– Надя! Не отвлекайся, – не выдержала я новой волны пререканий девчонок. Так и день пройдет в их бессвязных переговорах.
– Так вот, в прошлую субботу мы с Сонькой решили пойти в новый клуб. То есть он, разумеется, не новый, но мы лично там еще не были. Про «Наиму» я прочитала в одном из журналов, посмотрела фотографии. Вроде как ниче, приличный. Вот и решили проверить, музыку послушать…
– На мужиков голых посмотреть, – ехидно добавила Олеся.
– А хоть бы и так, что ты имеешь против голых мужиков?
– Надя, – пришлось вмешиваться мне.
– Ну вот, оказалось, клубец очень даже ничего. Небольшой, зато уютный. Плата за вход сравнительно невысокая, если учитывать, что в выходные дамам предоставляется право на один бесплатный алкогольный коктейль. А мальчики… – мечтательно протянула Надя, – мальчики просто пальчики оближешь…
– Фу, Надька, какая же ты пошлая, – фыркнула Олеся, – вся в отца. Хорошо, что я в мать.
– Как же, размечталась, – не задержалась с ответом сестра, – в мать! В тетю Грушу ты! Такая же темная и недалекая.
– Дура!
– От такой слышу!
– Спасибо, девочки, – быстро поблагодарила я, – вы правда молодцы. Мне ваш подарок запомнится навсегда.
– Не за что, подружка, – искренне ответила Надя, – хотя признаю, идея была Сонькина. Как только мы увидели Бонда на сцене, у Софьи прямо голова закружилась, я ее еле удержала.
– Пить надо меньше, – жестко прокомментировала старшая сестра.
– Только он не Бондом был, а вроде как фараоном, что ли… Такая тряпка была на голове, юбочка из льна на поясе. Натуральный Тутанхамон. А Сонька очнулась и говорит: «Подарил бы мне его кто-нибудь на день рождения». Я запомнила ее фразу и на следующее утро рассказала Олеське.
– Для вас – Олеся Романовна, – саркастически заметила девушка.
– Спасибо, – еще раз поблагодарила я и попрощалась.
Некоторым людям может показаться, что сестры буквально ненавидят друг друга и ссорятся между собой каждые полчаса. Это правда, но это просто показуха. Вроде как специальное представление, которое они разыгрывают между собой. На самом деле серьезно девушки ссорились всего раз в жизни, когда Надежда без спроса надела новые джинсы Олеси от Кельвина Кляйна и в тот же вечер испачкала их чернилами от принтера. Чернила, разумеется, не отстирались, и Олеся была невероятно зла на сестру из-за того, что пришлось покупать как новые джинсы, так и новые чернила к принтеру.
Ну что ж, придется ехать.
Я равнодушно пожала плечами, как будто эта поездка не вселяла в меня никакой радости, и направилась к шкафу. На самом же деле внутри меня все клокотало.
Вчера сестры и Бонд застали меня врасплох, я даже не могла подготовиться и поправить растекшийся макияж, зато сегодня у меня появился шанс «отомстить» за свой растрепанный вчерашний вид.
Я открыла дверцы гардероба и стала критически оглядывать свои шмотки.
На улице стояло 10 мая, погодка была просто прелесть: теплое солнышко светило всем людям в столице, а свежий ветерок не давал жаре проникнуть в город.
Признаюсь честно, одеться я хотела потрясающе. Я бы даже сказала, ослепительно. Только в чем конкретно эта ослепительность будет выражаться, я пока не придумала. На дворе утро, значит, вечернее платье не наденешь, ювелирные украшения и бижутерия тоже плохая идея. Остается только повседневная одежда, но некричащая и хорошего качества.
Поломав голову еще несколько минут, я решительно натянула темно-синие джинсы и черную шелковую рубашку. Предварительно надев Вандер-бра, разумеется. Что это за наряд, без «волшебного лифчика»? Олеська, может, и права, что нам давно не восемнадцать, но, слава богу, пока и не шестьдесят.
Я подвела глаза коричневым карандашом, который идеально сочетался с моими светло-зелеными глазами. Подкрасила ресницы, наложила прозрачный блеск на губы и завязала высокий хвост на голове. Внимательно посмотрев на себя в зеркало, что стояло около шкафа, я довольно кивнула. Темные джинсы красиво облегали стройные ножки, а блузка была заманчиво расстегнута так, что, если подойти поближе, можно было увидеть соблазнительную ложбинку. Это оружие меня не подводило еще ни разу. А через пару секунд я еще и залезла под кровать и извлекла на свет божий мое сокровище. Абсолютно новые туфли от «Маноло Бланик», те самые, от которых без ума Керри Брэдшоу из «Секса в большом городе» и еще половина женщин на этой планете.
Туфельки были привезены из Италии моей подругой, точнее, бывшей однокурсницей. Через маму, которая служит в администрации города Москвы, Саша, то есть подруга, сумела найти работу по специальности и теперь возит наших внезапно разбогатевших туристов по всему миру. Из-за того, что я всегда милостиво давала Сашке свои шпоры на экзамене, у нас остались теплые дружеские отношения. И именно поэтому она иногда балует меня шикарными подарками.
Как, например, этим произведением искусства, которые я сейчас надену в первый раз.
Я осторожно просунула ступни в туфельки и снова стала крутиться у зеркала.
Говорят, что мужчины воспринимают женский образ целиком, не задерживая внимание на мелочах. Мужчина никогда не скажет: «Поглядите, какой у нее шарфик! Идеально подходит к новой сумочке». Однако то, что этот шарфик является гармоничной частью наряда, парень заметит абсолютно точно. И я уверена на все сто процентов, что в таких туфлях на меня просто невозможно не обратить внимание.
Я знаю, что я не красавица. Я уже переросла то время, когда это открытие являлось для меня причиной затяжной депрессии. Да, когда-то я переживала из-за своего роста – всего 1,68; что мои параметры далеки от 90-60-90, а кожа постоянно нуждается в уходе. Мне потребовалось какое-то время, чтобы осознать все свои недостатки, но заодно вспомнить и о своих достоинствах. Я не корявая, не хромая и не косая. Я умная и начитанная девушка, у меня нормальная для моей комплекции фигура, если я хочу выглядеть как вешалки в модных журналах, то мне придется удалить несколько ребер и при помощи операции удлинить ноги.
К сожалению, не все девушки думают о том, что чем больше претензий мы предъявляем к нашей собственной внешности, тем большего мы хотим от наших вторых половинок. Так уж получается, что мужчины не склонны к таким жестоким терзаниям и самоистязаниям. Доказано, что женщина смотрится в зеркало, чтобы выявить недостатки своей внешности. Мужчина же – чтобы снова взглянуть на ее достоинства.
Я приветливо улыбнулась своему отражению и двинулась в путь.
Погода была просто чудесной, и в какой-то момент мне показалось, что про меня снимают кино. А может быть, это начало великой любви? Нет, на самом деле это не так уж и глупо.
Поерзав на лавочке в вагоне метро, я поставила руку под щеку и мечтательно прищурилась. Я представила, как сорок лет спустя мы с Бондом сидим у бассейна нашей виллы где-нибудь в Прибалтике, муж-красавец (даже в шестьдесят лет) держит на руках нашего внука и рассказывает:
«Твою бабушку я встретил на работе и влюбился в нее с первого взгляда!»
Только вот ребенку будет проблематично объяснить, что такое стриптиз. Хотя через полвека дети уже в пять лет будут знать и об устройстве Вселенной, и о механизме появления на свет детей, и даже о стриптизе.
Когда объявили мою остановку, я неуверенно зашагала к выходу из вагона.
Все же я волновалась.
Странно, а я ведь совсем не знаю этого человека. Он даже не представился. Возможно, он бабник (что, скорее всего, так и есть. Спасибо Олесе, нашему домашнему психологу), а может, просто противная личность.
Я поморщилась. Нет, противной личностью он быть не может.
Интересно, почему нас тянет к красивым людям? Я где-то слышала, что внешность – это своего рода критерий, с помощью которого размножаются только самые лучшие. Ну вот если у вас есть выбор между уродом и красавцем, вы, несомненно, предпочтете красавца, так как подсознательно будете считать, что его гены передадутся вашим детям, которые в свою очередь будут первыми в подобном выборе.
При выходе из метро я как можно чаще старалась глядеть себе под ноги, чтобы не наступить на какой-нибудь мусор и не запачкать мои туфельки. Но, оказавшись на улице, я забыла про «бланики» и отправилась к неоновой вывеске, что виднелась неподалеку.
«Наима» – было написано над красивыми дубовыми дверями. Никакой охраны, никаких сторожей видно не было.
А что, если у них рабочие часы только после обеда? Часов с четырех? А сейчас только одиннадцать.
Я вздохнула и решила, что выбора у меня нет. Придется постучать.
Я постучала. Сначала один раз, потом другой.
Постояв в смущении перед дверью, я боязливо взялась за ручку и потянула дверь на себя.
К моему удивлению, тяжелая створка отворилась, и изнутри до меня донесся рев дискотечной музыки. Я осторожно зашла в холл, где была абсолютная темнота, и направилась на свет.
Свет привел меня в просторный зал, не слишком большой, как и рассказывала Надя, но довольно милый. Отделанные в синей гамме столики со стульями стояли в паре метров от невысокой сцены, что давало пространство потанцевать тем, кому надоело сидеть.
И хотя рабочий день клуба еще не начался, в зале царило нехилое оживление.
Колонки, расставленные по бокам от сцены, орали про «красавицу, которой чего-то не нравится». На самой сцене танцевали двое парней, одетых в широкие майки и обтягивающее трико. Напротив них, видимо, находился хореограф, который постоянно что-то кричал. Официантки приводили столы и скатерти в порядок, уборщица остервенело терла кусочек пола недалеко от двери с надписью «туалет».
Вокруг меня туда-сюда сновали люди в рабочей одежде с проводами, перекинутыми через одно плечо, милые официанты в чистых фартуках и даже танцоры, которые спрыгивали со сцены и уходили через еще одну дверь в дальнем конце зала.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – с трудом расслышала я и обернулась.
Передо мной стояла симпатичная девушка, чуть ниже меня, стройная и темноволосая, одетая в серый брючный костюм. Наверное, начальство, пронеслось у меня в голове.
– Вы что-то хотели? – снова спросила меня она.
– Да, – опомнилась я, – извините. Вчера у меня в квартире был один из ваших…
Я помялась. Как бы это выразиться пополиткорректнее.
– …сотрудников.
– Что-то не так? – нахмурилась девушка.
– О нет, что вы, все было замечательно, даже очень, – доверительно сообщила я и блаженно улыбнулась.
– Хорошо, – понимающе закивала собеседница.
– Просто ваш работник забыл у меня одну вещь, и я решила принести ее… Ну мало ли, может быть, его за это отругают или премии лишат…
– Какую вещь? – перебила меня девушка и откашлялась, словно извиняясь за это.
Я начала лихорадочно рыться в сумке, что висела у меня на плече.
– Вот. – Я вытащила запонку и поднесла ее к глазам местного начальства.
– Ясно. Вы не помните, как звали вашего танцора?
– Э… – я развела руками, – Джеймс Бонд.
– А, – поняла девушка и сложила руки за спиной, – Шахнияров. Будьте добры, подождите еще секунду, пожалуйста. И спасибо вам за то, что воспользовались услугами нашего клуба. Танцоры клуба «Наима» – это лучшие специалисты, которых вы можете найти в столице, – с заученной улыбкой протараторила она рекламу своего заведения и поднялась за кулисы сцены.
Через минуту я увидела моего Бонда. Даже в обыкновенных джинсах и застиранной футболке он выглядел так, будто сошел с рекламного плаката. Он мельком взглянул на меня и стал спускаться вниз.
– Здравствуйте, – сказал он спокойно. В его голосе я не уловила ни истомы, ни желания, ни даже приветливости. Вообще ничего, как будто бы видел меня первый раз в своей жизни.
– Здрасте, – попыталась улыбнуться я, но мой собеседник только больше нахмурился.
– Вам не понравилось выступление? Зоя Борисовна сказала, вы хотели меня видеть, – тем же ровным тоном спросил Бонд.
– Что вы, нет! Все было великолепно, – бодро заголосила я, – вы так хорошо танцуете! Долго учились?
Парень пристально смотрел на меня с высоты своего роста, сложив руки на груди, а глаза его сверкали, как лед Антарктики на солнце.
– Извините, что отвлекаю от… – я быстро махнула в сторону сцены, на которой танцевали несколько парней, – от репетиции, но, кажется, это ваше.
Я подняла кулак повыше и разжала его. Лед в глазах Бонда стал таять, а на губах появилось легкое подобие улыбки.
– Мое, – согласился он и взял запонку с моей ладони, – честно говоря, думал, потерял. Это не большая ценность, но все же часть костюма.
– Я так и подумала, – бешено закивала я.
– Думал, придется купить новые, ведь я потерял казенный реквизит. Но теперь не придется. Спасибо вам, Варвара.
После этого он улыбнулся шире и, развернувшись на каблуках, испарился за кулисами. Я была под впечатлением.
Он запомнил мое имя!
Вообще-то его было трудно не запомнить, все-таки мы виделись не больше четырнадцати часов назад, но все-таки!
«Спасибо вам, Варвара», – нежно проговорил он и удалился.
Я постояла там еще пару минут, выбиваясь из общей картины, и хотела поплестить домой, когда почувствовала толчок.
– Ой, извините, пожалуйста, – услышала я приятный баритон, – не думал, что вы так резко развернетесь…
– Да ничего страшного, – ответила я, потирая ушибленное плечо, на котором завтра будет красоваться синяк.
– Тут с утра такой сумасшедший дом, – продолжал извиняться парень.
– Да ниче-ниче, выживу, – заверила я и наконец-то подняла глаза на него, чтобы попрощаться.
Первое, что я увидела, – небесно-голубые глаза и светло-русые волосы.
Парень же застыл на месте и продолжал изучать мое лицо, как будто не веря тому, что видел.
– Варька? – наконец спросил он.
– Калина? – само собой вырвалось у меня.
Стандарт
О проекте
О подписке