Глава 7.
Расставание

7 сентября, 2003, воскресенье

– Крис! Чё так поздно? Я тут с ума схожу! – выскочила и возмутилась Любка, услышав открывающуюся дверь.

– Да, прости, немного задержалась.

– Ну, даёшь! Пришла к обеду – это у тебя немного задержалась?

– А что?

– Я всю ночь не спала.

– Почему?

– Страшно было одной. Ты же знаешь, я боюсь. Перемыла все полы, приготовила. Час назад хозяйка приезжала.

– Кто?

– Мать этого… директора музея.

– Без предупреждения?

– Ага, это ж её квартира! Была проездом и сразу сюда! Осталась довольна – полы-то я надраила, а она босая прошлась и восхитилась, как чисто! Прям повезло!

– Чай будешь?

– Я спать хочу! Ну, давай позавтракаем… или пообедаем, – рассмеялась Тина, – и посплю чуть-чуть.

– Давай! Мне как раз на работу надо сбегать на пару часов.

– Мне тоже нужно на работу. Заберу свои вещи, пока там всё не вывезли. Завтра выхожу на новую точку.

Тина поспала 3 часа, ещё пару часов поработала и только к вечеру сумела собраться и заставить себя поехать на работу.

Запрынув в трамвай, она устроилась на любимое место у окна, где обычно не потревожат ни старушки, ни матери с детьми, и провалилась в театральную постановку «Окна». Трамвай неспешно проезжал мимо домов, и девушка заглядывала в окна. За короткие мгновения в окнах, где уже горел свет и не было зашторено, она изучала дизайн квартир, дорисовывая в воображении остальную картинку, и представляя жильцов, их вкусы и нравы. Это была увлекательная игра. Она позволяла скоротать время как в театре или кинозале.

Вот чёрные обои с золотыми вензелями, вот верхушка шкафа, захламлённая пустыми коробками, а в этом частном доме огромная белая кухня и даже шахматный кафель видно на полу. Здесь живёт одинокая пожилая женщина, а здесь, по всей вероятности, студент-геймер, а тут явно больших запросов мужчина средних лет.

Тина вышла на остановке возле большого двухэтажного магазина, привычно поднялась по ступеням, здороваясь с продавцами, помахала рукой приятельнице, поздоровалась с постоянной клиенткой и пошла складывать свои эскизы и каталоги в пакет, оставляя только самое необходимое, остальное бросая в урну.

– Привет, Кристин! – поздоровалась Надя из сантехники. – Слушай, я не могу. Этот мужик, пока смесители выбирал, я вся измаялась, случайно прикоснулся ко мне, чтобы шланг попросить гайку-гайку, чуть с ума не сошла!

– Да уже бы подмигнула ему, что теряться-то? – рассмеялась Тина.

– Он же старый, да и кольцо на пальце.

– Тогда терпи, казак, атаманом станешь!

– Терплю, а ты чё это пришла так поздно, да ещё и в воскресенье?

– Я за вещами. Ухожу от вас.

– Как?

– На новую точку переводят!

– Как же мы без тебя?

– Я тоже буду скучать.

– Пойдём чай пить! Надя чайник поставила. У меня новости есть.

– Хорошие?

– Замечательные!

– Люблю хорошие новости! Сейчас приду, только вещи соберу.

Надежда, по мнению Тины, существо просто удивительное. Лет на пять старше, но уже имеет двух детей и ни одного мужа. Первый ушёл к другой, оставив дочь. Второго и не было, только сын на память. На данный момент у женщины 4-летнее воздержание. После рождения сына она пока ни с кем не спала, и её возбуждало всё, что движется.

– Ты идёшь?

– Да, иду! Собрала всё. Давай рассказывай свои замечательные новости!

– Я еду в Турцию на Новый год!

– Супер! Поздравляю! Как тебя угораздило?

– Я зарегистрировалась на одном сайте. Там подбирают мужчин. В общем, женихов. Написала троим. Один отозвался, прислал приглашение. Еду к нему.

– К кому? К незнакомому турку? Одна? Ты его хоть видела?

– Видела. Ну одна. Языка не знаю. Ничего, прорвёмся!

– Ну и как он? Есть на что посмотреть?

– Не на что. Он, честно говоря, не очень, но с лица воду не пить. Мне нужен мужчина, Кристин, пойми! Мне детей надо кормить, здесь я ничего не заработаю!

– Ты не боишься? Вот ты смелая тётка! Сумасшедшая!

И они обе рассмеялись.

Дошли до отдела пряжи и швейной фурнитуры, где заправляла очаровательная сорокапятилетняя Надежда Александровна.

– Надя, эта предательница бросает нас! Уходит на другую точку!

– Я буду навещать! Вы же две мои Надежды! Обещаю! Надь, ты чего такая грустная?

– Да муж у меня сильно обжёгся, – женщина нервничала, видно было, что расстроена.

– Что случилось?

– Разгружал ночью товарняк, там какие-то мешки. Один мешок с дыркой, просыпался странный порошок едкий. Кислота! Разъело плечо. А один грузчик и вовсе после не пришёл, наверное, попал в больницу. Гады! Даже не предупредили! Говорю ему, бросай эту подработку! Грузчиком сейчас опасно!

– Вот никогда бы не подумала, что это сложная работа.

– Да ты себе просто не представляешь, насколько это тяжелая и неблагодарная работа. Тебе кофе? У меня пакетик есть.

– С молоком? Давай. Спасибо!

– Хватит кофе жрать, Кристина! – местный грузчик увидев Тину, направился к ней. – Пока ты здесь лясы точишь, твою мебель там на части разбирают.

– Кто?

– Дура какая-то с сыном своим шизанутым.

– Девочки, я сейчас! – Тина направилась к себе в отдел.

– Я им говорил, что трогать чужое нельзя, а им пофиг, клиент всегда прав!

Шкаф-купе, горка и компьютерный стол стояли и ждали, когда их, проданных, развезут по адресам.

Тина увидела, как мамаша, довольно молодая и наглая особа, посадила своего отпрыска на стол прямо в грязных ботинках и блаженно улыбалась, заглядывая ему в глазки.

– Женщина, здесь нельзя сидеть. Стол продан.

Посмотрев на Тину как на пустое место, она больше никак не отреагировала.

– Вы готовы заплатить за порчу товара?

Эти слова включили особу, она нехотя взяла отпрыска на руки, презрительно посмотрев на Тину, и пошла дальше вглубь магазина. В это время Надя стояла за спиной и всё видела.

– Охренительная наглость! Слушай, Надь, если я когда-нибудь рожу ребёнка и превращусь в такое существо, буду везде совать своё чадо с бетонированным лицом, лучше убей меня!

Надежда расхохоталась.

– Пошли кофе пить, ты и дети – вещи несовместимые!

Они вернулись в отдел пряжи. Надежда Александровна всё переживала за мужа, рассказывая о тяготах жизни грузчика.

Подошла покупательница и невольно услышала разговор. Посочувствовала, а потом спросила:

– А вы знаете, что в нашем районе люди пропадают бесследно?

– Нет, не знаем, с чего вы взяли?

– Так слухи ходят. Про дочку главврача читали?

– Нет.

– Во всех местных газетах писали. А недавно у моей соседки дочь пропала. Не пришла домой после учёбы. 18 лет всего. Уже две недели нет. И никаких следов! Никто её не видел.

Женщина купила шесть мотков белого «ириса» и, довольная, удалилась. Девчонки остались, застыв со своими кружками в руках.

– Так, а хорошие новости есть? – нерешительно спросила Тина.

– Девочки! Я еду в Турцию! Больше ни о чём думать не могу!

– А детей с кем оставишь?

– Пока не знаю, но что-нибудь придумаю!

– Удачи тебе! И пусть он будет тем самым, единственным, – сказала Надежда Александровна, – а тебе, Кристин, тоже всего хорошего на новом месте, пусть клиентов будет море и зарплата высокая!

– Спасибо, Надюш! Мужу скорейшего выздоровления!

После долгих объятий и пожеланий всего-всего, Тина взяла полный пакет документов и пошла не к трамвайной остановке, а забежала в любимый магазинчик за выпечкой, решив ехать домой на маршрутке.

В узкой длинной русалочьей юбке и на шпильках ходить неудобно, ноги как склеенные. Тина в ожидании маршрутки думала, что стоит приподнять юбку вверх, тогда она сможет залезть в салон. Про сидение рядом с водителем даже мыслей не было, оно слишком высокое для её сегодняшнего образа.

На остановку подошли две пьяные девки. Одна, блондинка с короткой стрижкой, более адекватная, вторая же, коротко стриженная брюнетка с красными губами, агрессивная, вся такая дерзкая. Обе курили и громко разговаривали, Тина старалась держать дистанцию, насколько позволяло место.

Когда подъехала маршрутка, оказалось, что им по пути, и девицы, побросав сигареты, стартанули к дверям с криками:

– Я сяду с водителем! Сказала, значит, сяду! – брюнетка бросилась к двери, задев Тину, запрыгнула, и та еле удержалась, чтобы не упасть.

Блондинка и Тина зашли в салон. На переднем сидел мужчина, и брюнетка сразу же прицепилась и к нему, и к водителю, успевая переваливаться назад и обмениваться репликами с блондинкой.

«Явный недотрах», – подумала Тина и пробралась в самый конец маршрутки, чтобы сесть подальше от этих двоих.

Всю дорогу ей пришлось вести телефонные переговоры то с начальством, то подругами, то с приятелями. Тина строила планы на следующую неделю и мечтала о вкусном ужине, горячей ванной и сладком сне, но ей позвонили. На ближайшей остановке она вышла, села в машину, припаркованную тут же в кармашке, и её след затярялся в тёмных улицах города. Домой вернулась в три ночи на такси и завалилась спать.

Глава 8.
Старый мебельный

8 сентября, 2003, понедельник

Большой магазин с вывеской «Хозтовары», имевший среди народа негласное название «Старый мебельный», был построен ещё при Хрущёве, когда конкуренции по сути и не было, а покупатели ожидали свои диваны, кухни, шкафы, столы и прочую домашнюю прелесть месяцами, а то и дольше.

Хозяйка магазина, семидесятилетняя немка, строгая и педантичная, прекрасно помнит те времена, когда её назначили заведующей этого мебельного рая. Помнит она и перспективные девяностые, как, скупив за бесценок ваучеры своих подчинённых, однажды утром проснулась не просто заведующей, а полноценной владычицей.

С ростом конкуренции мебельный постепенно превратился в хозтоварный. Пришлось больше половины площадей сдать в аренду, а оставшиеся квадраты подарить любимому младшему сыну, который с умным видом просиживал штаны в кресле зама, пока его супруга заправляла на местах.

Уже держали за горло хозяева «Пятёрочек», пытаясь отжать метры, но немка пока упиралась, маневрировала.

Всё для своих, всё в семью, считала Нина Павловна. Все были пристроены: дети, внуки, невестки, жаль, не уберегла старшего сына. Он спился и умер в середине 90-х от отсутствия желаний и жизненных целей.

Итак, теперь в «Старом мебельном» четыре мебельные фирмы, хозяйственные товары, ковры, обои, канцелярия, игрушки, сигареты, кожгалантерея и даже бьющие все рекорды продаж мобильные телефоны.

Стол заказов корпусной мебели расположился в окружении ковров, обоев, телефонов и канцтоваров.

Всего восемь квадратов, где умещались образцы, шкаф и, собственно, сам стол.

В свой первый рабочий день Тина по обыкновению тоже опоздала часа так на два, чем удивила педантичных завсегдатаев. Девушка в чёрном, как им показалось, высокомерна, напыщенна и явно не их поля ягода, всем видом своим оскорбляя и брезгуя обществом. Иными словами, Тину приняли настороженно. В дальнейшем пробовали жаловаться на неё начальству, но результатов никаких. Изменений не последовало! Опоздания продолжились, взгляд свысока всё так же обжигал, поэтому все сотрудники негласно пришли к общему выводу: она спит с начальниками, и ей позволяют всё. Споры, с кем же именно она спит, с Вилем или всё же с Альбертом, а может, с обоими, ещё долго продолжались, вплоть до того времени, когда все, наконец, привыкли к ней, а некоторые даже прикипели.

В 11:10 утра Тина открыла верхний ящик рабочего стола, достала и перебрала документы, дополнила своими бумагами, положила стопку личных визиток на видное место, нарисовала от руки табличку: «Ушла на замер» и, достав из шкафа чайник, продефилировала через весь магазин в уборную набирать воду. Всё это время она была под постоянным наблюдением. Все изучали новенькую и оценивали, на что она способна.

Делая вид, что ничего и никого не замечает, Тина выпила чай, посчитала стоимость пары шкафов и стенку, приняла несколько звонков и даже оформила заказ.

Такой напористости и самоуверенности никто не ожидал.

Ещё при входе в магазин Тина заметила двух вчерашних девиц, которые, как оказалось, работали продавцами в соседнем отделе обоев. Она решила, что вчера было слишком темно, и тёти были слишком пьяны, чтобы узнать её, но про себя опять-таки привычно улыбнулась тому, как тесен мир.

На этом Тина решила закончить рабочий понедельник в магазине и отправиться на два замера, уже запланированных на сегодня на новом месте.

Первый адрес оказался совсем рядом, через два дома. Поднявшись на второй этаж, протяжно позвонила, и ей открыла женщина с уставшим лицом. Со словами «Разувайтесь, проходите, пожалуйста», хозяйка помчалась на кухню. Тапочки никто не предложил, и разувшись, Тине пришлось идти как по минному полю, обходя какие-то лужи воды, грязи, кучки, похожие на разлитое и засохшее варенье и прочие препятствия. Бегали и орали дети, и девушку слегка подбешивала вся эта грязища, плач, и мучал вопрос: «Какого хрена не дали тапочек, а сами расхаживают в обуви?» Но виду она не подала и, улыбнувшись, спросила:

– Вы уже решили, какой хотите видеть кухню?