Цитаты из книги «Кровавый романтик нацизма. Доктор Геббельс. 1939-1945»

Поражения, подчеркивал Геббельс, только тогда лишают народ сил и воли, когда о них становится известно вопреки стараниям правителей скрыть их. Тогда первое потрясение от ужасной новости усиливается еще и страшным открытием: народу не желают говорить правду. Исходя из этой предпосылки, Геббельс доказывал, что никакие события не следует ни приукрашивать, ни скрывать, люди должны знать истинное положение дел, каким бы плохим оно ни было. Сталинград должен стать для немцев их Каннами.

В трудные времена у нас должны быть железные желудки и стальные сердца, которым чужда всякая чувствительность».

пессимистическая пропаганда». Геббельс также называл свою новую пропагандистскую тактику «Сила через страх», перефразировав девиз «Сила через радость». Однако он старательно избегал употребления подобных откровенных терминов за пределами своего ближайшего окружения.

Геббельс предложил Фрицше руководить всегерманским радиовещанием, но тот возразил: «Я не могу убеждать слушателей в том, во что не верю сам. А я далеко не уверен, что мы победим».

Геббельс предложил Фрицше руководить всегерманским радиовещанием, но тот возразил: «Я не могу убеждать слушателей в том, во что не верю сам.

Геббельс излагал любую свою мысль одними и теми же словами, на самом примитивном уровне. «Он не краснея пользуется штампами налево и направо», – сказал однажды стенографист.

В маленьких городках и деревнях его агенты рассуждали о трехтысячелетнем рейхе как об историческом факте. Они говорили, что Гитлер – новый мессия, что германская раса призвана повелевать другими народами, что фюрер готов использовать свое секретное чудо– оружие. Они громоздили нелепость на нелепость. Геббельса нисколько не тревожило то, что их речам недоставало смысла.

Снова и снова Геббельс ссылается на опыт католический церкви: «Никто из прихожан не скажет: «Святой отец, вы об этом уже говорили в прошлое воскресенье». Дело обстоит как раз наоборот: люди идут в церковь и изо дня в день слушают одни и те же проповеди. Мало того, они слушают их с терпением и вниманием. То, что годится для церкви, годится и для пропаганды».

В другой раз он сказал: «Пропаганда есть не что иное, как многократное повторение одного и того же. Когда образованный человек воскликнет: «Ради Бога, прекратите, я больше не в силах вас слушать!» – только тогда простецкий лесоруб из Бад-Айблинга встрепенется и скажет: «Ну-ка, постойте, это что-то новенькое.

Возможно, Гиммлер еще верил в репрессии как в панацею, но Мартин Борман, ставший преемником Рудольфа Гесса после его бегства в Англию, чувствовал настроение народа так же тонко, как и Геббельс. Борман не доверял насилию как средству борьбы с недовольными. Подобно Геббельсу, он считал, что людей проще убеждать, чем наказывать, что пропаганда более эффективна, чем грубая сила. Тем не менее сам факт, что ряды сторонников Гитлера стали редеть, следовало считать поражением Геббельса не только как министра пропаганды, но прежде всего как главного пропагандиста