1
Одному богу известно

С тех пор как пропала мама, прошла уже целая неделя.

Вся семья собралась в доме твоего старшего брата Хун Чола, обсуждая план дальнейших действий. Ты предлагаешь распечатать листовки и раздавать их там, где маму видели в последний раз. Первое, что необходимо сделать, соглашаются все, – придумать подходящий текст. Конечно, листовка – самый старомодный способ в подобной ситуации. Но для семьи пропавшего человека все средства хороши, особенно когда этот человек – ваша мама. В вашем арсенале не так уж много средств, вы можете написать заявление об исчезновении, обыскать близлежащие окрестности, расспросить прохожих, не видели ли они женщину, похожую на маму. Твой младший брат, у которого собственный интернет-магазинчик по продаже одежды, говорит, что разместил на своем сайте объявление о том, что мама пропала; он загрузил ее фотографию и попросил всех, кто видел ее, связаться с нашей семьей. Ты хочешь поискать маму в тех местах, куда она могла отправиться, но вспоминаешь, что она никуда не ходила одна в этом городе. Хун Чол поручает составить текст листовки именно тебе, поскольку ты зарабатываешь на жизнь писательством. Ты заливаешься краской, словно тебя застукали за непристойным занятием. И совсем не уверена, что твой писательский талант пригодится в поисках мамы.

Когда ты записываешь дату рождения мамы – 24 июля 1938 года, отец поправляет тебя, говоря, что она родилась в 1936 году. Ты знаешь, что по документам она родилась в 1938-м, но, очевидно, настоящий год ее рождения – 1936. Отец говорит, что раньше это было в порядке вещей, поскольку многие дети рано умирали, и поэтому родители растили их несколько лет, прежде чем оформить свидетельство о рождении. Когда ты уже собираешься исправить «38» на «36», Хун Чол вдруг заявляет, что следует оставить 1938 год, потому что эта дата значится в документе. Тебе приходит в голову, что не стоит проявлять излишнюю щепетильность в деталях, когда дело касается сочинения текста для частной листовки, и ты сейчас не в полицейском участке, но послушно зачеркиваешь «36» и вписываешь цифру «38», думая о том, действительно ли 24 июля – настоящий день рождения мамы.

Несколько лет назад мама как-то сказала, что не стоит отдельно отмечать ее день рождения. У отца день рождения на месяц раньше маминого. Ты и твои братья встречались в родительском доме в родном поселке Чонгап на дни рождения и другие праздники. Всего собиралось двадцать два ближайших родственника. Мама любила, когда приезжали дети и внуки, и пчелкой кружилась по дому. За несколько дней до торжества она непременно готовила свежее кимчхи^[1] и отправлялась на рынок, чтобы купить говядину и запастись дополнительными тюбиками зубной пасты и зубными щетками. Она отжимала кунжутное масло и молола семена кунжута и периллы, чтобы перед отъездом снабдить детей бутылочками и баночками домашних заготовок. В ожидании их приезда мама заметно воодушевлялась, в ее словах и жестах, когда она разговаривала с соседями и знакомыми, сквозила гордость за свою семью. Мама заполняла стеклянные баночки сливовым и земляничным соком, который готовила каждый год, крошечными солеными рыбками, пастой из анчоусов или квашеными моллюсками, которые собиралась отправить в город детям и внукам. Когда она узнала, что лук очень полезен для здоровья, тут же стала готовить луковый сок, а осенью – тыквенный, с добавлением лакрицы. Дом твоей мамы напоминал фабрику, мама неустанно трудилась круглый год, готовя для семьи соусы, бобовую пасту и лущеный рис. В какой-то момент дети стали реже приезжать в Чонгап, и мама с отцом принялись чаще наведываться к ним в Сеул. А затем вы стали отмечать каждый их день рождения в ресторане. Так было намного проще. И тогда мама предложила отмечать ее день рождения в день рождения отца. Она заявила, что, поскольку оба они родились жарким летом, нелегко в точности соблюсти две семейные церемонии с разницей в месяц. Поначалу семья возражала, несмотря на настойчивые увещевания мамы, и, если она отказывалась приезжать в город, несколько человек отправлялись в деревню и праздновали вместе с ней. А затем вы все, словно сговорившись, стали дарить маме подарки в день рождения отца. И вот, в конце концов, тихо и незаметно, день рождения мамы был забыт. Мама, которая обожала покупать носки для каждого члена своей большой семьи, накопила в своем комоде огромную коллекцию, потому что дети перестали забирать ее подарки, как прежде.

Имя: Пак Соньо

Дата рождения: 24 июля 1938 г. (69 лет)

Приметы: короткие волосы с проседью, химическая завивка, скуластое лицо, в момент исчезновения на ней были голубая блузка, белый жакет и бежевая плиссированная юбка.

Последний раз ее видели: на станции метро «Сеульский железнодорожный вокзал».

Никто не знал, какую фотографию мамы выбрать. Все понимали, что это должен быть один из последних снимков, но, как назло, ни у кого не оказалось такого. Ты вспоминаешь, что в какой-то момент мама вдруг перестала фотографироваться. Она отказывалась позировать даже для семейных фото. Последняя фотография мамы была сделана на семейном торжестве в честь семидесятилетнего юбилея отца. Мама выглядела очень мило в бледно-голубом платье, с прической, сделанной в салоне, и накрашенными красной помадой губами. Твой младший брат заявляет, что на этой фотографии мама выглядела иначе, чем в повседневной жизни. Он считает, что посторонние люди едва ли смогут узнать ее, даже если увеличить снимок. Брат говорит, что, когда он разместил в Интернете эту фотографию, люди писали: «Ваша мама очень симпатичная женщина и не выглядит как человек, который может потеряться». Вы все решаете поискать другую фотографию мамы. Хун Чол советует тебе написать в листовке что-нибудь еще. Когда ты с непонимающим видом поднимаешь на него глаза, он объясняет, что стоит подобрать другие слова, чтобы сыграть на чувствах читателя. Слова, которые могут сыграть на чувствах читателя? Когда ты пишешь: «Пожалуйста, помогите нам найти нашу мать», ему это кажется слишком простым и неярким. Когда ты пишешь: «У нас пропала мать», он заявляет, что слово «мать» звучит слишком официально, и требует, чтобы ты написала «мама». Когда ты пишешь: «У нас пропала мама», он вдруг решает, что это выглядит чересчур ребячливо. Когда ты выдаешь: «Пожалуйста, свяжитесь с нами, если видели эту женщину», он вдруг огрызается:

– Ну что ты за писатель?

Ты не можешь придумать ничего, что понравилось бы Хун Чолу.

Твой другой брат замечает:

– Ты сыграешь на чувствах читателя, если напишешь, что нашедшего ждет вознаграждение.

Когда ты пишешь: «Мы щедро вознаградим вас», твоя невестка уточняет, что люди обратят внимание на информацию, только если ты назовешь определенную сумму.

– Так какую же сумму мне стоит написать? Миллион вон?

– Это мало.

– Три миллиона вон?

– Думаю, и этого тоже мало.

– Тогда пять миллионов вон.

Никто не возражает против пяти миллионов вон, и ты пишешь: «Мы обещаем вознаграждение в пять миллионов вон» – и ставишь точку. Хун Чол заявляет, что написать следует так: «Вознаграждение: пять миллионов вон», а младший брат советует выделить пять миллионов вон крупным шрифтом. Все соглашаются, что следует напечатать в листовке другую, более реалистичную фотографию мамы, если удастся такую отыскать. Тебе поручают внести добавления в листовку и сделать копии, а твой младший брат вызывается забрать листовки и раздать всем родственникам. Когда ты предлагаешь нанять кого-нибудь для расклеивания листовок, Хун Чол резко отвечает:

– Это касается только нашей семьи. Каждый из нас будет расклеивать их в свободное время на неделе, а в выходные мы встретимся и непременно займемся этим все вместе.

Ты ворчишь:

– Разве таким образом мы когда-нибудь найдем маму?

– Мы не можем сидеть сложа руки и уже делаем все, что от нас зависит, – резко возражает Хун Чол.

– Что ты имеешь в виду под «делаем все, что от нас зависит»?

– Мы поместили объявление в газете.

– Значит, все, что от нас зависит, – это всего лишь покупка рекламного места в газете?

– А что ты еще предлагаешь? Возможно, нам завтра же стоит бросить работу и просто слоняться по городу в бесцельных поисках? Если в этом случае нам удастся найти маму, то я готов.

Ты умолкаешь. Оставив отца в доме Хун Чола, все расходятся по домам. Если вы сейчас не разойдетесь, то споры никогда не утихнут. Так продолжалось всю прошлую неделю. Вы собирались, чтобы обсудить, как найти маму, и кто-то из вас вдруг неожиданно начинал вспоминать об обидах, незаслуженно нанесенных ей в прошлом. У каждого нашлось что вспомнить, каждый из вас был по-своему виноват. И то, что раньше замалчивалось и скрывалось, то, о чем старательно избегали говорить, вдруг прорывалось наружу, словно вскрывшийся нарыв, и вот вы все начинали носиться по дому, орать, курить не переставая и, в конце концов, по очереди выбегали из дома, хлопая дверью.

Впервые услышав о мамином исчезновении, ты гневно воскликнула, почему же никто из нашей большой семьи не удосужился встретить их с отцом на вокзале.

– А где была ты?

– Я? — Ты умолкаешь. Ведь ты сама узнала об этом происшествии лишь четыре дня спустя. Все вы обвиняли друг друга в исчезновении мамы, и все ощущали обиду и боль.

Покинув дом Хун Чола, ты направляешься домой на метро, но выходишь на станции «Сеульский железнодорожный вокзал». Вокруг тебя суетятся толпы людей, толкая тебя, когда ты пробираешься к тому месту, где в последний раз видели маму. Ты переводишь взгляд на часы. Сейчас как раз три часа, именно в это время пропала мама. Люди снуют по платформе, отпихивая тебя, а ты безмолвно стоишь на том месте, где мама выпустила руку отца. Никто ни разу не извинился. Наверняка люди точно так же толкались, когда на этом самом месте растерянно стояла мама.

Как далеко заходят наши воспоминания о других людях? Твои воспоминания о маме?

С тех пор как ты узнала об исчезновении мамы, ты не в состоянии ни на чем сосредоточиться, мысли утекают, как песок сквозь пальцы, и совершенно неожиданно в памяти всплывают давно забытые воспоминания. И каждое – носит привкус горечи. Несколько лет назад, незадолго до твоего отъезда в столицу, мама взяла тебя с собой в магазин одежды на рынке. Ты выбрала простое платье, но она предложила тебе другое – с оборками на манжетах.

– А как насчет этого?

– Нет, – откликнулась ты, отпихивая платье.

– Почему нет? Примерь это платье. – В ту пору еще молодая мама широко раскрыла глаза, не понимая твоего упрямства. Платье с оборками слишком сильно отличалось от того грязного платка, которым мама повязывала голову, как большинство женщин в сельской местности, чтобы защитить глаза от пота во время работы в поле.

– Оно слишком детское.

– Неужели? – удивилась мама, но продолжила внимательно разглядывать платье, словно не хотела уходить. – На твоем месте я бы примерила его.

Чувствуя себя неловко оттого, что назвала платье детским, ты сказала:

– Тебе оно тоже не подходит.

– Нет, мне нравится такая одежда, просто у меня не было возможности ее носить, – откликнулась мама.

Надо было примерить то платье. Ты присаживаешься на корточки на том самом месте, где, возможно, сидела мама. Через несколько дней после того, как ты настояла на покупке простого платья, вы с мамой приехали на эту самую станцию. Крепко держа тебя за руку, она широкими шагами прокладывала себе дорогу в море людей, наводнявших вокзал, с таким видом, которого испугались бы даже внушительные здания, свысока наблюдающие за вами. Мама уверенно направлялась через площадь к башенным часам, где условилась встретиться с Хун Чолом. И как такой человек мог потеряться? Едва фары приближающегося к платформе поезда вынырнули из темноты тоннеля, люди ринулись вперед, бросая на тебя недовольные взгляды, раздраженные тем, что ты путаешься у них под ногами.

* * *

В тот момент, когда мама выпустила руку отца, ты была в Китае. С компанией коллег ты отправилась на Пекинскую книжную ярмарку. В то время как ты бегло просматривала свою книгу, переведенную на китайский, твоя мама бесследно растворилась на «Сеульском железнодорожном вокзале».

– Отец, почему вы не поехали на такси? Не спустись вы в метро, ничего бы не произошло!

Отец сказал, что подумал: зачем брать такси, если вокзал сообщается со станцией метро? Бывают такие моменты, к которым продолжаешь мысленно возвращаться после того, как что-нибудь произошло, особенно что-то плохое. Моменты, в которые человек думает о том, что ему не следовало поступать подобным образом. Почему, когда отец всех предупредил, что они с мамой сами доберутся до дома Хун Чола, никто не отговорил его? Каждый раз, когда родители приезжали в город, кто-нибудь из детей отправлялся на вокзал или автовокзал, чтобы встретить их. И что заставило отца, который привык, приезжая в город, брать такси, именно в тот самый день воспользоваться метро? Мама с отцом ринулись к подошедшему к платформе поезду, отец вошел в вагон, а когда обернулся, мамы рядом не оказалось. Как нарочно, это произошло в оживленный субботний полдень. Маму оттеснили от отца в толпе, и поезд тронулся, прежде чем она успела понять, что произошло. Отец нес мамину сумку. И вот в тот момент, когда мама осталась одна на станции метро, ты уходила с книжной ярмарки, направляясь в сторону площади Тяньаньмэнь. Это был твой третий приезд в Пекин, но ты еще не успела побывать на площади Тяньаньмэнь и видела ее только из окна автобуса или такси. Студент, который сопровождал группу, предложил проводить вас на площадь, и все с радостью ухватились за эту идею. Что делала мама, оставшись одна, на станции метро, когда ты вылезала из такси напротив Запретного города? Вы прошли в Запретный город, но почти сразу же вышли, потому что часть павильонов дворца закрыта на реконструкцию, да и время было позднее. В Пекине велось активное строительство, город тщательно готовился к предстоящим Олимпийским играм. Ты вспомнила сцену из фильма «Последний император», в которой пожилой Пу И возвращается в Запретный город, где прошло его детство, и показывает мальчику-туристу шкатулку, которую когда-то спрятал в троне. Когда он открывает шкатулку, оттуда выползает его ручной сверчок, который прожил там все эти годы. Неужели в тот момент, когда ты уже собралась направиться на площадь Тяньаньмэнь, мама, растерянная, стояла в толпе? Ждала ли она, что за ней приедут? Дорога между Запретным городом и площадью Тяньаньмэнь тоже закрыта на реконструкцию. Ты видела раскинувшуюся перед тобой площадь, но попасть туда можно было только окольными путями. И когда ты наблюдала за воздушными змеями, парившими в небе над площадью Тяньаньмэнь, мама, сраженная отчаянием, могла упасть в проходе, шепча твое имя. В тот момент, когда ты смотрела, как распахиваются стальные ворота на площадь Тяньаньмэнь и, высоко вскидывая ноги и чеканя шаг, появляется эскадрон полицейских, чтобы спустить государственный флаг с пятью звездочками, в этот самый момент мама, возможно, бродила в лабиринте проходов «Сеульского вокзала». Ты понимаешь, что, скорее всего, так оно и было, потому что нечто подобное рассказывали очевидцы, видевшие маму в то время на станции. Кто-то заметил пожилую женщину, которая медленно бродила по станции, иногда усаживаясь на пол, или безучастно стояла около эскалаторов. Другие говорили, что пожилая женщина долго сидела на станции, а затем села в подошедший поезд. Через несколько часов после исчезновения мамы вы вместе с группой взяли такси и направились по ночному городу на яркую Снэк-стрит, где, сгрудившись тесной компанией под красными фонариками, пили китайскую водку и лакомились горячим крабовым мясом, обжаренным в остром масле.

* * *

Отец вышел из вагона на следующей станции и вернулся обратно, но мама уже бесследно исчезла.

– И как она могла так растеряться из-за того, что не села в тот же вагон? Там ведь повсюду развешаны указатели. Мама знает, что можно просто позвонить по телефону. Она могла бы позвонить из телефона-автомата. – Твоя невестка твердо уверена, что с мамой что-то произошло, а как иначе, если она не смогла найти дом родного сына только потому, что в метро не успела сесть в один вагон с отцом. С мамой что-то случилось. Это мнение человека, который думал о ней как о прежней маме.

Когда ты возражаешь: «Мама вполне может потеряться, ты же знаешь», твоя невестка удивленно округляет глаза.

– Ты же знаешь, какой стала мама в последнее время, – объясняешь ты, а твоя невестка в ответ корчит гримасу, словно понятия не имеет, о чем речь. Но все в семье знали, какой была мама в последнее время, и понимали, что отыскать ее будет очень сложно.

Когда ты впервые обнаружила, что мама не умеет читать?

Ты написала свое первое письмо, когда мама попросила написать за нее письмо Хун Чолу вскоре после его отъезда в город. Ты писала под ее диктовку. Хун Чол окончил школу в небольшой деревеньке, откуда родом вся наша семья, затем целый год готовился дома к экзамену на должность государственного служащего, а затем отправился в город, чтобы пройти первый вступительный экзамен. Тогда мама впервые разлучилась с одним из своих сыновей. В то время в доме не было телефона, и они писали друг другу письма. Хун Чол посылал ей письма, написанные крупными буквами. Мама всегда чувствовала, когда придет очередное письмо от Хун Чола. Почтальон обычно появлялся около 11 утра, он медленно ехал по улице, и его большая сумка свисала с руля велосипеда. В те дни, когда приходили письма от Хун Чола, мама возвращалась с поля или с ручья, где она обычно стирала, чтобы лично получить письмо у почтальона. А затем она дожидалась, когда ты вернешься из школы, вела тебя на заднее крыльцо и доставала письмо.

– Прочти вслух, – просила она.