили ко мне, поскольку он нарушил ограничительное постановление суда. Он настаивает, что никогда не проявлял насилие и не запугивал Келли. Теперь он пытается получить опеку над 3-летней дочкой Эшли. Он заявляет, что Келли никогда не смотрела за ребенком с момента его рождения и «никогда не была с ней близка». «Я не считаю ее матерью Эшли, она только сосуд, канал, через который Эшли пришла в этот мир». Келли в сознании Шелдона – неодушевленный объект, машина для производства младенцев. Говоря о ней, он задирает подбородок, его лицо выражает высокомерное презрение. Но он никогда не выглядит расстроенным – кто такая Келли, чтобы вызывать раздражение? Его снисходительный тон говорит о его полной уверенности в своем превосходстве над

дарты и убеждал его жить по тем же правилам, что он применяет к ней. У жестокого мужчины есть еще одна причина преувеличивать и высмеивать слова своей партнерши (и мои): он хочет избежать необходимости серьезно думать о том, что она говорит, усваивать это. Он чувствует себя вправе прихлопнуть ее, как муху.

Когда я призываю своих клиентов не издеваться над женами, они выворачивают мои слова наизнанку, как и слова своих партнерш. Они обвиняют меня в том, что я говорю вещи, не имеющие никакого отношения к словам, которые я произнес. Один сказал мне: «Вы считаете, что я должен позволить ей вытирать об меня ноги? Значит, они могут делать с нами, что хотят, а нам нельзя и пальцем пошевелить?» – поскольку партнерша сказала ему, что сыта по горло тем, что его друзья безобразничают в доме и он должен «убрать этот чертов мусор». Он продолжил: «Ваш подход – это все, что она делает, – хорошо, потому что она женщина, а раз я мужик, ко мне применяются более строгие правила!» Это в ответ на то, что я указал на его двойные стан

просто отключаюсь». Спустя несколько дней я говорил с Айшей. Она сказала, что действительно кричала на Уэнделла минут 5–10. Однако он забыл сказать мне, что оскорбил ее утром: «Он подавляет меня в спорах; он повторяется, как заезженная пластинка, и мне повезет, если я смогу вставить хоть слово. И его язык ужасен – он обозвал меня стервой раз десять за тот день». Она не выдержала и начала яростно себя отстаивать, вот тогда он и ушел в ночь. Почему Уэнделл думал, что именно Айша кричала и предъявляла ему претензии?? Потому что в его понимании она должна слушать, а не говорить. То, что она вообще высказывается, – это слишком!..

Другой клиент, Уэнделл, описывает инцидент, когда он убежал из дома, громко хлопнув дверью. «Айша пилит меня часами. Есть предел моему терпению, чтобы выслушивать ее претензии и разговоры о том, какой я плохой. Вчера она опять завелась, и я в конце концов обозвал ее стервой и ушел из дома». – «А чем была расстроена Айша?» – «Не знаю. Когда она заводит свою шарманку, я