Страсти в бочке меда

В нашу бочку меда, роль которой исполнял любимый стадион, периодически вливались ровно три ложки дегтя. А именно три взрослые суки: мастино неаполетано, родезийский риджбек и кавказская овчарка. Они возникали всегда в самый неподходящий момент, когда щенки особенно весело резвились.

Будучи заклятыми подругами, огромные собаки перманентно грызлись, и лишь в фазы коротких примирений делали вид, что играют друг с другом, на самом деле лишь подыскивая очередной повод для драки.

Но все менялось, когда на стадионе гулял кто-то еще. Внешний объект моментально сплачивал бесноватых самок, и они неслись в его сторону, умирая от любви друг к дружке. Хозяйки формально прикрикивали на них, смахивая пепел от сигарет с пятнистых шубок, но чаще еще в калитке стадиона делали вид, что не имеют к этим собакам никакого отношения. Их нисколько не волновала безопасность чужих щенков.

Особенно сильно дурная компания цеплялась к тогда еще четырехмесячной Радке, ведь к тому времени она уже ощутимо переросла большинство своих друзей. Иногда совместно с Моллиным дядей удавалось отгонять обидчиц, но чаще всего самым благоразумным вариантом было уходить, чуть только скрипнет калитка и из нее выкатится огромный рычащий клубок о трех головах. Однажды они зашли непривычно тихо, и мы с Радой потеряли драгоценные секунды. Пришлось перепрыгивать через ограждение стадиона с противоположной стороны со щенком на руках, чтобы избежать массовой драки с перевесом не в нашу пользу.

Но пришел час, когда жизнь не оставила мне выбора. Мы с Радой шли на стадион, как вдруг из-за угла на нее вероломно, словно медведь на волчонка, бросилась кавказская овчарка из печально известной компании. Сознание вернулось ко мне уже тогда, когда я на бегу врезалась в огромную тушу и с приличной скоростью поехала вниз по горке. Проблема заключалась лишь в том, что ехала я прямо на кавказке.

Ехать было тепло и мягко. Живая и невредимая Рада неслась вниз параллельно нам с громким лаем. Я чувствовала себя сорванцом, который украл у отца со стены шкуру медведя и теперь безудержно развлекается. Но вообще – так себе шабаш, ведь у моего медведя имелись вполне себе функционирующие зубы, а я совершенно не могла различить, где в этой бесформенной массе голова. Оставалось надеяться, что голова у медведя кружится так же, как и у меня, и ему будет не до укусов. Действительно, нас несло вниз, все больше и больше закручивая на льду волчком. Какие там американские горки! Это суровые русские горки, на медведе гонки.

– А-а-а-х!..

Дыхание на мгновение перехватило; я сделала отчаянный шумный вдох ртом – мы врезались в сугроб. Когда снежный вихрь улегся, мы с моей пушистой ледянкой встали – и просто разошлись в разные стороны на подкашивающихся ножках. Рада, не теряясь, дала дополнительный волшебный пендель обидчице для ускорения в сторону хозяйки.

Мораль сей басни такова: когда останавливаешь коня на скаку, посмотри, нет ли у тебя под ногами свежего льда. Если вместо коня медведь, тоже посмотри. Хотя лед, определенно, придал нашему замесу долю интеллигентности и спас отчаянную Радину хозяйку от возможных покусов. Обидчица после того случая еще много лет превращалась в изваяние, чуть только слышала меня или Раду. И пусть нас разделяли добрые пара сотен метров – расколдовать кавказскую овчарку могло только увеличение расстояния между нами минимум в два раза.

Непрозрачный хомяк

В конце 2005 года у меня появился интернет. Первый в жизни. Домашний. Безлимитный.

Сориентироваться во всемирной сети получилось не сразу. В первый же день по запросу «хомячки обои на рабочий стол» браузер услужливо выдал мне фото, ни много ни мало, голого мужика. Я беззаботно кликнула по картинке с милым пушистиком… Да, милый пушистик – хомяк на превью. Мою детскую психику спасла только малая скорость интернета и то, что изображения в нем подгружаются сверху вниз, а не наоборот. Картинка постепенно открывалась тонкими полосками, и я успела заподозрить неладное лишь на уровне пупка мускулистого брутала. По своей наивности до этого момента я еще лелеяла надежду увидеть хомяка – ну, допустим, сидящим у него на ладони.

Это был непрозрачный хомяк… эээ… намек, что нужно учиться всему – даже грамотному тыканью кнопок в интернете. Но с хомяками решила больше не связываться – у меня имелись дела поважнее. Я хотела найти своих ровесников, единомышленников по активным занятиям с собаками. Надоело вариться среди инертных тетенек и дяденек – собачников нашего района, словно муха в засахаренном сиропе.

Я принялась яростно вбивать в поисковик запросы примерно следующего содержания: «Увлекаюсь кинологией ищу единомышленников» или «Учусь в школе увлекаюсь кинологией», «Ищу друзей собачников. Мне 14 лет». Всемирная паутина встретила меня без энтузиазма. Словно зловещая старуха-риелтор, она приводила в основном на заброшенные сайты-одностраничники. Альтернативой этим «домам с привидениями» были только крупные живые сайты, где рулили уже взрослые тетеньки с соответствующей аудиторией.

Я даже сделала свою собственную страничку о нас с Радой. Плод долгих ежевечерних стараний и страданий. Последние были из-за ссылок, ведь я долго не понимала, как их правильно вставлять. Получился сочный зелененький сайт с плохо усвояемым длиннющим названием (настолько длиннющим, что даже Лев Толстой бы позавидовал). На главной странице я рассказала, что мы самостоятельно занимаемся послушанием, а также изучаем различные «интересные команды». Так я называла трюки. Далее шел столбик команд, которые знает Рада. Завершала все жирная надпись большими фиолетовыми буквами: «Будем рады познакомиться с единомышленниками для общения и обмена опытом».

Мне действительно написали десяток-другой человек, но в основном из других городов. Я переписывалась и с Сахалином, и с Мурманском, и с Киевом, и с Питером, и это было по-своему чудесное время. Но не совсем то, чего я хотела.

Ложки дегтя, кстати, бывают не только на прогулках с собакой. Однажды мне на электронную почту прислала письмо женщина втрое меня старше и обозвала наглой врунишкой, ведь «собаку невозможно научить команде “Назад!”». Собаки, гневно писала она, в принципе не способны ходить назад. Капслок и восклицательные знаки активно подчеркивали ее моральное превосходство.

Тон письма выглядел таким уверенным, что я даже поднялась с кресла и вытащила из холодильника сыр. Мало ли, вдруг мне все показалось?!

Но когда Рада, забавно виляя бедрами, прошла задним ходом весь коридор, я решила, что каждому свое: пусть людям остается то, что принадлежит им, а я буду с удовольствием заниматься своим. Вот ведь как меняются времена – сейчас ни у кого не вызывает сомнений возможность выполнения даже самых мудреных команд, не то что каких-то там прозаичных «назад».

Шла неделя за неделей, но в поисках ровесников-собачников в Москве я так и не преуспела. Тогда интернет был совсем другим, нежели сегодняшний, и приходилось самостоятельно выстраивать логику поисков. Но, набивая шишку за шишкой, я, как ребенок, который учится ходить, даже не допускала мыслей о неудаче: была уверена, что мне суждено однажды обзавестись своей идеальной компанией.

В один прекрасный момент я устала от казавшихся бесконечными поисков и решила взять небольшой тайм-аут. Даже подумывала вернуться к просмотру картинок с хомячками. И именно в тот вечер поисковик выдал вдруг страницу девушки Эли, хозяйки спортивного мопса Тимы.

Наверное, не счесть, сколько раз я проходила где-то вблизи, но в результатах поиска она появилась только сегодня. Вселенная будто оттягивала начало моей активной кинологической жизни до лучших времен. А тут звезды сошлись, и я получила все, что искала, – забросила удочку, а к крючку прицепилась целая сеть с рыбой.

Эля посоветовала школу юного кинолога и юного хэндлера^[1], из которых выпустилась в минувшем году, а также форум «Дог-шоу». Последний был придатком мертвого уже сайта об одноименной передаче. Но на приятном бежевом фоне форума жизнь кипела. Я едва кликнула по ссылке, как у меня перехватило дух. Форум походил на волшебное дерево с десятками веточек-тем – так называемых личных страничек моих ровесниц, на которых цвели буйным цветом и буйными смайликами рассказы об их занятиях и просто о жизни с собаками. Не прошло и недели, как моя реальность наполнилась надрывным пищанием аськи (ныне ушедшей в вечность ICQ), тоннами смайликов, полотнами сообщений на форуме, а затем и яркими, веселыми встречами. Бурным потоком они ворвались в мою жизнь, словно вышедшая из берегов река в открытые ворота тихого двора. Из ворот меня вместе с Радой вынесло в надувной лодке и с огромной скоростью понесло навстречу новым приключениям.

Особенности национальной дрессировки

– Бу-у-у-у!!!

В центре круга, образованного идущими по команде «Рядом» собаками, на корточках сидела дама с сигаретой. Дама была средних лет и, судя по всему, очень средних дрессировочных способностей. Периодически она вынимала сигарету изо рта и, выждав подходящий, по ее мнению, момент, хрипло гаркала в ухо проходящей мимо собаке. Вся эта не в меру странная схема претворялась дамой в жизнь с таким апломбом, что не возникало никаких сомнений в грандиозности ее личности. Бесспорно, дама чувствовала себя Светилом, вокруг которого движутся маленькие глупышки-планеты. Сама же Вселенная представляла собой небольшой огороженный кусок земли странной треугольной формы, на котором под линией теплотрассы месила грязь дюжина собачников. На заборе висела маленькая, но гордая табличка «Дрессировочный центр. Все виды услуг».

– Бу-у-у-у!

Огромная молодая кавказская овчарка подпрыгнула так высоко, что на секунду показалось, будто над ее хозяином на поводке зависло большое белое пушистое облако. Белое облако с выпачканным в черной жиже пузом.

Я вычислила некий алгоритм действий дамы, и долгое время мне удавалось проскакивать, в нужные моменты замедляясь или ускоряясь, а то и пропуская кого-то вперед. Спасибо школьным урокам физкультуры за знаменитый лайфхак с завязыванием шнурков.

В кармане запищал телефон – пришла смска от мамы: «Как вы?» Забывшись, я уткнулась в дисплей, одной рукой набирая ответ.

– Бу-у-у-у!

Я выронила из руки в грязь телефон, на дисплее которого уже значилось «Нормаль…». Рада застыла, с изумлением рассматривая даму сверху вниз.

– Ну и че ты зыришь? – дама потянулась к Радке.

– Бу-у-у-у! – гаркнула, в свою очередь, Радка.

От неожиданности дама выпустила из рук сигареты. Одной рукой сдерживая рычащую Радку, другой я выковыривала телефон из лужи. Дама доставала пачку сигарет из соседней лужи.

– Мы это… пойдем, – я победно обтерла телефон о джинсы.

– А чой-та? Еще вообще-то час занятий! – дама грозно выпрямилась, демонстрируя внушительный рост и желтозубый оскал.

– Дома молоко убежало, извините, – пока дама обрабатывала информацию, мы с Радой, как два ужа, проскользнули в калитку и быстрым шагом направились в противоположную от площадки сторону Лил дождь, чавкали сапоги; Рада жмурилась и поминутно громко трясла ушами. Позади нас, зловеще отдаваясь от железного забора площадки, все тише слышалось «Бу-у-у-у!». А мы шлепали по лужам – мокрые, замерзшие, но восхитительно свободные.

Так закончился, не успев начаться, наш поход на единственную дрессировочную площадку «на районе», рекомендованную местными друзьями-собачниками. И вроде площадка была вполне удобно расположена, а нашему с годовалой Радой домашнему ОКД^[2] уже требовался профессиональный взгляд. Но практика показала, что лучше ковыряться одним, чем с кем попало. Одни мы, кстати, ковырялись еще недолго – совсем скоро к нам приехала личная дрессировщица, которую мы нашли довольно прозаично. Да, в 2005 году современную таргетированную рекламу, аккаунты в инстаграме и прочие радости капитализма еще успешно заменяли доски объявлений у зоомагазинов, в два слоя обклеенные черно-белыми листовками с линялыми фотографиями собак. И жили же как-то.

В некотором волнении я стояла у метро и напряженно вглядывалась в толпу. Точно считав мое настроение, Рада занималась ровно тем же. Периодически она зацеплялась взглядом за какого-то человека, долго следовала за ним глазами в людском муравейнике, а когда тот в своих мыслях проходил мимо нас, вопросительно заглядывала мне в лицо.

Воспоминания о перипетиях последней недели отвлекали меня от томительного ожидания. Ведь на Иру я напала далеко не сразу.

– Здравствуйте, это дрессировка собак? – сбивающимся от волнения голосом произнесла я в трубку, набрав номер с первого по счету обрывка объявления.

– Что-что? Говорите громче! – к телефону подошла какая-то старушка.

– Здравствуйте, это дрессировка собак? – повторила я на этот раз громко, но будто совсем без знаков препинания – чтоб побыстрее.

– А, сейчас, сейчас, позову сына, это он у нас собакам хвосты крутит!

В трубке долго слышались шорохи, будто мой будущий собеседник пробивается к телефону через какие-то баррикады.

– Да, слушаю! – шорох резко сменился бодрым мужским голосом. Я даже отпрянула от трубки – ничто не предвещало самоликвидации оборонительных заграждений на полпути.

Я объяснила суть моего обращения и попросила рассказать, какие упражнения входят в ОКД.

– Движение рядом, апортировка, комплекс…

– Что-о-о?! – буквально вскричала я. – Какой еще куплекс?!

– Ко… комплекс, – в смятении выдал мой собеседник.

Я смеялась так, что случайно нажала на рычаг телефона. Баррикады и глухая старушка оказались не более чем плохой связью в квартире дрессировщика. Решив, что последний определенно обрадуется, если эта странная особа ему не перезвонит, я продолжила свои поиски.

Уже в начале разговора с Ирой по телефону я поняла, что мы на одной волне. Поиск дрессировщика для Рады был моим первым самостоятельным опытом общения с таким большим количеством незнакомых взрослых. Среди них мне предстояло выбрать самую подходящую кандидатуру. Кандидатуру на суперважную должность стратегического значения.

Несмотря на все регалии и громкие звания, мы все равно, пусть и неосознанно, в первую очередь обращаем внимание на личность человека. В четырнадцать лет может не хватать жизненного опыта, зато еще сохраняется детское, чистое восприятие людей, когда просто загорается зеленая или красная сигнальная лампочка. Ребенку нет нужды подставлять табуретку и всматриваться в несчастную лампочку, пока в глазах не запляшут черные пятнышки, только еще больше заслоняющие реальную картину.

В старшем же возрасте мы редко когда останавливаемся на первом впечатлении. Приводим самим себе аргументы, которые кажутся ну очень рациональными. В итоге закрываем отчаянно мигающую красную лампочку, как непрозрачной шторкой, либо уговариваем себя, что она все-таки зеленая. Ради чего? Натягивать сову на глобус – любимое развлечение взрослых людей.

Вот так вот и ищешь всю жизнь эту тонкую грань между детской непосредственностью и мучением невинных птичек.

На следующий день, когда я вернулась из школы, мама не открыла мне дверь, как обычно. Повернув ключи в замке и легко толкнув ручку, я услышала, что мама говорит по телефону:

– Да, да, Ксюша сама очень много с собакой занимается, этот вопрос полностью на ней, и ваш телефон она тоже сама нашла. Не волнуйтесь.

Оказалось, Ира решила подойти к вопросу ответственно и на всякий случай перезвонила маме – удостовериться, что меня не гонят заниматься с собакой против воли. А то, как сказала Ира, к ней частенько приходят дети, получившие волшебный пендель от родителей, и занимаются с собакой чуть ли не через слезы. Явно не наш случай – меня почти трясло от нетерпения в предвкушении первого занятия.

От толпы отделилась молодая женщина и, улыбаясь, направилась к нам. Она была точно такой, как я себе представляла по телефонному разговору: чуть помладше моей мамы, доброжелательная, но неприметная. Джинсы-клеш, легкий вязаный севший джемперок, зализанные в хвост волосы, на плече большая квадратная старомодная сумка непонятного цвета. В толпе Иру было бы не заметить при всем желании. Тем не менее, для меня она стала единственным окном в мир настоящей кинологии, послом с большой земли, практически доброй феей. Но главное, она находила у Рады множество волшебных, невидимых прежде кнопок и учила меня нажимать на них в правильной последовательности. По окончании положенных десяти занятий Ира вручила мне невидимый пульт от Радки, батарейки которого хватило на всю жизнь.

Ира в целом осталась довольна нашими домашними наработками, и мы взяли курс на официальный норматив.

Каждый раз я притаскивала в сумке внушительную порцию нарезанного ровными кубиками сыра. Окрестные вороны быстро полюбили наши занятия. Пока я выгружала необходимый инвентарь, вороны рассаживались на соседние деревья, словно зрители в Большом театре. Но особенно они ценили антракт. Пока Рада пила воду, им можно было незаметно собрать все, что мы рассыпали, постигая премудрости общего курса дрессировки.

Раде же больше всего понравилась новая для нее команда «место». Она с удовольствием бежала к лежавшей на асфальте сумке, где ее щедро кормили под осуждающими взглядами ворон. Каждое увеличение расстояния до сумки, да и вообще каждый наш маленький шаг вперед приятно отдавался где-то внизу ребер. Приятно, но при этом и щекотно – ведь надо двигаться дальше.

Процесс дрессировки строился следующим образом: сначала Ира вместе с Радкой показывала выполнение упражнения, затем я забирала собаку и старалась повторить.

– Да вы уже можете на соревнования выходить! Откуда она все знает?! – неизменно восклицала я, когда Радка оказывалась в руках Иры. В моих же руках карета хоть и не превращалась в тыкву, но многие технические характеристики бесследно пропадали. Шаг за шагом, под руководством инструктора мы сглаживали эту разницу, и карета обретала все больше и больше лошадиных сил.

Ира работала очень по-доброму и с Радкой, и со мной. По итогам первой десятилетки могу сказать, что в мире большой кинологии люди, не выпячивающие своих знаний и не старающиеся самоутвердиться на фоне менее опытного человека, – большая редкость. Рада тоже любила Иру, чувствуя в ней опытную овчаристку. Она всегда безошибочно вычисляла овчаристов и без очереди оформляла им карту лояльности.

Как-то раз я поделилась с Ирой: Рада периодически облаивает детей. История с выходом из лифта благополучно завершилась, а тут собака позволяет себе вольности: пройдет спокойно мимо девяти детей, но если десятый сделает резкое движение либо издаст звук, значение которого Радке непонятно, может подскочить и облаять с расстояния трех-четырех метров. Конечно, это всегда выбивало меня из колеи, еще и Рада потом некоторое время не давалась, зная, что после поимки получит по заднице. Я понятия не имела, что в таком случае можно сделать на дистанции, и была просто в отчаянии. Водить все время на поводке? Но как же дрессировка и игры с собаками? Хотя и замечания собирать порядком надоело.

– А ты брось в нее поводком как следует!

– Прямо в нее? – ужаснулась я.

– Ну не совсем – так, чтобы он просвистел прямо над ней, но в нее саму не попал. – Ира хитро улыбнулась пока еще ничего не подозревающей Радке. – И смотри, в ребенка ненароком не зафиндели!