С Артуром-младшим я познакомилась, когда мне исполнилось шестнадцать, почти через год, как переехала жить к бабушке. Она отправила меня за Томасовским. И я, стремясь выполнить просьбу, зашла в дом, когда на стук никто не ответил. Вот там-то я впервые и увидела внучка… Красавец Артур усердно трудился над блондинкой, стонущей так, что я сначала решила, будто он ее убивает. Чем-то я себя выдала. Мужчина поднял голову. Его затуманенный взгляд задержался на моих губах, после чего он ухмыльнулся и поманил пальцем. Меня! Шестнадцатилетнего нескладного подростка, впервые своими глазами увидевшего сцену секса. Я рванула прочь, словно за мной гнались черти из пекла, подгоняя под зад вилами. Младший Томасовский бросился вслед, к счастью, прикрыв свои… хм… чресла простыней.

– Ты ведь Герда, да?

Обогнав, он встал на пороге, чему-то довольно улыбаясь.

Залившись краской стыда и потупившись, я кивнула.

– Что ты хотела, Герда?

Заикаясь, передала приглашение бабушки.

– Девочка, тебе ведь понравилось то, что ты увидела? – вкрадчиво поинтересовался Артур.

Пораженная, я взглянула ему в глаза. В них кружилась тьма. И не просто тьма, а что-то липкое и грязное…

Когда я отрицательно затрясла головой, он схватил меня за подбородок и, улыбаясь, возразил:

– Врешь. Ты в том возрасте, когда близость мужчины и женщины вызывает любопытство. Я могу тебя просветить… теоретически. Моя подруга и не подумает возражать, если ты захочешь понаблюдать за нами в ознакомительных целях.

– С удовольствием, дяденька! Только за попкорном с фантой в магазин сгоняю!

Нет, конечно, тогда я так не ответила. К сожалению, ни смелостью, ни остроумием в шестнадцать я не отличалась. Я громко заревела, и Артур, хохоча, вытолкал меня на улицу.

О мерзком предложении, размазывая сопли по лицу, я рассказала лишь другу. Тимур Ладов долго возмущался. Затем предложил вместе с ребятами из секции дзюдо встретить этого извращенца на улице и «просветить», что к несовершеннолетним девочкам приставать нельзя.

С трудом отговорила друга от затеи поколотить младшего из Артуров. Что-то мне подсказывало, что тогда о моем позоре узнают родные. А я бы не пережила подобного унижения. М-да, вьюношеский максимализм во всей красе… Сейчас бы я не молчала.

– Так что, позвоним Томасовскому?

– Не надо! – закричала я, выдав себя.

А еще я с удовольствием почесала ногу, и диван громко заскрипел. И, лишь вытащив пальцы из-под повязки, осознала: кожа под ней целая и гладкая. Что за чертовщина творится? Этот вопрос я повторила вслух, когда оба якобы моих ухажера вбежали в комнату.

– Что с моей ногой? Еще несколько минут назад там была рана.

Парни переглянулись. И одинаково тоскливые выражения на их лицах мне не понравились.

Роль переговорщика взял на себя блондин.

– Герда, ты веришь в сверхъестественное?

– В барабашек, зеленых человечков и йети? Конечно. – Я насмешливо покивала головой. – А еще я знаю, что есть два страшных зверя – белочка и песец, которые появляются, когда человеческий организм находится в обычно несвойственных ему состояниях.

Лазарус скривился, словно откусил пол-лимона.

– Нет, я имел в виду магов…

– Бабок-цыганок, что снимают с клиентов порчу, сглаз и лишние золотые украшения? – перебила я.

– Нет, настоящих магов. – Блондин, видно невооруженным глазом, терял терпение. – А еще вампиров и оборотней.

– Нет, не верю.

– Неужели никогда не возникало мыслей, что легенды, сказки и страшилки возникли не на пустом месте?

Я задумалась, вспоминая прочитанные в детстве книги. Выражение надежды на лицах парней другую бы заставило соврать. Но, увы, моя совесть начеку.

– Нет.

Простите, мальчики, я скептик и монстров под кроватью в темной комнате не ищу. Ибо не приглашала. А вот в кровать парочка пыталась пробраться… Только не киношных монстров, а тех, что живут среди нас и кажутся обычными людьми, а на поверку… нет, лучше, конечно, не проверять, а держаться от них подальше. Но тут уж я сама виновата – плохо разбираюсь в мужчинах.

– Руслан, вот что с ней делать? – Лазарус поджал губы. – Придется применять шоковую терапию.

– Не вздумай! – Шатен схватил его за руку.

Поздно. Тот уже широко улыбался, демонстрируя длинные, ослепительно-белые клыки.

– Ого! Твой стоматолог – виртуоз. Дашь адрес? Мне не для таких приколов, просто вдруг зубы заболят.

– Я вампир, ты что – не видишь?

Переносицу мужчины разрезала глубокая морщинка недовольства.

– Вижу, глаза есть. А еще недавно нашла в интернете фото девицы, нарастившей себе рожки на лбу, потому что она «демоница». И охота вам издеваться над своими телами? Не понимаю.

Пока я делилась взглядами на издевательства над человеческой плотью, Руслан стянул с себя футболку. Ну а я что? Я не против – жарко в квартире все-таки. Да и посмотреть там имелось на что. Это был торс, достойный восхищения, наверняка предмет гордости шатена и объект черной зависти среди мужчин неспортивного телосложения. Рельефные мышцы, плечи, которые захотелось потрогать… А живот заслуживал отдельного разговора о «кубиках»… Ох, да я готова выучить названия всех мускулов, если он станет живым пособием по анатомии! Больше того, я готова написать оду этому торсу!

К своему стыду, я громко сглотнула. Ниже падать некуда, разве что с дивана, на котором сидела, на пол. Еще хуже, конечно, когда открыт рот, из которого капает слюна. И я сейчас не о бешенстве. Впрочем, нет, о бешенстве, только о том, от которого не спасают уколы.

– Эй! Эй! Ты что делаешь? – возмутилась я, когда Руслан взялся за ремень джинсов.

Он только ухмыльнулся и вжикнул молнией. Я зажмурилась. Правда, не вру. А потом, не справившись с бесстыдным любопытством, открыла глаза. Рот открылся вслед за ними сам собой. Наготу молодого человека скрывал мерцающий туман. Первая мысль, что мы горим, исчезла, стоило из дымки выступить тигру. Тигру! Мама! Слетев кубарем с дивана, попятилась к выходу из комнаты и наткнулась спиной на Лазаруса, перемещения которого даже не заметила.

– Тихо, тихо… не бойся, – обхватив за плечи, мягко проговорил блондин. – Этот вертигр для тебя не опасен. Хочешь погладить?

– Нет уж, спасибо! Я не дрессировщик, откажусь от эксперимента.

Полосатый зверь, по-человечески тяжело вздохнув, опустил голову. И мне стало грустно. И дико. Потому как вместо нормальной реакции – истерики и нового обморока – я огрызалась. А еще чувство удивления отсутствовало вообще. Словно я не в первый раз видела, как человек превращается в крупного хищника. Мысль, что это фокус или я одурманена галлюциногенным веществом, даже и не пришла в голову. Я не поверила, что Руслан перекинулся в тигра. Я знала это. И воспринимала в глубине души как норму, как самую естественную вещь на свете.

Неужели знания эти пробивались из двух забытых месяцев?

Я хочу найти ответы на столько вопросов! И первые из них обо мне самой. Почему быстро зажила рана? Руслан и Лазарус – кто они мне? Как я провела с ними вечер? Насколько мы близки? И, главное, как я докатилась до такой жизни?!

Я вернулась на диван и начала допрос:

– Итак, я разговариваю с вампиром и оборотнем. А кто тогда я?

– Человек. Очень красивая и обаятельная девушка.

Красноречиво фыркнула, мол, не заговаривай мне зубы, клыкастенький, комплиментами не отведешь мое внимание от главного.

– Человек? Ну-ну, с нереальной регенерацией. Я читаю фантастику, парни, и помню, что раньше царапины у меня заживали, как у всех, несколько дней. И вообще, с чего вдруг я оказалась ранена?

– Тебя подстрелил охотник, – поспешил объяснить блондин. А полосатая кошка – точнее, кот, раз он мужского пола? – сделала шажок в мою сторону и снова вздохнула, и на этот раз, сдается, что виновато. – Руслан взял почти все пули на себя, но одна зацепила и тебя.

Ах вот оно что! Тигр вздыхает, потому что переживает… гм, да я поэт. Стоп. Вопросы, как Лернейская гидра, которой зря рубят головы: получаешь ответ на один, возникает два-три новых.

– Что за охотник? Почему в нас стреляли? И что делал ты, когда Руслан изображал из себя живой щит?

– Мы попали в ловушку, и, пока вы пытались вести переговоры, я действовал – откручивал головы клятвопреступникам.

Хм, может, если бы ты оставил чужие головы на их законных местах, мы бы все же к чему-то пришли с теми людьми? И тут же новая мысль: а люди ли охотники?

– Да, в основном, – ответил Лазарус, когда я ее озвучила. – Охотниками становятся те, кто столкнулся с миром Полуночи, то есть скрытым миром вампиров, магов, оборотней и прочих созданий Ночи. И чаще всего эти люди видели от нас зло. Или же просто пугались, когда осознавали, что существа из ужастиков не вымысел, а реальность.

Мне кажется, я их понимаю, хоть мне вреда не причиняли, да и особого страха я не испытывала. Так, легкая тревога.

– А теперь вопрос на миллион: зачем я пошла с вами на переговоры с людьми, у которых есть огнестрельное оружие?

Похоже, я поглупела за два месяца, раз подвергла себя опасности.

– Потому что это твоя обязанность – решать подобные проблемы. Ты должна была или договориться с ними, или вышвырнуть из города.

А Лазарус – человек, то есть вампир, прямой. Я прищурилась, вспоминая, под каким пунктом в функциональных обязанностях библиотекаря прописано, что я должна влезать в паранормальную хрень. Правильно, ни под каким.

Пока мой мозг бурно перезагружался, тигр сделал еще один короткий шаг.

– Хм, я сменила работу? И что, за нее платят хорошо? Если оклад полуночного шерифа меньше тройного оклада библиотекаря, я увольняюсь.

Моя ироничная улыбка увяла, стоило Лазарусу назвать сумму. В иноземной валюте. М-да, теперь ясно, как впуталась в эту историю – во мне взыграла банальная жадность. Какой позор, Герда! Стыдись, меркантильная дурочка…

Когда я убрала руки от лица, тигр стоял едва ли не вплотную и сочувствующе смотрел своими золотыми глазами. И я провела по шелковистой шерсти между широко расставленных ушей. И это был самый приятный момент ночи откровений, если, конечно, позабыть о зрелище нагого торса.

Полосатик вздохнул в третий раз, теперь удовлетворенно, и положил лобастую голову мне на колени. Нахал, но такой привлекательный и пушистый.

– Господи, кем же я стала за два месяца? Куда я влезла?

Это были риторические вопросы, но блондин ответил:

– Ты – Глас Полуночи. – Помолчал и с чуть заметным пафосом добавил: – А мы – твои рыцари.

Забавненько… у меня есть свои рыцари. Что еще нужно девушке для счастья? Особенно девушке с провалами в памяти? Осталось только узнать, кто такой Глас.

– А теперь давай начнем все сначала? И будь убедителен, потому что я начинаю бояться за свою вменяемость.

Лазарус неуверенно кивнул и предложил Руслану присоединиться к объяснениям, потому как устал отдуваться за двоих. Я не возражала. И даже отвернулась, когда вокруг полосатого сгустилось дрожащее марево.

– Слушай, тебе не кажется, что наша Герда нервничает больше положенного? – спросил оборотень, застегивая джинсы. – И воспринимает все объяснения враждебно?

– Точно, как я сам не подумал. Мы оба понимаем причину? – Блондин ухмыльнулся.

А я решила, что заору, если сейчас прозвучит чисто мужское объяснение про стервозность, прямо зависящую от неудовлетворенности.

– Да. У Гласа понизился уровень сахара в крови, поэтому просим на кухню, мадемуазель.

Удивившись, я не стала отказываться, хотя давно ограничиваю себя в кондитерских изделиях.

В последовавшем чаепитии присутствовала некая сумасшедшинка. Во-первых, не я хозяйничала на собственной кухне. Во-вторых, обслуживание на высшем уровне имело пикантные нотки – Руслан суетился вокруг, позабыв надеть футболку. И в-третьих, меня заставляли есть шоколадный торт и пахнущую солнцем клубнику. Для девушки, вечно сидящей на диете, это был железный повод с нее спрыгнуть.

– После применения заимствованной силы Гласу приходится ее восстанавливать. И один из способов – съесть что-нибудь сладкое. В этом ты похожа на магов, которые все как один сладкоежки, – объяснял Лазарус.

А Руслан извинился:

– Прости, до потери памяти ты просила шоколадный торт с клубникой, но я нашел их только по отдельности…

Вампир хитро прищурился, хмыкнул.

– Что? – Оборотень подобрался. – Хочешь что-то сказать? Не стесняйся.

– Внимательнее надо слушать.

– Я помню точно твои слова, что Герда заказала шоколадный торт с клубникой.

– Торт и клубнику. Как говорится, мухи отдельно, котлеты отдельно.

– Нет, ты сказал торт с клубникой.

– Хм, амнезия заразна?

Руслан закипал, как чайник на плите, и Лазарус, видно невооруженным глазом, испытывал удовольствие от поддразнивания. Как дети, честное слово!

– Ребят, а расскажите подробнее, что такое Глас и с чем его едят? – попросила я и положила на тарелку третий кусок торта. Да, для моей фигуры наступил апокалипсис, зато вкусовые рецепторы рыдали от счастья. А я буду плакать завтра в спортзале. От перенапряжения.

– Могущество в мире Полуночи сосредоточено в руках контролеров, представителей судебно-исполнительной власти, – взялся объяснять Руслан. – Или как они официально себя называют – Всемирная организация Контроля. Они вмешиваются, когда возникает конфликт, когда преступают всеобщий закон. Или просто когда им выгодно. Не всем нравится подобное вмешательство. И во времена Руси маги, оборотни и вампиры попытались найти альтернативу, ведь хочешь не хочешь, а спорные вопросы возникают часто. Требовался тот, кто станет придерживаться нейтралитета, отстаивая интересы всех сторон одинаково. Тот, кого нельзя подкупить и обмануть, кто не соврет сам. Тот, кто в силе и скорости сможет тягаться с вампирами и оборотнями. И маги создали Гласов из людей с уникальной абсолютной честностью. Таких людей, как ты, Герда. После ритуала, связавшего нас троих, ты получила наши способности и неуязвимость.

– И нас самих, – добавил Лазарус серьезно. – Мы – твои телохранители и опора. Погибнешь ты – умрем и мы, твои рыцари.

– Звучит оптимистично, – криво улыбнулась я, вцепившись в край стола, как в спасательный круг.

– Ближе и роднее нас у тебя нет никого в этом мире, – огорошил Руслан. – Ты можешь во всем нам доверять, мы никогда не обидим и не предадим.

Угу, как же… Даже кровное родство не гарантирует верности. Этих двоих я вообще вижу впервые в жизни. Но заговорила я о другом.

– Если не ошибаюсь, «глас» – старославянское слово, «рыцарь» пришло из Европы. Глас и рыцари – диссонанс, разве нет?

– Первоначально помощников Гласа называли витязями, – пожал плечами Руслан. – Потом, когда ритуал распространился по миру, их переименовали в рыцарей. По мне, называй нас, как тебе удобно.

Хоть горшком, лишь бы не в печь – вспомнилась народная мудрость. Ох, лезет в голову не то, что нужно. Скоро мозги вскипят…

Словно прочитав мои мысли, вампир предложил идти отдыхать.

– Ты сдерживаешься, чтобы не зевать. Поспи, Герда, привыкни к новой информации. Завтра попытаемся восстановить твою память, но, если не выйдет, продолжим твое просвещение.

– Каким образом ты хочешь вернуть воспоминания? – заинтересовался мой витязь в тигровой шкуре.

– Отправимся на место стычки с охотниками. Вдруг поможет?

Посуду мне помыть не дали. Боюсь, к такому я скоро привыкну.

– Герда, – окликнул вампир, – тебе сложно принять услышанное…

Да ты что? А я и не знала!

– …но наверняка поможет, если ты рассмотришь свою татуировку. Созданная магией, она убедит тебя в нашей искренности.

– Татуировка?

Только ее мне и не хватало до полного комплекта. Я против подобного «украшательства» по многим причинам. И не сделала бы ее по доброй воле.

– Да, и у нас тоже есть, – подтвердил Руслан и, поигрывая темными бровями, добавил: – Показать?

До пояса его кожа чиста, где же тогда рисунок? И я отрицательно покачала головой. Спасибо, на сегодня потрясений хватит.

– Давайте прощаться. Спокойной ночи, ребята. А я пойду смотреть свое тату.

Удовольствия от выставления рыцарей-витязей за дверь я не получила. Потому что они не ушли.

– Вы что, расположились в кабинете моего деда? – округлила глаза, когда блондин с шатеном остановились на пороге некогда моей самой любимой комнаты.

– Мы живем через стену, чтобы явиться в тот момент, когда тебе понадобимся.

Эту фразу я поняла, лишь когда вошла следом за ними и взглядом уперлась в бронированную дверь напротив. Раньше вместо нее там стоял шкаф с книгами.

– Вы пробили дверь в соседнюю квартиру?!

– Да, выкупив ее у вреднющей старушенции. – Руслан скривился, вспоминая мою соседку.

И я его понимаю. Такую сплетницу, как бабка Фаня, еще поискать. Спорю, что, съезжая, она напоследок пустила слух, что свои квадратные метры продала богатым наркоманам или, хуже, паре нетрадиционной ориентации. Бедные парни…

– Герда, если что-то понадобится, зови – мы услышим, – сказал Лазарус и, понизив голос, добавил: – Почувствуешь себя плохо, не стесняйся, кричи, стирающие память чары опасны. Желательно, чтобы кто-то стерег твой сон, но ты ведь не согласишься?

– Не вижу смысла. Я в порядке.

Парни попрощались – оборотень еще и воздушный поцелуй послал – и скрылись в соседней квартире, а я отправилась смотреть татуировку. Закрывшись в спальне и встав перед зеркальными раздвижными дверьми шкафа, сбросила халат. И едва не потеряла сознание от потрясения. Одной рукой прикрыла рот, чтобы не закричать, второй ущипнула себя за бедро. Ох! Это не сон! Я видела то, что видела.

Нет, татуировка не покрывала все мое тело. Я ее еще даже не обнаружила. Широко распахнутыми глазами я пожирала свою фигуру. Стройную. Совершенную. Точеные плечи, тоненькая талия, подтянутый животик, выпуклая крепкая попа, стройные ноги со всеми положенными просветами между ними… Воплощение телесной гармонии!

После переезда к бабушке я начала полнеть. И не сразу заметила изменения, потому как лишние килограммы прибавлялись постепенно и равномерно – с типом фигуры «песочные часы» так бывает. Глаза мне открыл бабушкин знакомый, Артур Томасовский. Старик без стеснения обозвал меня глупой гусыней и настоятельно порекомендовал заняться внешностью. Бабушка Рая не спорила, и вскоре я начала пить травяной настой по ее рецепту. Он если и помогал, то только тем, что не давал расплываться моему телу дальше.