Варан вошёл в спальню и огляделся: большая комната с добротной деревянной мебелью, искусно сложенным камином и плазмой на стене диагональю более пятидесяти. На постели лежал длинный ворсистый халат, он снял одежду и, надев его, вышел, направившись в бани, так как помнил, где они находятся. Идя по коридору, рассматривал дорогие картины, висящие на стенах, в резных рамах покрытых серебром, мраморные статуи обнажённых девушек, стоящие около них, экзотические комнатные цветы в шикарных каменных вазонах. Ноги в тапочках, утопали в мягком ковре. Вдруг взгляд приковал один портрет, подошёл ближе, и неожиданно почувствовал, как шевельнулся член, увеличиваясь в размере. «Карма, как ты прекрасна!». На картине была она… женщина графа лекатов – вампир, которым стала, благодаря Варану, и в силу своего создателя тоже являлась релеоготом, в чёрном бархатном платье, сияющая бриллиантами, держащая в руках белоснежного песца, вонзая в него изящные клыки, разбрызганная кровь во все стороны, придавала картине завершённость. Рука Варана, ведомая внутренним чувством, подсознательно потянулась к её пухлым чувственным губам, и он с нежностью погладил полотно.

– Что до сих пор меня хочешь? – внезапно за спиной раздался звонкий насмешливый голос.

Он вздрогнул и сболтнул вслух: «Портрет говорящий? Но и новые технологии!»

– Да, ты уж точно, свихнулся за сто лет.

Варан повёл головой на голос и медленно развернулся, глаза расширились и уставились на неё, а через миг, скользнули вниз по обтекаемой фигуре, будто выточенной из мрамора талантливым скульптором, вернулись наверх и застыли в лукавых глазах цвета луговой травы с алыми бликами, лучиками расходящимися от зрачка.

– Карма…, – его губы зашевелились, тихо произнеся имя любимой.

– Да, Варан, это я, сильно изменилась?

– Ты стала ещё прекраснее, – процедил, приходя в себя от первичного шока.

– Ты тоже очень… даже ничего. Элитная стрижка, и держишься совсем по–другому, чем сто лет назад.

– Как?

– Более статен и точно выглядишь сексуальнее.

– Карма, не наступай на больную мозоль.

– От чего ж, наверное, кучу баб перетрахал за эти годы, и твоя сексуальность так и прёт от тебя волной, аж меня с ног сбивает.

– Однако, ты ещё крепко стоишь на ногах и не упала ко мне в объятия от моей пресловутой сексуальности, – отпарировал он, усмехаясь, вспоминая её всегда такой острый язычок.

– Варанчик, к тебе на член сейчас упадут куча наших шлюх, так что позабавишься с лихвой.

Он промолчал, но в мыслях сквозануло: «За сто лет её язвительный язык короче не стал», – а она, вильнув бёдрами, отвернулась и пошла в обратную сторону от бань.

Варан с тоской разглядывал стройную спину, длинные ноги и шикарные, густые, вьющиеся, тёмные волосы, как безлунная ночь, но опомнившись, снова направился, куда шёл до встречи с ней, размышляя: «Я был не прав, рвавшись сюда, не смогу сдерживаться, когда вижу её, а война нам не нужна. Вот дурак, и о чём я только думал, меня же трясёт сейчас от возбуждения, Карма – ты нужна мне». И неожиданно носом к носу столкнулся с Каем.

– Варан, я видел, вы уже встретились и пообщались с Кармой.

Он поднял взгляд на подручного графа лекатов.

– А ты всё также цепной пёс, следующий за ней по пятам?

– Всё также, и поверь, тебе не удастся прикоснуться к ней, если такие мыслишки имеются.

– Отстань.

– Варан!

– Я же сказал, отстань! – он прошёл мимо, толкнув его плечом, но Кай, сделал выводы, что охрану женщины графа стоит усилить, от греха подальше.

В бане релеоготы один за другим попрыгали в широченный бассейн, начав плескаться, как дети. А через полчаса к ним вплыли десять девушек, будто утки, плывущие в пруду, подошли, виляя стройными бёдрами к обнажённым гостям, развалившимся на ярких диванчиках в восточном стиле у турецкого хамама, лукаво взглянули, сверкнув красными глазищами и, сняв, воздушные полупрозрачные длинные халаты, предстали, в чём мать родила, демонстрируя прекрасные гибкие тела.

– Мы к вам.

– Граф сказал, что с вами можно делать всё, что нам захочется? – протянул Клавдий, жадно их разглядывая.

– Абсолютно всё.

– Тогда вы попали, давно мы так не отрывались.

Лекатши не боялись, они знали, что чтобы с ними не сделали, всё равно позже регенерируюся. И безумная оргия началась. Чего там только не было, всё и не опишешь, но релеоготы оторвались по–полной, воплотив все свои эротические фантазии, и излишества с десятью готовыми на всё девушками. Варан выбросил с ними всю ярость, агрессию и безумие от встречи с любимой, и стал спокойным и расплющенным, как удав, а через несколько часов, они уже входили в зал, где граф всегда ужинал с гостями. Релеоготы с интересом отметили роскошное убранство: высокие потолки с серебряной лепниной придавали замку дворцовую помпезность, шикарные хрустальные люстры, включенные не на всю мощь, а только серединками в виде лотосов, создавали мистическое очарование, ложась мягким светом в центр, где расположен длинный дубовый стол, покрытый плотной скатертью тёмно–бордового цвета с золотой вышивкой по свисающим до середины ножек краям. На стенах в одном месте красовалось различное оружие – гордость графа лекатов, а в другом – большая включённая плазма, где показывали восточные танцы.

– Ты по–прежнему любишь такие танцы? – Варан подошёл к столу.

– Это пристрастие навсегда. Уже и моя женщина научилась так танцевать, что я глаз не могу от неё отвести, кстати, сегодня она станцует для нас.

Вожак релеоготов удивлённо приподнял левую густую бровь.

– Ты разрешаешь Карме танцевать перед всеми лекатами и нами?

– Да, для моих лекатов она царица, а вы, думаю, не враги нам, так чего же мне бояться?

– Ты прав, мы вам не враги, – и он сел слева от графа, куда ему тот указал кивком головы, а справа развалился Кай и самые приближённые лекаты. Релеоготы разместились рядом с вожаком.

– Принести нам свежей донорской крови, той, что на днях привезли люди от мэра! – приказал граф служанкам.

Те мгновенно исполнили волю хозяина и вскоре все вампиры уже наслаждались кровопитием в изящных хрустальных бокалах. Варан пребывал в какой–то эйфории и предвкушении ожидания, рисуя в сознании, великолепное бронзовое тело признак цыганских корней в шикарном восточном костюме и, несмотря на то, что она теперь была вампиром, цвет её кожи не изменился, разве чуть – чуть посветлел.

Деревянные двухстворчатые двери распахнулись, и в них вошла Карма, вернее даже вплыла. Все замолчали, повернув головы. Она двигалась так легко, будто не шла, а летела, в нежно–салатового цвета шифоновом восточном костюме, лифе и воздушной многоярусной юбке длиной до щиколоток. На бёдрах лежал широкий пояс, украшенный разноцветными полудрагоценными камнями, переливающимися всеми цветами радуги. Лиф также искусно расшит такими же украшениями, открывающий верх сочной груди. На ногах – высокие туфли чёрного цвета, в них она научилась также легко танцевать, как если бы это были мягкие тапочки. В ушах, на шее, и талии – белое золото с бриллиантами дополняло великолепный образ восточной красавицы. Граф с удовольствием и гордостью наблюдал за ней, искоса поглядывая на Варана затаившего холодное дыхание, внимательно смотря на неё, и напрягся так, что это не скрылось от зоркого глаза Валевия.

– Не думаешь ли ты украсть мою женщину?

– Нет, отрезал релеогот, – продолжая пожирать глазами красавицу.

– Ты уверен? Что–то не похоже, что ты безразличен к ней.

– Ты прав, не буду скрывать, я далеко не безразличен к Карме, но она выбрала тебя.

– Да! Меня, и я разорву любого кто позарится на моё.

Музыка мелодично заиграла и она начала танцевать, извиваясь, как змея, двигая пышными округлыми бёдрами и гибкой талией попеременно. Варан хоть и удовлетворился полностью развратными лекатшами, но снова испытал сейчас острое желание обладать ею, и ему сильно захотелось проявить совсем несвойственную ему нежность, яростно лаская её всю с головы до ног. Он не мог отвести взгляда от неё, блуждал по фигуре, похожей на гитару, как обезвоженный странник в пустыне в поиске спасительного оазиса. В сознании снова открылась её розовая, нежная, влажная плоть, которую он ласкал однажды сто лет назад, те короткие мгновения оставили в его душе неизгладимый след.

– Варан! Хватит пялиться на мою женщину, давай выпьем за встречу! – рявкнул граф, но он не услышал его, погружаясь в сладкие мечты. – Варан! Твою мать! Очнись!

Релеогот вздрогнул и, осознав, что далеко улетел, глядя на неё, медленно повернул голову.

– Прости, что? – ответил как–то отрешённо, всё ещё не понимая, что он спросил.

– Выпьем за нас! – прогремел Валевий, поднимая бокал, и все лекаты поступили также. Варан с релеоготами тоже поднял и залпом выпил. Музыка неожиданно оборвалась, и Карма подошла к ним, прошла мимо Варана, оставляя облако тончайшего аромата, как морской бриз с примесью лёгкого травяного запаха, и присела на колени Валевия. Он сразу обнял, поцеловал в засос, демонстративно показывая всем, что она принадлежит только ему.

– Гости дорогие, я после такого завораживающего танца хочу её так, что член скоро разорвёт брюки, так что мы покидаем вас, веселитесь, завтра поедем ресторан, а послезавтра к мэру на банкет.

Релеоготы постарались отвернуться, когда граф бесцеремонно схватил свою женщину на руки, и тонкая юбка распалась на десяток несшитых лепестков, по бокам обнажённых бёдер с крепкими мышцами как бутылочки. Он вылетел с ней из зала и, влетев в спальню, тут же пригвоздил к стене спиной, заставив, обхватить ногами его торс и мгновенно, порвав тонкие ажурные трусики, резко вошёл.

– Ты – моя… – рычал, совершая сильные толчки, крепко держа за бёдра.

– Твоя… – выдохнула она, раскрываясь ещё сильнее, давая ему возможность входить глубже.

Спустя минут десять он бурно оргазмировал и отнёс её на постель, уложил на спину и, сняв лиф, начал ласкать пышную грудь.

– Ты хочешь меня?

– Да.

– А его?

– Валевий! – взвизгнула девушка, распахнув шире глубоко–карие глаза.

– Отвечай, – он пристально смотрел на неё, и ввёл палец в раскрытую плоть, двигая по нарастающей амплитуде.

– А – а – а, – не могу…

Но он, не обращая внимания на стоны, ввёл второй, начав двигать уже двумя сразу влево и вправо, затем по кругу, расширяя стеночки, как клюв птицы, просовывая глубже.

– Отвечай…

– Не могу…

– Я жду, или я убью вас обоих!

– Нет.

– Врёшь.

– Нет, я не хочу его, – выдохнула, задыхаясь от новой волны безумного возбуждения.

Он быстро переместился к расставленным длинным ногам и, приподняв под бёдра, вонзился языком.

– Я хочу только тебя…, – простонала, и в следующее мгновение он уже насадил её на себя, крепко держа за гибкую спину.

– Запомни, я точно убью вас обоих, если вы дадите мне повод.

Она громко застонала, обильно заливаясь собственными соками, а он ещё долго доводил её до состояния тряпочки, не способной уже думать вообще ни о чём.

Спустя несколько часов, Валевий оставил Карму лежащей на постели, надел халат и вылетел во двор, но тут же столкнулся с вожаком релеоготов не способным уснуть, так как острый вампирский слух уловил её блаженные и одновременно жалостливые стоны, и его дикий рёв. Варана накрывало то желание обладать самому ею, то волна нежности, то безумная ревность, то щемящее чувство, что её надо спасти от графа, дать всю нежность, на которую он способен только для неё, защитить, укрыть и холить, лелеять, как дитя.

– Почему ты не спишь? – грубый голос графа вывел его из задумчивости.

– Не спится.

– Наверное, слышал, как мы трахались?

– Я не хотел подслушивать, вышел погулять и посмотреть на звёздное небо, оно здесь очень яркое, у нас чаще туман и северное сияние и случайно услышал её крики совсем не похожие на стоны страсти. Зачем ты так с ней?

– Это не твоё дело, – огрызнулся граф, отворачиваясь.

– Но мне точно показалось, что это крики сексуального мучения, а не наслаждения.

– Тебе показалось.

Варан уже не мог спокойно реагировать на то, что услышал, его несло, как ураган перед штормом:

– Почему ты на ней не женился?

– Она не хочет.

– Как женщина может не хотеть брака, шикарной свадьбы?

– Так, она не хочет, и хватит! Варан не суй нос, куда тебе не следует, ты гость, и будь добр быть им, а не судьёй, осуждающим нас.

Окрысившись друг на друга, они разошлись, и молодой релеогот ещё долго не мог успокоиться.

– Кай!

На крик графа сразу прилетел его верный подручный, высокий, широкоплечий, молодой, жгучий брюнет с длинными волосами, правильными классическими чертами лица и полными чувственными губами.

– Валевий, что случилось?

– Да, всё как назло, у меня срочное дело. Мэр позвонил, приехали богатые люди, желающие купить у нас кучу песцов и норок. Они хотят ещё ехать на Север, на склад к релеоготам за лучшими мехами.

– Так в чём же дело? Я поеду на переговоры, а ты отдыхай с Кармой и релеоготами, поезжай в ресторан, как хотел.

– Это невозможно, они хотят видеть именно меня и только со мной говорить и решать дела. Я через час выезжаю, а ты следи за нашими гостями, и смотри, оторву головы всем, если Карму снова похитят. Меня не будет дня три.

– Не переживай, Варан вроде бы не похож, на Владислава, воспитаннее и благороднее.

– Очень хотелось бы в это верить, но глаз он держит на Карме, лишь бы не руки или что–то поболее.

– Езжай, я за всем прослежу. Без тебя никаких развлечений.

– Так нельзя попрать законы гостеприимства. Пусть едут в ресторан, и на банкет к мэру, только чтобы мои самые верные лекаты были рядом.

– Хорошо, – лекат склонил голову, и чёрный локон упал на высокий лоб.

Граф уехал, а Кай отправился к Карме доложить о распорядке сегодняшнего дня, и постучался мягким стуком, чтобы не напугать.

– Кто там?

– Кай.

Она открыла дверь, разглядывая его напряжённое лицо.

– Графу пришлось срочно уехать по делам. Он передал, чтобы ты поехала в ресторан с релеоготами и показала им лучшую кухню Гераскавля.

– А он не боится, что Варан начнёт ко мне приставать? – ухмыльнулась она.

– Нет, за вами будут постоянно следить наши лекаты.

– Да ладно, опять начинается, дайте нам хоть поговорить спокойно без ваших глаз и ушей.

Кай игнорировал её слова.

– Одевайтесь и выходите во двор, мы едем с вами в лучший ресторан Гераскавля.

Карма хлопнула дверью и, выбрав, самое сексуальное чёрное кожаное платье, обтягивающее фигуру с наполовину открытой грудью, оделась, довольно разглядывая, себя в зеркале.

«Раз опять меня будут блюсти соглядатаи Валевия, оденусь так, чтобы у релеоготов языки повываливались от моего вида».

Через полчаса она вышла во двор, где стояли джип с пятью лекатами и два с релеоготами, холодно окинула их взглядом, и подождала, пока подъехал Кай на Мерседессе.

– Садитесь.

Прошла, виляя бёдрами перед носом вампиров, и грациозно присела на заднее сиденье.

Он кинул на неё быстрый взгляд.

– Зачем так?

– Как? – сделала наивный вид, захлопав длинными ресницами.

– Вы выглядите так, что вас даже святой захочет.

– Я так захотела, а вы не смейте ходить за мной по пятам, особенно когда мы будем сидеть за столом с Вараном в ресторане, а то и вина попить спокойно не сможем.

– Карма, мы не имеем права вас оставлять наедине.

– Кай! Я хочу с ним поговорить, мы не виделись сто лет, он мой создатель.

– Я подумаю.

– О чём?

– Хорошо, вы поговорите, мы будем в зале с вами, но совсем близко. Согласны?

Она кивнула, чувствуя, как к голове подступает гнев.

Варан, сидя в своём джипе, не мог оторвать взгляда от несущегося впереди Мерседеса. Клавдий, с тревогой поглядывая на друга, понял его состояние.

– Да, теперь я полностью тебя понимаю.

– О чём ты?

– Она… нереальна. Самая красивая и сексуальная вампирша, каких я, когда либо видел, гибкая, как пантера.

– Дело не в этом, меня притягивает в ней другое.

– Может, это её уникальная кровь так действует на тебя?

– Возможно, но скорее всего характер, острый язык, пронзительный взгляд, чистота. Она, далеко, не шлюха, с которыми мы всегда имели дело.

– Но что ты себе вообще крутишь, если она – женщина графа?

– Да, но… мы не Боги, и что нам предстоит только им известно.

Клавдий промолчал. Через час они подъехали к шикарному зданию, припарковались у раскидистого дерева, и вышли. Карме подал руку Кай и провёл внутрь внешне стеклянного ресторана. За ними вошли остальные, прошли коридор по зеркальному полу и подошли к стойке администратора.

– Здравствуйте, нас четырнадцать вампиров, хотим отдохнуть у вас.

– Конечно, с радостью обслужим вас, что вы желаете?

– Кальяны, самые лучшие ваши вина и стейки с кровью.

– Конечно, всё будет в лучшем виде, проходите.

К ним вышли официанты и провели в зал: круглый с множеством живых цветов и фонтаном с золотыми рыбками посередине. Релеоготы и Лекаты расселись.

– Я с Вараном буду сидеть у фонтана подальше от всех вас, не хочу, чтобы вы мешали нам спокойно пообщаться! – возмутилась Карма.

Кай кивнул и молча показал жестом руки на столик, стоявший у фонтана.

Варан подошёл к ней и протянул согнутую в локте руку, давай ей понять, что проведёт к столику. Она взяла его под руку, и они прошли, присели, молча дождались, пока им принесли Кальяны, стейки и красное вино. Карма подняла бокал.

– Давай выпьем!

Он выпил, глядя ей в лицо, разглядывая маленький нос и пухлые чувственные губы.

– Ну что ты молчишь? Ляпни что–нибудь такое, от чего у меня уши скрутятся в трубочки.

Его губы слегка тронула улыбка и он подыграл.

– Твоя шикарная грудь так соблазнительно вываливается из этого платья, что ещё чуть – чуть и я увижу твои соски.

– Ха – ха, точно уже сворачиваются, молодец, – и она рассмеялась, сбрасывая напряжение, которое держало стальными тисками от следящих лекатских глаз за ними.

– Карма…

– Говори.

– Я все сто лет о тебе думал.

– Да? И что не перетрахал всех баб на Севере?

– Ты права, у меня много было женщин, но не одна не смогла затмить тебя.

– Так между нами ничего не было, что ты хотел затмевать?

– То, что было уже достаточно, о постоянных мыслях, о тебе. То, как ты облила мои пальцы своим соком, я не могу забыть.

– Я думала, что это Валевий.

– Но ты не закричала, а отдалась на волю тела, когда уже осознала, что это не его руки. Почему?

Она молчала, смотря ему в глаза, опустила взгляд на его руки, и внезапно по телу пробежала волна возбуждающих до боли воспоминаний, удивляясь сама себе: «Странное состояние, не могу же я его хотеть! Карма, ты не шлюха, спокойнее».

– Ответь, почему ты тогда дала завершить ласки, дойдя до оргазма?

– Не знаю.

– Карма, я ничего тебе не сделаю, ответь мне только правду, больше не о чём тебя не прошу.

– Правду?

– Да.

– Ты нравился мне.

Он удивлённо приподнял бровь.

– Ладно, очень нравился, и это было приятно.

Его рука вздрогнула, и она поняла, что он хочет взять её за руку, и отрицательно покачала головой.

– Не стоит. Лекаты наблюдают за нами, как цепные псы.

– Ты счастлива?

Она промолчала, и он обеспокоенно посмотрел ей в глаза, которые внезапно помутнели.

– Ты любишь его?

– Да.

– Тогда почему вы не поженились? Где ваше дитя любви?

– Я не хочу.

– Что не хочешь?

– Не хочу выходить замуж, не хочу пока детей, возможно, по этой причине и до сих пор не зачала. Я не знаю, чего хочу. Он первый и единственный мой мужчина, сильный, смелый, богатый, шикарный во всех смыслах.

– Это всё есть и во мне.

– Есть, но ты это ты, а я – его женщина.

– А ты хотела бы всё изменить?

– Как? И зачем? Перебраться из одного замка в другой? Смысл?

– Я могу дать тебе всё, что захочешь. Что ты хочешь? Увидеть мир? Я готов путешествовать с тобой.

– Варан, что с тобой? Зачем весь этот разговор? Похоти мне с лихвой хватает.

– Я люблю тебя.

Она выпила полный бокал вина, съела стейк, покурила кальян с лёгким холодком, оставляющим послевкусие свежести во рту, обдумывая его слова, а он продолжал молча, наблюдал за ней.

– Вы – вампиры все одинаковые, секс, агония, ревность, боль, не хочу.

– Да, я тоже хочу тебя, так, как умалишённый, но это не агония и боль. Я готов дать тебе всю нежность и гармонию, на какую только способен. И слышал этой ночью, как ты кричала от боли, прости… но я никогда не причиню тебе боль. Ты для меня нежный цветок, а не дырка, которую можно пробивать до боли и крови, и ждать потом регенерации.

Она поёжилась от проникающих в душу слов, и другой рукой под столом незаметно для лекатов дотронулась до его бедра.